Дети иного мира

Зал зашумел, люди один за другим начали поднимать руки, прося микрофон, но Белозёров громко напомнил, что доклад ещё не закончен и кивнул профессору продолжать. Включился проектор и на экране за спиной докладчика запустили изображение: карту, которая для наглядности превратилась в анимированный ролик с лесами, горами и реками. Мысленно посмеиваясь над впечатлением, которое произвёл способ подачи материала на слушателей в зале, Чарский продолжил. Фальшивку на основе полученных от Агенора сведений разрабатывали лучшие специалисты ведомства генерала Гальбы. К тому же, люди двадцатого века привыкли слепо полагаться на мощь науки. Задача Тамаша — сейчас рассказать материал как можно убедительней.

— Данные очень примерные, по показаниям приборов. Поэтому остаются белые пятна, да и радиус охвата не больше сотни километров. Итак, принцип конгруэнтности исходной точки и финиша теперь выполняется лишь частично. Планета имеет характеристики земного типа, но вращается в противоположную сторону, так что солнце восходит на западе. Нижний город окажется на границе с горами, — указка описала круг на юге, — как далеко простирается массив и его высота пока неизвестно. Река тоже сменит направление — пойдёт с юга на север. Таким образом, Мёртвый город окажется не выше, а ниже по течению. Севернее и северо-восточнее начинается лесостепь. Это всё, что нам пока известно.

Едва Чарский закончил свой доклад, его место занял Белозёров.

— Выношу на рассмотрение Ассамблеи следующие предложения. Во-первых, введение чрезвычайного положения. Во-вторых, порядок и объёмы государственной помощи частным хозяйствам и структурам в связи с незапланированной реконструкцией. И в третьих, об усилении сельских общин тяжёлым вооружением. Для начала миномётами.

Зал на пару минут загудел. Все понимали, что своими силами деревни и частный бизнес с реконструкцией не справятся. Но и слишком залезать в долги тоже никто не хотел. Провести же всё даром государственный бюджет не потянет — и нужно отыскать оптимальное решение, которое устроит всех. Понравилась крестьянам и идея насчёт оружия: дополнительные траты планировались не слишком большие, зато каждая деревня окончательно превратится в маленькую крепость. За первый пункт всё проголосовали сразу единогласно, и тут же начались жаркие дебаты по остальным вопросам. Гай мысленно рассмеялся и подумал, что предложивший идею Сергей Матвеевич Белозёров стал настоящим матёрым политиком. Неизбежно появятся недовольные чрезвычайным положением, но открыто протестовать никто не посмеет: народное решение. Осталась последняя сцена сегодняшнего спектакля.

Когда программные документы о помощи и оружии были приняты на голосовании, оглашены и тем самым получили статус закона, на трибуну снова поднялся Белозёров.

— Уважаемая Ассамблея. На завершение нашего заседания выносится ещё один вопрос. О ликвидации бандформирований, удерживающих под своим контролем левый берег.

Несколько человек тут же попросили слова, предложили подождать, пока не рухнет Барьер, и враг не лишится оружия. Председатель Сената убедил оппонентов легко — откажут автоматы и пулемёты не сразу, а, без танков и авиации, получивших возможность переправиться через реку бандитов удержать сложно. И тут прозвучал вопрос, ради которого разговор о войне с Графом и затевался. Во втором ряду поднялся солидный пожилой мужчина из транспортного департамента... Гай лениво подумал, что мужик шишкой в городском хозяйстве был немаленькой. И на чём его поймал Граф? Впрочем, практического значения вопрос не имел, уже к вечеру из предателя выбьют всё, что он знает, и утром повесят. Публичный же арест именно во время Ассамблеи необходим для демонстрации силы — Сенат внимательно прислушивается к мнению граждан, но беспощадно карает предателей.

— Господин председатель, не могли бы вы уточнить. Мы вынуждено терпели противостояние весь последний год, так как прорыв вражеской обороны представлялся невозможным. Как вы планируете начинать сейчас, чтобы избежать неприемлемых потерь?

— На сегодняшний день у нас готово небольшое количество вооружений по технологиям завтрашних. Этого хватит, чтобы захватить мосты через реку. К тому же, после падения Барьера такая сложная техника откажет первой, это ещё один аргумент в пользу немедленного начала операции.

Едва Белозёров закончил, через сцену в зал спустился Савушкин. Делегаты в напряжении замерли, сверля нежданного посетителя глазами. И до катастрофы Савушкин репутацию имел суровую, а поступив в ведомство генерала Гальбы, стал "визитной карточкой". Руководил всеми громкими арестами.

— Вы зря спрашиваете подробности, господин Свирский. Они вам не понадобятся, как и Графу. Вашего связного взяли сразу же после начала заседания, — словно из воздуха возникли двое парней в штатском, заломили мужчине руки и повели к выходу.

— Что вы делаете! Это произвол! Требую суда и адвоката! Сейчас вам не...

— Вы сами в числе прочих голосовали за введение чрезвычайного положения, — усмехнулся Савушкин, — так что никаких адвокатов. Обычная верёвка, чтобы не расходовать пулю.

И вышел следом, оставив за спиной ошеломлённую тишину.

Наташа заседание дослушала до середины, а дальше, под заинтересованные взгляды коллег, ушла от телевизора в лабораторию. Теперь она знала, что за странные образцы потребовались Лоскутову, и была уверена: одними расчётами дело не ограничится. Стоит, пока ещё ничего не забылось, освежить в памяти детали и подготовиться к продолжению.

Предчувствие не обмануло. Уже к трём часам в институт приехал Лоскутов, за закрытыми дверями собрал подчинённых из своей лаборатории.

— Коллеги, буду короток. Вам всем присвоен допуск для нынешней темы. Цель — на основании ваших расчётов синтеза, Наташа, разработать производство. Корпусами для транзисторов и микросхем занимается другой институт, ваша задача — получить кристаллы заданных размеров и свойств. Наташа, вы больше остальных в курсе дела, так что назначаетесь главным технологом.

Дальше сенатор вручил девушке папку-сейф с техническим заданием и ушёл, оставив в коридоре охрану из пятерых автоматчиков. Наташа растерянно захлопала глазами и со слезами бросила в закрывшуюся дверь:

— Я в жизни никогда не руководила...

Один из научных сотрудников подошёл, положил девушке руку на плечо и ответил за сенатора.

— Надо, Наташа. Мы все вам поможем. Надо.

Для жителей правого берега чрезвычайное положение оказалось почти незаметным. Разве что на время военной операции на улицах появились патрули из резервистов, заодно ограничили передвижения между городами и сёлами: боялись, что кто-то из бандитов сумеет переправиться через реку и попытаться затеряться или выторговать жизнь, захватив заложников. Плюс полностью отключили локальную сеть, так что отправить или получить сообщение от Жени можно было только заглянув на центральный почтамт.

Впрочем, времени ходить на почту у Наташи всё равно не было. Она всегда любила новые и сложные задачи, с утроенным энтузиазмом бросалась в неизвестное дело. Неожиданно свалившаяся работа начальника выжимала силы досуха. Все старались, все внимательно и дотошно исполняли свою часть... Когда доходило до "сборки" отдельных кусков в единое целое, через раз ситуация напоминала басню про лебедя рака и щуку. И пусть коллеги ни разу девушку не попрекнули, не поругали — она сама всё понимала и чувствовала себя виноватой. Ведь именно Наташа видит картину работ в целом и просто обязана вовремя заметить ошибки — а не заставлять коллег переделывать работу.

Пришла Наташа в институт и в воскресенье, пусть не к восьми утра, а к обеду. Несмотря на все трудности, поставленной Лоскутовым цели они почти достигли. Поэтому выходной в лаборатории отменять не стали. Девушка рассчитывала в тишине и спокойствии обработать результаты последних дней, чтобы наметить план на следующую неделю. Здание встретило гулкой тишиной и лёгким нежилым запахом, который мгновенно возникает, стоит только покинуть дом хотя бы на день. Даже персональная охрана лаборатории сегодня отсутствовала: в воскресенье территория института перекрывалась наглухо, допуск имели считанные сотрудники. Держать пост ещё и внутри начальство посчитало излишним.

Печать на двери оказалась неожиданно снята. Девушка удивлённо подняла бровь: что-то случилось, если академик Лоскутов заглянул в выходной? Ведь кроме неё и директора ни у кого другого не было права отпирать и запирать лабораторию. Наташа вошла внутрь, услышала в закутке отдыха лёгкий звон чашек и запах свежего чая, с улыбкой направилась туда... и замерла. За столом сидел Александр. Первый раз за весь год он не переоделся, а пришёл в мундире. И первый раз не стал ждать хозяев, а позволил себе заварить чай и расставил чашки.

— Извини, я тут без спроса, — никогда ещё Наташа не видела Александра таким усталым. А ещё... сквозь привычные милые сердцу черты молодого лица словно проглядывал кто-то иной, намного старше. — Вдруг обнаружил, что мне некуда больше податься. Война закончена. Через несколько часов объявят официально: дворец Графа захвачен, хозяин убит. "Всеобщее ликование" и дальше по списку...

— Ну и ладно, — улыбнулась Наташа. — Пусть празднуют. А ты спрячешься пока здесь

На "ты" Александр уговорил её перейти пару месяцев назад, но первый раз у неё это вышло само собой — только удивиться, почему-то, не получалось.

— Спасибо. Знаешь, я адмиральские погоны не один десяток лет ношу, да и во флот не начальником пришёл. Можно бы и привыкнуть — но до сих пор не могу. Не могу, когда моими солдатами дыры закрывают. И понимаю, что ничьей вины нет, что так обстоятельства сыграли, потому что всё наступление сплошной экспромт — а принять получается плохо.

— И перед подчинёнными неудобно, они же в тебе человека не видят, — вздохнула Наташа. ­— Видят несокрушимую статую пополам со стратегическим компьютером и ясновидящим. Значит так, — она решительно сдвинула чашки в сторону. — Раз уж ходишь и даже, кажется, делаешь вид, что ухаживаешь — так хоть раз выведи на прогулку. Парк хоть и открыт, но у нас военное положение и там сейчас пусто. Можешь не стесняться, никто тебя не увидит. Только китель сними. Заведует там дядя Петя, очень хороший старик. Я вас познакомлю, вы друг другу понравитесь. Если только погонами адмиральскими пугать не станешь.

Александр растеряно что-то невнятно промычал в ответ, то ли соглашаясь, то ли отказываясь. После чего махнул рукой, бросил китель на стул, на лице вдруг появилась растерянная улыбка... Дальше девушка ждать не стала, а взяла его руку в свою, и потащила к выходу.

Смотритель и правда оказался личностью колоритной. Словно через столетие в двадцать первый век шагнул удивлять своими бакенбардами рослый дородный швейцар самого дорогого отеля царского Петербурга: мундир остался в прошлом, но степенность и генеральская важность по-прежнему при старике. Смотритель тепло поприветствовал молодых людей, поздравил девушку: "Наконец-то ты к нам с кавалером, давно хватит одной-то гулять". Затем внимательно осмотрел Александра и вынес вердикт: годится. Заговорщицки подмигнул, подарил каждому по стаканчику мороженого, шепнул на ухо ошеломлённому Александру: "Девка золото, смотри, парень — не упусти", — и посоветовал идти к восточной аллее. Мол, в западной половине какой-то праздник репетируют, а с востока никого.

Едва молодые люди оказались в глубине парка, Наташа застеснялась. До этого она ни секунды не сомневалась, что повести Александра в парк — это правильно. А сейчас вдруг подумала, что у них и правда получается... самое настоящее свидание? Александр тоже молчал. Внезапно дневной свет сменился непроглядной чернотой. Наташа тихонько вскрикнула: "Ой", — и почувствовала, как её обняли крепкие руки, а губы обжёг жаркий поцелуй. Счёт времени пропал, растворился в тёплой нежности объятий и близости любимого человека — теперь она в этом ни капли не сомневалась. Когда поцелуй закончился, девушка поняла, что так и стоит, прижавшись к Александру. А чернота неба и не думала пропадать, раскрашенная радужными полосами подсвечивала землю под собой разноцветными вспышками.

— Барьер рушится, — Александр начал нежно ворошить её волосы, второй рукой продолжая держать за талию. — Тебе не кажется...

— Ничего ей не кажется! — раздался из-за спины Женин голос.

Обернувшись, они увидели Женю в компании мужчины, с которым Наташа её познакомила по просьбе Андрея Иннокентьевича. В душе сразу взметнулась обида: и молчала! Полгода скрывала от лучшей подруги! Наташа уже хотела высказать, что она думает. Оставалось только вспомнить имя Жениного кавалера. Александр опередил.

— Можно поздравить, Гай? Насколько я тебя знаю, если мы встречаем вас вот так, рискну предположить, что скоро свадьба.

Гальба шутливо поклонился:

— Хочу поздравить и тебя, мой адмирал. Мы тут как раз спорили, решится ли всё само или придётся вам помогать. А со свадьбами предлагаю не тянуть. Как только пройдёт траур по погибшим и неразбериха с новыми территориями... Думаю через два месяца. Как вы считаете?

От такой наглости у Наташи пропал дар речи. Нет, она, конечно, не против. Но хотя бы для приличия могли и её спросить! Девушка набрала воздух для отповеди — но тут чернота исчезла и парк залили вечерние сумерки. После яркого света дня всего несколько минут назад это было так странно, что она не сразу поняла — полоса заката на востоке, солнце отныне всегда заходит там.

— Ну что же, здравствуй новый мир, — раздался над ухом голос Александра. — Мы готовы тебя встретить. Вместе и навсегда.

Часть III. Прекрасный новый мир

Глава 1. Человек предполагает, а судьба располагает

Ночевать все четверо отправились к родителям Гая. У Наташи жильё слишком маленькое. У мужчин квартиры относились к секретным объектам, а у Жени не было допуска. Нарушать же инструкции в нынешней ситуации не хотелось. Гай пообещал этот вопрос решить как можно скорее: понизить статус квартир просто до охраняемых объектов со свободным доступом для приглашённых хозяином — как у остальных сенаторов, или сделать невесте соответствующий уровень секретности. В любом случае, это дело небыстрое, особенно сейчас. Если с вечера Александр заявил, что у него решается личная жизнь, поэтому пусть остальной мир подождёт или катится к чёрту — то утром адмирал и начальник СБ умчались ни свет ни заря.

Проснувшись от ощущения пустоты под боком, Наташа подумала, что некоторые вещи неизменны и вечны. Например, работа: пусть за окном очередной конец света, идти всё равно надо. Заодно позавидовала Жене, причём дважды. Во-первых, подруга могла спать вволю, вчера буркнула, что у неё выходной и её не трогать, даже если Купол появится и обрушится вновь. Второй раз зависть громко о себе заявила, когда мама Гая накормила девушку завтраком. Жалко было лишь, что доедать пришлось на ходу. Иначе Наташа рисковала опоздать в институт, а без неё все исследования в лаборатории наверняка застопорятся. От результатов же теперь зависели не похвала академика и не очередная статья, а жизнь всей колонии.