— Сел-то он, может, и красиво. Но ведь сейчас из-за этой его посадки японцы почти без труда наш целехонький истребитель с секретным оружием получить могут. Могут или нет?
— Теоретически, могут. Практически же, сел он, не за линией фронта, и даже не на линии, а в тылу нашего плацдарма. И японцы насчет своих радужных шансов до сих пор не в курсе. Кстати, Дементьев утверждает, что совершить такую же посадку у нашего берега 'Кантонцу' бы просто высоты не хватило. А теперь нам с вами уже не до крещенских гаданий. Группу готовите?
— Готовим. Но без тебя.
— Почему без меня?
— Потому что ты пойдешь за ним если он все же к японцам попал. Ясно тебе?
— Так точно, ясно.
— А на месте падения с этим и группа из роты охраны справится. Еще Бочков четверых своих волкодавов нам в помощь прислал.
— Вот это хорошо. Им бы еще техника какого. Чтобы помог авиапушки и ракетные блоки с самолета демонтировать.
— Ванин двоих уже выделил. И еще радиста я туда даю, да и хватит. И так всех вместе их уже десяток наберется. Попробуем еще водоплавающих танкистов подключить, но пока с ними связи нет. Если хочешь можешь в инструктаже группы участие принять. В общем гляди.
Дверь за командиром роты охраны закрылась, и змеиный взгляд второго чекиста с тоской проводил щеголяющую гвардейской выправкой спину уходящего начальства.
* * *
Плацдарм дымился после недавнего японского артналета. К наспех построенному блиндажу подтаскивали раненых. Над позициями плыл негромкий гомон готовящихся к обороне бойцов, и задавленные стоны и всхлипы тех, кому было уже не до защиты позиций. Лицо майора было хмурым и озабоченным. Со всех сторон к нему то и дело обращались за указаниями подчиненные. И сам он редко оставался на месте, то и дело появляясь на разных узлах обороны. Сама же, наспех выстроенная оборона плацдарма, судя по всему, трещала по всем швам, и требовала неустанного внимания старшего командира. И еще она требовала людей и оружия. Оружие пока еще было, но вот подкреплений личным составом уже много часов не наблюдалось. За последние несколько часов на плацдарм успела прорваться на лодке группа делегатов связи. Вот только рации с ними не было и все они оказались ранеными. Попытки отправлять своих бойцов обратно через реку пока заканчивались плачевно. Все лодки разбивались вражеской артиллерией. На глазах у майора погибло трое связистов. Появившихся с новой депешей пришельцев Кольчугин сначала воспринял как очередную ненужную ему хреновину. Ну пришли и что? Обратной-то связи все равно нет. И рации у них нет, а своя еле дышит. Майор нетерпеливо пробежался взглядом по документам. Выслушал доклады, потом, скептически оглядев десантников и пилота, задал им обычные вопросы по обстоятельствам появления на плацдарме. Нахмурил брови на требование старшины десантников, срочно выслать ответ по поводу совместного удара. Хмыкнул на заявление сбитого летчика о необходимости эвакуации секретной техники, не надолго задумался, и постановил.
— Значит так летуны-десантники, времени у нас тут совсем мало разговоры разговаривать. По сигнализации о начале атаки десанта и срокам нанесения удара я вашу информацию получил. Мне и без вас уже это передали, но все равно спасибо. И за японца того тоже. Задание вы свое выполнили, но это еще не все. Сейчас у меня на плацдарме каждый боец на счету, поэтому всех вас я своей властью направляю на укрепление наших позиций. Тебя лейтенант старшим сборного взвода назначаю.
— То есть как направляете, товарищ майор?!
— А так. Ты лейтенант с двадцатью бойцами вдоль реки с Севера нас прикроешь. Бери своих 'крылатых', и вон в те холмы у дороги зарывайтесь. Час назад нас на том участке сначала артиллерией все разворотили, а потом оставшиеся в живых прорыв конницы там останавливали. Из наших, кто там отбивался, лишь четверо живы, да и те порубанные. Но оборону этого участка нам нужно держать. Держать! Пока подкрепления не подойдут... Отделение Максимова и два пулемета я вам даю, это все. Как хотите, но держитесь там, пока переправа не заработает либо пока вас не сменят. Станет полегче, я вам еще взвод на усиление пришлю. Вопросы?
'Приплыли! Все! Наигралась красавица в солдатиков? Красным командиром себя уже засранка числила. В небе-то ладно, вроде бы хоть чему-то научилась. А как мне теперь на земле воевать? А?! Как я буду вот этих ребят через несколько часов на смерть посылать?! И сколько их из-за моей глупости и бестолковости через несколько часов в монгольский суглинок ляжет? Где вообще мозги у товарища замкомэска?! И ведь отказ мой, наверняка, за трусость здесь воспримут. А если аппарат к врагу попадет?! То все будут думать, что Колун его специально самураям сдал. Отлично денёк начинается...'.
— Товарищ майор, а как же...
— ЛЕЙТЕНАНТ! Да какой тут тебе нахрен секретный самолет?!! Ты не понял?!!! Часа через три-четыре японцы снова в атаку пойдут! Во второй раз они нас тут в тонкий блин раскатают, и в рулон завернут, вместе с самолетом твоим. У них здесь полк пехоты с артиллерией и танкисты с конницей против моих двух неполных рот с батарей! А с той стороны к нам, как рассвело, всего три лодки дошли, и та что с резервной рацией потонула. И ни один из моих обратно дойти не смог, все погибли. Так что я теперь даже связи нормальной не имею, чтоб огонь артиллерии корректировать. Мост раньше полудня точно не заработает, там все лоханки сейчас на его постройку брошены. Значит подкреплений тоже не будет, кроме того удара с востока, что конница с десантом планируют. Ясно тебе? Мы ту последнюю атаку и так чудом отбили. Если бы не ваши с неба... В общем, приказ я тебе отдал. Не выполнишь, расстреляю как труса и предателя, и не взгляну на то, что ты нас с неба прикрывал. А потом вон старшину десантного заместа тебя назначу. Филатов!
'На слабо меня этот гад поймал! После такой заявы никто труса праздновать не станет, и уж я-то в особенности. Думаешь, майор, японцы меня шибко в белизну вгоняют? Нашел чем бывшую покойницу пугать, психолог хренов... Да я, когда по району дежурила, так с голыми руками против троих с ножами в подворотне неза.сала. Там не намокла, и тут уж как-нибудь не протеку. Только свое главное дело я все равно, так или иначе, сделаю. Либо вытащу я свою птаху, либо в клочья ее разнесу, чтоб врагу не досталась. И наш спор, майор, на этом еще не закончен...'.
— Товарищ майор! Десятка три гранат дайте, и хоть один Т-37 на час мне одолжите!
— Гранат тебе двадцать штук и баста. Вон старший лейтенант Кулешов тебе покажет где взять. А насчет танкетки... Один час и ни минутой больше! Найди Пяткова, скажешь, я приказал. Все лейтенант. Кругом! Выполнять! Филатов! Что со связью?!
— Помехи товарищ майор! Я их слышу, они меня нет...
— Вызывай, а не то я тебя лично на ту сторону без лодки вплавь отправлю...
— А может, с десантником сообщение отослать, ну с одним из этих? Сюда же дошли...
— Точно! Лейтенант! Ты сейчас, вот что... Раз среди вас раненых нет, то отправляйте ка делегата с подтверждением доставки вашей посылки на западный берег. Пусть как хочет, но чтоб дошел... И я еще с ним кое чего отправлю. Так что придержи пока своего делегата связи, на пару минут, сейчас донесение составим. Филатов пиши...
''И ни минутой больше'. Ну и жмот же, этот майор! Хотя в чем-то он наверное прав. Сейчас времени для возни с самолетом совсем нет, и назначенный час-то уже тикает...'
Крикнув, разоблачающемуся перед купанием десантнику, Павла дальнейшего слушать уже не стала. Глаза пилота тревожно оглядели будущее владение. Обернувшись кругом, Павла поймала на себе ехидный взгляд десантного старшины Гнатюка. Спасителю сбитого пилота явно понравилась идея избавиться от нежданного начальства и самому принять командование.
'Тааак! А чего это ты на меня тут уставился, товарищ 'аэромобильный фельдфебель'?! Думаешь, тонка кишка у летуна-лейтенанта на земле командовать? Ну-ну. Сейчас мы у твоей собственной кишки диаметр с пристрастием проверим. В общем сегодня предстоит нам очередная всеобщая проверка на вшивость. Для всех и в особенности для одного члена партии с 1983 года. И пусть мне плюнут в лицо и пристрелят, если я хоть на минуту рассопливлюсь и побегу жаловаться. Да, не воевала я раньше! И хрен с ним, что нет у меня пехотного опыта! Просто, видно, время мне пришло всему научиться. И нечего мне теперь, высунув язык, ждать проклятого июня 1941. Враг он и в Монголии враг. И хоть здесь, конечно, совсем даже не киностудия, но поставленная в этот раз боевая задача особого ума вроде бы и не требует. Чтоб вот на таких позициях нормально оборону не построить, надо совсем уж идиотом быть. Ежу ведь понятно, что танкам тут только между холмов дорога, а вот конным самураям, тем-то есть где разгуляться. Так что канва позиций практически сразу вырисовывается. Хм. А вот с инженерной частью... тут нам крепко с народом помудрить придется. Надо бы пару ловушек для японцев придумать. И кстати, кое-какие мысли как раз по моему сбитому 'ягдфлигеру', вдоль по извилине зашевелились. Угу. И воевать мы будем нынче на полную катушку. Чего другого я, может, и не знаю, а уж как глотку-то драть и задания раздавать я сама любого ботаника факультативно обучу'.
* * *
Григорий Иванович был сильно раздосадован этой задержкой. Начальство приказало срочно, а что там, что тут кругом одни раздолбаи. И почему только отменили вылет самолетом. Этого он понять не мог.
— В чем дело майор, и представьтесь?!
— Старший лейтенант госбезопасности Васильев. Товарищ командарм 2-го ранга тут на станции несколько членов вашей комиссии, которые раньше выехали, вас дожидаются. Прикажете им с вами до Борзи ехать или следующего поезда ждать.
— Это те самые засранцы? Те что раньше всех выехали и всю холеру Сибирскую на себя собрали?
— Так точно! Мне приказ ваш нужен. Вы ведь главный в комиссии. Прикажете, хоть в Москву их обратно отправлю. Правда там представитель ПУРа грозился меня за это под трибунал отдать...
— Мдаа, щедра земля русская на дураков. Они хоть выздоровели, или пока едут весь поезд наш обосрут?
— Да вроде полегчало им. Наш фельдшер их насквозь промыл и присланными из Хабаровска лекарствами лечил. Вроде аклемываются. Ну так что с ними делать, тащ командарм? Может, зайдете, посмотрите на них?
— 'Насквозь промыл'. Не хрен мне их разглядывать. Чего я дизентерии не видал что ли. Ладно. В вагон охраны их грузите, от нашего вагона подальше. Приедем я лично каждому взыскание влеплю...
Паровоз чихнул клубами пара, противно взвыл и с пыхтением и скрежетом покинул эту даже толком не обозначенную на картах в высоких штабах станцию. Командарм стоял у широкого окна, кляня всех, кто создал ему эти проблемы. И тех, кто запретил вылетать самолетом. И тех, кто разрешил членам комиссии выезжать отдельными группами. И тех двух идиотов, которые при отправке из Москвы, опоздали на поезд и догоняя его на машине, догнали совсем другой поезд идущий в Севастополь, но не разглядели и проехали на нем целый час. Они сами рассказали через день эту историю командарму. Поэтому полученной в Чите новой телеграмме о мающихся желудочными проблемами других торопыгах он уже не удивился. Хоть и матерился командарм последними словами, но ничего не мог с этим поделать. Состав комиссии был утвержден ЦК, поэтому он и не решился оставить очередных 'засранцев' на этой станции.
* * *
Шеренга будущих соратников выжидающе всматривалась в глаза своего новоиспеченного командира. И видимо что-то прочитав в них, личный состав все же выровнял куцый строй.
— Значит так, соколики. Общую боевую задачу все слышали, а теперь слушайте отдельные боевые задания. Гнатюк с Лесницким и пехотой Максимова прямо сейчас начинают готовить позиции у дороги на назначенных нам для обороны холмах. Получите у майора лопаты, ломы и кирки, все что дадут, и начинайте кротами в землю зарываться до самых кончиков ушей. Не дадут лопат, самим в округе сыскать! Не найдете, сделать! Да хоть родить, и чтоб никаких отговорок! Две линии траншей через два с половиной часа уже должны появиться. Привести в порядок те, что были до нас и соединить их вместе. Наметить расположение пары блиндажей-бомбоубежищ. Это доделаем позже. Места для позиций пулеметов пехоты ты, старшина, лично выбери. С учетом того как их пушками раскатали. И чтоб по три запасных позиции на каждый пулемет было. Три, а не две! Своих две японских 'трещотки', на обратный скат вон того оврага поставить и замаскировать для флангового огня. Так замаскировать, чтоб пока стрелять не начнут, в жизни ни одному 'косому' про эти пулеметы не догадаться было.
— Их же там прикрыть нечем будет, товарищ лейтенант. И четырех человек там без дела оставить придется, а нас и так мало.
— Не четырех, а двоих. У пулеметов магазинное питание, помощники им не требуются. И не без дела, выдать им туда еще одну снайперку, и будут они нам фланговым дозором. А чтобы их там не схарчили втихую, гранатными минами их с тыла прикрыть. Чего плечами пожимаете? Не слыхали о них, так я еще и не такому вас научу. Сейчас танкистов найду и вернусь, покажу вам на примере...
Задумавшись на минуту, командир сборного отряда продолжил выступление.
— Старший сержант Лесницкий! Четверых бойцов пошлешь к раскуроченной авианалетом японской зенитной батарее. Отыскать все снаряды какие остались, и любые полезные приспособы для минирования. Взрыватели, трубки там дистанционные, проволоки и провода всякие ищите. Стволы от малокалиберных пушек найдете, и их тащите. Будем ложную позицию батареи изображать. Собрать в округе все стеклянные бутылки, какие найдете. Будем их против танков зажигательной смесью наполнять.
— И еще, старшина. Приказываю снять в округе все до каких дотянетесь проволочные заграждения. Мы их потом заново установим перед нашими будущими позициями. Особенно чаще мы там их будем натягивать, где баргудам легче к нам конными подобраться. Пока все заграждения подготовить, а перед самой установкой выбранные места лично мне показывать. Я сейчас с остальными пятью десантниками примерно на час к своему самолету отбываю. Там тоже кое-какое оружие имеется. Освободившихся людей обратно пришлю. За меня остается командовать старшина Гнатюк.
— Есть!
— Чуть что важное всплывет, сразу же посыльного ко мне шли. Ильинский с Лосевым вон те разбитые японские грузовики потрясите. Нам до зарезу инструменты по металлу нужны. Ключи гаечные, отвертки, фомки, напильники, ножовки по металлу, молотки. Как найдете, все это галопом к самолету несите. А всю столярку и шанец какие сыщутся, пилы, ломы там, кирки и лопаты на позицию. Ясно?
— Так точно!
— Гнатюк, прямо сейчас отправь двух человек к майору за сухпаем для всех кто с нами на тех холмах куковать будет. И все фляги и другие пригодные посудины питьевой водой наполнить, чтоб до вечера нам с вами в сухофрукты не превратиться. Вопросы? Нет вопросов, бегом выполнять!
За время этого стремительного выступления выражение глаз Гнатюка успело трижды поменяться. И хотя природный скепсис из них никуда не делся, зато, как минимум, во взгляде старшины появился азартный интерес к продолжению этого концерта.
