Рыцари Старой Республики 2: Тень Ревана

Раскинутые руки женщины были повёрнуты к нему ладонями. Он отчётливо видел абсолютно мраморные пальцы, видел кольца, перстни с крупными блестящими камнями, но стоило задержать внимание, как драгоценности начинали менять цвет, от белого к чёрному, от чёрного к оттенкам красного. Тут же преображались пальцы, плавилось лицо, меняла позу вся гигантская фигура — но стоило чуть отвлечься, всё возвращалось в прежний вид.

Кондор застыл, вглядываясь в каждую деталь этого исполинского кошмара, как вдруг понял, что женщина смотрела на него с удивлением, и её удивление по интенсивности ничуть не уступало его ужасу.

Наваждение прошло.

На вершине снежной горы стояла вполне обычных размеров женщина и удерживала на месте летящий спидер. Разумеется, Силой, проклятой основой форсерского могущества!

«Джедайка!..», с ледяной яростью подумал Кондор, «Тебе меня не остановить. Я, Мандалор Наивысший, не испугался поединка с самим...»

Женщина пошатнулась, белые волосы повисли сосульками. Кондор крутанул рукоять мощности. Спидер взревел движками, ударил женщину прямо в грудь, сбил с ног, втоптал в лёд…

Снежная гора осталась далеко позади. Кондор уточнил по карте координаты «Чёрного ястреба» и по широкой дуге обогнул купол. Скорее всего, на угнанном спидере стоял маячок, но в сложившихся обстоятельствах этим можно было пренебречь.

На полпути с ним связался Рэнд:

— Партнёр, как ты там?

— Скоро буду, — тщательно контролируя интонации, ответил Кондор.

— У нас тут гости, — с явным удовольствием в голосе сказал Аттон.

— Со мной тоже, — отозвался Кондор, только теперь вспоминая о пленной альбиноске.

Рэнд помолчал, затем уточнил:

— К чему нам готовиться?

— Не знаю, — сказал Кондор, отключая связь.

Глава 10. Падение (часть 43)

Глава 10. Падение

43.

Хотел бы я рассказать вам, что Вандар умер не насовсем, понарошку. Что он просто слился с Силой, затем вернулся в виде полупрозрачного синюшного призрака, долго давал всякие мудрые советы, объяснил свои слова про «настоящего Ревана»… Хотел бы я.

Но мастер Вандар умер по-настоящему.

Мы вернулись на «Цитадель». Лейтенант Гренн принял носилки с маленьким телом.

— Я должен задержать вас, — сказал он мрачно, тщательно избегая смотреть на мёртвого Вандара. — До выяснения.

— Нет, — ответил я, — не должен.

Он переглянулся с Картом и промолчал. Мы ждали, когда к станции подойдёт «Пришелец». Республиканцу крепко досталось, я никак не ожидал такой эффективности от «Разорителя». У Перагуса ситхский крейсер выглядел откровенной развалиной, не способной заблокировать отлёт нашей яхты. А здесь… Я не понимал, когда и как Нихил успел так основательно починить корабль: даже будь у него под рукой полноценная мобильная верфь, за стандартные сутки на капшипе канализацию продуть не успеешь, не то что ввести дополнительные турели. Онаси объяснял.

А ещё я не понимал, почему в этот раз Силовой Голод оказался настолько мощнее. По сравнению с недавним ударом атака у Перагуса выглядела, как лёгкий шлепок. Мы не были готовы тогда — но выдержали. Мы были готовы сейчас — и выдержали снова.

Все, кроме Вандара.

Как мог опытнейший Магистр Ордена пропустить удар? Понятия не имею. В разговоре Вандар явно показал, что знает о существовании такой Силовой техники, как Голод, и не считает её чем-то ультимативно опасным. Он боялся иной угрозы, но какой? И не окажется ли, что убила его именно эта угроза, а вовсе не Голод Нихила?

Не окажется ли, что нам самим следовало бояться вовсе не Голода?

Мне не давали покоя слова про «настоящего Ревана». В одной из последующих игр про «Старую Республику» Реван возвращался, и возвращался по-настоящему Тёмным...

Я не понимал, что делать дальше. Я ничего не понимал. И не знал, у кого спросить. По идее, следовало лететь к остальным Магистрам, но после пережитого сегодня не хотелось и не моглось думать о том, чтобы предстать перед Советом. Не только Гренн, все вокруг отводили глаза, и я непроизвольно начинал чувствовать себя виновным в гибели Вандара. Надо было хоть немного привести мысли в порядок — но как, с кем?..

Прибежал взмыленный Дастил. Во время боя ему пришлось руководить контрдиверсионным подразделением: я помнил, что в игре Дарт Нихил высаживал на «Цитадель» несколько групп Тёмных джедаев. Не слишком крутых, Митра справлялась с диверсантами играючи, но подстелить соломку всё же стоило.

В этот раз ничего подобного не произошло, штурмовые группы Нихил не выдвигал. Дастилу не досталось боевой работы, только горе от потери учителя.

Парень стоял у носилок, стоял молча и долго, пока за телом Вандара не прилетели несколько офицеров с «Пришельца». Выглядели они измочаленными, но внешнее казалось незначимым на фоне общей скорби. Вандара любили, и сам я, наблюдая, как забирают тело, с трудом удерживал слёзы.

Наверное, стыдно признаваться в таком… да нет, точно стыдно! Но всё-таки признаюсь: меня захлёстывала неодолимая и горькая жалость к себе. Теперь странно вспомнить, а тогда — захлёстывала. Сам не знаю почему. Надо не забыть потом вычеркнуть этот абзац…

Общая скорбь понемногу уступала необходимости жить дальше. «Пришелец» вставал на оперативный ремонт, раненых развозили по госпиталям. «Зерра» выгорела и восстановлению не подлежала, было решено опустить её на планету и использовать как источник металла. На поверхность Телоса отправлялись поисковые команды, выручать спасательные капсулы с «Зерры» и подбитый фрейтер. На Кестосе запросили эскадру малых тральщиков: значимого материального загрязнения «Разоритель» на удивление не оставил, но вероятность сюрпризов всё же имелась, системное пространство следовало проверить в любом случае.

Огромная станция успокаивалась, начинали возвращаться гражданские. Снимать межсекторный карантин Гренн не торопился: решил воспользоваться моим предложением и как следует тряхнуть «Цзерку», а заодно и контрабандистское подполье. Я машинально намекнул лейтенанту на пару злачных мест, которые помнил из игры, он так же машинально отдал приказы. Офис ТСБ забурлил с новой силой, по станции покатилась волна облав, офицеры так и бегали, так и бегали.

Во время военного положения авторитет военной администрации возрастает неимоверно — сейчас Гренн мог позволить себе многое, и я надеялся, что он использует власть исключительно во благо. По крайней мере, ему не придётся унижаться, выпрашивая помощь у почти случайных прохожих, как это было в игре… Шляться по станции, «выполняя квесты», мне совершенно не улыбалось.

И всё-таки одну проблему решить я собирался. Но не потому, что её решение совпадало с моими собственными планами. Ну… не только поэтому.

— Лейтенант, — возвестил я самым деловым тоном, в обход накопившейся очереди вламываясь в офис Гренна. — Думаю, я нашёл выход.

Он оторвал усталый взгляд от планшета:

— Вакуумный шлюз? Молодец, полезная находка.

Сухая ироничность лейтенанта не оставила, и я счёл это добрым знаком.

— В шлюз отправишь контрабанду, — сказал я, устраиваясь на жёстком табурете. — Давай решать с топливом.

— А что с топливом?

«Да-а, потрепала человека ситуация», подумал я. А вслух, стараясь говорить ясно и убедительно, произнёс:

— «Цитадели» нужно топливо. Иначе станция упадёт на Телос. «Перагус» уничтожен. Топлива нет.

— Нет топлива? — переспросил Гренн, разглядывая меня странно.

— Нету. Но я знаю, где его можно добыть.

— И где же?

— На Слехейроне, — сказал я доверительным и, надеюсь, убедительным тоном. Слехейрон принадлежал хаттам, а мне помнилось, что Республика хаттов недолюбливала и дела с ними вела неохотно. — Я смогу договориться с Воггой.

— Слехейрон?.. — повторил Гренн, откидываясь в кресле и складывая руки на животе. — Вогга?..

«Вот тупит-то лейтенант», подумал я с сочувствием, «До какой же степени на него всё навалилось...»

Мне тогда казалось, что Гренн просто до ужаса измотан боем, чрезвычайным положением, облавами, всем великим множеством неотложных дел. Измотан — и потому забыл про необходимость удержания стабильной орбиты. «Цитадель» обслуживала планетарный проект, висела очень низко и в топливе, по идее, нуждалась отчаянно.

Не буду тянуть: меня опять подвела уверенность в собственной осведомлённости. Я точно помнил, что в игре судьба «Цитадели» зависела от способности Митры заключить сделку с неким хаттом Воггой, криминальным боссом с планеты Нар-Шадда. И, раз уж Митры в текущей реальности не наблюдалось, намеревался провести переговоры с Воггой самостоятельно.

Но это была внешняя, декларируемая цель полёта на Нар-Шадда. На самом деле я собирался туда… впрочем, расскажу чуть позже, время будет. А пока вам следует знать вот что.

В этой реальности «Перагус» вовсе не был единственным источником топлива для Телоса. К моменту описываемых событий Республика наладила снабжение «Цитадели» через Кестос, Пикуторион и даже Агомар. Война давно закончилась, сектор оказался связан торговыми путями гораздо прочнее, чем в каноне. Топливо с Перагуса было дешевле, но его отсутствие не означало смертного приговора станции.

Вот и всё моё послезнание, ребята.

Понял я это много позже. А в тот день мы попрощались с Гренном и Дастилом, подхватили руки в ноги и улетели на Нар-Шадда.

Глава 10. Падение (часть 44)

44.

Спросите, почему Гренн нас отпустил? Отвечу: а как он мог не отпустить? Это не пойми кого легко прижучить, а пойди прижучь героя Республики, с гвардейско-джедайским экипажем, звёздно проявившим себя в недавнем бою. Да и незачем было лейтенанту нас задерживать, не вписывались мы в его персональный сюжет, без нас решались все его самые насущные вопросы. Гренну было куда проще отправить нас к чёрту на кулички, чем пытаться контролировать на станции.

Мне ровным счётом нечего было прибавить к диалогу «Цитадели» со вселенной.

«Варяг» наскоро загрузился горючкой, провиантом и ЗИП, прогрел моторы — и сделал станции ручкой. Тогда я понадеялся, что навсегда. И, как стандартно делал в расстроенных чувствах, отправился общаться с командой: очень нужен был хоть кто-то, кто объяснил бы мне смысл происходящего.

Первым делом, понятно, пошёл к Бастиле.

Девушка была в ангаре: фехтовала с Джухани. Как-то очень уж всерьёз фехтовала, с пугающей самоотдачей. Вообще говоря, наша Джу — тот ещё танк, и по физиологии, и по натуре, да и натаскивали её именно на боёвку. Но сейчас деве-кошке приходилось нелегко: Бастила явно «выпускала пар». Несмотря на тренировочный характер поединка, он шёл на боевых двулезвийных мечах и таких скоростях, что выглядел схваткой двух осатаневших вентиляторов.

Я покрутился рядом, как бы невзначай вытащил собственный меч, состроил деловой вид… Девушки игнорировали меня настолько фундаментально, что прервать тренировку я не решился и сбежал от греха подальше.

— Карт! — сказал я, входя в рубку. — Слушай, а ты помнишь…

— Не сейчас, — отрывисто бросил пилот. — Два, двенадцать. Теперь налево… так.

На мониторах вихрем кружились цифры, поворачивалось проволочное изображение какой-то конструкции. Я присмотрелся: трёхмерная модель «Варяга»... ух ты, я и не знал, как тут всё сложно. Ага, а это Тэтри — вон маячок ползёт по схеме.

— Где это он?

— Трубопровод «М», семьсот одиннадцать, — с лёгким раздражением в голосе ответил Онаси.

— Ремонт?

— Регламент.

— Понятно, — глубокомысленно сказал я. И покинул рубку: в плане разговора по душам ловить тут было нечего.

Как и у Кандеруса. Обсуждать с ним гибель Вандара казалось совсем глупым занятием: пацифистов Совета мандалорец открыто презирал, и я инстинктивно чувствовал, что общение с Ордо только вгонит меня в ещё большую депрессию.

Я мысленно пожал плечами и пошёл к Биндо.

Серый джедай был пьян. Крайне нехарактерным для него образом: в дым, в хламину, и даже несколько вдрабадан. Джоли валялся на заправленной койке, пузырился и мутно созерцал потолок.

Меня самого отрава вообще не брала (что пришлось очень кстати на давешнем банкете), а любой опытный джедай запросто мог нейтрализовать алкоголь в крови. Мог, но вот не захотел — предпочёл нажраться. В дым, в хламину и так далее.

Проняло старика.

Я вышел, аккуратно прикрыл за собой дверь каюты и направился… Что оставалось? К Заалбару и Миссии Вао.

Вернее, Миссии Вао и Заалбару. Как ни крути, первую скрипку в их дуэте играла именно девчонка. Вредная такая, шебутная. Постоянно ругается, вечно лезет на рожон, вечно оптимистка. Вот уж кто наверняка поднимет мне настроение...

Я заглянул в каюту.

Заходить не стоило: вечная оптимистка взахлёб рыдала на плече у вуки.

Поникнув окончательно, я забрёл в кают-компанию. И наткнулся на последнего члена экипажа. Про которого, признаюсь честно, совершенно забыл: потому что менее всего рассматривал в качестве задушевного собеседника.

— Сердечное приветствие, — предупредил собеседник. — Приветствую сердечно, Мастер!

— Здоров, — вяло отозвался я.

— Великолепное уничтожение врага, Мастер. Аплодирую стоя.

— Какого ещё врага? А, ты про «Разоритель»… Мы тут ни при чём. По большому-то счёту, Республика отработала без нас.

— Искренняя похвала: И это особенно великолепно, Мастер! Заставить двух своих врагов уничтожить друг друга — данный тактический ход сделал бы честь даже дроиду-убийце, не то что мясному мешку.

— Хватит бредить, Хикки, — сказал я, устраиваясь за столом. — Нет у нас в Республике никаких врагов.

— Глубокая мудрость: Враги есть всегда, Мастер! А если временно нет, надо найти.

Я уставился на дроида, пытаясь хоть как-то соотнести его слова с заявленной «глубокой мудростью». Хикки оценил интерес, приосанился. Заговорщицки, словно разминал костяшки перед дракой, пощёлкал манипуляторами. И продолжил:

— Хватит ходить кругами, Мастер! Пора взять то, что нам нужно, силой!

— Я понятия не имею, что нам сейчас нужно.

— Осознание проблемы: О-о-о… Это проблема, Мастер. И мы начнём решать её следующим образом…

— Ну?

— Кровища!

— Чего?!.

— Разъяснение: Кровища, Мастер. Побольше кровищи. Вокруг настоящего Мастера не может быть мира и согласия. Настоящий Мастер ни с кого не должен сдувать пылинки. Нам нужна информация о том, что делать дальше? Информацию нужно добыть любой ценой! Лучше всего — из пленных.

— Но у нас нет никаких пленных! — воскликнул я, сомневаясь в исправности собственного слуха. И мозга.