Глава 8
К сожалению, я несколько переоценил способность организма Наталии к восстановлению. Вернее, как отозвалось что-то в моей памяти (то ли принесённое «проснувшейся» частью оной памяти, то ли всплывшее из прочитанных книг по медицине), у каждой женщины это всё очень индивидуально, кто-то через пятнадцать минут уже бодрячком и готова на подвиги, а кто-то и спустя три дня чувствует себя дискомфортно, а то и во второй раз может начать «кровоточить». К тому же утреннее поведение мужского и женского организмов тоже сильно разнится, и если я был свеж и «боеготов», то вот моя партнёрша явно пребывала не то чтобы в неприглядном виде, но не понять, что удовольствия от близости сейчас она не получит, было бы сложно. Так что я ограничился предоставлением завтрака, поцелуями и очень осторожными ласками, принятыми красавицей весьма положительно и с благодарностью. Не скажу, что у меня в голове опять не мелькнула мысль на тему подсказать, как она может сделать мне хорошо, не напрягая «пострадавшее» местечко, но подобного рода практики, очевидно, были ещё преждевременны с точки зрения построения отношений. В общем, мы просто позавтракали, немного пообжимались, я удостоверился, что её состояние в целом весьма неплохое, а настроение так и вовсе замечательное, и на этом мы двинулись в путь дальше.
Налётчиков-неудачников мы догнали спустя четыре часа. Пусть у них было три дня форы, но от Шейди Сэндс драпали они на своих двоих со скоростью три-пять километров в час, то есть, с учётом привалов, за эти три дня они смогли удалиться не более чем на сотню километров. Я же «гнал» со скоростью в пятнадцать-двадцать. Можно было бы и быстрее, но след нужно было держать, да и периодически останавливаться, чтобы свериться и убедиться, что мы не сбились с пути. Тем не менее за неполный день погони мы смогли нивелировать их фору, а на следующий — то расстояние, что они успели пройти сверх означенной форы.
— Сиди здесь и никому не открывай, — цепляя шлем брони на положенное место, отдал я команду Выходке. Наши жертвы были от нас уже в какой-то сотне метров и, разумеется, заметили здоровенный громыхающий броневик, едущий в их направлении. Ну и сделали то, что должен был сделать любой обитатель Пустоши при такой встрече: бросились врассыпную и наутёк. Всего их было девять человек, с учётом трупа рядом с городом — десяток. Вполне неплохая рейдерская группа.
Сложно ли в тяжёлой броне догнать десяток ребят в лёгких кожаных доспехах, если они от тебя улепётывают со всех ног, да ещё и в разные стороны? По идее — да, как я знал на практике — ничуть. Особенно если ты можешь одиночным автоматным выстрелом прицельно поразить беглеца в ногу с расстояния в три сотни метров. Девять негромких хлопков — и уже никто никуда не бежит. Немного подумав, я вновь уселся за руль и подъехал к рейдерам ближе.
— И зачем ты мне сказал сидеть и никому не открывать? — спросила Наталия.
— Ну, я сначала думал поиграть с ними в догонялки — и мало ли, вдруг кто-то смог бы сделать круг и зайти сзади? Но потом понял, что страдаю ерундой и проще потратить десяток выстрелов и спокойно допросить.
— А после допроса ты что будешь делать?
— Добью, — пожимаю плечами, — что ещё с рейдерами делать? Работать они не хотят и не умеют, потому рабы из них получаются плохими — на прокорм и охрану потратишься больше. Заставить признать своим главарём? Можно, но они — бандиты, а не военные. Использовать таких можно, но только если они в меньшинстве и есть кому за ними постоянно приглядывать, примерно в соотношении три нормальных, проверенных бойца на одного бывшего рейдера. Во всех остальных случаях — никакой дисциплины, субординации и с вероятностью пятьдесят процентов попробуют сбежать, прихватив с собой что-то ценное сразу же, как более-менее оправятся.
— Только пятьдесят процентов? — с некоторым удивлением поинтересовалась Выходка. — С учётом того, что ты мне рассказывал о Пустошах и населяющих их личностях, я думала, там будет все сто.
— Просто вторые пятьдесят заключаются в том, что они попытаются меня грохнуть и получить всё, — пояснил я момент.
— А-а-а-а… Тогда всё встаёт на свои места, — согласилась Дубровская.
— Хм… — я окинул девушку взглядом. Вообще, было бы неплохо, чтобы она лично кого-нибудь убила. Это должно благотворно повлиять в плане восприятия реальности, но вот потянет ли? С другой стороны… лучше сделать это сейчас, в контролируемых и тепличных условиях, чем откладывать на «когда-нибудь», в результате чего она может замешкаться в бою и, как следствие, словить пулю. — Пойдём, послушаешь рассказы «коренных обитателей».
— Ладно… — её чуть передёрнуло, но она подчинилась.
— Держишься за мной, вперёд не лезешь — у них может быть припасён обрез или пистолет как средство последнего шанса. Нужно будет начать учить тебя носить Силовую Броню… — продолжал я инструктировать спутницу.
— Угу… — отозвалась девушка, смещаясь за мою спину. Одобрительно кивнув, я направился к будущим трупам.
Пленники оказались на редкость словоохотливы и готовы к сотрудничеству. Возможно, в этом сыграла роль моя двенадцатая Харизма, а может — вид того, как здоровый мужик в «сказочной» по местным меркам броне наступает на простреленную ногу начавшего было юлить и артачиться рейдера. Как бы то ни было, но уже через полчаса я знал местоположение основного лагеря банды Ханов, места временных стоянок вдоль торгового пути к Джанктауну и дальше, численный состав, вооружение, что есть у них в закромах, о пленниках — словом, всё, включая более-менее подробное описание пути к трём другим деревням наподобие Шейди Сэндс, которые они с переменным успехом грабили на этой территории.
Наталии, что тоже слушала «исповеди», например, очень не понравилось упоминание двух пленниц, которых держат для «обслуживания» почти двух десятков мужиков. А также того факта, что шли в Шейди Сэндс они не просто так, а конкретно за Танди. Арадеш в последнее время «стал слишком дерзким», а потому главарь Ханов, некий Гарл, что остался на базе, решил выкрасть дочку вождя и хорошенько потрясти отца на предмет выкупа. И, разумеется, никто возвращать её и не думал в любом случае. Все знали, что она «красивая девка», да и продолжать шантажировать Старейшину Шейди Сэндс было разумно и выгодно. Ещё из интересного пленники поведали, что у вождя есть «настоящая металлическая броня» и некоторый запас лёгкого стрелкового оружия. Правда, в рейд его не брали, ограничиваясь копьями и ножами, слишком уж ценными были довоенные стволы, куда как более ценными, чем жизни пары-тройки неудачников, что могли пострадать от местных фермеров, коли те будут сопротивляться. До самого лагеря Ханов был ещё «день пути», то есть не более тридцати-сорока километров. Помимо двух пленниц и одного захваченного «торгаша из каравана», в нём находилось шесть человек: лидер банды, два его доверенных громилы-телохранителя и три женщины — «оружейница» Диана, ответственная за броню и оружие всей группировки; помощница Гарла — Гвен, его «секретарь» и, очевидно, основная любовница; и Алия, что метила на место Гвен или вместе с Гвен, не суть важно. Все они были «элитой», у каждого были «большой пистолет» под рукой и самомнение крутой и мощной жабы в этом болоте. Последним всё это повторил мне молодой налётчик по имени Дэрион, которого я после завершения допроса просто и незатейливо зарезал: тратить на такого пулю было расточительно.
— Добей остальных, — обратился я к Наталии.
— Добить? — она выглядела удивлённой и немного испуганной. — Я думала, ты… — она замялась.
— Да, могу и я. Но тебе нужен такой опыт. Жизнь в Пустоши опасна, и смерть здесь — обычное дело. В бою недопустимы ни колебания, ни жалость. Ты должна уметь убивать, если хочешь выжить и быть кем-то большим, чем просто «жена вождя». Но… выбор за тобой.
— Ясно… — она тяжело выдохнула. И, с некоторым колебанием, достала свой пистолет. Потом подошла к ближайшему рейдеру и навела ему на голову. Её рука немного подрагивала, и дуло ходило из стороны в сторону. Но вот последовал глубокий вдох, выдох, как я учил, и…
«Бух» — во лбу человека появилось отверстие от десятимиллиметровой пули. Выходка не жмурилась и не отворачивалась, упрямо закусив губу и смотря на первого убитого ей человека. Шаг к следующему. «Бух» — новый труп. «Бух». «Бух». «Бух». Меньше чем через минуту всё было кончено, а девушка подошла ко мне на негнущихся ногах.
— Ты молодец, — осторожно обнимаю её — в Силовой Броне стоило проявлять аккуратность, дабы не повредить.
— Скажи… и вот так на Пустошах везде? — на меня подняли ставший усталым взгляд.
— Нет. Есть места многим хуже, — это известие её явно не обрадовало, — но, полагаю, есть и получше.
— Ага, только ты их никогда не встречал, — невесело хмыкнула она.
— Почему же? Шейди Сэндс — хорошее место. Там, где я жил раньше, тоже были похожие места — нормальные люди даже в послевоенном апокалипсисе пытаются жить по справедливости и созидать. Проблема в том, что в мире есть не только нормальные люди, но и паразиты, для которых проще и милее отнять сделанное кем-то другим, чем делать это самому.
— Ладно… — Наталия на пару секунд прикрыла глаза перед тем, как шумно выдохнуть носом, — что будем делать дальше?
— Дальше, — я задумался. Запас минимум в день-два, пока в лагере Ханов начнут даже не беспокоиться, а просто отметят, что боевая группа что-то задерживается, у нас есть, — мы отъедем отсюда на десяток километров, достанем мяса, у меня припасена бутылочка виски, ещё довоенного, её мы тоже достанем, а потом будем трахаться, — я специально говорил максимально грубо, поскольку, поняв характер Наталии, предполагал, что такой стиль ей сейчас зайдёт куда как лучше, чем поглаживания по плечу, обнимания и всяческие милые шепотки на ушко.
— А знаешь… — она задумчиво дёрнула себя за прядку волос, — мне нравится твой план!
— Добро пожаловать на Пустоши, Выходка, — я усмехнулся. — И в команду.
— Спасибо. Позаботься обо мне, Змей.
После этого разговора мы действовали по запланированному сценарию: отъехали от места бойни в сторону, достали закуску и хороший алкоголь, дегустацию которого я совмещал с обновлением воспоминаний о вкусе губ устроившейся у меня на коленях красотки (разумеется, броню я предварительно снял), ну а чуть позже на пол кунга полетели комбинезоны, и Наталия показала, что уже достаточно восстановилась и жаждет продолжения развлечения. Чем я и занялся к нашему обоюдному удовольствию. Так что к лагерю рейдеров мы выехали только к обеду следующего дня, но если кто и имел по этому поводу претензии, то только Ханы, чьё мнение нам было совершенно параллельно.
Оставался вопрос, как и когда идти с дружеским визитом. Я был более чем уверен, что смогу ночью безнаказанно пробраться в лагерь и всех там вырезать, но до ночи ждать ещё половину дня. Можно было пойти и прямым штурмом, оружие рейдеров мою броню может разве что немного поцарапать, но тут вопросы в случайных жертвах. И если Наталию я смогу оставить в броневике или и вовсе облачить в Силовую Броню и поставить рядом с собой (благо это сражаться, бегать и прыгать в ней нужно учиться, а вот дойти из точки А в точку Б элементарно), то вот с пленниками может получиться… нехорошо. Нет, уровень культуры и цивилизации на Пустошах ещё не дорос до концепции «прикрыться заложником», поскольку подавляющее большинство тех, кто может себе позволить заложников захватывать или отбивать, как правило, являются не самыми приятными и компанейскими людьми, а потому и захватывать у таких некого. Откровенно говоря, попытайся кто-то захватить Наталию и вести со мной переговоры, прикрываясь ею… того бы я убил с особой жестокостью, показательно. Девушку, разумеется, попытался бы спасти, но между выбором «убить врага» или «спасти заложника» размышлял бы недолго. Возможно, кому-то это покажется мерзким, подлым и недостойным, но друзья уходят и приходят, а вот враги — только накапливаются, если их не зачищать. К тому же спасение заложников было больной для меня темой — я делал это лучше всех, но бешено ненавидел такие задания.
Однако это всё лирика. Пусть бандиты не будут использовать своих пленников как живые щиты или предметы торга, это не отменяет того факта, что пули порой летают не туда, куда нужно, а туда, куда захотят. Если верить допрошенным рейдерам, держат пленников в некой капитальной кирпичной постройке (сохранившейся с довоенных времён и, скорее всего, являвшейся некогда фермерским домом), что заодно приходится главарю и его помощницам местом жительства и штабом. Остальные ютятся в палатках-шатрах снаружи. Это означало, что внутри будут максимум двое-трое, остальные — за пределами помещения. Словом, что так, что эдак… Но ждать ночи откровенно не хочется, а раз так, идём штурмовать, ну а если кто из пленников погибнет — значит, не повезло. Правда, вставал вопрос с пленными рейдерами — ночью захватить языков будет проще. Впрочем, одного из шести я всяко возьму в более-менее целом состоянии, чтобы за неделю-две не загнулся, а больше и не надо — лишь бы нормально показал те деревни, которые грабил, а не общими словами с указанием направления.
Приняв подобное решение, я изложил его Выходке, та не возражала, став «полностью за» уже на моменте, где ей выделяют Силовую Броню, пусть пока и без нормального обучения в ней драться. Дальше было ещё проще. Увидев, что к ним приехал броневик, из которого вылезли два нарядных «дяди», рейдеры сделали то, чего я, признаться, не ожидал.
Они бросили оружие и сдались.
То есть вот взяли и сдались!
Ну почему я таких понимающих людей не встречал на Среднем Западе? Ах да, за «лишние» тридцать лет народ немного одичал, утратил понимание, что такое «мужик в силовой броне», да и просто как-то посмелее стал. А тут рейдеры ещё с соображалкой, интеллигенты, можно сказать. Теперь даже как-то неудобно их убивать будет. Вот только ко мне в кузов все всё равно не влезут.
Мысленно пожав плечами, я пристрелил звероватого мужика в грубой железной броне и парочку его приближённых — с женщинами решать вопросы всё равно всяко проще.
— Эй, они же сдались! — возмутилась Наталия.
— А ты сходи в здание, посмотри на пленниц, поговори с ними, а потом уже возмущайся, — спокойно ответил я.
Выходка, мрачно на меня косясь (причём настолько, что я этот её осуждающий взгляд чувствовал даже через шлем), последовала совету и зашла в капитального вида здание из алого кирпича, что располагалось в явном центре всего лагеря. Был ли этот дом когда-то местом жизни довоенных фермеров, сказать было сложно, но не исключено, что и так. Насколько я мог судить, первый этаж сохранился неплохо, но у здания, судя по следам, когда-то был и второй, причём уже не кирпичный, а деревянный. Вот от него почти ничего не осталось, как и от зданий, что некогда могли окружать это. Кое-какие следы былой роскоши углядеть в ландшафте было можно, например, в северо-западной части лагеря имелась вполне цивильная будка общественного туалета, сколоченная из стройматериалов, что явно не волокли сюда через всю Пустошь. Имелся тут и загон для браминов, построенный тоже не из воздуха. Наличествовал колодец, да не новый, а из бетонных цилиндров, каковые сами рейдеры бы точно не слепили и не вкопали. Одним словом — да, когда-то здесь что-то располагалось, и скорее всего — ферма, но сейчас о ней мало что напоминало: ни полей с посадками, ни гаражей и амбаров, да и техника представлена исключительно автомобильными прицепами, переделанными таким образом, чтобы их мог тащить за собой запряжённый брамин. Да и прицепы те раскиданы между шатрами-палатками хаотично, без всякого бережения.
