Контрактер. Новая Кровь. Общий файл.

Селки подскочил как ужаленный. А что я такого сказала-то?

— Ты неблагодарная маленькая дрянь, как и все имперцы! Я принес тебе деликатесы, а ты нос воротишь! И приказываешь мне, как будто я твой раб! — разорался он, вызвая во мне легкое разочарование.

Да уж, идеальных мужчин не бывает. Впрочем, возможно у них у всех иногда случается такой вот гормональный всплеск, который отключает здравый смысл и включает мнительность, самомнение и прочую гадость. У женщин тоже такое бывает, раз в месяц примерно и обусловлено естественными природными причинами, а у них какое оправдание?

— У меня от этих деликатесов все лицо распухает, а по телу красные пятна идут, которые еще потом неделю чешутся. Так что я просто хочу нормальной, не раздражающей мой организм еды. И не приказываю, а смиренно прошу, как и положено закованной в кандалы пленнице, — изобразила я святую простоту. — Но если вам жалко переводить на меня продукты, то я смирюсь и поголадаю. Ты, наверное, тоже решил, что я слишком толстая и мне надо похудеть.

Я с притворным вздохом отодвинула поднос и, с трудом обеими руками собрала кожу на животе в небольшую складку.

— Вон смотри, сколько жира, — изобразила я стенания светской модницы, отчаянно пытающейся соответствовать современным веяниям моды, пришедшей к нам от хрупких эльфов. — Надо срочно похудеть!

Сайрус, окинув меня взглядом полного ужаса, ломанулся за дверь. Неужели так противно подобное слушать? Ну да, раздражает, конечно, но я такого уже наслушалась от провинциальных аристократок. Пурген я им продавала под видом средства для похудания, да еще и раз в десять дороже рыночной его стоимость.

Уже через несколько минут, в комнату ворвался Сайрус с новым подносом, до верху заваленным всякими булочками, хлебами, картофелем, утопающем в масле. Короче, со всем тем, что так вкусно, но чрезвычайно вредно для фигуры.

— Ешь! — приказал он.

— Но я же толстая, — проныла в ответ я, чувствую, как желудок вопит 'чего ты медлишь, вперед!!'

— В каком месте? — раздраженно окрысился он. — Ешь, а то все кости наружу торчат. Твой учитель явно бить тебя не будет — либо сломает все кости, либо весь исцарапается.

Хм, а об этом я и не подумала. Может и правда поголодать? Потом на жалость надавлю. Или на чувство самосохранения. Желудок же, услышав подобные крамольные мысли, свирепо вгрызся в пищевод и явно попытался выбраться наружу, чтобы самолично сожрать все принесенное. Так что руки решительно приступили к делу. Но вот есть под чьим-то умилительным взглядом — настоящая пытка.

— Ты станешь хорошей княгиней для нашего царства, — пробормотало это сероглазое чудо, поглаживая по голове.

Смысл этих слов, сказанных столь нежным и доброжелательным тоном, дошел до меня не сразу. А потом и кусок попал не в то горло. Короче, я начала банально задыхаться, подавившись от жадности и неожиданности.

* * *

А в это время на борту 'Северного ящера'

* * *

— Это корыто может плыть быстрее? — злобно поинтересовался зооморф у капитана, победившего в честном бою за право предоставить судно для погони.

Лицо капитана, испещренное шрамами и морщинами, скривилось — старому морскому волку не приятно было слушать такое о своем верном боевом товарище. Но пора уже на пенсию, и обещанные деньги могут обеспечить безбедное существование до скончания лет. Правда, стоят ли эти деньги того, чтобы терпеть рядом с сбой проклятого хвостатого зооморфа? Он же в те редкие минуты, когда не свешивается над бортом от морской болезни, надоедает хуже вяленой рыбы без самогончика! Дракон — самый быстрый корабль, недаром его еще десять лет назад называли 'Черной Косой', то есть самым неуловимым пиратским судном.

А магистр Ину мучился — его блакдимонд не переносил даже вида небольших водоемов, а уж море привело кошачью душу в объятия истерики. Только ярость человеческой части сущности позволила зооморфу все же подняться на борт судна. Ярость дала целых десять минут для того, чтобы наорать на неторопливую команду и указать примерное направление, в котором удалялась его Ученица, причем явно в бессознательном состоянии. А потом пришла морская болезнь. Отдав морю весь свой ужин, Себастьян понадеялся, что его отпустит злосчастный недуг. Но, не смотря на то, что желудок был окончательно и бесповоротно пуст, приступы тошноты не останавливались. И ведь нет никаких магических способов защититься от этой болезни, которая отчаянно мешает ему настроиться на ученицу.

Спустя какой-то, бесконечно долгий по ощущениям измученного морской болезнью организма, промежуток времени, Себастьяну удалось уловить эмоции любимой ученицы — она отчаянно трусила.

— Потерпи, моя малышка, — бормотал магистр, — я скоро тебя догоню и спасу. Только не бойся, я самолично этих тварей утоплю, но тебя обязательно спасу.

Себастьян очень переживал за неопытную девочку, на которую столько свалилось. Поэтому он с пониманием и отнесся к ее побегу, как только в делах забрезжил перерыв. Сам ведь когда-то молодой был, да и все, что от нее зависело, Талиока честно выполнила. Но ведь как чувствовал, что после прочтения немного истеричной записки надо было бежать за глупой ученицей, а не чаи распивать с различными вкусовыми алкогольными добавками на пару с маркизом. И если бы он отправился на поиски на два часа раньше, как и намеревался, то вполне мог застать похитителей еще в городе. А теперь что? Его малышку похитили, да еще скорей всего это были работорговцы! Если с Талиокой что-то случится, то как он ей в глаза после этого посмотрит? Хорошо учитель, нечего сказать.

В отчаянии схватившись за голову, магистр застонал. А потом пришла новая волна ощущений — его ученице отчаянно не хватает воздуха! Боги всемогущие и их Творец, неужели похитители не дождались порта и торгов? Может они насилуют ее, а чтобы не кричала — душат? Нет, лучше об этом пока не думать — на таком расстоянии он бессилен. Но брунц и его Хозяин все это побери, как же тяжело! Зачем он только взял себе в ученики девушку? От женского пола всегда сплошные проблемы!

— Быстрее, морской дьявол вас всех забери! — закричал от бессилия на капитана Себастьян

— Поднять все паруса! — гаркнул капитан, жалея, что связался со столь беспокойным клиентом. Да еще и небо хмурится — скоро шторм начнется. Что тогда он прикажет делать? Паруса придется спустить и о погоне забыть — это на том корабле морские ведьмы, которые не дадут разбушевавшимся стихиям причинить вред судну, а у него только маг самоучка с несколькими фокусами в запасе, не считая этого зеленого от тошноты магистра.

— Так ведь ветер, — осмелился возразить один из помощников.

— А ветер сейчас будет попутный и очень сильный, — зловеще пообещал магистр, разгибаясь и похрустывая костяшками пальцев.

Глава 5. Песец, это не только пушной зверек.

Девушка — как джокер: заранее не знаешь, за какую карту пойдет. Но частенько это определяется теми картами, с которыми она рядом лежит.

NN

С увеличением скорости нашего продвижения, усилилась качка. Слава богу, что морской болезнью я не страдаю, а то бы мне сейчас было намного хуже. А так, подумаешь, ведро перевернулась и аромат несвежий стал в комнате. Это мне не нравилось только первые пятнадцать минут — потом вроде ничего, принюхалась, даже глаза перестали слезиться. Ну еще большая мелочь то, что один раз навернувшись во время особо сильного крена, я чуть не удушила сама себя собственными цепями наручных кандалов. Вообще мелочь. А вот то, что я случайно уронила последнюю сладкую булочку в отходы собственной жизнедеятельности и сломала ноготь — вот это полный песец. Ну да ладно — ногти отрастут, булок себе в столице напокупаю самых разных.

Вот только одна мысль меня беспокоит — учитель догонит меня быстрее, чем я что-то узнаю о заговорщиках! Эх, какой у меня был план! Далась бы я похитителям в руки так просто, если бы сначала не пожелала разглядеть лица главного заговорщика, а потом не позволила бы заковать себя в цепи, если б не рассчитывала ослабить бдительность Сайруса. Мне хотелось залезть в мозги к селки незаметно, чтобы он ничего не почувствовал и не винил потом себя в предательстве. Да и у того, кто не ждет ментальной атаки вызнать можно больше. А теперь я чувствую, что команда похитителей напугана — корабль, на котором я ощущаю своего учителя, явно появился в поле зрения. Как же все-таки не вовремя! Я бы и сама выбралась — запястья у меня худые, пальцы гнуться хорошо — из наручных кандалов легко могу выбраться в любой момент. С ножными тоже проблем не будет — чуть ли не единственное бытовое заклинание, которое мне легко дается — вскрытие замков, хоть и машу я при этом своими ручками, как курица пытающаяся взлететь. Вырубить некоторых из матросов обещался Голос, принявший мою авантюру на 'ура', только предупредил, что с магом будут проблемы. Так что Сайруса предстояло отключить первым, призвав Джерри. Да и побег мы планировали на суше уже — плаваю я хоть и хорошо, но не часы же напролет. Жабры у меня как-то вырасти забыли. Ничего, зато теперь корка застывшей крови на попе вырастит, как подсказывает мне мой копчик.

Дверь распахнулась и повисла на одной петле, напугав меня до маленьких брунцят. Я уж подумала, что это учитель прокрался незаметно, вырубил всех и сразу ко мне, на воспитательный процесс.

— Кто твой учитель, Талиока?! — как бешеный закричал Сайрус, вызвав у меня невольный вздох облегчения. Уж лучше этот знакомый селки, чем не менее знакомый, но гораздо более злобный и коварный магистр. Ну что мне Сайрус сделает? Потрясет немного и пару пощечин отвесит? А учитель морально опустит, заставить ощутить себя ничтожеством, стоящим на ступеньку ниже водорослей в эволюционной цепи, а потом еще и выпорет. Так что Сайрус, пусть и нервный,— однозначно лучше.

— А что? — невольно заинтересовалась причиной столь бурного проявления эмоция

Легким взмахом руки Сайрус освободил меня от цепи на ноге и, подхватив за локоть, потащил на палубу. Я особо не сопротивлялось — в моем выспавшемся и сытом организме царило любопытство. Поставив меня на корме, он отобрал у кого-то подзорную трубу и велел мне смотреть. Слегка помучившись с фокусировкой, я смогла, наконец, увидеть корабль преследователей. И меня тут же пробил неудержимый, немного даже истеричный смех. Этот корабль мчался на всех парусах с задранным к верху носом! И мчался с поражающей скоростью, стоит заметить. А нос был задран потому, что на корме расселся огромный пухлый младенец голубоватого цвета в белой набедренной повязке, слюнявчике и чепчике, который яростно дул в паруса.

— Мы сменили курс, так что наши преследователи пройдут мимо, — злорадно отметил Сайрус. — Так кто ты говоришь твой учитель? Он явно не из слабых, раз призвал воздушника в кощунственной близости от враждебной ему стихии воды. Да еще и заставил дуть!

А вот об этом я как-то и не подумала. Действительно, получается, что магистр Ину силен. Духовно, раз уж сумел подавить волю десятого по силе сферикона из Сферы Воздуха. Вполне возможно, что он лучший из ныне живущих. Но я обязательно когда-нибудь его превзойду!

— Ах да, мой учитель, — очнулась я от чувствительного толчка в бок. — Да вон он летит — магистр Ину.

Сайрус грязно выругался, проследив за моим пальчиком. Корабль преследователей, надсадно скрепя и теряя по дороге какие-то свои маловажные детальки, проплыл мимо нас. И в какой-то момент голубоватый младенец пропал, зато появился огромный черный ворон, который сейчас тащил в своих когтях магистра Ину со зверски перекошенной мордой. Я уже мысленно придумывала, что приспособлю в качестве щита на мягкое место, когда Сайрус, решивший не дожидаться суровой расплаты за похищение любимого объекта издевательств самого зловредного преподавателя, дернул меня за шиворот как котенка. Злосчастный глухой ворот не порвался, а начал методично меня душить.

— Не приближайтесь, магистр, иначе я ее убью! — истерично завопил селки, глядя уже на палубу своего корабля.

Мой ворот он хоть и держал сейчас, но пока не накручивал, так что я смогла немного вдохнуть и оглядеться. Пока мне не хватало воздуха, мы уже успели переместиться на холодные и скользкие от брызг перила палубы. Под ногами у меня бушевало море, вздымая устрашающе огромные волны, а прямо передо мной бесился огромный кот, под лапами которого (диаметром с приличный тазик каждая) скрипели доски палубы.

— Не так я все это планировал, — вдруг злобно пробормотал Сайрус, и мы полетели вниз.

Еще в полете я почувствовала, что не только селки тянет меня за шиворот, но и в подол сверху кто-то вцепился. Такой борьбы сорочка не выдержала и явно где-то порвалась, но объем потери я осознать не успела — удар о воду оказался весьма болезненным. Пока я приходила в себя после удара, диспозиция существенно изменилась — огромный серебристый тюлень, вцепившись мне крепко зубами в руку, тащил меня ко дну. Легкие уже жгло от нехватки воздуха, а голова начала весьма ощутимо болеть. И еще, стоило мне заглянуть за спину селки, как я увидела учителя, вид которого неожиданно заставил мое сердце сжаться.

Он как-то отчаянно плыл за нами, пытался догнать Сайруса, и, кажется, не видел, что у меня все нормально. Ну, почти — немного воздуха не хватает. Когда я поняла, что еще немного, и я задохнусь, тюлень особенно резко дернул меня за руку, уходя еще быстрее ко дну. Остатки воздуха веселыми пузырьками вырвались через открывшийся в крике боли рот, и я попыталась вздохнуть водой. Легкие быстро наполнились водой, принося дискомфорт, но я продолжала дышать! И это было так удивительно! Я ощутила жабры у себя по всей спине, начиная от верхних позвонков на шее и заканчивая поясничными. И пусть сорочка и волосы мешали моим жабрам — они работали! Я могла дышать под водой! Разве это не чудо?

Оглянувшись на учителя, я вдруг почувствовала его эмоциональную бурю и поняла, что из-за своих собственных эмоций он перестал меня слышать. Страх, боль, ненависть и что-то еще, в чем я не смогла разобраться, заглушили человеческий разум и выпустили наружу зверя. Мне почему-то до боли захотелось прижать учителя к себе, погладить по волосам и сказать, что все непременно будет хорошо.

Себастьян Ину

— Убью паршивца! Голыми руками порву на сотню маленьких частиц! — обещал я сам себе, глядя на зарождающийся шторм.

Этот селки, единственный из морского народа, кому было позволено учиться в Университете, утащил мою малышку куда-то на глубину в западном направлении. Он ее принудительно инициировал водной стихией, гаденыш! Он ей может этим всю жизнь сломал, перекрыв возможности инициации другими стихиями! И бедняжка так перепугалась... Перед глазами вновь встал тот момент, когда Талиока, утаскиваемая на глубину, отчаянно протянула ему руку. Она будто умоляла спасти ее, а он не успел. Опять не успел!

— Магистр, — осторожно окликнул меня моряк, — мы команду ту повязали да в трюм кинули, корабль их затопили, что дальше делать-то?

— Меняйте курс на западный, — отрезал я, комкая в руках оторванный кусок одежды ученицы.

— Но ведь сейчас шторм, — удивился моряк, и для убедительности ткнул пальцев сначала в тучи, а потом и в море.