Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Юрьев где?
— Не выходил еще.
— Пусть сразу после обеда меня найдет! — попросил я, закругляя надоевшую беготню.
Уже поднимаясь к себе, выглянул через бойницу лестничного окна на задний двор — взявший моду курить Квадрат мог стоять среди прочей смолящей братии.
Квадрата не увидел, зато стал свидетелем другого незабываемого зрелища: на захламленном дворе почти скрытая стеной подсобки Тушка смачно пиздила (по другому не скажешь!) злосчастную Олесю, макая ту периодически лицом в тазик с окурками.
— Итицкая сила! Ебать-копать! — со всех ног бросился бежать разнимать двух куриц.
— Что здесь происходит?! — рыкнул, выскакивая на свет.
— Ничего, господин капитан! — бодро отозвалась лейтенант Тушина, отпуская ворот несостоявшейся минетчицы.
— Совсем ничего?! — перевел взгляд на расхристанную взлохмаченную Олесю, поднимающуюся с четверенек.
— Никак нет, господин капитан! — проблеяла та, отлепляя от волос чужие бычки.
— Тушка!!!
— Иди умойся и стройся на улице, одну тебя ждем! — скомандовала Наталья, отпуская потерпевшую.
— Стоять! — перехватил спешившую скрыться девушку, — То есть драка мне почудилась?!
— За драку с вышестоящим офицером, — ласково-угрожающе пропела Зайка, подходя ко мне вплотную, — полагается очень суровое наказание. В действующих боевых частях, а мы ведь такие, да ведь, Лось? — широко улыбнулась она съежившейся девице, снимая с моего ворота пылинку, — Вплоть до расстрела.
— Иди! — отпустил с трудом сдерживающую слезы Олесю, — Ну и что это значит? — спросил у Тушки, едва рядовая исчезла в здании, — Ее через день-другой переведут, нафига связываться было?
— Лось, очень прошу, не лезь в воспитательные беседы! А ее пример — другим наука.
— Теперь это так называется?
— Это всегда так называлось, — она сняла с моего ворота еще одну невидимую соринку и отстранилась, — Разрешите идти?
— Иди, — разрешил я, провожая бывшую подругу взглядом, а потом устало сел на лавочку для курильщиков, нащупывая между досок чью-то заначку в виде полупустой пачки со спрятанным внутри коробком. До пизды хотелось выпить, но пузыря под скамейкой никто почему-то не заныкал, даже странно.
— Искал? — в покосившемся проеме нарисовался Квадрат, — О, как! — отметил он сигарету и коробок в моих руках, после чего спокойно поднес огоньку.
Все еще пребывая в прострации, я машинально прикурил и тут же поперхнулся дымом:
— Ебать твою Люсю! — выплюнул на землю чебон и согнулся в новом приступе кашля. Юрка невозмутимо затоптал тлеющую сигарету и отпнул поближе к облупленному тазу, заменяющему местным обитателям урну, а кое-кому — воспитательный инвентарь. После чего лейтенант прикурил сам и остался стоять, выпуская в воздух колечки дыма.
— Она всегда такая была? — спросил у Юрьева.
— Кто?
— Тушка.
— А... — понимающе протянул он, — Нет, при тебе стеснялась. Кого на сей раз?
— А это уже не в первый раз?
— Лось, а ты думал, мы с Иглой на нее наговариваем?
— Не думал, но... — я замолчал, подбирая слова, — Думал — загордилась, нос высоко задирать стала, а тут...
— Если бы дело в этом было, мы бы даже упоминать не стали.
— Но никому не говорили?
Юрьев пожал плечами:
— Они с Гаей — самые результативные командиры. Какими бы методами этого ни добивались.
— Даже по сравнению с тобой?
Юрка опять шевельнул плечами:
— Мне колено почти полгода лечили, к тому же одна из трех потерь — в моем взводе, так что да, даже по сравнению со мной.
— А Гая?
Лейтенант молча покачал головой, а потом добавил словами:
— Не замечена.
— Ясно! — вернул на место чужие сигареты с коробком и поднялся с лавки, — Докурил? В столовую со своими пойдешь?
— Игла отведет, я здесь поем.
— Пошли тогда, обрисую в двух словах, что у нас получается.
Вечером, глядя на купленную бутылку, лениво размышлял — к кому напроситься? Ван-Димыч приглашал на ужин, но они с Катериной со дня на день ждали новое пополнение и по всем приметам — опять мальчика. Кажется, тезис "мальчики от деятельных отцов" грозил получить новое подтверждение. В общем, у профа можно было пожрать, но неприятные открытия в характере Тушки без обильной смазки для мозга в голове не укладывались, а с семейным шефом как следует посидеть не получится.
Кудымов с Березиным с головой ушли в расчеты как скрестить ужа с ежом, то есть как обратно повысить мощность движков, не выходя за рамки веса и бюджета. Пока получалось, что часть мощности придется забрать с прыжковой батареи и опять забыть про возможность поворачивать в воздухе. Лишиться Кудымовского реверса, спасшего однажды жизнь, страшно не хотелось, поэтому в матерной форме потребовал не пороть хуйню, а сделать все красиво. Вот этим-то "красиво" мой друг сейчас и занимался, и отвлекать его — я не самоубийца!
Лиза Угорина, наоборот, просилась в гости, так как теперь жила со всеми в казарме. Для выхода обратно на службу ей пришлось младшего Лешку — моего крестника оставить в Рязани с бабушкой, но смотреть на детские фотографии и выслушивать рассказы — это не то, что мне сегодня требовалось. К тому же, выпив, я мог предложить, а она согласиться — и чем это будет лучше истории с Зайками? Они же первые, кстати, ее со свету сживут!
По всему выходило, что выпить можно только с Младшим, к тому же он на меня упорно дулся за утреннюю вспышку гнева, задевшую его краем. Определившись с собутыльником, подхватил флакон и направился заново наводить мосты с Забелиным.
— У дураков мысли сходятся! — констатировал, открыв дверь и обнаружив перед носом Сергея с занесенной для стука рукой. Во второй он крепко сжимал газетный сверток подозрительно вытянутой формы.
— Дай пройти! Не ровен час майор увидит! — просипел Серый, ввинчиваясь мимо меня в комнату.
— Увидит, и что?
— О! Найдется, что!
— Маздеева-то? — удивился я опаске Младшего.
— Не женщина — зверь! — совершенно серьезно прошептал тот, — Ты знаешь, что она у вас на этаже живет?
— Знаю, видел.
— А мне с ней встречаться нельзя — она мне на вечер задание дала. Увидит, что филоню — завтра весь мозг проклюет!
— Несерьезно вы, лейтенант Начерных, к службе относитесь! Пока вы филоните — враги Отечества не дремлют!
— Скажешь тоже! — захихикал Серега, — "Враги Отечества не дремлют!" — зашелся он в новом приступе веселья, — Надо будет матери эту фразу подсказать, а то ей иногда с речами выступать приходится.
— Дарю! — великодушно отказался от авторства, — Филонишь-то как? По-серьезному или нет? — окинул друга прищуренным взглядом, вспоминая, что я вообще-то весь из себя ответственный.
— Не, она мне книжку на вечер дала изучить кое-что, а я ее уже читал, так что только пролистал, освежил знания.
— Ну, тогда ладно, проходи, располагайся, — широким жестом обвел апартаменты.
Младший, не тушуясь, прошел на кухню и по-хозяйски принялся рыться по почти пустым шкафам:
— Где у тебя бокалы?
— Может, тебе еще штопор?
— А у тебя нет? — растерялся друг.
— Серый, я сюда четыре дня назад заехал, на день раньше тебя. У меня только два казенных стакана.
— Нда, — произнес он, снимая с сушилки обозначенные емкости, — Двадцатилетний "Мартель" стаканами я еще не пил!
— Вот видишь, всегда есть место чему-то новому! — усмехнулся я на его озадаченный вид, — Ты, поди, и "Шустовский" за пять рублей еще не пробовал? — кивнул на свою бутылку.
— За пять не пробовал, в Москве такая бутылка все двенадцать стоит, — парировал он, — Но давай все-таки с "Мартеля" начнем.
Сваренные на закусь пельмени Младшего тоже не смутили:
— Ты как будто студентом не был!
И налег на немудреные заедки.
— Пришел ругаться и мириться, — отвалился он от стола, навернув почти килограмм пельменей в одну харю, — А теперь даже настроя нет.
— Ругаться-то зачем?
— Зачем.?.. Затем, что ты, сукин сын, на мне сегодня свои родовые способности тренировал! А я считал, что с друзьями так не поступают!
Пришел мой черед озадачиваться:
— Какие-такие родовые?..
— Шелеховские! Бабка твоя, адмирала Погибель, по слухам тоже любит таким баловаться — как хлестнет неудовольствием, так все на задних лапках перед ней бегают!
— Ты хочешь сказать...
— Та-а-ак! — Серега моментально просек основное, — Выходит, ты это еще и не контролируешь?! Бля, ты меня убиваешь!
— Заметь, сегодня ты первый сматерился, — подколол я Младшего.
— Потому что с тобой иначе не получается! Как тебя вообще такого необученного из клана отпустили?
— Сам смылся. И по их меркам я даже не середнячок — так, полмага. Треть бабули.
— А сколько у тебя?
— Сто восемьдесят четыре искры, после двадцати ни на единицу не подросли.
— До тридцати лет еще может прибавиться, но пять-шесть, больше вряд ли... — задумчиво произнес парень, — Действительно, полмага... Откуда тогда?
— Знаешь, до сих пор я, если честно, так из себя не выходил. Я думал, я вообще сорвусь и прямо в кабинете эту дуру убью.
— За что, кстати? Ты так и не сказал.
— Да, минетчица хренова! Хотела, чтобы я ее в программе оставил, а сама ни бум-бум!
— По искрам вроде бы подходящая, полторы сотни?..
— Серега! Искры — далеко не все! Если ты не забыл математику, то есть такое понятие — "необходимое и достаточное условие". Так вот! Полторы сотни искр — необходимое условие, но не достаточное! Для работы с экзом, ими надо уметь управлять, причем гораздо лучше, чем требуется в обычной жизни! Есть целый комплекс упражнений, которыми это умение можно развить. И если их делать, то уже через короткое время начинаешь понимать, что и как. А потом — как с автомобилем — опытный шофер уже не думает, что и чем он нажимает, он смотрит на дорогу, на знаки, на светофоры и совершает все движения почти бессознательно! И все равно есть люди, которые не могут получить права, сколько их ни учи! Олеся из их категории.
— То есть по твоей аналогии среди "иксов" есть люди, которые не "иксы" вовсе?
— Я не знаю! По идее, искры должны чем-то различаться, раз одни иксы могут ускоряться до невидимости, а другие — швыряться огнем или сосульками.
— Про швыряние огнем и сосульками — чистой воды чушь, выдумка кинематографа. Октюбины не швыряются огнем, они воспламеняют. Их беда в том, что воспламенение — процесс не быстрый, нужно время на сосредоточенность, а твари его давно уже не дают. Швыряние сосульками — тоже ерунда полная, все не так происходит! И волна колебаний Мехтель и Новоросских не выглядит как световой вихрь из рук. Никак на самом деле не выглядит, все спецэффекты — от преломления света в области искажений.
— Ты меня еще физике поучи! — припомнил я ему старую историю знакомства, — Просто так доходчивее. Ты же понял теперь, что я имею в виду?
— Понять — понял, это и без тебя давно ясно было. Беда в том, что кроме анализа крови никаких отличий нет. Или их еще не научились регистрировать.
— Я думаю, второе.
— Я тоже так думаю. Но до сих пор все кандидаты подходили, вот и считалось, что девяткам все равно — а, оказывается, не все так просто... Ладно, учтем.
— Придется учитывать.
— Так на Зобину ты чего взъелся? По твоей логике она и не виновата вовсе.
— Я до нее еще два таких разговора имел. И, что ни говори, а вот так в лицо говорить людям: "Вы нам не подходите!" — удовольствие стремное. Но те две девчонки спокойно ко всему отнеслись, а Зобина устроила истерику, вот и рассвирепел.
— Напомни мне потом, чтобы я тебя не злил.
— У тебя так не получится!
— То есть "монетчица хренова" — это не оборот? Она тебе деньги предлагала?
Отодвинул пельмени и стукнулся лбом об стол, пытаясь определить: Младший издевается или нет? Походу нет, то есть, как обычно, это я с лишним словечком вылез.
— Нет, не деньги. И давай закроем тему.
— Вообще-то, предлагать тебе деньги — это должностное преступление, на которое я обязан отреагировать, но закроем, так закроем! Все равно в понедельник всех трех здесь уже не будет — Людмила Васильевна пообещала вопрос решить. А что касается тебя — я, конечно, попрошу мать что-нибудь по Шелеховым сюда переправить, но сомневаюсь, что у нее в архивах толковое отыщется. Лучше вспоминай, чему тебя твои родственницы учили, а заодно постарайся уловить то ощущение, которое сегодня утром было. У меня от ужаса волосы дыбом встали.
— Зачем?
— В поединке может пригодиться.
— Сомневаюсь, что мои потуги смогут пробить толстошкурых всадников, скорее сокомандников напугаю, но попытаюсь. Ты закончил?
— Что?
— Ругать.
— Д-да... — Сергей удивился постановке вопроса.
— Тогда по мировой остатки "Мартеля" и переходим к "Шустовскому"! — постановил я, добивая француза или франкобритта, если по-здешнему.
Еще полбутылки ушло под разговоры обо всем сразу.
— Ты, кстати, знаешь, что угадал? Окна продолжают открываться по три в день. Кланы требуют увеличить финансирование.
— А хуху не хохо?! — подавился я своей порцией.
— Я думаю, императрица выразилась более корректно, но смысл остался тот же.
— Мне вот интересно, как ты с твоей конспирацией весточки от матери получаешь?
— Никак, просто вероятность этого события обсуждалась еще до моего отъезда. Про новые окна Маздеева сказала. А остальное читается между строк, если читать, конечно, умеешь.
— Научи дурня, а?
— В "Ведомостях" сегодня проскочила заметка, что Антонида Агдаш удостоилась высочайшей аудиенции. О чем им говорить, если не о деньгах?
— О тряпках? — сделал свое предположение. В шутку, разумеется.
— Почему сразу о тряпках? Еще они могут поговорить о погоде. Апрель нынче необычайно жаркий, не находишь? — поддержал идею Младший
— Кстати, в прошлом апреле тоже был какой-то всплеск активности, как я помню. Может, у тварей какое-то весеннее обострение начинается?
— Ага, пятна на луне способствуют сезонной миграции на землю. Если честно, то ясно, что ничего не ясно! — завернул Сергей, — Искать причины — дело тухлое.
— Ты мое мнение знаешь — ставлю на мировой жидомасонский заговор и иностранную закулису. А потом, как говорил крестный отец: "К тебе подойдет кто-то близкий, кто-то очень близкий, — прохрипел я, вольно цитируя знаменитый фильм, — Тот, на кого ты никогда ни не подумаешь. И он предложит решение. Знай! Тот, кто подойдет — предатель!"
Младший мои актерские таланты не оценил:
— Так, похоже, нам хватит! — и вопреки собственным словам плеснул в оба стакана, — Иди к черту со своим крестным! Скажи другое — чего Наташка как в воду опущенная ходит? Али не мила больше? А я вроде бы предупреждал?..
— Твоей Наташке я не мил оказался. Как вылетел отсюда — ни ответа, ни привета.
— А ты не думал своей дурной головой, что она могла не получать твоих писем?
— Получала, — уверенно ответил я.
— Хорошо, получала! — немедленно согласился Сергей, — Только совсем недавно. Она, дубина стоеросовая, только месяц назад в Москву из почти годовой командировки вернулась.
Против воли во мне шевельнулся интерес:
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |