— Давайте вынимать. Может вы нам сюда концы перекинете? Чего к вам тянуть — у нас тут ниже на метр. К нам — проще и перебираться не придётся.
— Тяните, чего уж там. Сначала с хвоста подымайте, потом вперёд тяните — отрывайте от скалы, от уступа. Кольцо сразу облегчится и вверх пойдёт.
Вроде нормально вытянули и ничего не порвали. Рыбу из развязанного кутца выпустили и я кинул варежку выбросить "колючек". Сегодня их было две штуки.
— Этих обратно — ядовитые.
— Вам сколько рыбин и каких?
— А что там?
— Скумбрия и лещи.
— Пару скумбрий, нам больше не надо.
Через протоку нам перекинули две рыбины.
— Виктор Палыч, вы, думаю, будете не против, если мы ваш невод тут оставим — никуда он не денется. Сейчас стемнеет, мы рыбу почистить не успеем.
— Пусть лежит. Нам самим надо ужин собирать да рыбу вычистить.
Так и разошлись.
На обратном пути Петрович, вышагивая как злой цапель, спросил:
— Палыч, ты что, не видел что они двух окуней себе зажали.
— Видел. Нам что, рыбы жалко?
Тут я обратил внимание и на второго сурового парня:
— Колька, а ты чего такой насупленный?
— Мне тётя Лиза сказала, что вы лодку построите и меня здесь бросите, если я себя буду плохо вести. Я себя хорошо веду?
— Хорошо, Коленька.
— Она сказала, что мы на лодке к маме поедем — это правда?
— Я не буду тебе врать, Коля, я не знаю, где твои папа и мама. Ты мне расскажешь я в журнал запишу чтобы не забыть.
— Сегодня?
— Сейчас, как придём — так и запишу.
Давно надо это было сделать, да повода не было подходящего. Чтоб я ещё раз с это дурой отпустил ребёнка, да ни вжисть!
— А иди-ка ты на руки, дружок, я тебя сейчас на плечах прокачу. Будешь 'Коля Великан', выше Петровича. Петя, забери у меня рыбок — я Кольку прокачу.
Я подхватил мальчишку и усадил на плечи.
— Держись за ухи и рули.
— Как, рули?
— Как машиной! Вправо! Влево! Только смотри не зарули нас в яму, а то я упаду, сломаюсь и всё! "Тут помню тут не помню — очнулся гипс!"
Колька дрыгал ножками, заливисто смеялся, крутил мне уши, а я изображал механическую годзилу.
Тут на связь по рации вышел Якудза:
— Первый, ответь Второму.
— На связи.
— Я на подходе.
— Можешь проходить — они у себя рыбу жарят.
Через пятнадцать минут, подсвечивая себе фонариком, пришёл уставший Ярослав.
— Далеко сходил?
— Прилично. До серёдки точно дошёл. Никого и ничего.
— Завтра сидим дома — ждём первых ласточек. Сейчас ужинаем и я вам покажу как разбирать и чистить ружьё.
— У нас есть ружьё?
— Теперь есть, благодаря тебе! Завтра я закажу ещё одно. Мне ужин приготовить или сам?
— Давайте я. Стоять — не бежать. Вы, Виктор Палыч, лучше стулья закажите, чтобы сидеть удобней было. На стульях сидишь, спина отдыхает.
— Стулья я подумаю, но не сейчас, сначала решим вопрос с безопасностью. Наши "гости", пока тебя не было, снова учудили.
— Чего им опять надо?
Тут вперёд меня поторопился рассказать об утреннем приключении Петрович. — Наглые! Ты представляешь, пришли, жрут нашу кашу гороховую и требуют продуктов себе ещё! Они нашу кладовку, как вчера рыбу, поделить решили. А Виктор Палыч им говорит: "я вас сейчас с маузера перекрещу и жрите быстрее, пока я не передумал". Они ка-ак начали ложками махать! Потом обиделись и ушли.
— Не велика потеря.
— А сейчас мы рыбу доставали, так они два окуня себе зажали!
Тут я решил вмешаться и не дать Петру гипертрофировать проблему до размеров трагедии:
— Во-первых, нам столько рыбы не надо, во-вторых, завтра мы попробуем удочками ловить и, думаю, что окуней будет на порядок больше, чем тех макрелин. Всем скумбрия хороша, но уж больно она быстро приедается и духмяная, зараза. Петрович, если не в лом, почитай книжку?
— Какую?
— Бианки давай, там истории интересные.
— Вы лучше плеер с блютузом и микро CD-картами закажите. На картах чтобы музыка была и колонку, которую можно от панели солнечной заряжать.
— Закажу. Вы мне грамотно напишите что надо.
Ярослав обернулся от стола и предложил:
— Тогда лучше сначала планшет с каталогом того же алиэкспреса полностью закачанным. С предустановленными треками лучших песен и музыкальных композиций за пару десятков лет, и блютуз колонку.
— И мультики!
— Правильно, Коля — и мультики, и интерактивные уроки для учеников первых классов. — Это я внес свое предложение.
— Студент, обработать заявку и продумать варианты к завтрашнему каналу, а сейчас, пожалуйста, художественное чтение по заявкам твоих самых преданных слушателей.
Касатоныч
Хочешь жить — сумей!
Едва забрезжил первый утренний свет, и сна как не было. Настя находилась рядом, теребила угол пледа.
— Мм?
— Какой тут сон?! — скорее своим мыслям, нежели мне, ответила она. — Как он тебя.. Больно?
— Да.. — не такое терпел. Ха, а знаешь? Классики правы — всё в жизни повторяется трижды. В виде комедии, трагедии и фарса. Вчера был второй раз. Меня точно так же валяли, только без фени, фофанов и костылей. Причём, рядом стоял автобус, полный народа, десять минут до отхода. Ни один не вышел, ни звука.
— ТрУсы! Нет, трусЫ!
— Да ладно. Если на каждый плевок оборачиваться, ни на что времени не хватит. То, что было там — полная ерунда. А вот это.. — я подбородком указал в сторону лестницы. — Это серьёзно!
— Что делать будем?
— Не угомонится — пусть уходит.
— Так он и послушает..
— Разберёмся, — кисло протянул я. — Двум смертям не бывать, а одной точно не минуем.
— О-очень оптимистично, — язвительно заявила Настя.
— Да, я "оптимист". Оптимист учит английский, пессимист — китайский, реалист — вон внизу дрыхнет — автомат Калашникова. Будем спускаться? — на что Настя скривилась. А я продолжил — У нас там всё. Еда, плита, Август.
— Откуда он такой взялся?! — с возмущением выпалила Настя. — Просто из девяностых персонаж. В любом сериале таких полно.
Под тихий разговор мы начали свой путь на Голгофу.
— Десять лет прошло, а его как из холодильника вынули.
— Как десять лет? Когда все тридцать.
— Стоп! Какие тридцать?! Мы говорим о девяностых!
— Ну да. — Настя с удивлением уставилась на меня. — Какой по-твоему сейчас год?
— Две тысячи четвёртый. А.. а по-твоему какой?
— Две тысячи восемнадцатый... — Настя, просто как шарик, сдулась от осознания информации. А он, выходит...
— "Вот так хрен в томате, а по сути — огурец!". Чего ж получается?! Мы тут с разных годов все! И этот вполне может из девяносто пятого свалится?
— Выходит что так. — Настя удивлённо вытянула лицо.
Мы уже стояли перед дверью на улицу, овцы толпились рядом, до сих пор не выходили.
— Ну? — Отодвинул притворный камень я сверху вниз пальцем шлёпнул Настю по носу. — Пошли?
— Пошли.
Пейзаж вроде всё как всегда — мирно, Ссанёк похрапывал на спине. Ремень калаша хитро намотан на руку — вряд ли удастся распутать, не разбудив буяна.
Но овцы выглядели сегодня как-то не так. Напряжённые что ли. С опаской оббежав Ссанька Август выстроил своих, но не абы как, а строго по системе. Дальше всех в кружке стоял молодняк, полукругом, по сути, не пуская их в дом родной, ограждали мамаши, а ближе всех находился Август.
Ну и мы "огородами, огородами" до "витру", зря что ли строил всё вчерашнее утро?!
Задержавшись на полдороге, дамы вперёд, я встал на часах.
Ага, "Граница на замке". "Враг не пройдёт". Вот только над победой придётся потрудится.
Сколь по лабиринту не кружи, выход из него там же где и вход. Какие б мы круги не нарезали, наш дом находился там же, где и источник опасности. Ссанёк похрапывал рядом с "Нашей дверью".
— Нет, Насть, мне всё это надоело. Трясёмся как...
— Что предлагаешь?
— Тактический манёвр. — Ссанёк коляску не видел, на её отсутствие не обратит внимание. Сейчас собираем самой ценное и увозим на ней за поворот скалы, откуда я пришёл. Уходить от разъярённого быка лучше налегке. Вдруг бежать нам самим придется? Тем более что "Ссанёк", как и ты, пришёл с другой стороны.
Стараясь не шуметь, и лишний раз не подниматься на чердак мы, оставив полупустой прицеп в качестве "заложника", мало ли как дело повернётся, отвезли плитку с продуктами в намеченное место.
На внезапно возникшем "аэродроме подскока" устроили склад.
— Может позавтракаем? — предложила Настя.
Вообще-то слишком громко нашу трапезу назвать завтраком. Скорее лёгкий перекус. Где яичница с беконом, где омлет с тостами? Их заменили по несколько "Курабьешек", запитых водой "Шишкин лес" — наконец-то откупорили...
Август внимательно наблюдал за всеми нашими передвижениями.
— Спокойно, Август, мы никуда не отступаем. Кстати, здесь твою ребятню расположить бы — самое место. — И я сам удивился — баран меня понял, что-то бекнул, кого-то подтолкнул и сделал передислокацию личного состава.
Возвращаясь домой, я шепнул Насте:
— Замечательно что Август меня понимает, часто соглашается. Но! Не покидает меня мысль — случайно он не один из "наблюдателей"?
— Не поняла?
— Уж больно умный, — потыкав в "ком" продолжил. — Не из "благодетелей" ли случайно, вполне может быть он — их глаза и уши?!
— Ох, ё... — слегка притормозив, протянула Настя.
— Вот и я о том! — и, не сбавляя шага, потянул её за собой. — Пугаться нет причин, это только предположение. Пока он на нашей стороне.
— Вот именно — пока. — прогундосила Настя.
— Сегодня на повестке дня Ссссанёк. — напомнил я. — С проектом "Август" будем разбираться позже.
Вошли в овчарню, заперлись. И сразу услышали ворчание.
— Да чтоб вас, бу-бу-бу.. Та где вы все?! — далее невнятно.
В дверь сильно саданули, внутри аж гул пошёл!
— Вылазь, козлы! — и опять удар в дверь. — Хуже будет, ВЫЛАЗЬ!!!
БУМ! БУМ! БУМ!
Не тут-то было. Постройка не шелохнулась. Похоже строилось на века, ну или от мощного урагана. Да и засов "камень в косяке" держит намертво.
— Уроды!
— Разошёлся! — почти прошептала Настя.
— Угу. Пусть побуянит. Пар выпустит. Представляешь какой у него сушняк?! Ты обратила что за бутылку он вчера высосал?!
— Нет. Я таких и не видела..
— Молодая ешшо! Ха. А я такие помню, и в руки брать не надо. Спирт "Royal", литровые бутылки, девяносто шесть градусов крепости!
— Ого! Чистый спирт!
— Ага. "Чистый" — голландского производства. Но "технический", а его как питьевой жрали, в три горла! И травились! Кажется только в девяносто шестом Черномырдин запретил ввоз в страну, сего "ценного" продукта.
— Теперь никаких сомнений, Сссанёк из того времени. — заявила Настя.
— Да даже если и позже "вылупился", он прекрасно помнит то время.
— Но это несущественно. — резюмировала Настя.
— О, заработало! Кажется повредил себе чего-то. Ещё немного и выхожу, ты погодя.
Всё время разговора, мы прислушивались к звукам "с улицы". Ссаннёк буянил! Орал всякие непотребства, а сейчас просто взвыл!
Открыв дверь я воровато выглянул. Прицеп лежал на боку. Его содержимое разбросано широким веером. Виновник дебоша, находился здесь же. Но уж больно в неожиданном виде. Ссанёк лёжа на спине и, обеими руками держась за правую ногу, крутился юлой. Он часто-часто перебирал левым ботинком, отталкивался. И, тем самым, довольно быстро крутился на спине.
При этом он выл, скулил, рычал на все лады. — Ссууукиии! — разумеется это неприличное слово. Но из потока брани произносимого Ссаньком. Оно единственное, что можно произнести в культурном обществе.
Увидев меня Ссанёк слегка притормазил. Я клянусь вам, у него в глазах стояли слёзы. Ещё секунда и потекут.
— Ну что вы за люди, а?! — ВОЗОПИЛ Ссанёк почти жалостно.
— Что с тобой? — для начала хоть какого-то диалога самое время.
— Чой-то вы не такие, как все, та ну? УЙЙ! — Ссанёк снова заметался.
— Да что ж случилось? — мне правда стало интересно, что могло довести до подобного состояния.
— По камню пнул, а он, сука,твердый..
— Ну шож ты так?! — и смех и грех..
— ТА ВЫ, (цензура)...
— Сань, послушай. Ну хватит, а? — из-за моей спины вынырнула Настя. — Давай поговорим. Снимай ботинок, в ручье промоем ушиб. Вода холодная! Враз боль снимет!
Покосившись Ссанёк начал развязывать шнурок.
Осторожно сняв ботинок с носком, кривясь на каждом шаге, поковылял к ручью.
— Уй! Дайте опохмелиться, гады!
— Так нету у нас.. — почти извиняясь сказала Настя — нам не нужно было... — и подмигнула мне.
— Как это не нужно? Должны заботится о старшаке вашем!
— А с какого перепугу ты стал "нашим", да ещё "старшим"? С фига ли "гости понаехали"? — продолжил разговор я — Мы тебя к нам не принимали. Ты сам пришёл.
— Ну вот и радуйтесь, лохи! Нарисовался — хрен теперь сотрешь, понял, на? Уй! Жрать тогда давай! А прописку я ща вам сам устрою! Поляну накрывай, овца!
— Так ты же сам все припасы раскидал. Зачем? Из чего готовить? — Настя пожала плечами.
— Потявкай мне тут! Что значит "нет"?! А если найду? Я ещё в вашем курятнике не был. — Яростно почесав голову Ссанёк ляпнул — Сссить-ай — мыться пора!
Доковыляв до ручья он попросту больной ногой встал в ручей. По лицу у Ссанька побежала блаженная улыбка. Он сел. Затем и вовсе улёгся вдоль ручья, оставив ногу в потоке, головой к истоку начал пить.
— Ох не, Мля! Слишком студёная, зубы ноют.— Ссанёк явно подобрел и сам начал разговор. — Ну и чё здесь ваще есть?
— Сам видишь, овчарня.
— Вижу. Шо ты вовсе не сечёшь чё тут да как. Рамсы путаешь.
— Не понял. По-человечески разговаривай, мы твой жаргон не понимаем и понимать не хотим!
— Вот я и гляжу, не хрена ты не врубаешься, колченогий! К тебе в хату блатной зашёл! Ты назваться, доложиться должен? Должен! Ты это сделал? Нет, Мля! И потом вы же будете орать, чё я на вас предъявы качу.— Ссанёк явно получал удовольствие от происходящего. — Чему вас только в школе учили?!
Когда я пришёл. Чё я первым делом сделал? Пральна — назвался.
— Первым делом, ты мне врезал!
— Эт мелочь. Ты сам напросился!
— Чё? Это как это?! — возмутились мы оба.
— Хрен в очё! Ты мне нагрубил, за то и схлопотал фофана.
Вроде всё шло как надо. Диалог завязался, и Ссанёк был благодушен. Но вдруг всё стало на глазах сыпаться.
Ссанёк натощак попил студеной водички и выпитый накануне "Royal" легко взошёл на старые дрожжи. Он попросту поплыл буквально за несколько минут. И тут все наши усилия стали бесполезны.
— Жрать хочу! Обещал найти? Вот в курятнике и гляну! — Ссанёк встал и пошёл к овчарне.
Но нам же "больше всех надо"— не смогли, не удержались поправить:
— Это не курятник, в курятнике куры живут, овцы — в овчарне!
— Овчарня она или как еще — мне по барабану, на!
— Говорят тебе — нету там ничего — поспешили мы за ним, волнуясь, там же плиты!
