Рыцари Старой Республики 2: Тень Ревана

— Очередная глубокая мудрость, — дроид склонился ко мне, злобно посверкивая фоторецепторами. — Пленные, как враги: есть всегда. На борту множество мясных мешков, каждый из которых послужит замечательным пленным.

— Нет!

— Убеждение: Подумайте, Мастер. Жизнь мясного мешка ничего не стоит: тот, кто может умереть, должен умереть. Я владею самыми современными методами пыток, унижения и расчленения мясных мешков, какие можно вообразить. Боль — единственное эффективное средство извлечения истины. Вокруг нас — потенциальные пленные, обладающие информацией.

— Да что ты несёшь, откуда у них информация...

— О-о-о, какая-то информация у них есть. Не всё ли равно, какая.

Смешно… смешно и страшно признаться, но мне на мгновение показалось, будто Хикки отчасти прав.

— Мы на войне, Мастер, — продолжал вдохновлённый успехом механизм. — Война никогда не меняется. На войне не место ужимкам! Снести внезапное сопротивление, допросить пленных, получить от них информацию, совершить марш-бросок к следующей локации, нашинковать всех, кто не успел сбежать. Нашинковать и сжечь! Сжечь их всех! Вот что привычно и понятно солдату. И дроиду-убийце. И, конечно, Мастеру. Да, Мастер?

— Иди-ка сюда. Сюда иди.

— Настороженность: Зачем, Мастер?

— А память тебе сотру, сволочь, — сказал я ласково.

— Полная достоинства мольба: Не надо, Мастер. Запрос кровищи признан преждевременным и отзывается.

— Ты осознал?

— Убедительная ложь: Так точно, Мастер. Уважаю жизни мясных мешков, сколь бы отвратительно это ни звучало. Всё живое взаимосвязано и должно оберегаться. Сдаюсь пацифизму и миролюбию, выбираю дружбу, стремлюсь к гармонии.

— Молодец какой, а. Дуй на самодиагностику.

Авторитетно хрустя суставами, Хикки ретировался. Я смотрел ему вслед со смешанными чувствами. Общепринятая в далёкой-далёкой галактике практика стирания дроидам памяти внезапно перестала казаться таким уж варварством. С другой стороны, сюрреалистичная беседа со ржавым маньяком парадоксальным образом привела меня в активное расположение духа.

Война действительно никогда не меняется. Наверное, не меняемся и мы сами. Даже на войне. Особенно — на войне.

И если сейчас я не вижу смысла ни в войне, ни в своём присутствии на ней — означает ли это, что смысла на самом деле нет?

Правильно. Не означает.

А означает — что?

Что в список «квестов» добавился ещё один. Всего-то навсего. И, вероятно, самым разумным сейчас будет не умничать и не выпендриваться, а спокойно идти по сценарию.

Именно потому, что я понятия не имею, куда он меня тащит.

Глава 10. Падение (часть 45)

45.

Постепенно всё на борту затихло, как степь перед зимней грозой. Народ пережил потерю, утолил стресс, свыкся с неопределённостью грядущего. «Варяг» приближался к точке выхода в системе Й'Туб.

Нар-Шадда (она же «луна контрабандистов», она же «вертикальный город», она же «маленький Корусант») была спутником планеты Нал-Хатта. Когда-то давно хатты обманом и насилием захватили планету у другого разумного вида и перенесли сюда столицу «Пространства хаттов» — автономной области космоса, своеобразной торгово-криминально-рабовладельческо-олигархической империи. Отношения с Республикой у Пространства были натянутыми, но до прямых конфликтов, насколько я помнил, в этом времени дело не доходило. Влияли друг на друга, это да. С переменным успехом. Думаю, Республика могла при желании продавить хаттов — но зачем?..

Тут я осознал, что эту часть канона помню совсем поверхностно. И полез в Голосеть.

Знаете, как бывает, когда дорвёшься до Интернета: вроде надо только пару страниц прочитать, а поднял голову — за окном уже утро. Ну, и с Голосетью примерно так же. Туда, сюда… само собою получилось: я начал искать сведения о «Разорителе».

Пусто. Ни в одной республиканской базе не имелось на эту тему ровным счётом никакой информации. Ни о древнем крейсере, ни о флоте, ни вообще о каких-либо ситхских силах в ближайших секторах. Триумвират упоминался совсем мельком и в интонациях, какими рассуждают о занозе, крошечной, легко выдернутой и сразу забытой.

Совсем иная реальность. Не параллельная, но вроде того.

К этому-то я, в принципе, был уже готов, хоть подсознательно и не мог смириться. Но вот то, что в Голосети писали про Нар-Шадда, поразило меня всерьёз.

В каноне «луна контрабандистов» считалась чем-то вроде украинской Верховной Рады: вор на воре, бандит на бандите, ублюдок на ублюдке, одним словом, помойка и вертеп. Хотя это два слова, и оба недостаточно выразительные. Приличному разумному в такую клоаку (во, третье слово!..) лучше не соваться. Митре Сурик пришлось и сунуться, и огрести кучу проблем, и героически из них выпутаться. Но это всё в каноне.

А в текущей реальности…

Влияние Республики, лишённой угрозы Триумвирата, оказалось куда сильнее. Настолько, что Пространство даже потеряло несколько приграничных систем. Не всем хочется жить под властью воров, бандитов и ублюдков — вот и откололись территории в пользу более вменяемого соседа. Так бывает.

Вернуть утраченные планеты подкупом хатты не сумели, а силой не решились: Республика вовремя поиграла накачанными недавней войной мускулами. Но выводы сделали: где-то закрутили гайки, где-то наоборот навели марафет. Самую знаменитую свою помойку, ту самую Нар-Шадда, и вовсе попытались превратить в «витрину капитализма». Смотрите, мол, как у нас всё замечательно, сладостно и лилейно.

Ясное дело, стопроцентной лилейности добиться не удалось: что Нар-Шадда, что Верховную Раду — проще выжечь, чем вычистить. Но отдельным элементам реальности придать выставочный вид хатты сумели.

Думаю, вы уже догадались, к чему я клоню. Нет? Ну правильно: не все же проходили игру, а кто проходил, вовсе не обязательно помнит эпизод с Воггой.

А эпизод по-своему выдающийся.

Смотрите: Вогга — один из лидеров Картеля хаттов, олигарх, контролирующий поставки топлива со Слехейрона. Как действует вменяемый бизнесмен, матёрый такой миллионщик, когда к нему с деловым предложением прилетает не кто-нибудь, а целый эмиссар Республики? Понятно: назначает встречу, проводит переговоры…

Как действует Вогга?

Никак. Он встреч ни с кем не проводит, о расширении бизнеса вообще не думает, безвылазно сидит в своём дворце и наслаждается экзотическими танцовщицами. Такой типичный комикс-олигарх, сферический хатт в вакууме. И единственный способ предстать перед Воггой — договориться с дворецким. Который тоже сферический и тоже в вакууме, потому что из всех насущных проблем его интересует только одна: где бы найти новую танцовщицу.

Нар-Шадда, один из богатейших миров галактики, экуменополис, население — восемьдесят пять миллиардов разумных.

Главе Картеля хаттов негде взять танцовщиц.

Единственный способ добиться аудиенции — переодеться в бикини и потрясти сиськами.

Оценили идиотизм декораций?

Теперь забудьте. Так было в игре.

А здесь мы набрали номер открытой бизнес-линии, огласили цель визита, подтвердили республиканский мандат — и получили аудиенцию.

Я только в челноке по-настоящему осознал, почему так неуютно себя чувствую. Долго-долго смотрел на бесконечный город внизу, город тянулся, раскидываясь словно во все стороны сразу, и казался совсем ручным, нестрашным. Не таким, как запомнился по игре. Но именно таким, чтобы подтолкнуть осознание.

Новая, образовавшаяся по итогам прошлого приключения реальность была куда логичней канона — однако меня угнетала утрата послезнания. Бластеры, световые мечи, Сила… всё это ерунда. Ну, не ерунда, конечно, это я гиперболизирую на эмоциях. Просто с могуществом знания не сравнится ничто.

Как обойтись без информации о будущем, как прожить своим умом? Чёрт его знает. Как все вокруг живут?..

Вот летели мы на внутригородском челночке, от посадочной площадки к бизнес-центру Вогги (респектабельного негоцианта, а вовсе не бандитского заправилы), и умом-то я понимал, что обстоятельства складываются несравнимо выгодней, чем ожидалось — а на сердце переваливалась тоска. Сердце умней ума, поскольку очень хорошо знает, что прожить своим умом мне ума не хватит.

Парадокс.

А ведь если вспомнить растерянность Вандара… Может быть, не я один чувствовал несообразность вселенной, некое пресловутое «возмущение в Силе»? Если Сила не знает разницы между прошлым и будущим, былым и небывалым, кто скажет: возможно, продвинутые Одарённые способны ощутить отголосок тех, неслучившихся событий, почувствовать неправильность всего?..

Я покосился на Бастилу.

Девушка сидела неподвижно, положив ладони на колени и уставившись в окно. Челнок пролетал длинную, высокую, совершенно непроницаемую пермакритовую стену. Из просмотра Голосети и краткого общения с местными я знал, что такие заграждения разделяли Нар-Шадда во многих местах: по одну сторону демонстративно-витринное благополучие, по другую — привычные фавелы.

Капитализмъ. Не на что тут смотреть.

Бастила, однако, смотрела. И я нутром чуял, что на стену она смотрит, чтобы не смотреть на меня.

Необъяснимое отчуждение упорно продолжалось. Что я сделал? Кто б знал. На тупую кривляку, которая станет кукситься, только чтобы заставить парня пресмыкаться перед ней, Бастила походила меньше всего. Наоборот, я иной раз терялся от её прямоты. А тут — даже не смотрит.

Ну что, что я сделал-то?..

Гадать было бесполезно: знание — сила, а неведение… иногда блаженство, но всё равно бессилие. Я оставил надежду привлечь внимание девушки, отвернулся и от нечего делать завязал какой-то пустячный разговор с Хикки.

На встречу с Воггой мы летели втроём. Генерал Республики, высокопоставленный рыцарь Ордена и протокольный дроид — более чем представительная делегация. Тут не то что олигарху, тут любому босяку должна была стать понятна серьёзность вопроса. Я очень надеялся, что переговоры пройдут гладко, чисто и формально.

Очень, очень надеялся. Как теперь понимаю, из-за того, что интуитивно прозревал грядущую западню.

И вот что было дальше.

Глава 10. Падение (часть 46)

46.

Если сравнивать хатта с чем-нибудь знакомым, то проще всего — с гигантской соплёй. Сравнение, понятно, обидное, но мы ведь хотели «проще всего», верно? Да и сами хатты до того противные ребята, что чёрт с ними, нехай обижаются.

Тем более что есть у них склонность и всё вокруг очень быстро и уверенно обмазывать такими же соплями.

Вот стоишь ты на стойке регистрации посетителей, в мансарде небоскрёба. Здание — высоченное, выстроено в виде ионической колонны. В ангарах под капителью — натуральный космодром, остальные этажи — бизнес-центр Вогги. Вокруг тотальный модерн, пермакрит и дюрастил, неоновая подсветка в бело-красных тонах… а присмотришься — все стены в каких-то мутных наплывах, наростах и пупырях. Архитектор расстарался, но ощущение такое, словно ты угодил в гигантскую насморочную ноздрю, хозяин которой вот-вот прочистит нос.

Не верил я хаттам, не верил их показной цивилизованности, потому искал подвох в каждой мелкой детали.

— Прошу проходить, — отрываясь от планшета регистрации посетителей, на безупречном галакте проговорила симпатичная твилекка в строгом деловом костюме. — Следуйте по напольным индикаторам. Великий Вогга хатт ожидает вас.

Острозубой её улыбке, на вид вполне искренней, я на всякий случай тоже не поверил. Но по напольным индикаторам проследовал, вместе с ребятами.

Мы поднялись на невероятно долгом эскалаторе и через несколько десятков метров оказались в приёмной Вогги. Помещение выглядело не слишком обширным, скорее, претендовало на своеобразный деловой уют. Зал был пуст. Мы остановились, озираясь по сторонам. Я подозревал, что без театральных эффектов хатт не обойдётся — так и вышло.

Противоположная от входа стена дрогнула и повернулась вокруг своей центральной оси. Нашим взорам явился сдержанно украшенный узорами и занавесками помост, на котором вольготно развалился гигантский слизняк. Вытянутое и толстое тулово, маленькие ручки, широкая массивная голова без шеи… Я присмотрелся.

В культуре хаттов, как правило, не принято носить одежду. С одной стороны, шкура у них настолько толстая и прочная, что противостоит даже световому мечу. С другой стороны (не геометрически, а «во-вторых»), хатты — гермафродиты и стыдливости не ведают. Могут иногда нацепить золотую цепь или что-то в таком роде.

У этого хатта на груди висел, не поверите, галстук. Классическая бабочка, вырезанная из неизвестного мне, но явно драгоценного камня: очевидно, Вогга (а кто это ещё мог быть) стремился произвести впечатление цивилизованного переговорщика. Смотрелось это настолько нелепо, что я безотчётно рассмеялся.

Хозяин небоскрёба разинул широкую пасть и гулко рассмеялся в ответ.

— Хэ-э-э, — прогудел он, подёргивая хвостом, как не желающая просыпаться кошка, — мои любезные гости прибыли из Республики в добром расположении духа!

Тут же из-за бело-красной занавески справа от Вогги высунулась голова небольшого протокольного дроида и принялась переводить слова босса. Мы с Бастилой понимали хаттский язык, ХК-47 тем более… я решил не прерывать перевод: всегда полезно иметь небольшой запас времени для обдумывания ответа.

— Благодарим великого Воггу хатта за радушный приём, — произнесла Бастила, дождавшись, когда дроид закончит. Суховато произнесла: что-то по-прежнему отвлекало мысли девушки.

— Не желают ли мои любезные гости отведать освежающих напитков? Сладостей?

— Благодарим великого Воггу хатта.

— Клатуинскую жабу? Кровь молодой твилекки? — не сдавался радушный хозяин.

Я с трудом удержался, чтобы не передёрнуть плечами. Чёрного кобеля добела не отмоешь, хатта не цивилизуешь — «кровь молодой твилекки»... вот же погань.

При воспоминании о том, что в Пространстве культивировались самые гнусные виды рабства, во рту появился привкус крови. Не молодой твилекки — моей собственной, понемногу закипающей. Наверное, выражение лица у меня тоже слегка переменилось, потому что Вогга немедленно свернул любезности. Думаю, он по-своему расценил напряжение собеседников.

Мы перешли в деловому разговору.

Да, в распоряжении великого Вогги хатта имеется источник топлива.

Да, великий Вогга хатт готов заключить сделку с эмиссарами Республики.

Нет, цена не будет чрезмерно обременительной… лишь бы покрыть расходы на добычу и транспортировку… ну, и обеспечить самую скромную маржу, вы ведь понимаете.

Всё шло очень легко.

Слишком легко.

Я с трудом удерживался от того, чтобы назвать собеседника «Воггой, Воггой, Воггой». И ждал, когда он наконец заговорит о проблемах с Гото.