Глава 11. Столкновение Миров. (Финальная) (В процессе написания)

Громыхнуло, полыхнуло, и два ослепительных солнца засияли над изуродованным городом, а шрапнель мелкого крошева прошила всё вокруг, заставляя людей припасть к земле, за каменными щитами, молниеносно поднятыми крепчаком.

Первый Император захохотал. Он исторгал из себя обуревающее его счастье, наслаждаясь творящимися вокруг разрушениями, высвобожденной врагами мощью, и их полным бессилием ему навредить.

— Любуйтесь, ублюдки! — воздев к небу и разведя в стороны передние лапищи, взревел гигант сквозь грохот катастрофы. — Любуйтесь, пока можете! Я вам покажу, что такое — ИМПЕРАТОР!!!

В полутора кварталах от буйства разрушительных сил, двое храмовников, под пригляд которым оставили пленниц из Шестой Пехотной, утащили своих подопечных в укрытие и инстинктивно вжались в землю, дожидаясь, когда землетрясение утихнет и закончится камнепад. По началу возмутившиеся, что подозрительные союзники ультимативно отказались от предложенной помощи и попросили лишь сопроводить пленниц до лагеря Хамаоки, оба они теперь с мрачным недовольством согласились, что в бою с гигантом врага могли лишь бессмысленно погибнуть.

Бесполезно себя терзать. Пусть с этим ублюдком шустряки и крепчак разбираются. Задача стражей — оберегать людей.

— Простите...

Жалобный женский голос прозвучал рядом и оба стража, а за ними и их подзащитные повернулись, взглянув на миловидную, боязливо сжавшуюся старушку, в хорошей, но изношенной одежде, выглянувшую из-за полуобрушившегося угла здания. На голове — старенький платок. В руках — потертая хозяйственная сумка.

С первого же взгляда на неё, у самураев и обеих пленниц дрогнули сердца. Сами-собой возникли мысли о родных матерях и бабушках, о беспомощности пожилых людей перед ужасами и лишениями Эпохи Войн. Возникло желание успокоить эту несчастную и защитить, поскорее доставить в безопасное место.

— Господа, умоляю, помогите... — слегка осмелев, бабушка вышла, с трудом поклонилась и жалобно заплакала. — Я — простой человек, всю жизнь работала воспитательницей и учительницей самурайских детей, а теперь нас с внучкой бросили... Меня зовут Минасэ Кёко... а мою внучку — Ами. — бабуля парой взмахов руки, поманила выйти из укрытия девушку-подростка, с красным от смущения лицом и огромными от волнения глазами. — С нами ещё шестеро детей, убежавших из загона, когда какой-то гигант напал, убил множество людей, забрал троих, и ушёл. Прошу вас, господа, если вы оставите нас здесь, мы... мы погибнем!

— Не волнуйтесь, Кёко-сан, — поспешил успокоить плачущую старушку один из храмовников. — Мы вас не бросим. Где дети?

— Здесь, здесь. — засуетилась бабушка. — Они боятся и прячутся. Ами, зови всех сюда!

Момо, трясясь от нервов так, что у неё едва ли не лязгали зубы, кивнула пару раз и подбежала к краю здания чтобы позвать детей. Томура, хитрющий кот, ловко вычислил их, вытащил из тех щелей, в которые они забились со страху, и теперь использовал для прикрытия. Для того, чтобы к доброй бабушке, спасающей милых деток, никто не цеплялся, а наоборот, всячески помогал. Вот же хитрый и изворотливый гад!

Не прошло и минуты, как измученные самураи, подхватив мнимую старушку и детей на руки, продолжили свой бег, удаляясь от бушующего позади них побоища и держась северного направления, спеша к стене, за которой, по выясненной Риндзо информации, должен был располагаться лагерь Хамаоки.

Первый Император настороженно замер. Внезапно, ожили все подсистемы, угасшие при потери связи с базой. Возникла фантомная карта, полыхнули десятки меток союзных и вражеских сил.

"Ты повторяешь ошибку Кеншина". — прозвучал в сознании Императора голос Советника. Немного иной, чем прежде, но у Советника — пять голосов, и ничего странного в таком изменении нет. — "Тебя пытаются увести от целей критической важности для врага. Возвращайся. Атакуй гражданских, Лиса подставится под удар сама".

"Можете убрать корабль"? — вместо ответа, отправил запрос Император.

"Убрать — нет. Но сможем отвлечь, если уничтожение гражданских в городе эффекта не возымеет. Поможем преодолеть расстояние до основного вражеского лагеря".

"Прекрасно". — Император резко повернул корпус и взглянул на медленно движущуюся метку главного скопления презренных гражданских.

Полагал, что эта глава станет финальной. НО НЕТ! Финальная битва и последствия будут вынесены в ещё одну главу, на написание которой у меня остаётся... три... недели...

Первую треть финала ждите в следующее воскресенье. Название главы... "Великий Фильтр".