"Нет, — Гилберт стыдится собственных мыслей и убирает руку. — Я думаю как те ненормальные из хутора. Это просто студент, каких много. Не более"
— Здоровее всех нас. — взмах ресниц и перед Рихардом все тот же задорный рыцарь. — Шлет привет.
Сидящий за письменным столом Морфей слегка покашливает, привлекая внимание. Шарм Гилберта явно на него не действует. Только и видно, как сужаются морщинки у глаз под капюшоном.
— Рад, что вы уже знакомы, — бесцветным тоном бросает он фразу, не источая ни капли радости по этому поводу. — Это сэкономит нам время. Перейдем к сути.
На сборы остается меньше суток. Никаких подсказок. Учения, как говорится у военных, максимально приближены к боевым. Чего не взял или забыл, проблемы шуга норда не касаются. Рихард остаток дня похож на затравленную кошкой мышь. Ни минуты на месте не сидит. Бедолага несколько раз переупаковывает пожитки. Никак не получается запихнуть в вещевой мешок алхимический набор. Жаль выкладывать "жизненно необходимые" книги.
— Главное нам ни слова не говорят, ни куда едем, ни с чем столкнемся, — сетует демонолог.
Ребята собираются вместе лишь за ужином. Овощной салат проталкивается, почти не жуя. Молодой маг превращает столовую в библиотеку. Буквально скрывается за стопками книг.
— Так, хватит, — Хильда решительно отбирает увесистый том. Бегло смотрит на надпись. "Демоны и демонические твари. Бестиарий магистра Антония". — Сядь и поешь нормально.
— И выспись, — подхватывает Ярополк, зная характер друга. — Весь курс факультета за ночь не выучить.
Рихард и сам не дурак. Они же первогодки, наверняка ничего трудного не предстоит. Но все равно нервозность прочно берет верх.
"Мой первый боевой выход", — улыбаясь, думает юноша, чувствуя, как переполняющие чувства легкой дрожью пробегают по коже.
Наваристый чифир начинает подниматься в третий раз. Смена с затаенным блаженством следит, не отрывая взгляда. Миллиметр за миллиметром. То, что нужно. За окном покосившейся башни гуляет ветер. Стража, выбегая по нужде, трясется от пробирающего холода. Тут же тянется к огню. От браги в холод еще хуже, только глупцы пьют горячительное.
— Готово, — объявляет старый маг.
Все, кто чем занят, бросают дела. Караулка наполняется грохотом посуды и спором за очередь. Нет ничего лучше глотка крепкого чая. Пост дальний, можно сказать заброшенный. Продукты, конечно, завозят, но чай превращается сперва в редкость. А по нынешним временам вовсе в деликатес.
Тут то и раздается характерный звон. Вроде не громкий, но жутко противный. Аж зубы сводит. Спать будешь, подскочишь, что в мягкое место иголку втыкают.
— Твою ж..., — разочарованно ругается волшебник. Приготовленную тряпку, что б снять казанок, отбрасывает одному из молодых. — Подъем! — командует, пытаясь гаркнуть, но прокуренные легкие выдают лишь хрип. — Знаю-знаю, но работать тоже нужно. Хоть иногда.
Стража, ворча под нос, отходит от огня. Хватаются за оружие, завязывают тесемки на нагрудниках. Громко источают мат лучники, натягивая тетиву на луки.
"И кого нелегкая принесла", — старик сдувает с посоха толстый слой пыли.
Заставляет навершие тускло издать блик и погаснуть. Дар все еще отзывается на зов, приятно разогревает кровь.
В магическом кругу появляется рыцарь в белом облачении паладина. А за ним, вот умора, целый курятник. По перепуганным глазам сразу узнаются акколиты. Маг даже улыбается, глядя на подрастающий молодняк. Сам когда-то был таким же. Молод, полон энтузиазма, готовый руками горы сдвигать.
"И как меня сюда занесло", — он смотрит на покосившиеся балки потолка и заросшие щетиной рожи солдат. Будто только сейчас, при появлении кипящих жизнью акколитов замечает.
Небрежно откидывает посох. Палка стукается о стол и, не зацепившись, скатывается на пол. Маг извлекает регистрационную книгу. Кодекс заметно потрепан от небрежного хранения.
— Здраве буде, сир, — приветствует, поплевав на пальцы и листая слипшиеся страницы. — Чифирнете? День нынче паршивый.
Гилберт смотрит на сваренную бурду и брезгливо морщится.
— Благодарю. Нам бы коней в дорогу.
— Это в деревне, — указывает маг, кивая на дверь, пошатывающуюся от порывов ветра.
Только тут Рихарду на многое открывается глаза. Спадает лоск Академии и мир магии демонстрирует лицо. Лицо старика, тратящего жизнь на охрану никому не нужного аванпоста. А ведь и он когда-то сидел за партой в учебном корпусе. Резвился с друзьями в коридоре общежития. И быть может, признавался в любви молоденькой волшебнице в ночном парке.
— Пойдем, — командует паладин, не задерживаясь в караулке ни минуты.
Только было сброшенные тюки с вещами приходится кряхтя взваливать на спины. На улице холодно. Не разберешь, день или вечер. Небо затянуто, да еще и туман. С трудом можно рассмотреть силуэты домов. Но даже так понятно, деревенька не велика. Соломенные крыши, стены обмазаны навозом. Кудахтают под ногами куры.
— А зачем лошади? — Хильда постоянно дергает давящие на плечи тесемки вещмешка.
— Этот аванпост последний, — поясняет Гилберт. Рыцарь идет широкими шагами, заставляя компанию чуть не трусцой следом бежать. — Дальше своим ходом.
На самом деле с момента ухода из Академии минует не более получаса. Да и то лишь из-за остановок и регистрации на таких вот постах.
Вечер медленно уступает ночи. Загораются звезды, полный месяц выходит из-за туч, что б искупаться в воде. Отряд разбивает лагерь у реки. Рядом раскидывают косы плакучие ивы, палатки едва выглядывают из кустарников. Не таясь, трещат и испускают клубы дыма сырые дрова.
Ярополк отходит поодаль. Наклоняется, в поисках более-менее сухих веток. И замирает. Открытое пространство до горизонта тянется, ветер свободно колышет высокую траву.
— А чьи это земли? — спрашивает княжич, возвращаясь с охапкой хвороста.
Рихард подбрасывает найденное в огонь. По пути подстрелили несколько зайцев. Разделанные тушки висят на ветках, издавая ни с чем несравнимый аромат. Вода в котелке начинает закипать.
— Формально королевские, — отзывается Гилберт.
Умолкает, сосредотачиваясь на заклинании. От ладоней исходит золотистое сияние. Хильде тяжелее других. Кататься на лошади вокруг парка и трястись в седле целый день вещи разные. Не смотря на наличие штанов, ноги натерты до кровяных мозолей. Противно чувствовать себя пятым колесом, да что поделать.
— А по сути ничейные, — продолжает, подлечив раны девушки. — Нет тут никого. Считай, как лет десять все заброшенно.
Говорит с сожалением и есть от чего. Глянешь и плакать хочется, земля то плодородная. Даже ветер представляется скулением брошенной хозяином собаки. Так и есть. Рихард кое-что вспоминает из прочитанного. Как раз десять лет, появление парусов драккара нордов на горизонте, дело обычное. Да и кочевые орды никогда не прочь поживится. Вот и пустуют пограничные селения.
— Итак, — торжественно говорит Гилберт, первым отодвигая тарелку с рагу. — Завтра мы достигнем цели.
Ученики Академии вмиг перестают скрести ложками о дно. Переглядываются и буквально толкаясь, бросаются ближе. Всю дорогу паладин молчит шугским партизаном, сохраняя интригу. Сейчас на лице рыцаря расцветает довольная улыбка. Энтузиазм у акколитов просто зашкаливает.
— Король желает вновь заселить эти земли, — продолжает внимающим каждому слову друзьям. — И для этого восстанавливает старые форты и крепости. Там, — взмах на северо-запад, — древняя крепость времен Западной Империи. Очень удачно расположенная, с нее удобно следить за речными передвижениями. Единственная проблема — тварь Хаоса, что заселилась в развалинах.
Молодой рыцарь выдерживает театральную паузу.
— Нам предстоит изгнать адскую гончую.
Глаза студентов загораются алчным блеском. Каждым так и представляет себя героем поэм, разящим монстров наповал.
— Ух ты, настоящая адская гончая, — как о чем-то сакральном, шепотом, говорит Рихард. — А стая в сколько голов?
— Наверняка штук десять, не меньше, — с важным видом знатока, поглаживая подбородок, изрекает Ярополк.
— Ха! — выдает Хильда. — Стали бы они из-за какого-то десятка такую прорву народа собирать. Спорим их тридцать?
Только сейчас демонолог задумывается. Странный то ли сон, то ли видение. Имперские развалины. Адские гончие. Не связанно ли все? И не последствия ли юношеских экспериментов Властелина разгуливают в крепости?
Гилберт тем временем изумленно смотрит на спорящую компанию.
— Вообще-то там одна гончая, — как-то обреченно говорит он, повергая лагерь в тишину. — Эй-эй! — быстро машет руками, глядя, как ребята разочарованно укладываются спать. — Да одна. Но эти твари сильнее и умнее самого матерого волка. Опасно их недооценивать.
Видя, что не действует, хитро прищурившись, добавляет.
— И не забывайте, оценка за практику в моих руках. Так что детально проработаем весь план...
"Рихад!", — незримые руки отчаянно трясут за ослабшие плечи.
План кажется простым и гениальным. Каждому отводилась определенная роль для демонстрации навыков. Ярополк ставит магические ловушки. Хильда должна чуть потрепать гончую и загнать на ожидающего в длинном коридоре Рихарда. Он то и добивает тварь. Что же идет не так?
"Рихард! — голос полон истерики. — Да очнись же ты!"
Юноша рассеяно вертит головой. Никого. Лишь обломки потолка, да грохот взрывов.
— Наама? — как после долгого сна бормочет он. И тут же запоздалый стыд пробуждает гнев, а с ним и сознание. — Изыди, нечистая!
Голова дергается от подзатыльника.
"Сам иди помойся, — огрызается демонесса. — А теперь слушай внимательно и не перебивай. Орден допустил ошибку, в крепости не гончая. Нет, не думаю, что специально, — Наама, игнорируя праведное возмущение, вновь выхватывает мысли Рихарда. — Ты был прав, демоническая тварь действительно плод экспериментов Темного Властелина. Это мантикора.
Душа демонолога съеживается от ужаса. Мантикоры не самые могущественные создания Хаоса. Им никогда не сравнится в силе с многоглавыми гидрами. Виверны превосходят в грации и скорости. Однако недостатки львиноподобные монстры с лихвой компенсируют хитростью и умом. А тут речь о твари, без малого почти столетней.
"Чего застыл, тормоз! — трясет Наама, приводя хозяина в чувство. — Черти формулу!"
Рихард вертит головой, в поисках кинжала. Вот он! Хорошая штука, как раз для таких случаев. Скрытая магия в клинке, позволит буквально выжечь руны на любой поверхности. Будь то камень или булат северян. Чувство страха подгоняет рассудок. Перед глазами всплывают конспекты и монотонный голос Морфея.
"Мантикора, — как мантру шепчет юноша, — мы их проходили. Я должен помнить".
Руки сами по себе начинают работу. Кончик серебристого клинка шипит, выбрасывая искры. На полу остаются письмена, соединенные линиями и плетениями. Слишком сложно, как ни крути для первогодки.
"Это что?", — не унимается демонесса, критикуя каждую черточку.
— Ручей Водолея, — Рихард смотрит на руну, не понимая, что не так.
Вроде вполне нормально выходит. Линия напоминает текучую реку. Соединяется с цепью Аида. Вместе выброшенные заклятия спеленают даже увесистую тушу мантикоры.
"А по моему тут пьяный червяк прополз! — мечет гром и молнии фамильяр. — Переделывай"
— Но...
"Переделывай, я сказала!"
Закончив работу, Рихард прислушивается к происходящему. Взрывы и рык отчаянно дерущейся твари как будто отдаляется. Внезапная догадка бросает вперед. Конечно! Увидев вместо гончей мантикору, друзья не загоняют монстра на демонолога. Наоборот, уводят дальше. Юноша пробегает мимо следов боя. Стены частью обвалены, все в копоти. На полу кровь, сильно пахнет паленой шкурой и шерстью.
Рихард стремглав вылетает из коридора на открытую площадку. Тут друзья и принимают бой. Гилберт, с мечом в руках, ведет неравную битву. Из всех сил старается не подпустить мантикору к ребятам. Ярополк засел за упавшей колонной, стремится достать монстра из лука. Добротный, композитный, редкость в этих краях. Две стрелы торчат меж ребер, одна насквозь проходит через ляжку задней лапы. Но не похоже, что раны беспокоят адское создания, хоть весь бок залит кровью. С пальцев Хильды с невероятной скоростью срываются заклятия. От большинства мантикора просто уворачивается. Взмах крыльев, толчок лапами от земли и вот она совсем в другом месте.
— Эй ты! — кричит Рихард и даже свистит, привлекая внимания.
Обращается к кладезю Дара. Чувствует, бурлящий поток приходит в движение. Река выходит из русла, широко растекаясь, заливая площадку магией. Юноша скрещивает пальцы в ритуальном жесте изгнания, концентрируя Силу в одной точке.
— Изыди! — резкий жест по направлению цели.
Мантикора аж подпрыгивает на всех четырех лапах. Секунды две, обалдевшая, даже вертит головой. Простенькое заклятие, ни изгнать, ни нанести существенный вред не в состоянии. Все равно, что тихонько подойти сзади и ущипнуть за зад. Не больно, но ужасно оскорбительно.
— Рихард! — раздается истошный вопль Хильды.
— Не лезь, дурень! — вторит Гилберт.
Поздно, монстр находит обидчика. Клинок рыцаря, боевые заклинания и стрелы — ни что не действует так, как легкий укол демонолога. Мантикора приходит в неистовство. Ярость затуманивает всякое самообладание, бросая на пролом. Паладин отлетает, отбитый взмахом крыла. Стрела Ярополка попадает прям в лоб и рикошетит от крепкого черепа. Хильда пытается воздвигнуть стену огня. Да куда там! Вся в ожогах, мантикора прорывается, бросаясь на Рихарда. Тот, глупо улыбающийся, по-прежнему маячит на виду.
— Ой-ой..., — улыбка сползает при виде разинутой клыкастой пасти. Тварь, опаленная и израненная, вдвойне ужаснее.
Рихард, что есть силы, бросается прочь. За спиной все ходуном. Мантикора ломится в узкий проход, путаясь в широких крыльях. Пытается непонятно зачем взлететь, врезавшись в потолок.
Юноша впервые бежит с такой скоростью. Сердце буквально заливается соловьем, при виде изгнательного круга. Успел! Теперь повоюем.
Рихард, не спеша, всем видом демонстрируя превосходство, разворачивается лицом к адскому созданию.
— Ну давай, — в юноше просыпается боевой азарт. На губах играет плотоядная ухмылка. Смело смотрит прямо в глаза. — Нападай.
Мантикора продолжает стоят. Всего шаг отделяет от смертельного сочетания рун. Но монстр не двигается, спокойно помахивая хвостом.
"Неужели почуял ловушку?" — не понимает Рихард.
Юноша даже опускает руки, рассматривая тварь. Та перестает делать хоть какие-то попытки напасть. Подносит сильно обожженную лапу к лицу, что б лизнуть. На почерневшие ожоги страшно смотреть. Непонятное чувство колет сердце демонолога. Неужели жалость? А мантикора издает монотонный звук, как бы плача. Смотрит на Рихарда и что-то меняется в багрово красных глазах. Узнавание? Радость?
— Стой! Нет! — не понимая, что творит, кричит демонолог и бросается к мантикоре.
Не успевает. Монстр радостно урча, трусцой бежит вперед. Пересекает черту, активируя одно заклинание за другим. Смерть наступает не быстро. Порождение Хаоса кричит, не в силах пошевелится. Внутри словно загорается солнце, пронзая лучами насквозь.
