Гарри Поттер и случайности

— Шутник. Или ты — уже не ты, а душа из будущего или из другого мира?

— Сама юмористка. Проще надо быть. Если я молчал, это не означает, что не думал и не делал выводы. Наверное, они копились у меня в мозгу, как книги на полках, вот только названия на корешках быстро покрывались пылью. А тапок смёл её нафиг. И вообще, ты не увиливай от вопроса, это привилегия скользкого друга сама-знаешь-кого.

— Ладно, ты прав. Слишком подозрительно выглядело твоё общение с ней. Я распылила в воздухе смесь капли веритасерума и морочащего зелья, мы его ещё на экзамене после третьего курса варили. Помнишь?

— А сама почему не приняла антидот?

— Если она — враг, мне и говорить бы ничего не пришлось. А если нет, мы должны общаться на равных. Не считаю себя вправе получать односторонние преимущества в обычной обстановке. Кстати, это средство развязывает язык не хуже алкоголя.

— Когда я прибыл к тебе, ты тоже его распылила?

— Нет, там я была в большом сомнении насчёт уровня откровенности с тобой. Хотя ты, по-моему, тогда чуть ли не сам что-то такое принял, иначе вряд ли бы про меня с Роном вообще бы упомянул.

— Ты про вино забыла. На тогдашнее моё состояние, после тапка — у-у-у.

— А я боялась сболтнуть что-нибудь личное.

— Теперь не боишься?

— На нашем с тобой нынешнем уровне интима? Не-а. Не знаешь, почему?

— Логично... — Гарри совершенно не хотелось говорить на эту тему, особенно после интима НЕ с Гермионой. Хоть бы побыстрее это происшествие оказалось в далёком прошлом.

Что-то ещё Гермиона говорила интересное в порыве правдивости. Ага, вот.

— Ты сказала Мелиссе, что у ведьм не просто сносит крышу при созревании, а идёт отупение. У тебя я что-то не замечал.

— Моё "падение" заметили многие. А ты сравнивал меня с собой и остальными гриффиндорцами.

— И сейчас я его не вижу, скорее наоборот — улучшение, особенно по сравнению с последним годом.

— Есть причина... — помолчав и поняв, что Гарри не отстанет, подруга продолжила. — Сейчас Гермиона Джин слегка не у руля, если можно так сказать.

— А у руля другая Гермиона? Неужто под заклятьем подвластия? Или, как ты сказала, душа из будущего или из другого мира?

— Душа во мне одна, она моя и только моя почти восемнадцать лет уже как. Но про другую Гермиону ты почти угадал, кроме непростительного, конечно. С момента твоего прилёта ко мне домой с тобой общается более маггловская, в смысле мозгов, Гермиона Джейн.

— Ты поэтому так быстро успокаиваешься?

— С твоей интимной помощью. И так будет, пока ты продолжаешь удовлетворять меня. Как в постели, так и морально.

— Особенно сейчас, когда я оказал её другой, а ты осталась неудовлетворённой? — Гермиона ничего не ответила, лишь продолжила загадочно улыбаться. — Ничего не понимаю. Сжалься, а?

— Когда ты спрашивал про Гермиону Джин... — подруга слегка затянула паузу, и до Гарри, что называется, дошло.

— Точно, я же спрашивал совсем не о том, что ты мне поведала.

— Какая я коварная, однако. Рано или поздно, пришлось бы рассказать, раз уж так всё случилось между нами... Ещё в самом начале пребывания в Хогвартсе, а может даже до него, я стала замечать, что чем дальше идёт учёба, тем больше мне приходится прилагать усилий. Особенно умственных.

— Так заданий больше, они сложнее.

— Нет-нет, дело не в этом. Как раз опыт справляться с нагрузкой в изучении чего-то нового у меня богатейший. Было всегда одинаково: сначала тяжело, потом втягиваешься, и никакой рост требований картины не менял — начальный мозговой прорыв, а дальше оттачивание инструментария, постижение подробностей и тонкостей. Я буквально ощущала, как не просто добавляла знаний, а умнела. А тут — наоборот, всё труднее было хладнокровно вдумываться... Да и вести я себя стала слишком непохоже на себя прежнюю. Особенно в том случае с троллем...

— А что там необычного?

— Мой псих. Меня в предыдущей школе не раз обижали, но ничего подобного тому... эпическому огорчению со мной не случалось. Пошла к МакГоннагал. Как оказалось, ей известны и подобная проблема, и её решения... Можно было оставить всё как есть. И постепенно стать во многом другим человеком, гораздо более приспособленным к постижению магии. Проблема в том, что магические действия не требуют от нас способности размышлять. Как развивается разум? За счёт сомнений в общепринятом, постоянных проверок себя и авторитетов, анализа и синтеза, умения рассуждать логически и делать свои выводы о закономерностях окружающего мира. А для магии требуется часто противоположное, точнее лежащее в другой плоскости, на перпендикулярной координате — намерение, вера, желание, чувства, эмоции, воображение. Преимущественное развитие мозгов требует сосредоточения, напряжённых усилий и много времени. Что, естественно, мешает постижению волшебства на хорошем уровне. Да ещё половое созревание вносит свою лепту в раздрай. Большинство не замечают, считают нормальным, что через год-два реагируют на те же вещи совершенно по-другому, совсем не думая, по шаблону. А я ужасалась своему отупению. До оторопи... Для меня такое казалось отказом от своей сути, от того, что я в себе развивала всю жизнь, пусть и небольшую пока.

— И что?

— Можно было бороться с этим состоянием своей волей. И почти наверняка в итоге сойти с ума. Но наш декан предложила другой вариант. Она сама им пользовалась во время учёбы... — Гермиона задумалась.

— А Дамблдор? Или Волдеморт? Они же очень умные. Есть наверняка и другие.

— Ты же сам критиковал Волдеморта, он реально поехал крышей, хотя в некоторых областях остался талантливой сволочью. А Дамблдор изначально настолько гениален в магии, что мог себе позволить не слишком напрягаться в её постижении и меньше жертвовать умом. Ему данная проблема не слишком мешала. Но он всё равно тоже пользовался тем же способом, что и я. Кроме того, увы, в основном это проблема умных волшебниц, мужскому полу гораздо легче держать себя в руках.

— И что за способ?

— Что-то типа сознательного сумасшествия.

— Но ты... Ты не такая!

— Плохо я сказала. Есть некие ориентиры, но всё делается магией, и во многом определяется моими намерениями, чувствами, волей. Невозможно описать человека полностью словами, всё равно другие люди будут видеть каждый свой образ. Из-за непохожести людей и результат, и его внешние проявления — индивидуальны. Как пример — патронус. Объяснение — примитивно, но попробуй рассказать ВСЁ, что ты ощущал, когда прогонял толпу дементоров у озера?

— Никаких слов не хватит.

— МакГоннагал с Дамблдором предложили магически как бы раздвоить личность: на переднем плане будет та, кем я становилась всё равно, как более приспособленная к магии. Кодовое имя — Гермиона Джин. Другую, заумную Гермиону Джейн, спрятать за её спиной, с возможностью давать порулить и ей. Похоже на шизофрению, но управляемую. И не навсегда, конечно, иначе в этом нет смысла. Впоследствии, когда личности сформируются, их постепенно можно будет вновь объединить в единую и более гармоническую личность. Минимум лет через десять, даже пятнадцать или больше. Но чем раньше, тем меньше потери.

— А почему не через пять или шесть?

— После выпуска из Хогвартса или даже сейчас? Самый разгул гормонов, из-за них даже умные-разумные девушки в этом возрасте плохо дружат с головой. Лет в двадцать пять, когда жизнь стабилизируется, и основные инстинкты, они же источники самых сильных чувств и эмоций, будут удовлетворены — муж, семья, дети обязательны — спрятанная личность сможет постепенно проявиться и слиться с внешней. Если сейчас, на пике противоречий наших личностей, принудить к слиянию — точно попаду в дурдом. Разве что быстро выскочить замуж и сразу рожать. Только обстановка не очень-то способствует.

— Поэтому предпочла Рона и так старалась его заполучить?

— Рона выбрала не поэтому. В конце концов, что плохого в том, чтобы выйти замуж за досконально знакомого друга? Лучше, чем за почти незнакомца. Который скорее всего окажется пустышкой, если не хуже. Ты же знаешь, я с трудом понимаю людей, уж молчу про налаживание неформального контакта с незнакомым человеком.

— Из двух зол выбрала привычное малое?

— По большому счёту Джин без меня не слишком это всё нужно, ситуация с парнями у меня — сам знаешь — уж точно не безнадёжная и даже не критическая. Разве что для статуса похвастаться наличием бойфренда. В конце концов для меня даже маггл — нормальный вариант. А вот ради объединения со мной пораньше...

— Так ты не знаешь о решениях Джин? Вы совсем-совсем разные? Или как? Мне незаметно.

— Джин и Джейн — одна и та же Гермиона Грейнджер, одна душа, одна память, одно в основе мировоззрение, взгляд на то, что хорошо-плохо, что есть добро и зло и прочее в том же духе. Но простое разделение или замещение чем-то иным только одной особенности личности — увы — недостижимо. Человек — не серийная машина. Даже магглы в своих психо— и прочих тренингах всегда получают не в точности то, что намеревались достичь. А тут — магия, которая в этом случае лезет не в общие для всех людей свойства организма, а в персональные особенности. Результат получается ну очень индивидуальный. В отличие от шизофрении, где две псевдоличности пользуются одним серым веществом, у меня магически постепенно преобразуется мозг. Для каждой из нас он — свой. Как говорил один не слишком любимый дедушкой русский демагог, "прежде чем объединиться, нужно полностью и окончательно разделиться". В целом мы похожи, а вот в деталях, предпочтениях и мнениях по не самым важным моментам жизни накопились отличия. Мне не всегда понятны причины тех или иных решений Джин. Даже смешно, во что превратилась изначальная разница в подходе к информации. Джин гораздо лучше запоминает новые знания, хотя часто просто в виде заполнения памяти, без обдумывания. Но во многом благодаря ей быстро сданы экзамены обычной школы. Джин решительнее, чувствительнее и оптимистичнее меня. Надо признать, что у неё лучше с магией, особенно со сложной. Она постепенно "вливается в общество", хотя на это уходит куча времени и сил. Ей проще найти уже имеющееся знание, а я стараюсь полнее понять известный материал, найти разнообразные способы его применения. Хотя это дольше. Ещё анализирую жизненные ситуации. Естественно, Джин знает мои догадки и выводы, но часто игнорирует их.

— Например.

— Если ты заметил, то я, Джейн, более — скажем так — спокойно и открыто отношусь к сексу, к мыслям и мечтаниям о нём, и именно я включалась в замеченных тобой случаях. Джин стыдливее, она даже мастурбировала только когда становилось совсем невмоготу, а так старательно сублимировала учёбой гораздо более мощные, чем у меня, "неподобающие желания". Они же позывы основного инстинкта...

Гермиона скосила взгляд на лицо Гарри и хихикнула.

— Извини, никак не привыкну. Оказывается, кувыркание в постели с девушкой не избавляет парня от смущения при обсуждении интимной сферы. Джин испытывает гораздо большее удовольствие от секса. После первого раза она брала управление на во время наших развлечений в кровати. Мне доставалась посткоитальная истома, но такая сладкая! — Гермиона потянулась и потёрлась телом о тело Гарри.

Нельзя сказать, что парень не замечал быстро нарастающего отличия подруги в постели с ним от неё же вне спальни. Но считал, что просто девушка быстро вошла во вкус. Да так, что всё больше отключалась от окружающей реальности при занятиях любовью. Именно так Гарри решил называть их совместные забавы в спальне вместо пошловато-медицинско разнообразия терминов подруги, к её чести всё же избегавшей совсем уж обсценных слов. Тем более она сама не раз называла его любовником.

Ей даже пришлось подключать его к сигнальным барьерам дома и сделать ответственным за их экстренную эвакуацию "а натюрель". Когда выставленный Гермионой на заранее неизвестное ему время будильник в подвале включил предупреждение о тревоге почти в самый пикантный момент их близости, ему хватило пары-тройки секунд врубиться и совместно аппарировать их обоих. Пока на кровать в соседнюю спальню. Гермиона же, как ему показалось, почти и не заметила "спасения" и потребовала от него "продолжить банкет".

Гарри удивляло, что за пределами спальни он продолжал относится к Гермионе практически по-прежнему. Почему-то больше он соблюдал договор о друзьях с привилегиями и предупреждение Гермионы о нежелательности попадания в зависимость от интима, в то время как любительница правил и ревностная исполнительница обещаний как будто бы всё больше игнорировала их. Хорошо, что появилось нормальное объяснение. Надо как можно лучше понять двойственность личности подруги и приспособиться к ней.

Дав ему время на размышления, Гермиона продолжила.

— Как и ты, я многого не вижу и с ходу не понимаю, но хочу понять. Нужны разъяснения. Будь добр, что ты там сболтнул такое правдивое про меня? Ты всерьёз считал, что у меня между ног кто-то неплохо так поработал?

— Ну а что? Для меня твоя девственность оказалась большим сюрпризом. Я считал, что раз ты одна, а нас двое, то даже если у меня или Рона дойдёт дело до этого самого с тобой, то лучше бы ему не было повода... Ну как это выразить?

— Надуваться превосходством?

— Да. Это Рону. А я... А мне сдуваться от этого незаслуженного превосходства и чувствовать вину перед ним. И перед тобой, конечно.

— А что бы ты чувствовал в случае его "успеха"? Гипотетически говоря...

— Он точно убрал бы лёгкость в моём отношении к вам. Друзья, по моему мнению, вообще не должны стремиться специально получить первенство друг перед другом. Разве что временное, типа в учёбе. Я был за равноправие в нашей дружбе и не желал ОСОБЫХ взаимоотношений между двумя из троих. Получилось, что двое бросили третьего. Меня...

— До меня только сейчас дошло, что с Чо ты расстался из-за предательства твоей дружбы и доверия. Вот почему ты так напряжённо воспринимал мои поползновения к Рону.

— Знаешь, какая первая мысль возникла у меня в момент, когда ты очевидно дала понять Рону свою заинтересованность в особых отношениях с ним? Помнишь, ты пригласила его на рождественскую вечеринку к Слизнорту — и до него наконец-то дошло?

— Нет, конечно. Колись!

— "Когда ты расстанешься с ним, что будет с нашей дружбой на троих? Почти наверняка она этого не переживёт из-за вашей с Роном взаимной обиды после разрыва."

— Значит сразу не "если", а "когда"? И не цивилизованное расставание "давай останемся друзьями", а развод со скандалом?

— Ну не представляю я вас вместе, если не случится чего-то нереального.

— А реально значит никак?

— "Реалистицкий" случай — прилетят инопланетяне и перебьют всех людей на Земле, кроме вас двоих.

— Слишком смешно. Я даже боюсь спрашивать про фантастику.

— Это если кому-то будет дело до ваших проблем, и он сумеет вам обоим настолько запудрить мозги, что вы с радостью будете спасаться от него в объятьях друг друга. Или заделаете детей, чтобы была важная причина отнекаться от его мозгокрутства.

— Это ещё более "слишком". Наша с тобой ОСОБАЯ близость как в это вписывается?