Путь индюка

"И какой у тебя план?" спросил Серый Суслик. "Поделишься или будешь по-прежнему скрывать?"

"Поделюсь", ответил Каэссар. "План очень простой, потому что приблизительный. Мы закончим эту беседу, сведем твою орочью татуировку и нанесем человеческую. Орк Серый Суслик перестанет существовать, вместо него появится человек Джон Росс. Этот человек выберет себе орочье стадо и станет его пасти. Он станет очень хорошим пастухом, приведет стадо к невиданному процветанию, орки станут почитать его почти как бога, но не из страха, а из восхищения. Рано или поздно этот выдающийся пастух привлечет внимание барнардских олигархов, тех, что направляют в Оркланд экспедиции за новыми рабами. Джону Россу предложат должность или в Барнард-Сити, или в каком-нибудь другом городе, а что будет потом, я пока не знаю. Слишком мало в твоей памяти сведений о цивилизованных краях. Но ты помнишь легенды о возвышении Джулиуса Каэссара, ты их знал еще до того, как мы познакомились, и ты читал в моей памяти настоящую историю моего возвышения. Мы попробуем повторить ее еще раз, с поправкой на новую эпоху. Ты со мной или против меня?"

Серый Суслик думал очень долго, минут пять, наверное. Каэссар не торопил его, он смиренно ждал.

"Я не пойду с тобой", ответил, наконец, Серый Суслик. "Ты — прислужник злого бога Сэйтена, нам с тобой не по пути".

"Ха-ха", отозвался Каэссар. "Если хочешь пошутить, надо скрывать не только две последние мысли, а всю цепочку. Буем считать, что я оценил твою шутку. Пойдем человека из тебя делать".

"Пойдем", согласился Серый Суслик. "И, это... извини. Глупая шутка получилась".

"Не бери в голову", подумал Каэссар. И громко сказал:

— Дом! Подготовь виртуальный терминал.

Заметил удивление Серого Суслика и мысленно добавил:

"Виртуальность — штука универсальная, в ней можно не только сексом заниматься. Некоторые вещи удобнее делать мысленно, а не голосом или руками. Заодно обезболит".

Они пришли в комнату, которую Каэссар считал своим кабинетом. В комнате копошились существа, увидев которых, Серый Суслик испугался бы до полусмерти, если бы не получил предупреждение из фоновых мыслей Каэссара. Это были роботы, те самые неживые, но подвижные и разумные мифические существа. В отличие от персонажей легенд, настоящие роботы были подобны не людям, а большим паукам. Их металлические корпуса были небольшими, округлыми, блестящими, и сплошь покрытыми разноцветными точками и пятнами зрительных, слуховых и прочих рецепторов. Из корпуса каждого робота росли восемь одинаковых ног, длинных и тонких, с множеством суставов на каждой, они двигались с характерным металлическим пощелкиванием. И это были не только ноги, но и руки, при необходимости круглая пятка раскрывалась, как цветок, только вместо лепестков вырастали пальцы. Серый Суслик заметил, что у одного робота две ноги испачканы чем-то грязно-коричневым. Неужели...

"Да, это кровь", подтвердил Каэссар его мысль. "Это он Шона убил. Шон дурак был, надо же было додуматься хватать голыми руками охранного робота при исполнении! Невежество запредельное".

— Как закончишь, пойди помойся, — вслух приказал Каэссар роботу. — Что за внешний вид? Смотреть противно.

— Извини, хозяин, — ответил робот неживым бесчувственным голосом, от которого по спине Джона Росса пробежали мурашки.

Каэссар усадил их общее тело в кресло, натянул на голову мягкую шапку (терминал виртуальной реальности, Питер Пейн называл его шлемом грез), и мир изменился. На этот раз не было никаких галлюцинаций, разум Серого Суслика скользнул в иную реальность легко и непринужденно.

В этой реальности он смотрел на свое тело со стороны, но при этом знал, что по-прежнему может управлять им, может пошевелить рукой или ногой в любой момент, когда захочет. Например, чтобы поправить шлем, который сполз на лобную татуировку.

"Жаб мы легко сведем, это плевое дело", сообщил Каэссар. "Второй этап интереснее. Вот, гляди, что я придумал".

Тело Серого Суслика раздвоилось. Одна копия осталась в кресле, а вторая взмыла к потолку, только потолка уже не было, а было некое абстрактное пространство, не имеющее ни смысла, ни значения. Зеленых татуировок на лице второго тела уже не было.

"Я их убрал с картинки, чтобы не отвлекали", пояснил Каэссар. "Смотри, что мы сейчас замутим".

В разум Серого Суслика хлынул поток образов, незнакомых и не вполне понятных. Роботы, которыми управлял Каэссар, оказывается, не собирались протыкать кожу иглами и впрыскивать под нее краску. Под словом "татуировка" Каэссар понимал совсем другое. Кажется, это и есть та самая нанотехнология, о которой иногда думал Каэссар.

"Нано, био — неважно", прокомментировал Каэссар эту мысль. "Смотри дальше, не отвлекайся по пустякам".

Операция предполагалась очень простая. Робот (не тот, которому Каэссар велел мыться, а другой) должен проткнуть локтевую вену пустотелой иглой и ввести в кровь их общего тела некую особую жидкость, не то нанотехнологическую, не то биотехнологическую. Эта жидкость содержит некие нанокапсулы, подобные живым микроорганизмам (так вот от чего бывают болезни!), эти нанокапсулы разнесутся по телу и осядут под кожей, каждая на своем, заранее определенном месте.

"Мы задействуем грудь, спину и плечи", подумал Каэссар. "Руки трогать не будем, мы же не лоха какого-нибудь делаем, а серьезного человека, рыцаря".

Серый Суслик подумал, что не каждый рыцарь осмелится нанести родовую татуировку на грудь. Роджер Стентон, например, имел ее на руке выше локтя, а некоторые, по слухам, наносят ее вообще на тыльную сторону кисти, чтобы в случае чего можно было продемонстрировать, не раздеваясь.

"В случае чего у нас не будет", заявил Каэссар. "Джон Росс достаточно уверен в себе, чтобы не бояться глупых случайностей. Вот, смотри".

По груди виртуального тела Серого Суслика запрыгал маленький красный индюк. Некоторое время он взмахивал крыльями, распушал хвост, что-то клевал с подразумеваемой земли, а потом вдруг особо энергично замахал крыльями, натужно взлетел и переместился на плечо.

"На груди лучше смотрится", подумал Серый Суслик. "По-моему, лучше всего выбрать нейтральную позу, когда он просто стоит".

Каэссар мысленно рассмеялся.

"Ты не понимаешь", подумал он. "Эта татуировка будет двигаться, как бы живая".

Тело Серого Суслика повернулось в вертикальное положение и развернулось спиной к зрителям. Бодрым шагом индюк перебрался на лопатку и стал чесаться под крылом.

"Производит впечатление?" спросил Каэссар.

"Не то слово", отозвался Серый Суслик. "Слишком сильное впечатление, по-моему. Нас с тобой на костре сожгут".

"Не сожгут", мысленно улыбнулся Каэссар. "Ты, кажется, пропустил модификацию периферических нервов".

Да, это изменение тела Серый Суслик пропустил. Нанокапсулы — не только маленькие капельки, меняющие цвет, это еще сложная система управления, которая может работать в разных режимах. В одном режиме индюк неподвижен, в другом он движется по телу случайным образом, в третьем — отражает текущее состояние хозяина. Если, например, хозяин ест, индюк клюет воображаемые зернышки, если хозяин радуется — весело скачет и разевает клюв, как бы смеясь, хозяин задумчив — индюк тоже задумчив, хозяин спит — индюк тоже спит. И еще есть четвертый режим, в котором хозяин управляет индюком мысленно, явно приказывая ему, что делать.

Невероятно сложная система! Серый Суслик знал о древних нанотехнологиях, они в каждой второй сказке упоминаются, но он никогда не думал, что они были настолько могущественны. А ведь этот индюк — просто забавная игрушка.

"Ты прав", подумал Каэссар. "Нанотехнология — сила. Здесь в технических помещениях есть маленький нанозаводик, там сейчас бластер делается".

"Кое-чего я не понимаю", подумал Серый Суслик. "Ты с самого начала знал, какое богатство хранится в этом подвале. Но ты все равно отправился в мое стадо. Только затем, чтобы создать подходящую легенду, которая когда-нибудь, может быть, пригодится..."

"Нет-нет!" перебил его Каэссар. "Главная задача была переждать опасное время, вторичная задача — сбить Пейна со следа, а создать легенду — это уже третья задача, совсем мелкая".

"Это я понимаю", подумал Серый Суслик. "Я другое не понимаю. Как ты смог заставить себя ускакать прочь, зная, что в двух шагах от тебя таится такое сокровище?"

"Все очень просто", подумал Каэссар. "Я не позволяю чувствам брать верх над разумом. Думаешь, мне не хотелось наплевать на все и ринуться в этот подвал очертя голову? Очень хотелось. Но я оценил вероятность успеха..."

"Я тебе завидую", подумал Серый Суслик. "Я бы на твоем месте не смог ее оценить. Я бы вообще..."

— У нас гости, — непонятно откуда раздался голос, принадлежащий компьютеру дома. — У входа номер два трое посетителей.

— Нет! — воскликнул Каэссар и добавил, уже спокойнее: — Покажи их.

В пустом пространстве материализовался экран, на котором отобразились три эльфа, пучеглазых и лопоухих. У всех троих зрачки были сильно расширены, видеть такое было непривычно — днем у эльфов зрачки очень маленькие, как точечки. Эльфы озабоченно ращглядывали следы сапог Джона Росса, отпечатавшиеся на влажной земле. Куда уходили эти следы, видно не было, но Каэссар пояснил, мысленно хихикнув, что с точки зрения эльфов они обрываются перед каменной стеной, будто неведомый путешественник продолжил путь прямо сквозь нее. Обнаружить, что монолитный каменный блок на самом деле не монолитный, эльфы, по идее, не должны.

"Гости — это хорошо", подумал Каэссар. — "Сейчас поразвлекаемся. Орочью легенду мы уже создали, теперь создадим эльфийскую".

"Только убивать никого не надо", мысленно попросил Серый Суслик.

"Убивать не буду", пообещал Каэссар. "А ты молодец. Жалеешь заклятых врагов человечества, как если бы они были твоими соплеменниками. Тоже умеешь мыслить отстраненно и объективно".

4

Джакомо зря опасался, вражеский разведчик не ждал их в засаде. Он виртуозно ловко прополз через весь сектор наблюдения, затем залег под кустом и долго лежал, то ли наблюдая за лагерем, то ли чего-то дожидаясь. А чего он мог ждать, не темноты же! Впрочем, у того позавчерашнего орка на глазах были какие-то непонятные артефакты, они явно позволяли ему видеть в темноте. А не тот ли самый орк здесь побывал?

— Не помнишь, Педро, какие приметы были у позавчерашней лошади? — спросил Джакомо.

— Не помню, — покачал головой Педро. — Я в лошадиных приметах не разбираюсь, вообще не умею их разтличать. Ну, если одна лошадь черная, а другая белая, я их, конечно, различу...

— Я понял, — перебил его Джакомо. — Идем дальше по следу.

— Я снова ведущий? — спросил Педро.

Джакомо заколебался. Он сегодня уже уронил свою славу, добровольно заняв место ведомого. Но этот след куда свежее, чем тот, который он обнаружил у тропы. А плохие предчувствия за время поиска только усилились.

— Давай снова ты, — подтвердил Джакомо.

— Цык-цык-цык, — негромко проскрипел Педро, подражая звукам, какие издает трехгребенный червь, славящийся своей трусостью.

— Чего? — переспросил Джакомо.

— Что-то в горле запершило, — отозвался Педро и пошел вперед, не дожидаясь дополнительного приказа.

След вел вовсе не к Древнему Дому, как ожидал Джакомо, и даже не к лагерю. След вел к непонятным каменным руинам, громоздящимся у ручья бесформенной грудой. Очень похоже, что вражеский лазутчик с самого начала пробирался именно туда, а вовсе не обходил лагерь по дуге. И что ему там нужно, спрашивается?

У края развалин Педро остановился и сделал знак, дескать, иди сюда. Когда Джакомо приблизился, Педро указал вниз. Джакомо все понял без слов.

Вдоль самого обрыва проходила узкая и крутая тропинка, до сегодняшнего дня она явно была нехоженой. А теперь на ней отпечатался свежий след, особенно четкий внизу, где земля всегда влажная, потому что от ручья брызжет. След настолько четкий, что его легко разглядит даже полуслепой школьник, негодный к ратным подвигам ни по возрасту, ни по здоровью. А нормальному воину виден не только след, но и тот, кто его оставил. Это, несомненно, орк, такие сапоги только орки носят. Причем не те орки, которые как бы вожди, а другие, которые с зелеными жабами на морде, орки-вожди их за скотину держат. Интересно...

— Спускайся, Педро, — приказал Джакомо. — Я тебя прикрою, если что.

Педро сделал шаг, неожиданно остановился и спросил, не оборачиваясь:

— Слушай, Джакомо, тебе разве слава совсем не нужна?

— Сегодня я снискал достаточно славы, — ответил Джакомо. — Я заметил одинокую лошадь, догадался, что она не одинокая, и встал на след. А пройти по следу, указанному старшим — дело нехитрое.

Педро досадливо крякнул, но препираться не стал, понял, что деваться некуда.

— Прощай, Джакомо, — сказал он. — Мерзавец ты редкостный.

— Прощай, Педро, — отозвался Джакомо. — Какой есть.

Педро стал спускаться по скользкой тропинке. Он спускался очень медленно и осторожно, но на последних шагах все-таки поскользнулся и сбежал вниз, чудом не сорвавшись в ручей на острые камни. Лучше бы сорвался, был бы шанс уцелеть, а сейчас вылетит из-под камней стрела со страшным стальным наконечником, и тогда...

Стрела не вылетела. Не веря своему счастью, Педро топтался на краю обрыва и пытался что-то высмотреть под камнями.

— Эй, Джакомо! — позвал он. — Тут вроде нет никого.

— Лучше смотри! — приказал Джакомо. — Проверь все как следует. Не мог он никуда деться оттуда.

— Тогда почему я еще жив? — задал Педро резонный вопрос.

— Понятия не имею, — ответил Джакомо.

Педро вздохнул и скрылся из поля зрения, углубившись под камни. Минут пять ничего не происходило, затем Педро появился снова.

— Ерунда какая-то, — сказал он. — Этот орк сквозь стену прошел.

— Как это? — не понял Джакомо.

— Спустись и посмотри, — сказал Педро. — Все равно словам не поверишь.

Еще через пять минут Джакомо убедился, что Педро прав, такому невозможно поверить, пока не увидишь все своими глазами. Под камнями обнаружился довольно большой грот, совершенно незаметный сверху. В гроте было темно даже для эльфийского зрения, но кое-что было видно. Было видно, что орк-разведчик пересек грот, но не тем широким размашистым шагом, как раньше, а так, как обычно ходят орки по ночам — медленно и неуверенно. Впрочем, Джакомо и Педро в такой темноте тоже чувствовали себя не слишком уверенно. Следы орка пересекали весь грот и обрывались у дальней стены, словно он превратился в бесплотного призрака и прошел сквозь стену. Если бы кто-нибудь рассказал Джакомо такую историю, он бы не поверил рассказчику. Но своим глазам он верил.

— Пойдем, вождю доложим, — сказал Джакомо.

Через четверть часа он докладывал синьору Карло. Джакомо не стал излагать подробности, а просто сказал, что они с Педро обнаружили следы пешего орка-разведчика, проследили, насколько смогли, а затем потеряли след при столь необычных обстоятельствах, что почтенному синьору следует взглянуть на это своими глазами. И еще десяток воинов неплохо было бы с собой взять.