— Ну, это я и сам бы сказать мог, — спокойно откликнулся фамильяр. — Правда, его сила не значит, что он сумеет продержаться столько времени, сколько выдержал его дядя. И, надеюсь, Бриндан сообразит спрятать от Католдуса свою силу.

— Керней, а ты не мог бы мне, несведущей, объяснить, как так получилось, что Бриндан стал сильней?

Честно говоря, Ирина про себя решила, что парень получил половину её сил, хотя и это ей было непонятно — каким образом. Но ответ фамильяра её удивил, хотя был логичным и вписывался в реалии здешней жизни.

— Твоя стихийная сила пробила его рамки. Человек часто блокирует собственные способности, вводя их в определённые правила, которые в будущем и становятся рамками. А твоя сила снесла их и высвободила те запасы, которые Бриндан поневоле или привычно держал в узде и мощь которых поэтому-то и не представлял. Это его личные силы, — добавил он, и Ирине показалось: он сообразил, о чём она думает.

Когда на крепостной стене воцарилась тишина и внизу зазвучал одинокий барабан, Ирина осторожно скосилась на угол справа. Всю последнюю минуту ожидания она чувствовала упорный взгляд оттуда. Взгляд, по силе напоминавший касание пальцами.

Между парнями она сразу разглядела Бриндана. Он тоже не смотрел на выходящую тёмную плясунью-телохранительницу, потому что, спрятавшись за спинами товарищей, смотрел на Ирину. Она быстро осмотрелась, удостоверилась, что все внимательно следят за начинающимся ритуальным танцем, и... Озорно поцеловала середину своей ладошки и сдула поцелуй по направлению к Бриндану. И замерла. Кажется, она сделала что-то не то? Парень, хмурый, отвернулся, а потом шагнул вперёд и вовсе пропал.

— Керней...

— Потом, Лирейн, — вздохнул фамильяр, который всё видел.

Они досмотрели ритуальный танец и заторопились на выход.

Учебный день до последнего занятия прошёл как обычно. Разве что Ирина один раз получила кусочек счастья: пробегала мимо библиотеки с раскрытыми дверями, а двери эти, как полагается в солидном и старинном здании, весьма громадные и широкие. И чья-то сильная рука метнулась из-за одной из них и, вцепившись в плечо Ирины, втащила ахнувшую от неожиданности девушку в узкое укрытие, где её страстно зацеловали. Впрочем, поняв, что происходит, и Ирина приникла к Бриндану, смеясь и чуть не плача, потому что слишком уж коротко счастье между стеной и дверью!..

А вечером все четверо: Бриндан с Ириной, Рок с Оссией — отправились к лачуге Лиама. Не в карете — на лошадях. Очень удивлённая и заинтересованная Фрида довольно смело познакомилась с Оссией и парнями-студентами. Лиам объяснил ей, что от неё требуется включить в свои танцы уже не одну, а двух девушек. Причём одна из танцовщиц не собирается претендовать на деньги, а хочет танцевать из любопытства.

Бриндан не стал дожидаться репетиции. Он уехал в замок Коршуна немедленно, пообещав, что заедет-таки за Лирейн после ритуалов, которые постепенно включали его на место умирающего дяди.

Этой ночью танцовщицы снова не были востребованы, но Лиам сказал, что управляющий из замка Коршуна просил устроить выступление назавтра. Посмотрев, что именно танцевали девушки вдвоём, Оссия сказала, что это легко. И повторила танец с ними. Фрида — обрадовалась. Но в следующие минуты насторожилась. Бабушка Лиама вышла на берег и велела повторить танец. После чего объяснила девушкам-магам, как именно они должны будут посылать магическую силу в замке Коршуна, чтобы та добралась не до зрителя, а до адресата.

— Но разве мы не будем просто танцевать? — медленно спросила Фрида.

— Будем, — легкомысленно отозвалась Ирина. — Просто незаметно сделаем ещё кое-что полезное. Не бойся. На танце это не скажется.

Затем было устроено самое настоящее выступление перед лачугой Лиама, и старая некромантка нашла лазейки в танцах Фриды для ещё нескольких жестов.

Ирина не выдержала и спросила:

— А эти движения точно передают силу?

— Иди-ка на моё место, — предложила Триста и постучала по колоде. — А девочки пусть на тебя станцуют.

От неожиданного оборота "на тебя станцуют" Ирина улыбнулась. Но, сидя на колоде, и внимательно следя за танцем, который две девушки с удовольствием отплясывали уже не в первый раз, Ирина, чутко прислушивавшаяся к себе, отчётливо прочувствовала приток силы.

Вскоре все танцы были закреплены до последнего движения. К этому времени вернулся Бриндан. И молодёжь уселась у самой кромки воды, чтобы посидеть, наблюдая за движением лунной дорожки на мелких морских волнах и даже гадая. Первой придумала гадать Фрида, а потом научила своих новых подруг старинному этому гаданию: надо отследить одну волну, которая идёт к берегу — и к тому, кто гадает. Если в этой волне плеснёт рыба, значит, сбудется то желание, которое загадано. Парни солидно похмыкали, но по тому, как они замолчали, напряжённо глядя на воду, стало ясно, что и они решились на гадание. Что уж говорить о смущённо хихикающих девушках.

А потом сидели на песчаном берегу и молчали, глядя на безграничное море, на еле видную полоску горизонта, которая начинала сливаться, тушеваться из-за подступающих тёмных, почти чёрных облаков.

Парни первыми, хоть и неохотно, напомнили, что их спутницам надо бы выспаться, а то ведь с утра на занятия. Девушки повздыхали, но обе, кроме Фриды, были готовы уехать домой, в пансионат: Оссия и Ирина теперь заняли одну комнату — ту, в которой раньше жила одна Лирейн. Очень удобная комната — на первом этаже. Фриду же отвезти домой пообещал Лиам.

Пока собирались и выводили от коновязи лошадей, обнаружилось, что рядом со старухой Трисой сидят и стоят ещё шесть человек — стариков и старух. Смутно Ирина припомнила, что, кажется, Лиам называл их Кругом семи, но спрашивать не решилась, подумав про себя, что завтра будет у кого спросить про непонятное. У Кернея, конечно.

Но на всякий случай попробовала разузнать у Бриндана — на обратном пути. Прижимаясь к нему под предлогом, что ночной порой довольно прохладно, она спросила:

— Что значит — круг семи?

— Семь — одно из магических чисел, — вполголоса ответил он. — Хочешь усилить влияние чего-либо, например: заклинания или магического воздействия — собери шестерых сообщников, равных тебе по силам, и тогда твоё воздействие увеличится.

— Но ведь можно собрать и десятерых.

— Нет, десять магов не дадут такого результата, как семь.

— Странно. То есть, если один маг захочет собрать остальных в этот круг, то он может позвать любого?

— Нет. Только знакомых — из тех, кто проявит нечто вроде сочувствия в этом деле. А ещё лучше, если этот круг будет из давних... — Бриндан посопел немного, подбирая слово. — Из давних соратников. Ты почему меня об этом спрашиваешь? Из-за старухи Трисы и её помощников?

— Из-за неё. Она нам помогла — вместе со своим кругом. Особенно мне, — задумчиво сказала Ирина. — Иногда мне кажется, это здорово, что я ничего не помню... И как хорошо, что Лиам приехал за мной в ту ночь!

— Ты не жалеешь, что снова вернулась в пансионат?

— Мне стыдно возвращаться в твой дом. Из-за пожара, — призналась Ирина. И вспомнила: — А ты? Что сегодня было в замке Коршуна?

— Всё то же самое. — Бриндан помолчал, а потом невесело усмехнулся. — Маги, которые готовят меня к смене дяди, сегодня тоже порадовались за меня. Между прочим, я думал, что у дяди всё совсем плохо, а оказалось... Ну, не с ним самим. Оказывается, королевские маги вовсю ищут пути преодоления Маровых болот. А я думал — они покорились неизбежному и ничего не делают.

— И что? — жадно спросила Ирина, обернувшись к нему. — Есть какие-нибудь подвижки в этом деле? Или они опять думают, что Маровы болота возникли сами по себе?

— Если ты о Католдусе, то да. Он вне подозрений. А когда я осторожно поинтересовался, не мог ли человек, маг, сотворить такое, на меня посмотрели, как на ребёнка-несмышлёныша.

— И ты поверил им? — медленно спросила девушка. — Ну, с Католдусом?

— Нет, я с каждым часом всё больше убеждаюсь, что виноват именно он. Всё, что раньше я слышал о нём, всё, что раньше видел в нём, теперь я вижу иначе. Но королевских магов-дознавателей не переубедить. Пока.

Некоторое время они ехали молча, раздумывая. Но Ирина снова не выдержала:

— Бриндан, я понимаю, что думаю наивно, потому что совсем недавно обладала маленькой силой, но... А не может быть такого, что Католдус как-то повлиял на этих дознавателей? Ну, магически?

— Не знаю, — покачал головой парень. — С этой точки зрения я пока не рассматривал происходящее.

— Ты не договорил по поводу дяди. Как он там? И выполнил ли ты повеление старухи Трисы — ну, с тем пузырьком?

— Дядю я не видел. Не дали взглянуть на него, хотя я просил. Один из магов шепнул, что лучше мне Коршуна не видеть: выглядит, мол, ужасающе, почти труп. А то, что велела Триса, я сделал. Только, знаешь что... — Бриндан замолчал так надолго, что Ирина нетерпеливо подтолкнула его локтем. — До того, как разлить содержимое пузырька, я попробовал настроиться на него. Думал — там отвар какой-нибудь, который поможет дяде. Но, как оказалось, это не отвар.

— Бриндан я тебя сейчас стукну! — пригрозила Ирина. — Если ещё раз замолчишь!

— Там была кровь.

Теперь закрыла рот озадаченная Ирина. Но интерес захлестнул её с новой силой, поэтому она не сумела продержаться и пяти минут.

— А чья?

— Мне бы тоже хотелось знать, — вздохнул Бриндан.

— И что? Раз ты не можешь рассказать, чья это кровь, расскажи, что ты сделал — и что вышло из этого? Бриндан, я ведь тоже тревожусь из-за тебя и твоего дяди. Хоть в чём-то успокой меня!

— Если бы я мог успокоить... — проворчал Бриндан. — Понимаешь, старуха Триса сказала, чтобы я разлил жидкость на символ Мары. То есть на линии символа. Я сумел это сделать, но что-то пошло не так. Я думал — линии слегка увеличатся, станут толще обычного. Но эти линии — они... Сначала — да, увеличились. Но потом символ Мары будто выпил предложенную ей кровь.

— Ничего не понимаю, — прошептала Ирина.

— Ну, как объяснить... Я будто Маре новую жертву принёс. И она приняла это. Мои действия — они ведь даже не магические. Это древнее волхвование. И я не понимаю, зачем старуха Триса заставила меня это сделать. Есть одно подозрение...

— Бриндан!

— Это только подозрение, — неохотно напомнил парень. — Мне кажется, старуха предложила Маре кровь в качестве новой жертвы.

— То есть... — теперь уже медленно начала Ирина. — Триса предложила богине другого человека, с которого болото будет тянуть силы?

— Наверняка сказать не могу, — снова вздохнул Бриндан. — Это слишком сложная магия. И определить её даже по линиям вокруг неё — невозможно.

— Ужас... — решила Ирина. — Она, наверное, какого-то человека подставить хочет. Из мести! Или этот человек знает про кровь и готов помочь, если его кровь сильная. Но тогда почему он раньше не предлагал своей помощи с болотами?

— Твоя фантазия поразительна, — заметил Бриндан, и до забора вокруг пансионата они доехали уже молча.

Девушки распрощались со своими партнёрами и поспешили в комнату, пробираясь ночными кустами — уже знакомой Ирине тропинкой. Будучи тренированными плясуньями, обе легко взобрались на карниз окна, предусмотрительно оставленного незапертым, а лишь плотно прикрытым.

Поскольку Оссия была магически сильней заблокированной Ирины, то именно рыженькая взялась за дело, и вода для умывания перед сном с её лёгкой руки быстро потеплела, пока фамильяр швырялся в её вещах в поисках ночного платья и полотенца.

А когда легли, Оссия спросила:

— Ты не сожалеешь, что вернулась сюда, в пансионат?

— Боюсь, я не знаю, о чём сожалеть, — ответила Ирина. — Иногда я жалею, что не пригласила тебя жить в одной комнате со мной. Тогда бы Магда не стала шантажировать тебя. Но тогда бы и Бриндан не узнал о том, кто главный виновник смертей в его семье. Оссия, а ты бы согласилась переехать со своего этажа сюда, позови я тебя?

— Сразу же, — решительно сказала рыженькая. — Мне с самого начала здесь, в пансионате, было неуютно. Хоть и дали мне отдельную комнату, но всегда хотелось, чтобы рядом была подруга. И я рада, что ты позвала меня сейчас.

— А кого ещё звать? Честно говоря, я очень боялась, как бы место здесь не занял кто-то из новеньких.

Они немного поговорили о новых девочках, которых сегодня приняли в группу, поделились своими впечатлениями и решили, что никто из новеньких не собирается отстаивать место под солнцем... И — пожелали друг другу спокойной ночи.

Засыпая, Ирина подумала, что события последних дней чуть ли не наслаиваются друг на друга и подчас намерения изменяются только так!.. Керней, который должен был научить девушек танцам, просто не успел этого сделать. Зато старуха Триса нашла время на обучение студенток... И единственное во всём происходящем абсолютно точно не нравилось Ирине: Бриндан был далеко от неё. А она-то размечталась!.. Что уж с этого дня, точней — с той ночи, они будут всегда вместе...Но старуха Триса (и раньше Керней) велела жить отдельно. Обидно, досадно... Ну, ладно.

Семнадцатая глава

Насупленный Керней явился, как всегда, рано и первые минуты пребывал явно не в духе. Окно ему слишком плотно закрыли! А в дверь заходить не хочется! Её ж открывать надо! А кто из пансионата так рано выйдет, чтобы в порыве любезности открыть бедному фамильяру входную дверь? Прибыл-то он чуть не затемно!

Ирине тоже вставать не хотелось, хотя проснулась она давно. Хотелось подумать о своих отношениях с Бринданом, да только эта серьёзная тема резко ускакивала, едва она начинала в мельчайших подробностях вспоминать, как они целовались за широкой библиотечной дверью. Вспоминать и смущённо улыбаться.

В общем, Керней чуть не выбил стекло, лупя по нему кулачишками в стараниях прорваться в помещение, пока фамильяр Оссии не залез на подоконник и не отодвинул оконную створку в сторону. Ввалившись в комнату девушек, Керней осмотрелся и с удовлетворением констатировал:

— Так я и знал! Спят они!

— Рада, что тебя это осчастливило... — пробормотала Ирина. — И не забывай, что, пока ты отдыхал в замке Коршуна, мы полночи репетировали на берегу.

— Ага... — сонно вздохнула Оссия, потягиваясь под одеялом.

— А я не отдыхал, — так странно легко сказал Керней, словно мимолётно и даже ненужно отвечая на какой-то бытовой вопрос. — Я попробовал добраться до Сиг-дха.

Девушки, уставившись на него, лежали ещё секунду, усваивая информацию, а затем, не сговариваясь, одновременно вылетели из-под одеял. В темпе оделись, умылись, прибрали постели. Оссия послала своего фамильяра приготовить чай, и девушки уселись перед Кернеем, который уже восседал на кровати Ирины.

— Ну? — нетерпеливо спросил Ирина. — Что там с ним? Жив? Сколько ему осталось?

Фамильяр Лирейн обвёл обеих жёлчным, даже подозрительным взглядом. И начал отвечать, но не на конкретные вопросы.