Метку я на него наложил, так что если выживет в предстоящей заварушке... Там видно будет. К сожалению, метка не является панацеей в поиске человека. Но если метка спадёт, я буду знать, что он умер.

Пока шли к дому, думал, как бы всё провернуть, чтобы никто раньше времени не узнал о моей силе. В целом-то не критично, но хотелось удивить друзей в более мирной обстановке. Хуже, что о моей силе растрепают люди ребят. Ладно самые близкие, они молчать будут, а вот остальные вряд ли. Главам Родов точно доложат, а уж те и всей стране расскажут, а тогда... Денег, как минимум, я уже поднять не смогу. Да и вообще много чего не смогу.

До гостиной, из которой так и не убрали праздничный стол, мы дошли в молчании, а уже там его нарушил Кен.

— Райдон, надеюсь, ты не станешь геройствовать и...

— Конечно, стану, — прервал его Рей. — С чего бы мне друга бросать?

— Ты ничем Синдзи не поможешь, — упал Кен в кресло. — Только рисковать будешь почём зря.

— Спорное утверждение, — хмыкнул Райдон. — Я...

— Да ты обо мне подумай, в конце-то концов! — воскликнул Кен. — Я же за вас всех в ответе! Это я пригласил вас всех сюда. Все мы друзья и все можем этим козырять, но давай уже поговорим как взрослые люди. Оставаясь здесь, ты ничем не помогаешь Сину и подставляешь меня. А твоя сестра? О ней ты подумал?

— Между прочим, далеко не факт, что нас действительно пропустят, — произнёс неуверенно Рей. — А Анеко, если что, может и уехать.

— Пропустят вас, никуда они не денутся, — отмахнулся Кен. Правоту его слов даже моё чувство лжи, которое я забыл отключить, подтвердило. — Незачем им вас трогать. Просто по логике незачем.

Вообще, слишком долго держать чувство лжи я не могу, но ключевое слово здесь именно "слишком". Но и просто долго — тоже неприятно. Так что надо отключи... Стоп, что?

— Ты не совсем прав, — влез я в их разговор. — Если думать логически, то взять в заложники уезжающих, чтобы выманить меня, вполне здравая идея.

— Чтобы их искали вообще все? — усмехнулся Кен. — Чтобы Император на законных основаниях влез в это дело? По-моему, Токугава на своём опыте всем показали, что не стоит перегибать палку.

— Токугава не повезло, — произнёс я задумчиво. — Слушай, Кен... Хочу задать тебе очень неприятный вопрос и заранее прошу прощения за него. Но... Насколько ты уверен в своей охране? — кивнул я на стоящего рядом с ним начальника этой самой охраны.

Кен, судя по выражению его лица, не обиделся, а скорее удивился.

— Всецело, — ответил он.

— Просто понимаешь, слишком уж у нападавших всё просто получилось, — закинул я ногу на ногу. — И подобрались незаметно, и поместье окружили, и связь полностью отрубили. А последнее, знаешь ли, сделать довольно непросто.

Сам глава охраны даже бровью не повёл, а вот Кен выглядел несколько растерянным.

— Бред. Никто бы из них не предал Род, — произнёс он, и более уверенно продолжил: — Да и зачем кому-то из них это? Более того, один человек тут ничего и не смог бы сделать, а предательство сразу нескольких? — покачал он головой. — Нет, невозможно.

— В таком случае, — перешёл я к главному, — это не предательство. Кому у вас может быть выгодна моя смерть? Кто мог отдать им приказ?

После моих слов Кен на секунду замер, а затем обеими ладонями потёр лицо.

— Син, не неси ерунду, — произнёс он, оторвав руки от лица. — У Тоётоми нет причин желать тебе смерти. Ни у кого из нас. Про подкуп я вообще молчу. Мой Род тут ни при чём. Клан тоже.

— Понятно, — положил я голову на спинку кресла и прикрыл глаза: — Значит, наши враги из очень сильного и могущественного Рода... или клана, который может себе позволить провести такую операцию и остаться неузнанным.

— Уж прости, что это не Тоётоми, — усмехнулся Кен.

— Прощаю, — улыбнулся я, после чего собрался, открыл глаза и глянул на парня. — Я тебе доверяю, Кен. Раз ты сказал, значит, твоя охрана ни при чём. А вот нападающим — нет, что бы ты там ни говорил. Так что давай думать, что нам делать.

На самом деле я не то, чтобы не доверял словам парламентёра, просто кто может поручиться, что ему сказали правду? Он ведь вряд ли там главный, и скорее всего, просто передал слова начальства. Или их решение пропустить детей может в любой момент поменяться. Ну вот не догадался командир нападающих, что друзей цели можно взять в заложники, и тут его осенило. Или он сомневался и в последний момент поменял решение. Или ему пришел неожиданный приказ сверху. Да мало ли, короче. Всё что угодно может произойти.

В целом я и так знал, что мне делать, осталось убедить Райдона спрятаться в подвале дома вместе с остальными. Убедил, кое-как. Правда потом начал спорить, чтобы и его люди там сидели. Ну, или наверху, охраняя вход в тир. И уже почти сдался, лишние люди не помешают, но потом прикинул... Остальные ведь тоже будут пихать мне своих охранников, а людям Тоётоми я... Пришлось постараться, чтобы не поморщиться, когда говорил об этом Кену. В итоге таки надавил на Райдона, используя его сестру как повод. Всё-таки её защита должна быть у брата в приоритете.

С Кеном было посложнее, хотя бы потому, что причины у него оставить мне своих людей вполне себе серьёзные. Именно он хозяин поместья, и потому просто обязан защищать своих гостей. Я же напирал на несогласованность действий бойцов. Моя охрана — это сработавшаяся команда, и лишний элемент им просто не нужен. Особенно если этот элемент столь незначителен. Потом пришлось спускаться в тир и... да, вновь спорить. Мамио быстро слился, а вот Вакия взбрыкнул. Его никакая сестра не останавливала, а если вспомнить наше с ним знакомство, парень он довольно благородный. Прямо скажем, очень благородный, и оставлять друга сражаться одного ему просто претило. Он и в тир-то спустился из-за Анеко. Точнее, из-за Мамио, который защитить Анеко не смог бы и которого самого защищать надо было. Но теперь здесь Райдон, и Тейджо свободен в своих действиях. И чем дольше спорил с ним, тем яснее понимал, что Райдон скоро сорвётся и присоединится к Тейджо. Да и Мамио всё больше и больше хмурился. Лишь Анеко молодчинка — сидела на стуле и терпеливо слушала спор парней. Правда, и сорвалась первой именно она. Поднявшись на ноги, девушка подошла к нам.

— Вакия Тейджо, — произнесла она строго. — Мне крайне не нравится сложившаяся ситуация, и мне было бы гораздо спокойнее, если бы кроме вас, тут находился и Синдзи, но ты забываешь одну вещь. Это дело Аматэру. Именно им бросили вызов, им объявили войну, задели их гордость. Если Синдзи хочет принять этот бой, я могу лишь молиться богам, чтобы они даровали ему удачу. И не лезть туда, где я ничего не понимаю.

Последними словами она его красиво уела. Вроде как именно Анеко глупышка, не разбирающаяся в реальном бое, но посыл при этом более чем конкретный. Не Тейджо лезть туда, где он полный ноль. Плюс вначале намекнула, что хорошо бы им, парням, сидеть здесь и защищать её — девушку. В общем, судя по поджатым губам Вакии, он почти сдался. Ещё не принял её слова, но и спорить дальше было сложно.

— Тейджо, — решил я ему помочь. — Ты ведь японец. Ты знаешь, кто такие Аматэру. Нутром чуешь, — использовал я Голос. — Так поверь моему слову — ничего со мной не случится. Мы победим, а они сдохнут. Во славу мою, — закончил я жёстко.

После моих слов аж семь секунд в помещении стояла тишина. Парни хмурились, Анеко удерживала нейтральное выражение лица.

— Я понял, — выдавил из себя Тейджо. — Будь по-твоему — я и мои люди останемся здесь. Но мне это не нравится. Друзья должны помогать друг другу. Семья и друзья — это то, за что можно отдать жизнь. За что надо отдавать жизнь.

— Тейджо, — вздохнул я. — Ну вот скажи мне, с чего ты решил, что выжившим это надо? Что за эгоизм? Думаешь, те, за кого отдали жизнь, будут рады этому?

— Вот и я о том! — вскинулся он. — Ты идёшь рисковать жизнью, думаешь, мы рады этому? Почему я должен сидеть здесь, когда ты... — поджал он губы. — Вместе веселимся, вместе сражаемся, а если кто-то погиб, то ему просто не повезло. Так говорил мой дед, так говорит мой отец, и я буду так же говорить своим детям.

Чёрт, этот мальчишка... Мы ведь с Маклаудом и Стилягой так же жили. По тем же принципам. Вместе веселились, вместе сражались, помогали друг другу. А если бы из нас кто-то умер, что ж... такова жизнь. Но то мы, псы войны, ровесники, в конце-то концов, а это дети. В душу лезущие поганцы.

— Вот когда ты своих детей заделаешь, — произнёс я самую малость зло, — мы будем вместе рубить наших врагов. И я слова против не скажу. А пока, малец, засунь свою гордость поглубже и защищай тех, кого можешь защитить.

Заметив, что Тейджо, да и остальные ребята, немного побледнели, постарался успокоиться. Всё-таки не удержал яки. Блин. Всё, я спокоен.

— Я... — сглотнул Тейджо.

— Извини, — прикрыл я глаза. — Вы все извините.

— Ничего, — произнёс Тейджо. — Нормально всё. Я высказался, ты высказался, обменялись, так сказать, любезностями.

— Ладно. Тогда... Пойду я. А вы тут укрепляйтесь. Кен... Нормально всё, справимся.

Окинув напоследок ребят взглядом, пошёл на выход. Щукин подал голос уже в коридоре, после того как мы поднялись по лестнице из тира.

— "Малец" — это ты сильно сказал, — усмехнулся он.

Вот тут-то мне по-настоящему башню и сорвало.

— А ты думаешь, — процедил я, — что кто-то из них имеет право называться иначе? Они не видели ни жизни, ни смерти. На моих руках, буквально вот на этих руках, смерть десятков тысяч. Даже ты не видел смерть по-настоящему! А я там был. И советую каждую ночь молиться, чтобы не увидеть того, что видел я. Думаешь, можешь учить меня жить? Да что может понимать в жизни тот, кто даже смерть не чувствует?! Ты понятия не имеешь, каково это, когда старуха с косой скребёт по твоей душе. Каждый раз, Щукин, я чувствовал смерть каждого мной убитого. Сотни, тысячи, десятки тысяч смертей каждый раз выворачивают меня наизнанку, — цедил я ему в лицо. — Такова ведьмачья доля, старик, чувствовать и жизнь и смерть. Так что да, я имею право решать, кто здесь малец, а кто нет.

Бледный, с крепко сжатой челюстью, Щукин сделал шаг назад и встал на колено, склонив голову.

— Прошу меня простить, господин, я позволил себе лишнего, — произнёс он, не поднимая головы.

— Встань, — начал я успокаиваться. Похоже, прошлая жизнь ещё долго будет меня преследовать. — Перед тобой извиняться не буду, но пожалуй, я всё-таки погорячился. Признаю. Идём, нам ещё мусор выносить.

* * *

На улице Щукин задал вопрос, и он его, похоже, действительно интересовал, раз после моего спича он вернулся к затронутой теме.

— Слушай, если это не слишком для тебя болезненная тема, не мог бы ты на пару вопросов ответить? Что значит — чувствуешь смерть?

— В прямом смысле — чувствую, — глянул я на него. — Когда человек умирает, я ощущаю импульс смерти. Как и жизни, если подумать.

— В смысле? — не понял он.

— Ну... — задумался я, как это объяснить. — Когда женщина беременеет, у неё в утробе растёт зародыш, но до определённого времени это просто ещё один орган в теле. Но в какой-то момент он... оживает. Не знаю, как это объяснить. Зародыш становится маленьким человеком. Возможно, обретает душу. И если такой, как я, окажется рядом, он это почувствует. Словно на мгновение, на внутреннем радаре, — постучал я себя пальцем по виску, — появляется точка жизни. Только вот радар я не включаю. Даже не так... Точнее, так... Блин, не знаю как это словами выразить. Точка жизни как на радаре, но не такая. В общем, зарождение жизни надо почувствовать, рассказывать об этом сложно.

— Понятно, что ничего не... Хотя, кое-что всё-таки понятно, — бормотал Щукин. — А где ты умудрился столько народу положить?

— Может, когда-нибудь и расскажу, — усмехнулся я. — Это личное. Я даже Атарашики не всё про себя рассказываю.

— Понял, не лезу — приподнял он руки.

Времени у нас оставалось мало, так что первым делом зашли в прицеп к МПД, который у нас был мини-штабом. Зашли не совещаться, а узнать, что там дроны всё же смогли увидеть. В противоположном от входа конце прицепа сидел один из наших бойцов и что-то шаманил на ноутбуке. Собственно, почему что-то, как раз данные от дроидов и обрабатывал. Сбиты они, кстати, были лазерной зенитной системой. Штукой дешёвой, зато заточенной именно для поражения таких малых целей, как разведдроны. Отличная и компактная вещь, единственный минус у неё — это дальность поражения, то есть если у тебя специализированный и очень дорогой дрон, то система просто не достанет до него, а если дрон действительно хорош, то и не заметит. Но это уже борьба щита и меча, скорости и силы, скрытности и "глазастости". В данном случае зенитная система у противника довольно хороша, так как дроны мы использовали отнюдь не дешёвые, но тем не менее, сбиты они были.

— Вот, — постучал оператор по экрану ноутбука. — Пожалуй, самое опасное, как мне кажется.

Посверлив взглядом картинку, висящую на экране, сдался.

— Ничего не понимаю в этой феерии зелёного, — произнёс я.

— Я, кстати, тоже, — поддакнул Щукин.

— Это масксеть, — просветил нас оператор.

— То есть у них есть что-то достаточно большое, что они не смогли спрятать среди деревьев? — уточнил Щукин.

— Похоже на то, — кивнул оператор. — Думаю, это МД или что-то сопоставимое по габаритам.

— Нет, серьёзно, Тоётоми вообще мышей не ловят, — покачал головой Щукин.

— Всё они ловят, — усмехнулся я. — Просто ситуация необычная. Ладно, времени почти не осталось, так что придётся выбирать тактику на ходу. Разве что... — задумался я. — Да, пожалуй, я успею сгонять до них.

Признаться, ожидал, что Щукин опять начнёт меня отговаривать, но на этот раз он сдержался. Движением плеч назад убрал всю одежду в пространственный карман, а движением вперёд надел на себя лёгкий МПД, оставшийся Аматэру от их диверсантов. Похожий на тот, что я использовал, ещё когда на остров Хейгов пробирался. Старый после их атаки на базу пришёл в негодность, поэтому взял себе новый. Слишком он хорош, чтобы от него отказываться. Прям как для меня делали.

К главной стоянке противника я вышел впритык по времени, но даже это большая удача. Так как враги скрывали, к кому принадлежат, все поголовно были в лёгких МПД, что усложняло мне работу. А ведь было необходимо зачистить определённую территорию, чтобы было проще отходить. По поводу того, что часть их бойцов убита, и об этом скоро будет известно, я не парился, всё равно очень скоро начнётся битва, а мне и нужно-то было всего ничего времени. Плюс, если они очень сильно в себе уверены, то это мне даже на руку будет.

— Это БР, — связался я со Щукиным. — Легкий БР Тип 69 "Самурай С".

— Что по МПД? — спросил он.

— Вижу десяток тяжёлых единиц, — ответил я, параллельно ещё раз, на всякий случай, посчитав. — Тип 17 "Фуока". Средних в пределах видимости нет. Плюс все бойцы у них в лёгких МПД "Каме".

— Это которые Тип 21? — уточнил Щукин.

— Тип 23, — закатил я глаза под шлемом. — Пора уже выучить. И да, Щукин, их тут человек двести. Плюс те, кто в заслоне.