И вот теперь я видела этому подтверждение. Биджу НЕ МОГ ослабить удар. Не стал бы, не захотел, да и, скорее всего, попросту не умел соизмерять силы, всегда атакуя с максимально доступной мощью. Однако песчаный захват, способный дробить камни в пыль, почему-то не сделал того же с Ли.
И объяснение было только одно.
Я вскинула голову и, не прекращая технику Шосена, постаралась послать Гааре клубок из облегчения и благодарности. Да, Ли придется пройти долгое лечение и не менее длительную реабилитацию, но ни о каких операциях с пятидесятипроцентным шансом выживания и речи не идет. Переломы, смятые мышцы — после техник Дотона и похуже последствия бывают.
И то, что Гаара в последний момент сумел затянуть поводок на своем биджу — иначе как чудом и не назовешь.
Ли унесли подоспевшие ирьенины, волнующийся Гай ушел вместе с ними, перед этим попросив меня присмотреть за Неджи. Я не поняла, почему не Какаши-то?
Впрочем, облегчение затопило меня такой волной эйфории, что Хьюгу я готова была обнимать. Обошлось! Все-таки обошлось, и даже с меньшими потерями, чем могло бы. На волне этого бой Чоуджи и Досу прошел как-то мимо сознания — тем более максимум, что схлопотал Акимичи, этот тот самый акустический удар по внутреннему уху. При помощи ирьенинов завтра будет уже как огурчик, на Ли проверено.
Справились, справились, справились! Мы все живы, относительно целы, а кое-кто о многом задумался, что пойдет только на пользу. И пусть перед тем экзаменом, что устроит Конохе Орочимару, эти 'тесты на выживание' покажутся не такими уж внушительными. Лиха беда начало. Справимся. В конце концов, разве не из постоянной опасности погибнуть состоит жизнь шиноби?
А о чем таком задумался Саске, я спрошу завтра. Мне вон еще Неджи нужно в правильную сторону подтолкнуть.
Думаю, Хината обрадуется его визиту.
Отступление
Сабаку но Гаара привык быть монстром. Привык к тому, что его боятся, ненавидят и желают ему смерти. Исключением были всего несколько человек — но им он тоже не доверял. От Яшамару тоже никогда не чувствовалось ненависти или агрессии...
Поэтому так легко и неожиданно принявшие его ниндзя Конохи джинчурики не столько удивляли или радовали, сколько пугали.
Притворяются — шептал внутренний голос.
Хотят подобраться поближе, чтобы ударить наверняка — перекатывалось в ушах шорохами песка.
Ударим первыми — гулко ворчало привычной жаждой крови.
Уничтожим... заставим бояться... они сильны, их кровь будет сладкой...
Гаара не хотел сдаваться, не хотел позволять этому шепоту вновь заволочь сознание мутной пеленой. Но он был кровожадным монстром — и не умел сдерживаться в бою.
Странно, что не такой уж громкий вскрик с площадок наблюдения пробился сквозь охватившую его жажду крови.
Гааре отчаянно не хотелось думать, почему он не сжал 'Песчаный гроб' в полную силу. Особенно потому, что вряд ли кто-нибудь сможет понять и оценить, чего ему стоило переломить хребтом о колено собственную ярость.
Для всех он останется безумным монстром — и так, наверное, будет лучше.
Гаара чуть замешкался на арене после того, как его объявили победителем — наверное, хотел убедиться, что все будет, как обычно. Вот сейчас эта девушка-ирьенин — Сакура — увидит, что сталось с ее товарищем, и...
Взгляд куноичи заставил Гаару дернуться, как от удара. Вернее, от ударов-то как раз джинчурики и не дергался никогда. Но от этого взгляда не могла защитить никакая песчаная броня.
Потому что в нем не было ни злости, ни страха, ни отвращения.
Сакура смотрела... с благодарностью? Гааре даже на миг почудилось, что плечи обняли теплые ладони. Это было неправильно, невозможно! Накатившее смятение было таким сильным, что Сабаку не рискнул перемещаться наверх Шуншином, и пошел пешком.
А в конце лестницы его встретил черноволосый парень — Учиха. Его противник оказался слишком слабым, чтобы оценить, на что способен этот последыш когда-то великого клана, но внутренний голос шептал, что кровь этого противника будет сильна. Гаара непроизвольно напрягся, ожидая угроз, обещания отомстить... Учиха окинул его внимательным взглядом прищуренных глаз и медленно, уважительно кивнул.
— Будет интересно встретиться с тобой в финале.
Розововолосая куноичи уже успела запрыгнуть с арены наверх и о чем-то шепталась с друзьями. За путь до своей команды Гаара так и не поймал на себе ни одного ненавидящего взгляда. Удивленные — были, а полные ненависти — нет. Но ведь в Конохе не могли знать... не могли удивляться, что он не убил.
Это все было совершенно, абсолютно неправильно.
Но — кажется, реально?
Арка пятая
Затишье перед бурей
— Ну, идем же! Сакура, Саске, что вы тормозите! — Наруто, как обычно, двигался к цели с напором хорошего бульдозера.
И двигал в сторону той же цели окружающих. Не то чтобы я была против идеи отловить Какаши-сенсея прямо сейчас — потом его еще попробуй найди, чтобы извиниться. Но распределение противников на финальные поединки слегка выбило меня из колеи, и хотелось бы сначала привести в норму растрепанные чувства.
Дело в том, что по результатам жеребьевки мне выпало сражаться с Темари. Не сказать, что Сабаку настолько уж страшнее прочих финалистов, но я уже как-то настроилась, что с ней будет сражаться Шикамару. Этому ленивому умнику не нужен перевес в силах, чтобы подловить противника. А я вот совсем не уверена, что смогу переиграть Темари на поле тактики. Чакронитями Сабаку тоже не удивишь, по ядам и отравленному оружию Суна считается лучшим специалистом... В общем, придется здорово голову поломать, чтобы за месяц подготовиться к достойному выступлению. Даже если не выиграю, сливать поединок я согласна только в стиле уже помянутого Шикамару. Чтобы противник долго потом пытался въехать, где же был подвох и в чем он лопухнулся.
— Какаши-сенсей!
Наруто все-таки обладает сверхъестественными способностями. Иначе как объяснить, что он перехватил Копирующего ниндзя ровно за секунду до ухода в шуншин? Джонин разомкнул уже было сложенную печать, вопросительно посмотрел на нас.
— Какаши-сенсей, пожалуйста, уделите нам несколько минут.
Хатаке неопределенно хмыкнул, но все же отошел с нами чуть в сторону. Благо, большая часть генинов и экзаменаторов уже покинула башню, так что помешать нам не были должны. Смотрел Копирующий настороженно, словно ожидая очередной гадости вроде появления Орочимару или Джуина на одном из учеников. Я нервно сглотнула, облизнула пересохшие губы. Переглянулась с парнями. И мы синхронно согнулись в покаянном поклоне.
— Простите нас, сенсей. Мы были неправы.
— М-ма? — вышло порядком ошарашено.
— Мы не должны были проявлять к вам неуважение и пытаться влезть в причины вашего поведения, — слегка конкретизировала объем извинений я.
Спины мы так и не разогнули, продолжая смотреть в пол и ожидая вердикта Какаши. Уж не знаю, о чем именно думали Саске с Наруто и по какой именно причине они решили присоединиться ко мне с извинениями — но в том, что парни не менее искренни, чем я, сомнений нет. И Копирующий наверняка это видит — потому и растерялся так. Вроде и нужно нам мозги проканифолить, а вроде как повинную голову и меч не сечет.
— Не оправдываемся и готовы понести наказание, — лаконично дополнил Саске.
— М-ма... Думаю, усиленных тренировок, чтобы на глупости не оставалось времени, с вас будет достаточно...
— Правда? — Наруто буквально телепортировался из положения покаянного поклона в положение 'затискай сенсея'. — Спасибо-спасибо-спасибо! Вы лучший, Какаши-сенсей!
Хих, Узумаки и сокрушительные обнимашки. Даже джонины не смогут увернуться!
Какаши немного неловко похлопал джинчурики по плечу, взлохматил свои и так стоящие дыбом волосы. Мы с Саске тоже разогнулись из поклона, подошли на полшага ближе. Джонин еще раз протянул свое коронное 'м-ма', назначил встречу на послезавтра — чтобы мы успели отдохнуть после экзамена — и поспешно исчез в дыме шуншина.
Вот не могу его обвинить в том, что отмазался, но все равно такое чувство, будто Хатаке от нас сбежал.
Неужели испугался, что мы с Саске присоединимся к обнимашкам?
Отступление
Хатаке Какаши было плохо. Так плохо, что впору было пойти и напиться вдрызг — чтобы утром хотелось сдохнуть уже от более прозаических причин вроде жажды и головной боли, а все мысли подавило тяжелое похмелье.
Так он не смог напиться после гибели Минато-сенсея или смерти Рин — в обоих случаях каждый шиноби был на счету, а спустя время уже и не хотелось. Застыло, придавило душу обелиском с острыми гранями. Наверное, поэтому и простаивал Хатаке перед Камнем Памяти часами — ведь тот был материальным воплощением камня у него на душе. А сейчас так неожиданно всколыхнулось, заставляя изо всех сил сжимать кулаки и скрипеть зубами, чтобы сдержать стон. Хотелось вцепиться пальцами в собственную грудь и царапать, раздирать ее ногтями — словно это могло помочь избавиться от огромного-холодного-тяжелого, что ворочалось внутри. Хотелось упасть на колени и выть, срывая горло и впиваясь пальцами в землю.
Больше всего пугало, что причин для такого срыва не было. Впору бы решить, что это какая-нибудь отсроченная техника, а то и воздействие Орочимару — мало ли какие сюрпризы он запрятал в своей проклятой печати. Но в том-то и дело, что пугающий своей силой накал эмоций не вызывал желания разрушать. И — не подталкивал мысли в сторону смерти. Напротив, Какаши как никогда раньше хотелось жить. Не тянуть время от миссии до миссии, не перелистывать давно знакомые страницы в жалкой попытке провалиться в мир печатных слов. Жить. Яростно, упиваясь каждым глотком воздуха и каждой схваткой, смакуя эту жизнь на кончике языка. Чувствуя дружеский хлопок по плечу так же остро, как входящий под ребра кунай. Гонять команду до черного пота и трясущихся коленей, а потом гордиться их успехами. Перестать отказываться от приглашений других джонинов. Подарить Тензо бонсай и заключить пари с Гаем, догадается ли кохай, от кого.
Наверное, впервые Какаши смог хотя бы отдаленно понять отца. Если чувства так сильны, если захлестывают с головой... наверное, и в самом деле может настать момент, когда нет сил больше выносить их. Понял — но старая обида всколыхнулась только сильнее. Команда в свое время приняла его, Минато-сенсей — заботился, даже нынешние генины волновались за него... А Сакумо бросил. Ушел в момент, когда маленькому Какаши было тяжелее всего. И он замкнулся, стараясь больше никого к себе не подпускать. Последующие смерти только укрепили его в этом решении, а камень-обелиск, легший на сердце, не давал увидеть, что многие были рады протянуть ему руку дружбы... А кто-то и протягивал, не обращая внимания на то, что раскрытая ладонь остается висеть в воздухе.
Гай, с его соревнованиями, громогласными лозунгами и неумением отступать, так упрямо бьющийся о стену неприятия.
Тензо, предано зовущий его семпаем, хотя Какаши давно ушел из АНБУ. И не просто называющий, а старающийся действительно понять и поддержать.
Генма, частенько возникающий рядом и, небрежно покусывая сенбон, зовущий куда-нибудь развеяться. На посиделки с джонинами, на горячие источники...
Анко, самозабвенно и от всей души собачащаяся за брошенный у двери рюкзак, об который споткнулась, возвращаясь с миссии.
Асума со своими вечными сигаретами, не упускающий случая подразнить Копирующего за слишком чуткое обоняние.
Инузука Тсуме, безапелляционная и чем-то даже привлекательная в своей прямолинейности, граничащей с грубостью.
Умино Ирука, каждый раз сопровождающий миссию за пределы деревни искренним пожеланием удачи и словами о том, что их возвращения ждут.
...захотелось стянуть маску,
чтобы не мешала улыбаться...
Всего этого оказалось так много — а он и не замечал, несмотря на шаринган. Хатаке запрокинул голову к небу, вдыхая такой сладкий, вкусный воздух и наслаждаясь ощущением удивительной легкости. Впервые за долгое время захотелось стянуть маску, чтобы не мешала улыбаться.
И Какаши не видел причин, почему бы этого не сделать.
* * *
Родители оказались жутко горды тем, что я прошла в финал. Даже предлагали закрыть на завтра лавку и устроить праздник для меня и друзей. Отговорила их, сказав, что все равно завтра пойдем в госпиталь — навещать пострадавших. Да и просто... пусть они лучше отдохнут тоже. Для меня лучшим подарком будет, если они устроят себе выходной.
Говорила я без всякой задней мысли, но, кажется, меня как-то не так поняли. Во всяком случае, Мебуки и Кизаши переглянулись с умиленными улыбками и выдали, что их маленькая девочка совсем выросла. Не поняла, о чем они, но переспрашивать не стала. Да и устала я после всех нервных встрясок, так что, еще немного пообнимавшись с ними, ушла спать.
Подождут все умные мысли и коварные планы до завтра. По-дож-дут.
Отоспалась я, как порядочная сова — аж до полудня. Наконец-то, а то режим жизни шиноби — это ужас какой-то. То просыпаюсь чуть ли не на рассвете — сама! Без будильника! То сохраняю комплекцию недокормленной доски, несмотря на все кощунственно стресканные булочки. С фигурой вообще беда — по моим прикидкам мне бы надо набрать кило семь, а то и десять, но с такими тренировками не помогает даже поглощаемое в больших количествах сладкое, мучное и жирное. Все калории то ли использовались организмом еще на подлете к желудку, то ли дохли, не выдерживая активных чакронагрузок... В общем, неудивительно, что в каноне у Сакуры грудь так и не отросла. Не с чего сиськам расти было. Хм... а если подумать, красивыми формами могут похвастаться в основном клановые. Ино, Хината, Тсунаде... Интересно, это поколения селекции сказываются, или их в кланах чем-то особенным кормят? И если второе — как бы рецептик достать? Надоело о собственные кости синяки ставить...
Родители и в самом деле устроили себе выходной, но против того, чтобы я ушла погулять, не возражали. Кажется, мне сейчас сестренку будут делать... Хих, ну, мешать точно не стану. Всегда мечтала о младшеньких!
Наруто, кто бы сомневался, был на ногах уже с самого утра. И привычно поднял Саске, который не стал отказываться от тренировки. Когда я пришла, парни успели прогнать весь комплекс тай и примеривались к нин. Вот маньяки тренировок! Хотя правы ведь, нужно будет и мне мышцы размять. Только вот сейчас или вечером? А, ладно, чего возможность-то упускать! Еще примерно с час по полигону гоняли уже меня. Объединившись, заразы. Но зато тело после такой разминки сладко ныло и порывалось куда-то бежать, покорять вершины и переплывать реки вплавь. Хорошо... Правда, покорять нам сегодня предстоит только госпиталь, но за метафорическую вершину вполне сойдет.
Навещать мы сегодня собирались Ли и Хинату. Зашли в лавку к Яманака за цветами, вместе с цветами прихватили Ино. Подозреваю, она просто хотела побыть в компании Саске и произвести на него хорошее впечатление, но — кто знает. Может быть, и впрямь решила поддержать сокурсников.
За Неджи завернули уже целенаправленно. А нечего отлынивать, Ли — его сокомандник, а Хината — вообще сестра, пусть и двоюродная. Пользуясь тем, что с нами была химе Яманак, мы прошли прямо в клановый квартал. И, кажется, больше всего нашему визиту удивился сам Неджи, переживавший очередное обострение самоугрызений. Но уговаривать его пойти с нами не пришлось. Сразу согласился.
