Проводник: проклятый мир.

— Вот, — довольно произнес я, щелкнув ногтем по небольшой записи, — что нам нужно. Ветеринарная клиника, она же временный приют для бездомных животных. Думаю, там мы найдем любых котов.

Через полчаса я уже подъезжал к клинике, адрес которой был напечатан в газете. Впечатление от внешнего вида было не особое. Небольшая территория обнесена железной оградой из обычной арматуры чуть выше двух метров в высоту. Длинное одноэтажное здание чем-то напоминало бараки, которых полно на городской окраине. Когда-то в них селили рабочих, отстраивающих город после военной бомбежки. Чуть позже внесли некоторые изменения, добавили чуть больше уюта: вместо керосинок — газовые плиты, ванны — вместо бочек и тазов, центральное отопление заменило печки-буржуйки. Видимо, это здание и те, другие, строили по одному проекту. Только данное строение пошло под жилье животным.

Стены были оштукатурены и покрашены светло-желтой краской. Вот только это было сделано слишком давно. Местами краска уже отошла, свисая со стен неопрятными лохмотьями. А на дальнем углу, под одним из окон, отслоилась штукатурка. Под ней показались серые бока шлакоблоков. То же начавших крошиться, кстати.

На небольшом крылечке, прикрытом сверху от непогоды листом железа, стоял худой мужчина в брезентовой робе и обутый в обрезанные кирзовые сапоги. Папироса, которую он смолил с видимым наслаждением, источала такой 'аромат', что моя спутница принялась немилосердно чихать, стоило пройти мимо. При этом она бросала на курильщика такие недовольные и многозначительные взгляды, что большинство решило бы подобру поздорову свинтить куда подальше. Впрочем, данный представитель человеческого рода даже глазом не повел на все девичьи гримасы.

— Обед у нас, — хриплым голосом сообщил он и указал табачной палочкой на небольшую вывеску. Разобрать на ней что-либо было просто невозможно. Все надписи были нанесены, по всей видимости, мелом, смытом первым же дождем.

— Со своими больными животными обращаться после трех, — добавил он и вернул свою вонючую папиросу обратно на место. После его слов я погрустнел. Ждать окончания обеденного перерыва было слишком долго. На моих часах сейчас натикало только пятнадцать минут третьего. Минут сорок, не меньше, придется киснуть тут или в машине.

— Слушай, отец, — слегка ухватив курильщика за левый локоть и наклонившись к нему, доверительно произнес я, — долго ждать очень. Да и нет у нас животного — наоборот, пришли себе его выбрать.

— Да мне то что, — пожал тот плечами и освободил руку. — У меня по КЗОТУ положен часовой перерыв, который, к тому же, не оплачивается.

— Хм, так этот момент мы учтем. В самом деле, несправедливо получается.

С этими словами я достал из кармана не очень крупную купюру и вложил в ладонь собеседника. Тот бросил быстрый взгляд на нее, зачем-то посмотрел на свет (как будто кому нужно такую мелочевку подделывать, вот чудак человек) и прятал в кармане штанов.

— Так что нужно? — уже более благосклонно взглянул он на меня с Олесей.

— Котят не очень маленьких, — опередила меня с ответом девушка.

— И не больных, — добавил я, помня, что парочка у нас с проблемами со здоровьем имеется уже. — И банку мази какой от лишая... так, на всякий случай.

— Пошли, сами выберете.

Следом за курильщиком, ярым сторонником КЗОТА, мы попали в просторное помещение, три стены которого были заставлены большими деревянными клетками в несколько ярусов. Примерно пятая часть, а это около пятидесяти 'номеров' имели своих жильцов. За дверками из мелкой сетки-рабицы сидели, лежали, мявкали десятки представителей кошачьего семейства. Запах в этом помещении стоял... нормальный такой запах в помещении, где содержаться долгое время десятки животных. Впрочем, учитывая количество кошаков можно было ожидать худшего. За этими же постоянно ухаживали, чистили клетки, меняли ванночки-туалеты. Правда, вместо новомодного наполнителя в них использовался обычный песок или опилки. Но ничего удивительного в этом не было: опилки дешевле (если не бесплатны, надо только доехать до ближайшего деревообрабатывающего предприятия или лесопилки). Уверен, что финансов на 'ветеринарку' отчисляют очень мало, как и на любое государственное учреждение на данный исторический момент.

— Выбирайте, — махнул рукой в сторону клеток мужик. Постояв с минуту и со скучающим видом понаблюдав за нами, как мы неторопливо шли мимо клеток, он достал очередную папиросу. Помяв в руках, он сунул ее в зубы и направился на выход.

— Буду на улице, — невнятно проговорил работник. — Выберете животных, тогда сообщите.

Как только курильщик вышел из помещения, Олеся торопливо проговорила:

— Доставай артефакт.

— А эти тва... кошаки не взбесятся разом? — с сомнением спросил я, вынув из кармана футляр с костью и принявшись вертеть его в руках.

— Если быстренько вынешь его и тут же уберешь обратно, то не должны.

Девушка немного ошиблась. Стоило мне только приоткрыть крышку на футляре, как с десяток представителей кошачьих зашипели, что твои насосы. А серый, здоровенный кот с густой и пушистой шерстью еще и бросился на сетку, заставив хлипкую дверку выгнуться вперед.

— Закрывай, — торопливо проговорила Олеся. — Скорее.

Но я и сам уже закрыл футляр, впечатленный реакцией зверьков. Минут пять прошло, прежде чем к кошкам вернулось спокойствие. Только кот продолжал нервно ходить в своем 'номер', косясь в мою сторону желтым глазом. Видя, как моя спутница присматривается к серому, я категорически заявил:

— Этого зверя покупать не буду. Он же меня порвет, только стоит вырваться на свободу.

— Но...

— Не куплю. Вон, лучше среди котят присмотрись.

Нарождающихся спор прервало появление нашего недавнего собеседника. Видимо, очередная папироса закончилась, и мужик решил проверить, как у нас идут дела.

— Ну, что надумали?

— Возьмем вот этих котят, — сказала Олеся, указав на две клетки, где сидели животные. Всего шесть штук по три котенка в каждой.

— Зачем вам столько?

В голосе мужика послышалось подозрение. Наверное, посчитал нас возможными живодерами или кем-то похожими.

— Вот этих пушистиков оставим себе, — ответила девушка, — а остальных знакомым подарим. Вы не беспокойтесь так за них. Котятам будем очень хорошо. Я и друзья очень-очень любим и уважаем кошек.

Моя спутница была настолько искренняя, что убедила местного работника.

— Ну, если так, то ладно.

— Сколько?..

Из ветеринарной клиники мы возвращались с одной большой клеткой из мелкоячеистой решетки, где сидели шесть котят. Достаточно больших уже. Каждому месяца по три-три с небольшим. Этих котят, как и пойманных ранее поселили на даче. Там я отгородил им уголок в комнате, сколотив нечто вроде небольшого вольера из листов ДВП и сетки. Больных котят поместили отдельно. Для их лечения в 'ветеринарке' купили пару баночек какой-то желтовато-коричневой мази с чудовищным запахом.

Ради интереса сунув в одну из банок нос (образно говоря), я запачкал кончики пальцев в этой субстанции подозрительного цвета. Отмыть-то я их отмыл, но запах остался. Да такой, что я всю дорогу ловил на себе недовольные взгляды девушки. Ехать пришлось с открытыми окнами, что бы ветерок выдувал все из салона. А то смесь вышла убойная: аромат мази и котят из вольеров.

Еще три дня мы прожили на даче, возясь с кошками, стараясь приучить их к себе и вылечить. Удавалось хорошо. Котята, благодаря своему возрасту, уже на следующий день перестали дичиться нас и легко давались в руки. Да и мазь показывала просто чудодейственные результаты. Вот если бы еще не запах.

Наконец, мы решили возвращаться обратно к партизанам. Котят рассадил в две решетчатые клетки, которые взял в руки. На пояс повесил люггер, где магазин был снаряжен серебряными пулями. Через плечо у девушки свисала большая спортивная сумка с различными деликатесами, которых встретить в лесном лагере практически невозможно. Как всегда с оторванными этикетками, а содержимое жестянок, вроде того же сгущенного молока, было перелито в нейтральную по внешнему виду тару.

— Готова? — поинтересовался я у своей спутницы. Получив утвердительный кивок, я активировал Знак. Первым в туман вошел я и уже через секунду оказался на небольшой полянке, откуда несколько дней назад прошел в свой родной мир.

Странно, но едва я вышел из тумана, как появилось чувство тревоги. Создавалось впечатление, что из леса на меня смотрят несколько пар чужих глаз. Недобрых. Если это были встречающие партизаны от Ложкова или Пал Палыча, то какие-то недовольные. Или не узнали меня?

Когда рядом оказалась Олеся, ощущение тревоги и чужого присутствия переросло в чувство опасности.

— Ты чего? — удивленно поинтересовалась девушка. Видимо, ее смутил мой настороженный и угрюмый вид, с которым я осматривался по сторонам.

— Да так, мне кажется...

Не договорив фразу, я замер и пристально посмотрел в кусты. Там возникло движение. Тревога взвыла в подсознание, как ревун на боевом корабле.

— Назад, — крикнул я Олеське и толкнул ничего не понимающую девушку в туманное пятно, которое уже готово было рассеяться. Следом кинул клетки с кошками. Еще успел заметить, как девушка и одна клетка исчезли, как испарился туман, как недовольно мяукнули котята во второй, ударившейся о землю. А потом события завертелись с бешеной скоростью.

В кустах смутное движение оформилось в две человеческих фигуры, которые стремительно бросились на меня. Хотя, человеческих ли? Уж очень быстро и чуждо для моего глаза они двигались. Напоминали тех демонов, с которыми я столкнулся во время акции по освобождению людей в городе. Как раз тогда, когда меня бросил Славка.

— Демоны, — то ли выругался, то ли констатировал факт я. В тот момент и сам толком не понял. Как обычно бывает в такие моменты, враги двигались излишне быстро, а я — слишком медленно. Пистолет из поясной кобуры вылезал с трудом, цепляясь всем, чем только можно. Хорошо еще, что подавшись непотному чувству еще дома, я снарядил магазин серебром. С тоскою подумал, что патрона в патроннике нет. А это значит, что придется терять мгновения на передергивание затвора...

Первый выстрел я сделал метров с пяти, угодив грудь ближайшему противнику. Второй почти в упор, а потом был сбит уже мертвым телом демона. В слепую, больше доверившись своему шестому чувству, чем глазам и слуху, я выстрелил в третий раз, надеясь достать следующего демона. А потом по голове прилетело что-то тяжелое, выбившее из тела сознание.

Глава 16

Сознание возвращалось тяжело. Словно, качели, которые замедляли свой бег. Вниз-вверх, вниз... секундное прояснение... вверх, вниз... опять начинаю чувствовать свое тело, и вновь накатывает темнота... вверх. Наконец, качели замерли в своей нижней точке.

Голова разламывалась, в груди поселилась острая боль, к горлу подползала тошнота.

— Госпожа, он очнулся.

Чужой, равнодушный голос был незнаком мне. По крайней мере, до этого момента я его не слышал. Впрочем, в своем нынешнем состоянии я могу близкого родственника не узнать. Гадство, как же плохо.

— Слышишь меня, смертный? — произнес приятный женский голос. Потом я ощутил несколько сильных, болезненных пощечин. От боли в голове чуть прояснилось. Даже сумел открыть глаз... левый. Правый на все мои старания не реагировал.

Прямо надо мною стояла симпатичная молодая женщина лет двадцати двух. Жгучая брюнетка с роскошной гривой волос, спускающихся ниже талии. Одета во что-то обтягивающее, красно-черного цвета. Вроде, кожа ли похожий материал. Сердце болезненно заныло — слишком похоже одевалась и выглядела Кровавая Мэри. Но болезненное состояние и раздрай в мозгах не дали этой мысли сформироваться окончательно.

— Очнулся, — констатировала женщина факт моего прихода в чувства. — А теперь поговорим.

— Ты кто? — с трудом разлепил я губы, чтобы задать простой вопрос. На миг в глазах женщины появилось удивление, которое миг спустя сменили огоньки ярости.

— Скоро узнаешь, — пообещала она мне. — Отвечай — куда ведет портал, по которому ушла твоя подружка. Живо, ну.

И только сейчас я мог все вспомнить. Проход с Олесей в захваченный мир, ощущение чужого присутствия, нападение.

-Кто она? Куда исчезла?

Незнакомка продолжала задавать вопросы, не обращая внимания на мое молчание. Но именно ее слова дали успокоение. Если спрашивает — кто и где, значит девушка не у них в руках. Успела до закрытия портала вернуться в мой мир.

— Да пошла ты, — попытался ухмыльнуться я, но почти тотчас охнул от острой боли, пронзившей лицо. Во рту появился соленый привкус и присутствие постороннего предмета. Сука, зуб выбила.

— Это я пока забавляюсь, — с доброй улыбкой сообщила мне брюнетка. — В твоих же интересах рассказать ВСЕ.

— Значит, все? — проговорил я шепотом. — А что потом?

— Останешься жить. А если сведения будут ценными, то — жить хорошо.

— А еще варианты есть? Огласите весь список, пожалуйста, — продолжал дурачиться я. По-моему, даже смог удивить свою собеседницу. В ее взгляде проскочило замешательство, потом тревога и только потом вернулась прежняя злость.

— Список не очень большой. Жить или умереть. Но в плане смерти вариантов уже гораздо больше, чем с жизнью. Можешь начать умирать прямо сейчас. И умрешь только тогда, когда все расскажешь и я соглашусь подарить тебе забвение. Так каков твой выбор?

— Предпочту помучаться, — повторил свою ухмылку я. На этот раз безнаказанно.

— Хороший выбор, — улыбнулась женщина. — Постарайся не испортить мне удовольствие, сломавшись очень быстро.

В этот момент откуда-то со стороны, за моей головой, что-то скрипнула. Звук напомнил скрип плохо смазанных дверных петель. Женщина бросила туда недовольный взгляд. Но пришедший, по всей видимости, был знаком ей или принес важные новости. Видимо поэтому, недовольство дальше злого взгляда не вылилось. Женщина оставила меня в покое, отойдя к посетителю.

Пока та отсутствовала, я смог поподробнее рассмотреть место пребывания. Лежу на чем-то большом и твердом. Полностью раздет и туго связан тонкими веревками. Со стороны должен напоминать леща горячего копчения, настолько щедро был опутан. Над головой нависал сводчатый потолок из крупных серых камней, отдающий мрачностью подвалов инквизиции. В них я не бывал, но ощущение, что те и это помещение похожи, было.

Света было много. Его щедро дарили десяток ярких ламп на стенах и под потолком. Кое-где в последнем имелись короткие темные штыри и толстые кольца. В двух из колец были продеты цепи, свисающие куда-то вниз. Рассмотреть что-то еще не удалось. Как раз, только я собрался повернуть голову влево, как вернулась брюнетка.

— Продолжим? — довольно улыбнулась женщина. В ее зрачках стали разгораться красноватые огоньки. И только сейчас до меня дошло — передо мною стоит высший демон... проклятье, я влип по-полной. Знакомство с Кровавой Мэри до сих пор свежо в памяти. А ведь суккуба обошлась еще мягко, решив оставить общение с наглыми сопротивленцами на потом. У этой же твари времени полно. И место позволяет обрабатывать меня долго: уверен, что для подобных 'бесед' данный подвал и предназначен.