Легионер Тур

Под вечер, вернувшись в свою квартиру, я немногого передохнул и, не отвлекаясь ни на что другое, взялся за написание боевых гвардейских гимнов. Для Красной гвардии лучше всего подходила революционная песня Варшавянка 1905 года. В ней даже менять слова не надо было, поэтому я на ней и остановился, перебрав в памяти пару десятков текстов, а вот дальше дело пошло со скрипом. Для Чёрной гвардии выбрать гимн никак не получалось. С одной стороны мне хотелось воспользоваться 'Анархией', автором которой был сам Нестор Махно, а с другой песню российской рок группы 'E.S.T.' Чёрная гвардия. Какая из них подходила лучше всего, определить не представлялось возможным. Обе песни отлично подходили в качестве гимна, разве что в Анархии требовалось заменить слово 'пулемёт' на лучемёт, да слово 'свинцовым' на 'огненным'. Пришлось ещё убрать нару куплетов, где пулемёт косит белых с красными.

Неожиданно поймав себя на мысли, чьё имя я использую, от души рассмеялся и принял решение записать две песни, а уж бойцы Лося пусть сами для себя выберут гимн. Записав на бумаге обе песни, я перешёл к гимну Белой гвардии. Вот тут мне пришлось всерьёз попотеть. Однозначно подходила мелодия 'Прощание славянки', но так как на неё существовало несколько вариантов песен, я остановился на самой поздней версии автором, которого был некий Александр Мингалев и попытался несколько изменить слова. Тяжело это было, но я кое-как справился, затратив уйму времени.

Закончив с гимном я, помассировав уставшие глаза, поднялся и прошёлся некоторое время по комнате. Остановившись у шкафа я, тяжело вздохнув, открыл дверцу бара и, откупорив бутылку виски, одним махом опрокинул в себя полстакана, после чего взял в руки перечерканный лист и негромко запел:

Много песен мы в сердце сложили,

Воспевая родные края,

Беззаветно тебя мы любили,

Святая наша земля.

Высоко ты главу поднимала,

Словно солнце, твой лик воссиял,

Но ты жертвою подлости стала

Тех, кто предал тебя и продал.

И снова в поход труба нас зовёт.

Мы вновь встанем в строй

И все пойдем в священный бой.

Встань за Веру, имперская наша земля!

Ждёт победы наша святыня,

Отзовись небесная рать.

Где Илья твой и где твой Добрыня?

Сыновей кличет Родина-мать.

Под хоругви мы встанем все смело

Крестным ходом с молитвой пойдём,

За наше правое дело

Кровь мы свою честно прольём.

И снова в поход труба нас зовёт.

Мы вновь встанем в строй

И все пойдем в священный бой.

Встань за Веру, имперская наша земля!

Все мы — дети Великой Державы,

Все мы помним заветы отцов,

Ради родины, чести и славы

Не жалей ни себя, ни врагов.

Встань, народ, из рабского плена.

Дух победы зовёт, в бой пора!

Подними боевые знамена

Ради Веры, Любви и Добра.

( позволил себе вольность немного изменить текст автором, которого является Александр Мингалев).

Спев гимн, я попытался сообразить, насколько удачным оказались внесённые мною изменения в первоначальный текст, но так и не смог

этого сделать. Моего таланта явно для этого не хватало. Мысленно махнув рукой, я не стал больше ничего переделывать. Слишком хотелось спать, да и вообще пусть лучше этим делом займутся профессионалы.

На следующий день, я подобрал подходящие помещения в районе пустующей промышленной зоны и обустроил три студии в разных концах этого района, после чего занялся поиском людей имеющих подходящее музыкальное образование. Найти их не составило особого труда, так как музыканты в такое время не шибко востребованы и живут впроголодь, перебиваясь случайными заработками. Пообещав щедрую плату, люди согласились с не совсем обычными требованиями. Всё это я проделывал пешком, не желая привлекать ненужного внимания и, в конечном счёте, я разместил людей в студиях и объяснил, что от них требуется, правда тяжело мне это далось, так как нотной грамоты я не знал, пришлось напевать по памяти. Будучи специалистами в своём деле, они довольно быстро уловили мелодию и пообещали справиться в течение недели. Меня это вполне устраивало и, поэтому я с чистой совестью запер людей, оставив им, продукты питания на оговорённый срок и неспешно вернулся домой.

Два последующих дня я занимался делами развлекательного комплекса, постоянно ожидая подполковника Кавария Тоона, но его всё не было. Появился он на третий день в весьма приподнятом настроении и опять в компании со своей смазливой спутницей — лейтенантшей и потребовал накрыть стол и обеспечить развлекательную программу, что я и поспешил сделать. Как и в прошлый раз, мне пришлось с ним пить и развлекать. Спустя час девушка извинившись на заплетающихся ногах, направилась в дамскую комнату. Проводив её масляным взглядом, контрразведчик огляделся по сторонам и чуть наклонившись ко мне, тихо заговорил:

-Нестор, я нашёл интересующую тебя персону. Он находится в концлагере за городом, где раньше был ипподром. Освободить его в моих силах, правда цена будет несколько выше, так как начальник концлагеря тоже хочет иметь свою долю.

-Цена вопроса для меня не имеет особого значения. Родные того бедолаги готовы заплатить, отдав мне пятнадцать процентов за посредничество. — Также тихо ответил я, хотя душа моя готова была разорваться от радости.

-В таком случае пусть готовят двадцать пять тысяч лир к завтрашнему вечеру.

-Да, я хоть сейчас деньги могу принести, только где будет произведён обмен?

-Ээээ... Нет. Ты этим делом сам занимайся. Нечего привлекать родственников. Завтра вечером я привезу товар сюда и тогда мы рассчитаемся.

-Подожди Каварий, сюда не надо. Здесь слишком многолюдно, лучше привести его на улицу Туана 24. Это мой особняк, оформленный на подставное лицо, вот там и провернём дельце, в тишине и спокойствии так сказать.

-Мне без разницы, — равнодушно махнул он рукой, — всё равно в мои дела никто свой любопытный нос совать не будет. Чревато большими неприятностями. Ты кстати ещё найди желающих выкупить пленников. Дело действительно выгодное, да и вот ещё что... Когда будешь общаться с клиентами, так между делом намекни им, что в скором времени начнут вывозить пленных на рудники куда-то в район астероидного пояса двенадцатого сектора, а оттуда мало кто живой возвращается. Можешь мне поверить, я знаю, о чём говорю.

-Непременно намекну. — Ответил я, мигом растеряв хорошее настроение, хотя ни чем не выдал своего состояния высокопоставленному собеседнику, занимающего не последнее место в иерархии спецслужб Священного союза.

Я хотел задать интересующий меня вопрос, но появление лейтенантши заставило прикусить язык и продолжить вынужденное веселье. Сидели мы ещё около часа, после чего Каварий с намёком подмигнул мне и, подхватив под руку свою спутницу, повёл её в апартаменты, нашёптывая на ушко что-то ласково-нежное и романтическое. Дождавшись, когда они удалятся, я распорядился убрать стол и, выйдя на улицу, сел в машину и поехал на улицу Туана, желая подготовить завтрашний обмен.

Прибыв на место, я самым тщательным образом проверил пустующий дом и, убедившись в его надлежащем состоянии, направился на нужную мне улицу, где оставил на дереве хитрую зарубку. Она предназначалась для бригадира мусорщиков Кима Фолли и обозначала время и место встречи.

Обмен прошёл банально просто. Контрразведчик приехал к особняку на обычной патрульной машине в сопровождении двоих бойцов, выполнявших функции конвоиров. Они, не церемонясь, выволокли из машины измождённого пленника со скованными за спиной руками и затолкали в дом, после чего вернулись обратно в машину и больше оттуда не показывались. Оставшись наедине с Каварием, я передал ему оговорённую сумму и пообещал найти ещё платёжеспособных клиентов. Он ухмыльнулся и, пожав мне руку, попрощался и укатил по своим делам.

Выждав некоторое время, я вошёл в комнату, где находился пленник, взиравший на меня с явной настороженностью. Вздохнув, я прошёл к дивану и присев напротив офицера Империии Орла, внимательно вгляделся в него. Мужчине было около тридцати с лишним лет, хотя выглядел он куда старше своих лет, да оно и понятно почему. Концлагерь дело такое... нехорошее, если не сказать страшное. Люди там стареют, куда раньше положенного природой срока.

Мужчина был измождён, болезненно худ и давно не мыт. Разило от него смесью застарелого пота и нечистот. Помимо этого на неприкрытых одеждой частях тела виднелись изрядные ссадины и глубокие царапины, многие из которых явно были свежими. Определённо этот человек подвергался изощрённым пыткам и истязаниям, но смог не потерять себя. Об этом говорили впалые глаза, смотрящие на меня с затаённой ненавистью.

-Расслабься, все твои мытарства уже позади, хотя... Могут и повториться, если ты вновь позволишь себе попасть в лапы крестоносцев.

-Кто вы такой? — Разлепив пересохшие губы, поинтересовался он, продолжая глядеть на меня как на своего кровного врага.

-Моё имя ничего тебе не скажет, главное ты скоро будешь в доме своего дяди Кима Фолли. Это именно он попросил меня найти тебя и освободить. Теперь ты на свободе.

-Надо же... — Прошептал он и надолго умолк, думая о чём-то своём.

Я ему не мешал, прекрасно осознавая, какой ад он пережил. Требовалось некоторое время, чтобы осознать, что теперь он свободный человек, а не бесправный узник концлагеря, а для этого требовалось побыть некоторое время в одиночестве. Осторожно покинув комнату, я прошёл в зал и, усевшись на мягкий стул, задумался. Как бы мне не хотелось верить человеку, прошедшему концентрационный лагерь для военнопленных, без надлежащей многоуровневой проверки этого делать, категорически не следовало. Помниться в немецких концлагерях особые бригады офицеров СС и СД, занимались вербовкой кандидатов для диверсионно-разведывательной работы. Именно из таких доведённых до отчаяния голодом и издевательствами людей и вербовали немцы агентуру и кандидатов для разведывательно-диверсионной деятельности в тылу Красной армии, да и против партизанского движения тоже. Бывало, такие агенты создавали ложные партизанские отряды и пускали под нож доверившихся патриотов готовых вести борьбу с оккупантами. Хотя... Многие германские разведчики после окончания Второй мировой войны в своих мемуарах признавали низкую эффективность такой деятельности, но ведь то были советские люди, абсолютное большинство из которых являлись этническими русаками, украинцами или белорусами. Ещё казанские татары с башкирами отличными вояками были, но ведь они таковыми являлись ещё задолго до рождения советской власти.

Перебрав в памяти все известные мне методики вербовки германских спецслужб в концлагерях для военнопленных, я решил дать возможность его дяде лично проверить на вшивость своего племянника. Соответственно и ответственность на него плечи ляжет и последствия его ошибки тоже...

Поднявшись, я прошёлся по залу, думая стоит ли дать ещё возможность бывшему узнику концлагеря побыть одному или нет. Походив некоторое время, я всё же вошёл в комнату с бывшим пленником и вежливо попросил пойти за мной. Он не сопротивлялся. Проводив на улицу, я усадил его на заднее сидение и сев за руль, не спеша поехал на место встречи с бригадиром мусорщиков. Ехали мы около часа и за это время перебросились всего лишь парой слов, после которых офицер Империи Орла быстро ушёл в себя, и что-то пока не желал выходить обратно.

Приехав на место, я припарковался и помог выйти из салона бывшему пленнику и, проведя его в небольшой скверик, усадил на лавку и присев рядом с ним, стал ожидать Кима Фолли. Он появился минут через десять. Заметив нас, он резко ускорил шаг и когда оказался рядом с нами, внимательно вгляделся в своего племянника, явно не узнавая своего родича. Спустя пару минут он всё же его узнал и с горечью воскликнул:

-Том, глазам не верю! Неужели это ты?!

-Да, дядя, это я...

-Что же они с тобой сделали... — Угрюмо протянул бригадир, не отрывая своего пристального взгляда от сына его младшей сестры.

-Ничего, главное я жив, даже руки и ноги в комплекте с головой имеются.

Наблюдая за ними обоими, я решил поскорее переговорить с бригадиром и удалиться по своим делам.

— Ким, давай отойдём в сторону, поговорить надо.

Фолли согласно кинул и, извинившись перед своим племянником, отошёл со мной на десяток метров и, только убедившись, что я включил защитное поле, поинтересовался:

-Что ты хотел Нестор?

-Слушай меня внимательно и не перебивай. Неизвестно как прополоскали мозги твоему племяннику в концлагере или вживили в тело какую-нибудь электронную гадость, поэтому без проверки его подключать к нашему делу категорически нельзя. Так как ты и твои люди в этом деле разбираются слабо, найди старого тюремного опера, а лучше нескольких. Помимо них, следует подыскать парочку матёрых уголовников с понятием и большим стажем тюремных университетов отошедших от дел, но желающих бороться за Империю Орла. Пусть они возглавят твою контрразведку и аккуратно прокачают Тома на предмет его причастности к спецслужбам крестоносцев.

-Хорошо, я это сделаю. — Согласился он с моим распоряжением и тут же задал вопрос:

-Но разве разумно ради одного человека, пусть и моего племянника создавать личную контрразведку?

-Насколько я помню, ты хотел бороться с оккупантами, разве не так?

-Да, но...

-Никаких 'но'! Высшее руководство подполья на планеты Ферси поручает тебе ответственное задание, выискивать родственников находящихся в концлагерях и содействовать в освобождении наших пленных. После обретения ими свободы, вы должны вычислять внедряемую в подполье агентуру, за что и будете нести персональную ответственность. Помимо этого на твоего заместителя заместитель Саула Кенота возлагается организация дружин по противодействию агитационной деятельности сект. С этой минуты, ваши подразделения носят название Белая гвардия. Боевые операции на данном этапе категорически запрещаю. Ваша задача: секты и фильтрация освобожденных пленных и только выполнив эту задачу, можете приступать к диверсионной работе.

-Так ты один из руководителей подполья?! — Ошеломлённо выпалил бригадир, хватая воздух ртом.

-Спокойнее Ким, спокойнее. Нечего привлекать к нам внимания. Ты делаешь своё дело, я делаю своё... Кстати, для тебя и твоего заместителя я уполномочен передать пакет. В нём изложены подробные инструкции вашей дальнейшей деятельности. В общем

Передав пакет, я назначил время и место следующей встречи, отключил защитное поле и покинул скверик, оставив бригадира разбираться со своим племянником...

Часть-2

Глава-1

Верховный магистр Ордена крестоносцев Адальберт Гонориус последнее время пребывал в прекрасном расположении духа, да и почему бы ему не пребывать в столь блаженном состоянии, если он достиг всего того, о чём мечталось теперь уже в далёкие юношеские годы?! Родился он пятьдесят лет назад в обычной семье на далёкой провинциальной планете носившей незатейливое название Роумах. Был он третьим и самым младшим ребёнком в семье. Его любили буквально все и позволяли многое, особо не задумываясь о его будущей карьере, позволив в полной мере насладиться мимолётно ускользающим детством. Когда настало время идти в школу, неожиданно разразился тяжёлый экономический кризис и в результате вместо престижного учебного заведения, мать с отцом были вынуждены отдать своё любимое чадо в монастырскую богадельню, да ещё далеко не самого лучшего уровня. Вот тут-то и столкнулся впервые с реальной жизнью маленький Берти...