4. Кофейная горечь

— Действуйте, как знаете. Только не затягивайте уж больше. Я не шутил, когда говорил, что Лайзо переживает. Вы не повздорили случайно накануне?

— Не накануне, но повздорили, — призналась я, вспомнив происшествие по пути в деревню. — Клянусь, виноват был он! Такая дерзость...

— Не сомневаюсь, — вздохнул Эллис.

И была в этом вздохе... как там говорится? Бесконечная усталость и смирение перед судьбою.

Через некоторое время я допила кофе и распрощалась с Эллисом. Перед сном мне надо было заглянуть в кабинет и проверить, не принесли ли днём какую-нибудь корреспонденцию. Действие это было исключительно формальное — ответа от матери Эвани мы ждали ещё нескоро, а очередная порция документов от мистера Спенсера пришла вчера.

Каково же было моё удивление, когда я увидела на столе солидных размеров конверт, запечатанный сургучом с хорошо знакомым мне оттиском — оленьим силуэтом в двойном круге.

Маркиз Рокпортский, Ричард Рэйвен Рокпорт.

Письмо было до неприличия кратким. Но пока я читала его, успела дойти до того состояния, которое древние северяне называли "священной яростью".

АЛМАНИЯ, ШПРЕЕ,

... МЕСЯЦА ... ГОДА

Драгоценная моя невеста,

Доверенные люди сообщают мне, что в последнее время Вы отличаетесь действиями, совершенно не подобающими статусу графини и моей наречённой. В частности Ваше имя сплетники вновь связывают с неким Аланом Алиссоном Норманном, который якобы уже месяц живет в Вашем загородном поместье.

Также Вы стали крайне неаккуратно относиться к подбору прислуги, взяв на работу некоего молодого человека смазливой наружности, но с тёмным прошлым.

Так как эти сплетни наносят ущерб не только Вашей репутации, но и моей, настоятельно рекомендую избавиться как от первого упомянутого субъекта, так и от второго.

Собираюсь возвратиться в нашу благословенную Аксонию не позднее осени. Если до тех пор Вы не внемлите моему совету, придется нам говорить иначе.

Полагаюсь на Вашу разумность

(надеюсь, от леди Милдред Вы унаследовали ум, а не характер).

Искренне Ваш,

Р.Р.Р.

Я стиснула письмо в кулаке так, что пальцы хрустнули.

Навязанный отцом жених, который вдвое старше — это ещё можно вытерпеть. Но жених, который приказывает мне, словно он стал уже законным супругом...

Значит, краткий период невмешательства в мою жизнь закончился?

Что ж, посмотрим, кто кого!

Хорошенько скомкав письмо и швырнув его на блюдо для сжигания документов, я одёрнула платье и едва ли не бегом устремилась на второй этаж, к гостевым комнатам, в одной из которых сейчас временно был устроен Лайзо.

Мистер Джонс, едва не столкнувшийся со мной в коридоре, сначала очертил рукою священный круг, а уже потом охнул:

— Простите, леди, не признал вас... Померещилось что-то... этакое...

Но я уже не слушала его.

Дверь в комнату была не заперта, но Лайзо, разумеется, уже спал.

— Проснитесь, мистер Маноле! — затормошила я его за плечо, и только когда он застонал сквозь зубы, сообразила, что именно туда пришлись выстрелы покойного Шилдса. — Вы не спите?

— Уже нет, — сонно откликнулся Лайзо и тут же попытался присесть, но только зашипел от боли.

Волосы у него спутались после сна, трехдневная щетина была видна даже в полумраке комнаты... Но больным Лайзо уже не выглядел. Только уставшим немного.

Прекрасно.

— Мистер Маноле, помните, мы говорили об испытательном сроке? — продолжила я громче. Он осторожно кивнул. — Так вот, я... решила оставить за вами место водителя до полнейшего вашего выздоровления. И даже повышу жалование. Но...

— Что "но"? Говорите уж, не томите, — несколько озадаченно поторопил меня Лайзо.

И я решилась.

— Но вы должны учесть, что вашей персоной заинтересовался один страшный человек. Маркиз Рокпорт. И он крайне не одобряет моего решения взять вас на работу. Я допускаю, что вам будет грозить опасность, если вы примете моё предложение.

В глазах у Лайзо появилось престранное выражение.

— Маркиз Рокпорт — это ваш жених, так, что ли?

— Совершенно верно.

— И ему, значит, не нравится, что я на вас работаю?

— Именно так.

— А вы, получается, хотите ему назло меня оставить? И даже плату прибавить? — Лайзо сощурился.

Я невозмутимо кивнула.

— Вы правы, мистер Маноле, дела обстоят именно так.

Он расцвёл плутовской улыбкой, отозвавшейся в моём сердце странным теплом.

— Ну, раз так, я с удовольствием на вас поработаю. Спасибо, леди, за оказанное доверие.

Я улыбнулась в ответ.

Думаю, мы с Лайзо все же найдём общий язык. Вполне возможно, что мне это в итоге понравится.

В конце концов, даже чёрный кофе не бывает полностью горьким — всегда проскальзывают и сладкие, и кисловатые нотки...

А жизнь — куда более сложный напиток.

107