Беловы развернулись и поплыли к берегу.
— Осталось только четыре дня, если не считать сегодняшний, — вздохнула Ольга. — А дома середина ноября — самая паршивая погода. Вот почему такая несправедливость? У кого-то всё это есть, а другие должны жить в холоде!
— Во всём, помимо плюсов, есть и минусы, — ответил Нор. — Здесь достаточно своих неприятностей. Поплыли к берегу, а то они сейчас вернутся. Ненадолго сходим в бунгало, а потом будем обедать.
— Хочу стать рыбой, — сказала Ольга, когда они выбрались на пляж. — В воде паришь, не чувствуя тела, а после этого на суше подгибаются коленки.
— Собирайся быстрее, рыба, — поторопил муж. — Я хочу перед обедом успеть посмотреть новости.
— Было бы где их смотреть, — ворчливо отозвалась Ольга. — Только второй мексиканский канал, да и то всё повторяют за американцами. А остальное ещё хуже.
— Вот и послушаем, что говорят американцы, — сказал он. — Пошли, наши уже собрались.
В бунгало работал кондиционер, и было прохладно. Нор сбросил шлёпанцы и пошёл в гостиную, где стоял телевизор. Забравшись на диван, он включил нужный канал.
— Будешь принимать душ? — спросил он жену. — А если нет, иди ко мне, послушаем вместе. Они уже начали.
— Ну и что здесь интересного? — сказала она, садясь рядом. — О нас ничего не говорили?
— Пока нет, — ответил он. — А тебя замучила звёздная болезнь? Ну вот, сглазила.
— Мировую общественность продолжают волновать два мощных взрыва на территории России, — говорила ведущая. — Их мощность соизмерима с мощностью ядерного заряда, но в районе Москвы не удалось обнаружить никаких следов радиации, а город Алейск на Алтае власти объявили временно закрытой зоной. Уже ни у кого нет сомнений, что оба взрыва имеют одну физическую природу и связаны с посещением Земли пришельцами из космоса. Согласно данным НАСА эпицентр одного из взрывов находится в Уржумском заказнике, где жила семья Ковалёвых, а другого — в сорока километрах от Москвы, в районе заброшенного военного объекта. В связи с этим у учёных и политиков возник ряд вопросов. Действительно ли пришельцы покинули нашу планету? Послушайте мнение видного американского политолога и старшего консультанта Госдепартамента и министерства обороны США Роберта Бодански.
— Объяснения, данные Ольгой Ковалёвой — единственным человеком, который контактировал с пришельцами — страдают неполнотой и вызывают сомнения, — сказал появившийся на экране политолог. — Я могу понять то, что с ней за некие услуги расплатились золотом. Учитывая красоту этой девушки и её слова о том, что пришельцы внешне не отличались от нас, можно предположить, какого рода это были услуги! Несколько тонн золота за такое многовато, но кто знает, как они его ценят.
— А ведь это прямое оскорбление, — заметил Нор. — Раньше они до такого не опускались.
— Но мне непонятно, чего ради они стали бы передавать несовершеннолетней девушке какие-то научные и технологические секреты, — продолжил американец. — У меня это сразу вызвало подозрения в том, что такая передача была добровольной. Эти два взрыва превратили мои подозрения в уверенность. Никогда ни одно высокоразвитое существо не передаст в руки ребёнка такую силу. Поэтому я думаю, что пришельцев либо перебили, либо захватили и где-то держат, а сами в это время изучают попавший в их руки межпланетный корабль. В связи с этим становится понятно, почему корпорация "Вызов" тратит такие громадные средства на создание научного центра в городе Ржеве. По нашим сведениям, туда приехали больше шестисот учёных разных специальностей и около тысячи инженеров. А если учесть научно-технических работников на всех предприятиях корпорации, их число составит семь тысяч. Масштабы беспрецедентные для промышленных объединений современной России. Вчера наш представитель в Совете Безопасности ООН зачитал резолюцию, согласно которой правительство России должно забрать у корпорации "Вызов" все материальные предметы, оставшиеся от пришельцев, и всю собранную ими информацию и передать в ведение специального международного института. Соединенные Штаты могли бы взять на себя работу по созданию такого института и его финансированию. Этот институт смог бы компетентно, без катастрофических последствий вроде взрыва под Москвой, исследовать наследие пришельцев и сделать его достоянием человечества, а не небольшой группы лиц, действующей в своих эгоистичных интересах, да ещё в таком непредсказуемом государстве, как Россия. Представитель России высказал мнение в отношении американской инициативы, назвав её фантастическими измышлениями, и пообещал, что Россия, безусловно, воспользуется своим правом вето. Такая позиция становится понятной, если вспомнить о тесных связях между семьёй Ковалёвых и президентом страны. По поступившим в наше распоряжение сведениям, у Ольги Ковалёвой и её мужа были тесные связи с руководством такой службы, как ФСБ. И один из взрывов произошёл на заброшенном военном объекте. Если предположить, что заброшенным его представили для нас, совершенно ясно, что корпорация "Вызов" — это не самостоятельная организация, а орган государства, где под прикрытием кабельного и других производств ведутся работы по изучению захваченного корабля пришельцев и всего того, что в нём было. Кому бросила вызов эта корпорация и где будут использоваться ворованные секреты? Я думаю, ответ очевиден. У руководства России имеются имперские амбиции, которые хотят реализовать, используя техническое превосходство. Можем ли мы себе это позволить? Я уверен, что вы вместе со мной ответите нет! Нужно предъявить России ультиматум и силой заставить сделать то, что не хотят делать добровольно. Экономика и внутреннее положение России таковы, что она просто не сможет выдержать бойкота мировым сообществом. Месяц-два — и это государство начнёт разваливаться. Два дня назад в Пекин ездил наш Государственный секретарь. В числе других вопросов поднимался и этот, и наша позиция нашла у китайцев понимание. Они тоже опасаются возможных последствий...
— Зачем ты выключила? — спросил Нор.
— Я ещё немного послушаю и не пойду в ресторан: не полезет кусок в горло. Жаль, что с нами охрана!
— А что бы ты сделала, если бы её не было? — с любопытством спросил Нор.
— Я сделала бы! — мечтательно сказала Ольга. — Отсюда можно без проблем попасть круизом в Мексику. Поймать там парочку американцев, опять поменять внешность и прогуляться в Вашингтон. Деньги для этого у нас есть. Я навела бы там шороху!
— Пошли есть, мечтательница, — сказал Нор, вставая с дивана. — Нам скоро наводить шорох дома. Это будет поважнее. Если нам действительно объявят бойкот, будет плохо. Этот паршивец сказал правду, что нас хватит на пару месяцев. Другое дело, что европейцам нашего газа из хранилищ зимой хватит только на месяц, поэтому они сейчас не поднимут бучу. Если они перекроют нам кислород, мы перекроем газовую трубу, и пусть только кто-нибудь посмеет вякнуть. Какой смысл продавать кому-то товары, если за вырученные деньги ничего не позволяют купить или арестовывают счета? От нас теперь будет многое зависеть. Если перекуём мерзавцев в патриотов и сторонников президента, тогда продержимся, иначе нам живо организуют какую-нибудь цветную революцию.
Приехавшего Фадеева пересадили на свою машину, оставив его охрану за оградой.
— Мы не допускаем в резиденцию посторонних, тем более вооружённых людей, — объяснил Виктору майор ФСО. — Приказ касался только вас.
— Да ради бога, — пожал он плечами. — Просто я специально взял с собой двух специалистов, которых было бы интересно послушать президенту.
— Если прикажут, мы доставим и их, — ответил майор, и больше они не разговаривали.
При беседе с президентом присутствовал директор ФСБ Бортенев. Сама беседа происходила в гостевом доме резиденции. После взаимных приветствий мужчины уединились в комнате, в которой не было ничего, кроме трёх кресел, небольшого столика с чашками горячего кофе и большой панели телевизора на стене.
— Я отвечу на ваши вопросы и сам расскажу немало интересного, — сказал Виктор, когда уселись в кресла, — только вы не должны записывать разговор.
— Запись не ведётся, — заверил Бортенев.
— Вы сейчас были неискренни, — улыбнулся Виктор, вытаскивая из нагрудного кармана тонкую пластинку, которая издавала писклявый звук и в такт ему мигала светодиодом. — Это портативное устройство, которое определяет... неискренность. Металлоискателем не обнаруживается, сканером в выключенном состоянии тоже не найдут. При любой попытке разбора или просвечивания начинка выгорает.
— Нам намного удобнее работать с записью, — сказал президент. — Вы должны это понимать.
— Я понимаю, — кивнул он, — но то, что я вам скажу, записывать нельзя. И никто из вашего окружения, кроме премьера, не должен об этом знать. Любая утечка этих данных трактуется как прямой вред Ольге Ковалёвой.
— Поэтому только мы трое? — криво усмехнулся президент. — Выбрали тех, кто сидит на крючке?
— Если мы отобьёмся, Ольга всё снимет, — пообещал Виктор. — Если вы решитесь сдаться на милость Запада, вам тоже всё снимут, только не сразу.
— Я уже выключил запись, — сказал президент. — Теперь хотелось бы услышать, какую позицию занимает руководство корпорации в связи с последними американскими инициативами, и какие рекомендации даст нам. Мы не можем не реагировать, этого никто не поймёт.
— Вы прекрасно понимаете, что мы не сможем показать космический корабль, — начал Виктор. — Говорить сейчас о дорах, магии и богах — это худшее, что можно сделать. Большинство не поверит, даже если выложить все козыри, или поверит только частично и не сразу. Это не избавит вас от неприятностей, зато гарантированно обещает их нам. Да и вам мало не будет, хотя бы из-за истории с продажей несовершеннолетних девчонок. Поэтому рекомендация у нас только одна — это, как любит говорить Ольга, посылать всех лесом! Штаты не пойдут на крайние меры без союзников, а им это будет трудно сделать. Зимой без газа не обойдёшься, а в хранилищах его надолго не хватит.
— Согласен с вами, — сказал президент. — Но так можно только выиграть время. К лету потребность в газе снизится и, если его закачают в хранилища, могут рискнуть. Если на нас навалятся, мы не сможем долго сопротивляться. Наверняка в этом случае Китай будет требовать того же самого, поэтому на азиатские рынки можно не рассчитывать. А без ввоза товаров и поставок комплектующих будет плохо. Да и финансовый рынок моментально обвалится. Можно было бы продержаться с полгода, но для этого нам нужны полномочия, которых никто не даст. Да и смысл?
— Смысл есть и полномочия у вас будут, если только решитесь играть вместе с нами, — сказал Виктор. — К сожалению, всё началось слишком рано. При нормальной работе мы были бы готовы через год с небольшим, а теперь нужно рвать жилы и привлекать резервы государства. Сейчас объясню, что я имею в виду. У нас есть технология, позволяющая выводить в космос объекты любой массы. Проблема в том, что после этого они продолжают лететь с той же скоростью, что и Земля. Для их нормального использования нужны мощные двигатели. Такие двигатели на плазме у нас скоро будут. Плазма же будет использоваться и в качестве оружия. Мы планировали вывести в космос несколько орбитальных платформ с генераторами магии и с сотню перехватчиков, способных уничтожать разогнанными сгустками плазмы ракеты при старте.
— Однако! — подался к Виктору президент. — Для чего вам генераторы на орбите? Зомбирование?
— Зомбировать людей не получится, — ответил Виктор. — Сможете только немного изменить отношение к чему-либо. Вы же знаете, что действие магии скоротечно. Мы же хотим иметь возможность погрузить в сон население целых стран или их армии.
— Как стрелять плазмой через атмосферу? — спросил Бортенев.
— Плазма достаточно плотная, — начал объяснять Виктор. — Её температура выше пятидесяти тысяч градусов. Она возрастает ещё больше, когда плазма сжимается в тонкий жгут. Орудие представляет собой ускоритель, который выбрасывает плазму со скоростями от двадцати до тридцати километров в секунду. Конечно, пока плазма достигнет поверхности планеты, она расширится, но сохранит поражающее действие.
— А почему делали втайне от нас? — спросил президент. — Подобная скрытность рождает подозрения.
— А зачем нужно было заранее вас посвящать? — спросил Виктор. — Чем больше людей знают о подобных планах, тем вероятней утечки. Вы и так оказывали нам всю возможную поддержку. Оказать её больше не получилось бы, не ставя при этом в известность хотя бы ключевые фигуры в парламенте. А нам эта армада на орбите потом не нужна. Главное — добиться реальной экономической самостоятельности и выбить кое у кого из рук дубинку. Потом продали бы вам все перехватчики.
— А генераторы? — спросил Бортенев.
— А генераторы — нет! — сказал Виктор. — Извините, но мы не будем давать в руки чиновникам техномагию. Защиту от магии дадим. А платформы... Повисят на орбите, пока в них есть необходимость, потом куда-нибудь уберём или взорвём.
— И сколько вам на это нужно времени? — спросил президент. — Про год с небольшим мы слышали. А если мы поможем?
— Если передадите в наши руки несколько крупных предприятий космической промышленности и поставите из госрезерва кое-какие материалы, постараемся уложиться в пять месяцев. Тогда перехватчики перейдут государству безвозмездно. А космические корабли тоже будем делать мы, и они будут несравненно лучше современных ракет на химическом топливе.
— Полгода можем не продержаться, — сказал президент, переглянувшись с Бортеневым.
— А если ввести военное положение и временно отменить действие Конституции? — спросил Виктор. — Обстановка будет чрезвычайная, так что, по-моему, это оправдано.
— Если полностью развяжем себе руки, тогда продержимся, — кивнул президент. — Только тех, кто будет мешать, придётся убирать, и все это понимают. Совет Федерации на это не пойдёт. Им легче убрать одного меня и сдать вас американцам. Для многих из них в этом случае ничего не изменится.
— Посмотрите на этот список, — сказал Виктор, положив на столик бумагу. — Эти?
— Почти полная выборка, — сказал президент, одобрительно посмотрев на Фадеева. — Что вы предлагаете?
— Предлагаю напустить на них Ольгу с Нором, — ответил Виктор. — У нас очень профессиональная и абсолютно преданная служба безопасности, так что проделаем тихо.
— Но ведь результаты действия магии долго не сохраняются, — не понял Бортенев.
— Это не так в тех случаях, когда магия действует на тело или память, — начал объяснять Виктор. — В память каждого из них внесут кое-какие ложные воспоминания и поменяют оценку многих событий. По сути, это программирование личности. Поведение человека меняется мало, исключая те ситуации, с которыми будут работать. Приведу простой пример. Возьмите депутата, который с трибуны бьёт себя кулаками в грудь и твердит о своём патриотизме, но в котором этого патриотизма нет ни на грош. Ольга поработает с его памятью и поменяет его личностные оценки по отношению к Родине. Заодно привьёт симпатию к вам и неприязнь к США и Европе. Даже если она перестарается, ничего страшного не случиться. Получится ещё один патриот, готовый жертвовать ради Родины если не жизнью, то хотя бы материальным благополучием.
