Демон

— Как я понял: альтернативы нет? — обреченно, но уже более спокойно спросил я. Его красноречивый взгляд был яснее любого ответа.

Потратив несколько дней на выверение времени для нашего плана, намучившись по Суворовской поговорке: "Трудно в учении — легко в бою", имея всего один шанс из тысячи, так как слишком много непредсказуемых факторов ложилось в основу расчетов, мы более или менее подготовились и к этому шансу.

На третьи сутки, Велиал объявил об окончании нашего пребывания здесь: — Сейчас нас ждет созвездие Пегаса, в котором находится звезда Маркаб. На ее орбите пребывает одна из самых больших планет — Д`Элиб. Ее масса всего на четверть меньше массы нашего Солнца.

Запомнив координаты, данные Велиалом, я снова трансформировался в сгусток и продолжил путешествие с демоном-наставником.

— Кстати — о Пегасе, — сразу по прибытии, Велиал решил снова пройтись по легендам. И не теряя времени, продолжил: — Созвездие Пегаса находится рядом с Андромедой, которое особенно хорошо видно в полночь в середине октября. Три звезды этого созвездия и звезда альфа Андромеды образуют фигуру, получившую у астрономов название "Большой квадрат". Его можно легко найти на осеннем небе. Крылатый конь Пегас возник из обезглавленного Персеем тела Медузы Горгоны, но не унаследовал от нее ничего плохого. Он был любимцем девяти муз — дочерей Зевса и богини памяти Мнемозины, на склоне горы Геликон он выбил копытом источник Иппокрены, вода которого приносила поэтам вдохновение. Этим источником пользовался и я в былые времена.

По-моему, Велиал заврался, но только я успел открыть рот, как он уже продолжал дальше, не обращая никакого внимания на меня:

— И еще одна легенда, в которой упомянут Пегас, — Велиала прорвало. — Внук царя Сисифа Беллерофонт должен был убить огнедышащее чудовище Химеру (Химера — по-гречески "коза"). Страшилище имело голову льва, туловище козы и хвост дракона. Беллерофонту удалось сразить Химеру с помощью Пегаса. Однажды он увидел крылатого коня, и желание завладеть им охватило юношу. Во сне к нему явилась богиня Афина, любимая дочь Зевса, мудрая и воинственная, покровительница многих героев.

Велиал прервался, шумно вздохнул, видимо вспомнив о чем-то своем, и продолжил: — Она подарила Беллерофонту чудесную, усмиряющую коней уздечку. С ее помощью Беллерофонт поймал Пегаса и отправился на битву с Химерой. Высоко поднявшись в воздух, он бросал в чудовище стрелы до той поры, пока оно не испустило дух. Но своей удачей Беллерофонт не удовлетворился, а пожелал на крылатом коне подняться на небо, в жилище бессмертных. Зевс, разгневался на это, привел Пегаса в ярость, и тот сбросил своего всадника на Землю. Пегас после этого поднялся на Олимп, где носил молнии Зевса, — наконец-то закончил он свою легенду, лукаво поглядывая на меня. — Да, учти, главная достопримечательность созвездия Пегаса — яркое шаровое скопление. Видно круглое светящееся туманное пятнышко, края которого искрятся, как огни большого города, видимого с борта самолета. В этом шаровом скоплении заключено более шести миллионов звезд.

— Велиал, а зачем ты рассказываешь эти легенды? Разве эта информация чем-то сможет пригодиться? — спросил я, утомленный его историческими ракурсами.

— Легенда, изначально содержит часть правды, но самое интересное в том, что в ней заложены такие основы взаимоотношений, которые служат человечеству до сих пор. Отвага, решительность, любовь и предательство — чего только нет в этих красивых руководствах к действию. Настанет время, а оно очень скоро настанет, когда ты поймешь, зачем я тебе это рассказываю.

— Во скольких созвездиях нам еще предстоит побывать? — спросил я, так как утомился усваивать такое количество информации, да и эти пустынные просторы уже надоели своей унылостью и серостью.

— После Д`Элиба, останется посетить только пару мест, которые могут быть интересны нам в созвездиях Водолея и Большой Медведицы. Конечно, если Люцифер "позволит", — тут же оговорился он.

— Хорошо, — я сразу настроился на деловой лад, — чем займемся здесь?

— Сама по себе Д`Элиб, как планета, безынтересна, но есть кое-что, что делает ее просто бесценной в нашем положении, — Велиал поудобнее расположил свое мясистое тело во впадинке, напоминающей кресло. — Под почвой, на глубине в несколько километров, находится целая сеть тончайших микроорганизмов, опутывающая собой, словно паутина всю планету.

— Нет, они не разумны, — предвосхищая мой вопрос, продолжил он, — но обладают почти собачьей верностью.

— Откуда ты все это знаешь? — поинтересовался я.

— У меня была почти тысяча лет, и хотя был в изгнании, научился обманывать слуг Люцифера проводя много времени в иных мирах. Так вот, эти паутинки, связанные между собой, — он вернулся к теме, — готовы погибнуть, но не допустить смерти собрата. Сам знаешь, один прутик переломить легко, а вот собрав их в веник навряд ли. Так и здесь, одна паутинка ничего не значит, а в целом — они огромная сила.

— Это все понятно. Но чем же они так необычны и могут помочь нам? — не мог взять в толк я.

— Когда я нашел портал на Д`Элиб, то едва не поплатился за это, — продолжал гнуть свое Велиал. — Эти создания, просто энергетические вампиры. Каждые несколько метров из почвы выходят волосяные окончания, не видимые человеческим глазом. Это, своего рода разведчики. Мало того, что паутина ведет к гибели свою планету, питаясь ее жизненными соками, она не брезгует и внешней пищей, в виде космического "планктона", в том числе и нами.

— Как же мы до сих пор живы? — с долей тревоги и страха спросил я, оглядываясь вокруг.

— Во-первых, они каким-то образом чувствуют доброту или опасность объекта, во— вторых, понравившийся предмет, может быть не тронут ими. Во время первого посещения планеты, во мне было столько боли, скорби, неустроенности, что они, видимо, пожалели меня. На каком-то запредельном уровне сознания, я услышал позывы жалости и утешения, исходящие от них. Они не только не причинили мне зла, но и подбадривали, даже делились своей энергией. Вот так мы и стали, в некотором роде, друзьями.

— Тогда понятно, почему тебя не трогают. Но я то, вроде бы не нуждаюсь в жалости и их дружбе? Почему они не трогают такой как я лакомый кусочек? — поразился я.

— Во время последующих нечастых посещений, мы научились понимать друг друга и даже общаться на уровне чувств. Я уже подготовил паутину к встрече с тобой. Обмен чувств происходит по принципу — мой друг и ваш друг. По прибытии из портала ты будешь не тронут, а Люцифер останется вечным затворником, будучи лишенным своей силы.

— И как быстро они расправляются с неугодными? — уже спокойнее спросил я.

— О, однажды я уже наблюдал это зрелище! Один из более низких демонов, исследующих порталы, перестал существовать в несколько секунд. Волоски-разведчики в доли секунды вырастая, летят как стрелы и соприкасаются с объектом. Вся энергия моментально поглощается и передается вниз, к основной паутине, а уже затем происходит дематериализация объекта, и он как таковой перестает существовать.

— Это еще один козырь в нашей игре. Неплохая уже колода подбирается, — резонно заметил я. — А можно мне тоже понять эту планету? И стать не только другом друга, а и почувствовать искреннюю предрасположенность к себе.

Так мы остались на Д`Элибе еще на несколько дней.

— Жаль, на Землю сейчас нельзя, — на третий день Велиал готовился к переходу в систему Водолея. — Соскучился уже по вашей безалаберной жизни, да и ветчины захотелось.

— Если бы ты знал, как мне этого хочется. Поскорее бы уже все закончилось, — нахлынувшие чувства захлестнули и меня.

— Конец уже близок, — уже жестко ответил Велиал, быстро взявший себя в руки. — Вопрос только — чей? Слушай дальше. Сейчас мы направимся на планету Ведьм, находящейся в солнечной системе Садальмелик, созвездия Водолея. Про Водолея слышал что-нибудь?

— Что, опять меня ждет очередная порция легенд? — уже понял я, все же наивно задавая вопрос.

— Это созвездие называлось у греков Гидрохос, у римлян — Актуариус, у арабов — Сакиб-аль-ма. Все это означало одно и тоже: человек, льющий воду, — снова не обращая на меня внимания, продолжал Велиал. — С созвездием Водолея связан греческий миф о Девкалионе и его жене Пирре —

единственных людях, спасшихся от всемирного потопа.

Название созвездия действительно приводит на "родину всемирного потопа" в долину рек Тигр и Евфрат. В некоторых письменах древнего народа — шумеров — эти две реки изображаются вытекающими из сосуда Водолея. Одиннадцатый месяц шумеров назывался "месяц водного проклятия". По представлениям шумеров, созвездие Водолея находилось в центре "небесного моря", а поэтому предвещало дождливое время года. Оно отождествлялось с богом, предупредившим людей о потопе. Эта легенда древних шумеров аналогична библейскому сказанию о Ное и его семье — единственных людях, спасшихся от потопа в ковчеге.

В Египте созвездие Водолея наблюдалось на небе в дни наибольшего уровня воды в реке Нил. Считалось, что бог воды Кнему опрокидывает в Нил огромный ковш. Так же считалось, что из сосудов бога вытекают реки Белый и Голубой Нил — притоки Нила. Возможно, что с созвездием Водолея связана легенда об одном из подвигов Геракла — очистка Авгиевых конюшен (для чего герою понадобилось запрудить три реки), — закончил свой рассказ Велиал, и замолчал, опять вспоминая о чем-то давнем.

— Эти легенды навевают на тебя какие-то воспоминания? — спросил я, пытаясь вывести его из ступора.

— Не твое дело, — зло ответил Велиал и, не желая продолжать эту тему, заявил, — трансформируемся — и вперед. Координаты перехода несколько изменены, так как на саму планету мне нельзя, выйдем из портала на ее спутнике — Кае.

Переход, как всегда, прошел гладко и перестройка организма даже взбодрила меня. Велиал же выглядел немного помятым и видно было, как он все больше уставал от наших передвижений.

— Планета Ведьм — это самая страшный мир для нас — демонов. Многие сотни наших собратьев отдали свои жизни, желая что-либо узнать о ней, — сразу начал Велиал, видимо, пытаясь наверстать время, упущенное на Д`Элибе. — Но все же кое-какими знаниями мы располагаем.

— Чем же она так опасна? Если мы не смогли сразу оказаться на ней, то не сможем и в будущем, — Велиал, как всегда заинтриговал меня.

— Я всегда подозревал, что где-то существует обитаемый мир, недоступный даже нам. Так вот — планета Ведьм — это антипод обитаемой планеты. Что-то навроде нашего Ялмеза. Но там находятся такие мощные потусторонние силы, что нам и не снилось. Они, обладая такой силой, могли бы уже давно извести всю нашу братию, но не хотят покидать свою планету. Или им что-то не позволяет этого сделать. Но и к себе они никого не пускают. Чужаки, просто исчезают в этих местах. После выхода из портала о них не сохраняется никакой информации.

— И ты хочешь заслать меня в такое гиблое место? — с ужасом воскликнул я, так как перспектива общения с такими "милыми" созданиями повергла в шок.

— Все дело в том, что по моей теории, раз это антипод обитаемого мира, то эти существа бесплотны и, следовательно, если ты предстанешь там в человеческом обличье, просто не смогут навредить тебе. А вот Люцифер, с его демонической сущностью, сразу приведет их в ярость. Тебе даже ничего не придется делать, просто задержи дыхание на несколько минут, а все остальное доделают эти твари, — видно было, как Велиалу ненавистны обитатели планеты.

— Я думаю, обойдемся без экспериментов? — с надеждой спросил я, но его жесткий и упрямый взгляд говорил об обратном.

— Ты полагаешь, что мне, в самом деле, нужно сейчас переместиться, что бы узнать, правильна твоя теория или нет? — неуверенно спросил я, считая, что он еще может передумать.

— Именно это сейчас и придется сделать, — уверенность его была непоколебимой.

— Но если меня там уничтожат, то все наши планы рухнут. Разве можно рисковать мною? — я все еще пытался вразумить его.

— Рано или поздно, но это должно будет случиться. А насчет риска ты не совсем прав. Там была моя Анечка. Но совсем недолго — всего несколько минут.

Стражники Люцифера уже настигали нас и у меня не было иного выхода, как мчаться в неизведанное. С одной стороны Люцифер, с другой — то место, куда он не сунется. Так или иначе, мы все равно погибли бы. Очутившись на планете Ведьм, я тут же ощутил, будто тысячи солнц сжигают меня, какие-то силы на части разрывают мое естество, мой разум стал меркнуть, уже не в силах сопротивляться всепоглощающей мощи. Мой защитный купол вокруг Анны стал таять, и вдруг я почувствовал, что все прекратилось. Но меня озадачило состояние любимой. Она лежала бездыханной и бледной, видимо потеряв мою защиту. Я снова начал создавать кокон вокруг нее, воспользовавшись данной мне передышкой. И как только почувствовал вновь наваливающуюся на меня могущественную силу, в мгновение ока рванул назад, прихватив Анну. Стражникам, ждавшим нас у выхода, естественно, не составило труда схватить меня, обессиленного и бессознательную Анну.

— Так ты стал первым демоном, вырвавшимся из лап ведьм, — догадался я.

— Ты сейчас намного сильнее меня. В тебе сидит человеческая сущность, которую по непонятным мне причинам они не трогают, то есть, велика вероятность того, что тебе удастся попасть туда и вернуться обратно, а вот Люцифер, опять же, там будет обречен.

— Ты говорил, и не раз, что он бессмертен, — поймал я его на несоответствии.

— В своем мире, в Солнечной системе — он бессмертный Владыка темного царства, но как действуют законы Вселенной — не знает никто, кроме Создателя... Самое главное — ты должен быть готов ко всему и при первой же серьезной опасности моментально вернуться обратно. Риск есть, и он велик, но я оценил бы твои шансы, как половина на половину. При этом соотношении, мы просто обязаны использовать эту удачную идею.

Велиал был настроен решительно, и взяв себя в руки, сосредоточившись, собрав волю в кулак, все-таки решил ринуться в неизвестность.

Даже не заметив, как прошел переход, я материализовался на планете Ведьм. Яркий свет ослепил меня и в то же мгновение, будто чудовищный пресс вжал тело в почву. Я решил не сопротивляться, и был готов в любую секунду к отходу. Мое естество, будто начали выворачивать наизнанку, но сознание оставалось четким и ясным. По земным меркам все длилось несколько мгновений, то есть человек за это время успел бы сделать пару-тройку шагов, но по демоническим понятиям прошла целая вечность — мои нервы были на пределе, да и "тело" тоже.

Вдруг, мне показалось, что гнет ослабевает, я начал распрямляться и неожиданно тело приняло человеческое обличье. Попытка встать на ноги не удалась, и я как подкошенный опять оказался на земле.

Как ни странно, но человеческие чувства вовсю начали работать: я вдруг унюхал привычный запах трав, ощутил мягкую, рассыпчатую почву под руками, а главное — вдохнув полной грудью, раскрыл легкие и понял — воздух был сродни нашему, земному. Что-то заставило расслабиться меня, уже меркнувшим зрением увидел какие-то неясные контуры, суетящиеся вокруг меня и, отключаясь, провалился в сон.