— Эх, — печально и раскаянно вздыхая. Да, я такой, хочу оформленное суждение, обличенное в слова. — С ментальными закладками они просто невыносимы. Если абсурд, то почему тогда ты не доверяешь мне свои планы?
— Эх, — вторя. — И тебе станет интересно жить по доведенному до абсолюта графику, словно робот какой? В свое время мне подсказали, и я неукоснительно следую совету — будущее должно оставаться туманным, естественно, до кайфовой степени. Бесспорно, найдутся счастливцы, коим сам процесс движения по заранее определенной траектории в удовольствие. Ты из их числа?
— До абсолюта это как?
— Осознавать будущее в точности, как прошлое. Ты будешь знать все своим мысли, все повороты судьбы, всё-всё-всё, каждую мелочь наперед, все попытки вырваться из предопределенности с их вечно отрицательным результатом...
— Такого и врагу не пожелаешь!.. — округлив янтарно-черные глаза и следом опустив их на кучерявые облака. — Я не знаю... Наруто не сможет смириться с моим существованием как во всем его превосходящего, и Сакуру мне жалко, она тоже не сможет смириться... — после продолжительной паузы. — Я не возьму ответственность за их воспитание или обезвреживание ментальных пут... быть может они и станут безгранично мне преданы, но я не хочу... чтобы так.
— Из-за меня?
— Отчасти... Пожалуйста, давай сменим тему?..
Саске
— Хе-хе, бессонная ночь? — Глумливый голос выпрыгнувшего из-за кустиков насторожил. Минуту назад Нидайме Саске, разбуженный Солеаном, с горчинкой внутри отметил ее работу над собой... кособокую, как выяснилось в критической ситуации. — Ничего, скоро отоспишься. Буди Саске-куна. Мы хотим сразиться с ним.
— Рехнулись? Я знаю, что за вами стоит какой-то Орочимару! Чего ему надо?! — Вскакивая в проходе меж корней к ими же образованной пещерке. — И что это за отметина на шее у Саске? Сперва раните, потом драться?!
— Хм, интересно...
— Теперь точно я тебя убью и Саске тоже грохну, — подражая тону командира, высказался лохматик.
— Постой, Заку... Какая примитивная ловушка, — ехидно отворачивая дерн. Перевернутые камни и земля другого цвета сильно выделялись на общем фоне.
— Пфф, глупо. Значит, тот кунай она метнула для того, чтобы подрывная белка не попалась в ловушку... — озвучивая очевидные вещи. Нидайме пользовался случаем незаметно погонять кровь в мышцах, разогреться, чтобы не порвать связки и жилы.
— Раз девчонка не нужна, убейте ее, — стоя в своей любимой позе с висячими руками и едва ли не на бок положенной головой, бросила бинтованная гадина в протекторе с музыкальной нотой по центру.
Троица взвилась в воздух. Сакура перерезала тонкую леску, обрушивая рассчитанную на обывателей ловушку, за неимением других инструментов хоть что-то.
— Ну никакого таланта, — в полете рукой с усилителем звука расщепляя обрушившееся сверху на их головы бревно.
— Не позволю! — Успевая за мгновения выпадения из их поля зрения метнуть по ним с двух рук по четыре куная и сюрикэна и прыгнув в сторону длинноволосой девчонки с напитанными чакрой кистями.
Дальнейшее Саске предпочел бы стереть и переиграть, но поздно — промедлил "пробуждение", дождавшись появления из-за кустиков зеленого человечка, пропущенного из-за ограничений взора через щелку между век. Саске хотел проверить Сакуру, но вмешался нежданный-негаданный фактор, который он мог вполне заметить раньше, не пялься на четверку — он не для того тренируется, чтоб Солеан помогал в таких пустяковых ситуациях, поэтому кроме самого себя винить теперича некого.
"Омоте Pенге" и Каймон. То самое, недостающее звено, пропущенное Рок Ли из-за вмешательства своего сэнсэя. Про Хачимон Солеан ничего не рассказывал до этого, а теперь расщедрился на краткий рассказ о специфических узлах в системе циркуляции чакры, разграничивающих ее поток. Каймон — врата открытия. Удаляют ограничение с мышц, при нормальном использовании задействованных на пятую часть из-за механизма защиты от перенапряжения. Открытие Каймон позволяет использовать тайдзюцу "Омоте Pенге" — Ли обмотал бинтами Кинута Досу, и так забинтованного по самый глаз, раскрутил вокруг оси и шмякнул головой в землю с высоты полета в тени листа, "Каге Буё" — Лотос расцвел. Последнего спас напарник, прямо в землю направив через дырки в ладонях воздух с ультразвуком, тем самым создавая мягкую земляную подушку. Кьюмон — врата исцеления. Добавляют выносливости. Сеймон — врата жизни. Расположены в костном мозгу, а не в левом и правом полушариях мозга, как предыдущие, соответственно. Ответственны за лимит нервной системы. Всего шиноби выделяют восемь врат, последние расходуют вообще всю телесную энергию, убивая открывшего. УсВМШ, как форма, требует открытия трех первых врат, дающих заполняющую ее энергию. Благодаря произошедшей в начале прошлой осени гармонизации обмен энергиями в теле Шодай после открытия Хачимон не приводит к деградации функций тела — клетки "пьют" чакру, а не потребляют химические соединения, изнуряя организм, и не отмирают, пока есть поддерживающая их запредельный функционал чакра. По словам Солеана, у проводящего духовную энергию многослойного тонкого тела тоже есть специфические узловые центры, имеющие выходы на самом грубом эфирном уровне. Собственно, чакра образуется на стыке духовной и физической энергий, Инь и Ян. Благодаря гармонизации в теле Шодай сопоставлены идущие от головы вниз врата физической энергии с идущими от копчика к голове вратами духовной энергии (со своими функциями). Вот только, выражаясь принятым языком, духовных врат девять, открытие последних переводит человека на энергетический уровень существования. Весь аппарат УсВМШ запитан от первых трех парных центров: Каймон-Исток, Кьюмон-Зарод, Сеймон-Живот.
У Шодай Саске после открытия Сеймон-Живот никакого покраснения кожи не будет, в отличие от других шиноби, обходящих вниманием тонкие тела, и чакра не начнет убывать при активном УсВМШ. Первая пара сравняет его объемы чакры с Нарутовскими, вторая сильно превзойдет зафиксированный у него Солеаном пиковый объем, а после пятой-шестой он станет сопоставим с биджу по объемам. Эластичность требуется для того, чтобы получаемая после стремительного открытия врат чакра, с мерцающим хидзюцу обладающая большей плотностью, не рвала систему в хлам, чтобы выдерживала и становящуюся еще более густой, упругой и мощной сенчакру в одновременном режиме отшельника — сопоставление с биджу по силе. Саске до сих пор не представлял и не понимал, как организм вырабатывает физическую энергию, производит чакру и ее же потребляет, едва ли не замыкаясь в восходящую по мощности спираль вечного двигателя. Но это не помешало обрести столь необходимую ему в эту трудную пору уверенность в своих силах — ведь вся мощь в его руках собственная, ниоткуда не заимствованная и ни от какого плененного и сжатого внутри демона не зависящая! Жалкий "Джуин" и рядом не валялся!
Собственно, пагубный эффект "Джуина" первой фазы (взаимодействующего преимущественно с системой циркуляции чакры) на тело Нидайме в целом нивелируется открытием пары Каймон-Исток, правда из-за дисбаланса его систем болевые симптомы вскорости начнут прогрессировать по квадратичному закону, приводя к скорому обморочному откату. Для контроля чужой чакры в высвобожденной проклятой печати +++ Орочимару требуется колоссальная сила воли, потому что разные виды, своя и чужая, смешиваются, примерно как у Наруто, только после перехода во вторую фазу. Плюс темная чакра вызывала столь пакостный коктейль гадостных ощущений, что Шодай Саске стоило огромных усилий отстраниться от них и вкушать пищу, а не бороться с позывами к рвоте, с соблазном Саске начал бороться тоже до начала ночной трапезы в Эдеме. Парень совершенно определенно помнил, за что Хьюги упекли его в больницу три с половиной года назад — за щедро отвешиваемые им в драках синяки, сходящие неделями без лечения. Он четко осознал, что Нидайме, примени он секундой раньше укуса "Катон: кровь деструкции", попросту уничтожил бы хищное фуиндзюцу, даже сейчас он может найти в себе силы обороть проклятую печать, вымыв черную метку с тела. А укутайся он при укусе в "Энтон: ореол деструкции", у Орочимару искрошились бы все клыки, но тогда змеиный саннин перестал бы играться, а скрутил б Нидайме словно кутенка и уволок к себе в нору прямо из "Леса Смерти" — с его навыками маскировки, когда оперативник АНБУ в упор его не разглядел, пропустив в Зону-44 словно заправского генина, +++ ложил он на преследование.
— Глупо. Это тебе не поможет, — надменно.
— Ты это о чем? — Эту интонацию Саске впервые слышал у Сакуры, в следующее мгновение отрезавшей свои мягкие и душисто пахнущие розовые волосы, чтобы высвободиться из хвата шокированной этим поступком Кин, чьи волосы свисали почти до самой земли.
Однако силы оказались не равны. Серия техник замещения тела с вводом в заблуждение и принятием на себя брошенных противником кунаев, чтобы хотя бы подобраться к нему, успехом увенчалась частично.
— Отпусти, Дрянь! — Закричал чувак, когда напарница Саске вцепилась зубами в предплечье его дырявой в ладони руки, прижав собой к земле.
Но не девочке тягаться с парнем из звука — тот сбросил ее с себя, наставив руки для своей техники "Занкуха", режущей плотными потоками воздуха с ультразвуком.
Вот тут прятавшуюся за кустиками команду номер десять Шикамару и вывел на сцену, загородив отброшенную Сакуру с залитым кровью лицом.
Соперничество Ино и Сакуры за его, Саске, внимание, порядком достало парня, за полгода после выпуска успевшего основательно подзабыть девичьи перепалки. Сейчас это сыграло на руку — пшеничноволосая видела решительный поступок Сакуры и не захотела ни в чем ей уступать. А Заку совершил глупость, начав злить жирдяя, остро реагировавшего на шутки о своей полноте — с таким Чоджи Саске бы поостерегся шутить о его протекторе, отчего-то смахивающим на женские трусики, напяленные на голову.
— Дааа!!! Полнота рулит!!! — Яростно заорал Акимичи-дзин.
Так Саске познакомился с еще одним хидзюцу улучшенного генома "Нинпо: Байка но Дзюцу", кратно увеличивающим вес и объем тела. И следующим хидзюцу этой клановой линейки "Никудан Сенша" — тело превращается во вращающийся шар, эдакий мясной танк.
Чоджи стремительно покатился на врага, пока Шикамару применял освоенный им театр теней "Нинпо: Каге Мане но Дзюцу" — бинтованный, тень которого поймал Нара-дзин, принялся повторять глупые движения за Шикамару, тем самым психологически отвлекая Заку-ветродуя. Яманака-дзин применила уже знакомое дзюцу обмена сознаниями, блокировав Кин. Однако Заку имел право пренебрежительно относиться к напавшим, верно отыскав слабое место и вырубив Чоджи одной звуковой волной, а со второй руки ударил по напарнице в попытке телесной болью выбить из нее чужой разум, прерывая дзюцу.
— Наша цель — Саске-кун! — Бросил Кинута Досу, когда напарник вынудил Шикамару отскочить из-под удара, тем самым прерывая свою технику. Ино сама прервала свое дзюцу, имея предел в считанные минуты.
И начал выдавать замеченную подноготную побежденных техник.
— Недоучки из скрытого звука кое-как осилили трех убогих из селения листа, — заслуженно бахвалясь, высокомерно бросил Тентен с одной из верхних ветвей с обзором на поляну Нейджи, давно запругнувший туда из-за густых кустиков по соседству. — И еще имеют наглость куражиться победой? — Варьируя громкость отлично поставленным голосом на уровне слышимости убогих.
— И в самом деле, словно клопы из-за кустиков лезут и лезут... — хмыкнул лохматик, более старший и рослый, чем Хьюга-дзин.
— Ли...
— Вы совершили ошибку. Вон тот чокнутый из нашей команды. Вы за него заплатите!!! — Активируя Бьякуган. — Одно неверное движение и получите по полной программе! Хм, — скривив губы.
— Хе-хе, что, не нравится? Хорош выпендриваться, спускайся и дерись!
— Похоже, мое вмешательство излишне... — воротя нос от увиденной чакры.
— Саске-кун, ты очнулся?! — Но радость завяла накорню при виде Нидайме Саске, решившего, что уж Нейджи тут точно лишний. Черные кляксы, расползшиеся по левой половине туловища от щеки до пальцев, внушали страх не меньший, чем красный шаринган с двумя томоэ. Отсутствие ворота дало всем разглядеть, откель ползет омерзительная чернь.
— Повеселимся!.. — Прошипев самому себе противным голосом. Но за годы Саске научился маскараду, примерно представляя, что показать пешкам Орочимару. Шикамару должен понять, а остальные по-барабану... теперь. Может даже прежняя его маска укрепится. — Меня переполняет сила-а... Какой класс-сный подарок...
— Слишком много чакры!! — Ужаснулся командир тройки звука, когда от заполонивших тело клякс стала истекать убийственная яки. Все благодаря отлично усвояемым лекарствам клана Нара, славящимся ими. — Заку, нет!! Ты не понял?!
Но лохматик уже впал в ту стадию боевого азарта, когда невозможно самому остановиться, когда все противники кажутся жалкими букашками! "Занкукьёкуха" выглядела даже красиво — зримые звуковые волны, светясь вложенной чакрой, красиво разошлись веером от рук. Саске оценил. И подарок тоже — высвобожденные и удерживаемые объемы превысили Нарутовские, сила и скорость Нидайме превысила таковую у Шодай... с однотомоэшным шаринганом без нагрузки утяжелителей... и без хидзюцу, высвобождающего чакру непосредственно в крови. В общем, посредственные для Шодай параметры зашкаливали для Нидайме — это Саске и так прекрасно знал и мирился.
— Ха, вот им и хана! — Обозревая борозду. Но ни Сакуры, ни Наруто там уже не было. Тем более Нидайме, перенесшего обоих.
— Угумс-с! — Со злой улыбкой простып ударом по хребтине левой отбрасывая зарвавшегося типа.
— Гха!..
Пришла пора дивной красоты "Катон: Хосенка Тсумабени". Выдувая янтарно-рыжие сгустки пламени с причудливыми черными языками, Нидайме свободной рукой успевал в каждый вложить по сюрикэну — огненные цветы распускались прямо в полете уже в метре от лица (под прицелом бьякугана он не решился высвобождать их из бинтов-утяжелителей, удовлетворившись четырьмя с одной руки). Заку ловил кайф от битвы, накал страстей бурлил в нем — очередной воздушный резак резво сорвался с его дырок в ладонях, сеча пламя... и бессильно отступая от сокрытых в нем сюрикэнов.
— Аааа! — С трудом на скорости уворачиваясь. Нидайме Саске не мог управлять полетом цветов и страдал точностью. Собственно, чего ожидать от первого применения этого дзюцу четвертого ранга в этом теле? С его чудовищной болью, сдерживаемой силой волей аж двух потоков сознания.
— Гляжу, гордишься руками? — Вдавливая ногу между лопаток прижатого к земле врага и выдергивая заведенные за спину руки из суставов. О-очень болезненный прием, он по себе знал. Крик быстро перешел в хрип.
Тело Кин еще не оправилось от удара Заку, девушка с растрепанными волосами с ужасом пучила глаза, не в силах ничего поделать.
— Остался ты... р-развлечемсся... — не спрашивая, утверждая.
— Хватит! — Метнулась из-за спины Сакура, пораженная жестокостью, не понявшая ее показной характер. Даже Шикамару сглотнул и дернул серьгой в ухе.
