Саске привык видеть голую мощь безбрежного океана, для него луговой пейзаж с рощами внове. Справедливо посчитав, что вероятность смертельной опасности для жизни вблизи деревни и в сопровождении джоунина ничтожно мала, ставший гениным юный гений привычно отринул мысли, сейчас приносящие боль, и шел, стараясь поймать наслаждение зеленой панорамой с жужжащим луговым многоцветьем. Помогало, впрочем, иначе и быть не могло для тренированного Саске, пытавшегося сбежать от лика слабости — без крови генерации и шарингана хотя бы с одним томоэ он чувствовал себя беззащитным пентюхом.
Огненные-Морковки встретили их через три часа пешего хода по сухим проселочным дорогам с тележными колеями и глухим тропкам, якобы сокращающим путь. На окраине стояло единственное утлое строение с выгоревшими в серь досками и покосившимися опорными столбами. Дальше домики кое-где пестрили древесиной свежей покраски, кое-где уже успели простоять два-четыре сезона и обветриться. Мельком замеченная Листва и символ АШ выдернули мозг из созерцания, на губы залезла кривая улыбка, неправильно понятая деревенской красавицей и тут же ее загородившей розовой. Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы дотумкать до очевидного — селение Огненные-Морковки поставляет провиант в Академию Шиноби Конохагакуре для пропитания на данный момент двукратно возросшего числа прожорливых ртов, отъедающихся за все годы бедствий. Саске по выходным совершал вояжи по деревне и находился в курсе многих вещей. Как, например, объявленный конкурс за место в АШК, больше трех классов по тридцать учеников не набирающего — потенциально могущих и желающих поступить в это году набралось свыше сотни.
Насколько сумел понять Саске, раньше все три года обучались всякие неучи, к которым в класс на год пихали одиннадцати-двенадцати летних, выпуская кое-как умеющих писать и читать генинов, сразу впрягающихся в миссии. Клановые предпочитали домашнее обучение, чисто для галочки отучиваясь в академии положенный по минимальному стандарту год, тем самым способствуя вырождению сего института начального образования. Но после организации Фонда Помощи Сиротам приток одаренных значительно вырос, приюты полнились. Конохе требовались и простые чернорабочие, обязанные деревне, давшей стол и кров. Не попавшие в АШК претенденты отлично пристраиваются подмастерьями, которым прочат карьеру токебутсу джоунинов и для которых с этого года будет организован отдельный спецкласс с годовой программой вместе с экстернатом. Сандайме Хокаге активно выдавливал посредственность из Конохи в окрестные деревни, росшие как на дрожжах. Саске заметил четыре типовых строения, штампованных древесным ниндзюцу для верхушки Огненных-Морковок, заждавшихся последнюю на сегодня команду. Саске прикинул пройденное петлями расстояние с горными ориентирами и сделал вывод: их водили окольными путями, чтобы только не пересечься с командами возвращающихся сокурсников.
— Полоть гря-адки? Какаши-сэнсэй, наша миссия заключается в прополке? — Растерянно хлопая глазками.
— Не может быть! Я, будущий Хокаге, и прополка морковок?! Сэнсэ-эй... — мечты рушились прямо на глазах.
— И смотрите, юные шиноби, не выполите саму морковь, а то сажать будете! — Пугая трясущимся указательным пальцем. — Это очень, очень полезный овощ. Хотите еще дам погрызть? — Участливо доставая из карманов широких штанин замызганный плод, столь же морщинистый и желтый, как и его лицо.
Раньше Саске никогда не видел морщинистую морковь, остальные тоже впечатлились увиденным понуро-желтым цветом. Довольный произведенным эффектом, щупленький старичок картинно пожал плечами с разведенными руками и с ворчанием про низкорослую молодежь, не желающую тянуться вверх, пошел к дому. Задняя веранда оного выходила на обширное поле площадью с гектар, заросшее сорняками гуще жиденькой морковки, посаженной после сбора второго урожая в конце июля и начале августа.
— До чего доросли, с тем и деритесь, — явно кого-то цитируя. — Мна... Хотите заночевать и, эм, выполнить завтра все миссии в Огненных-Морковках? — Выразительно скашивая глаз от разворота книжки к вялой троице, мозоля им глаза фривольной обложкой.
Минут через пять работы на дальнем конце поля, Саске понял одну простую вещь — без ускорения чакрой им тут ничегошеньки не светит, до заката засилие сорняков из мелкой мокрицы, колючек, вьюнов и прочей +++ ни в жизнь не побороть на такой площади. Дилемма. Обращение к чакре вызывало боль, терпимую, если направлять в мышцы совсем чуть-чуть, в сочетании с низшим уровнем его кровяного хидзюцу получится в самый раз. Парень, активно огородничающий дома, представлял последствия с прострелами в спине, уколами в ногах и гудением в руках после столь напряженного и длительного труда, благо их в селении накормили (насильно) похлебкой, морковной, и тушеной морковкой с щавелевой зеленью, укропом и другой съедобной ботвой. До сих пор рот сводило от терпкого кисло-сладкого вкуса, полного витаминов для быстрого роста. Миссия есть миссия, через это проходит каждый шиноби — слабое утешение, но оно сработало.
— Ня, Саске-кун! Ты такой молодец! — Кругля влюбленные глазки. За Саске тянулась тропинка сорняков с двумя идеально прополотыми морковными бороздами.
— Даже не подлизывайся! — Мрачно глядя на кривые ряды позади Сакуры и чистую землю у Наруто, выбравшего угол поля по диагонали от Саске. — Прополю свою треть и ни морковкой больше! — Срочно увеличив темп со скривленным лицом, скрывающим боль в руках, остро чувствующих очередные тридцать три грамма из положенного в этот месяц килограмма по два года как действующей программе увеличения будничного веса, распределяемого по телу бинтами-утяжелителями. Сорняки со стряхиваемыми комочками земли так и полетели за спину, быстро оставляя позади ошарашенную девочку, выполовшую всего четверть длины первой полосы своей трети идеально делившегося на три поля, конечно же, примыкающей к участку Саске.
Монотонная работа помогла справиться с мигренью, наконец-то отпустившей парня, или позорно устыдившейся перед товарками в конечностях. Саске примиряло то обстоятельство, что утрешняя ломка не шла ни в какое сравнение с натруженными руками, ногами, спиной и шеей. Покачиваясь, он в лучах вечернего солнца окинул взглядом на отлично выполотую треть и двух букашек, заслуживающих отметок "уд" и "неуд". Мандарин напоминал только что вытащенную из земли морковку, что головой, что одежкой, розочка в последние полчаса наплевала на свою чистоту в угоду скорости, то и дело зыркая в сторону какой раз в ворохе землицы и зелени пролетающего мимо объекта детской влюбленности. Белая шевелюра маячила на веранде, то так читая книжку, то эдак, даже задремала, судя по расположенному вверх ногами тексту, подмеченному попытавшемуся после прекращения головной боли активировать шаринган — волей удержал картинку всего секунд на пять, потом все расплылось, и стала нарастать боль в глазницах. Воображение у Саске тренированное, мысленно перевернуть картинку и пробежаться по тексту успел. Бред! Девчоночьи воздыхания и несусветная чушь соблазнителя, говорящего про какие-то пышные холмы, долы и жаркие пещеры с горячими источниками, которые он готов лобызать сутками напролет. Ну что за идиот, целующий места общего омовения?
Прочитанное утвердило Саске в правильности игнорирования горячих источников неподалеку от центральной площади у Администрации Конохагакуре — для здоровой юношеской психики вредно встречаться с такими сумасшедшими.
— Нихи-хи-хи...
— Никак отлежался? — Тоже в свою очередь поддевая мысленными интонациями. И чего в его мыслях было та?кого смешного?
— Ия-ха-ха-ха! — Еще ужаснее копируя Наруто с совершенно дебильными тонами. — Мде, — тут же резко прекращая и крайне задумчиво с флером обреченной вины. — С этим аспектом у нас с тобой будут ба-альшие проблемы, и этическая наименьшая из них, наверно...
— Мне такое не грозит, — в сомненьях. Уверенность почему-то пропала в самый нужный момент. Но ведь не из-за отсутствия таковой у отца?
— Возможно. И это будет весьма прискорбно. Ладно, не парься, сынок, прорвемся! — Бодро. — Сейчас наилучший момент для подкрадывания. И смотри, доска с сучком скрипучая и та, что через две левее, тоже.
Саске глупо хлопнул глазами, отчего розочка прямо таки взбодрилась, дергающие сорняки руки так и замелькали, приближаясь. Прокумекав минут десять, Саске сообразил план.
— Командир, разрешите обратиться, — гавкнув, еле-еле сохраняя устойчивое положение и маску на лице.
— Мны...а...обращайся, — Дернув прической, с трудом разлепив глаз и как-то поспешно спрятав захлопнувшуюся книжку подмышку.
— Прошу дать команде номер семь по неделе отпускных с двадцать девятого августа и с восьмого октября, — глядя в лицо. Спиралька протектора помогала концентрироваться на себе — отличная точка для прицела глаз. Солнце едва-едва скрылось за макушками деревьев и уже не слепило глаза стоящего перед сидящим на перилах и опиравшегося спиной на столб.
— Мм, целая неделя это много, — смаргивая остатки сна.
— Торг здесь неуместен, — развернувшись, он, уходя, специально наступил на обе скрипучие доски.
А сам-то ведь Саске именно что торговался, потому на душе скребли кошки. Тривиальное решение обратиться к Хирузен-сама и спровадить Собаку на дальнюю миссию даст гарантии, но либо возбудит подозрения, либо опустит в глазах весьма уважающего его старшего, взаимно, кстати. Шаг с договорным тюремным заключением глуп, как и банальное запирательство в Здании без веских объяснений, у него отсутствующих — так с командой нельзя, не по-людски это.
Саске плохо себе представлял отходняк после задуманной Солеаном операции по разделению сознания на два потока. Отец часто причитал на несовершенство лабораторного оборудования, с которым работал. Наверное, он все же предусмотрел возможность повторного использования единственного выросшего двойника, а два подхода окажут на конечный результат благотворное воздействие и при этом промежуточное время между двумя неделями не охарактеризуется неустранимыми или не поддающимися корректировке побочными эффектами. "Прорвемся..." — только и оставалось верить в себя и надеяться на лучшее. Совершенная им глупейшая ошибка оставила неизгладимый след в памяти — подобного нельзя допускать впредь. До жути Больно. Прав отец, набивание собственных шишек лучший учитель.
— Извини за утро, отец.
— Извиняю, сын, — тревожа макушку ветерком. — И, эм, ты о всех последствиях подумал? — Иронично.
Саске клацнул зубами, начав теребить хвостик на затылке.
— Эй! Давай пошевеливай своими культяпками, Неудачник!!! — Проорал Саске, выражая кривым ртом всю гамму эмоций относительно прополки мандарина. Пучки раскиданы, всюду натоптано, успевшие чуток подрасти морковки после непредумышленного выдергивания хаотично засунуты обратно в землю или спрятаны под кучками сорняков.
— Да-да, Наруто, если из-за тебя мы тут останемся!.. — Сразу поддержала его розовая, размазав по лбу землю.
— Эй, вы это чего? А? И вообще, — тут же набычившись, — я Гениальный Шиноби стану Хокаге, а не пропольщиком!
— Ты Идиота Кусок!!! Если ты прямо сейчас не сжалишься над Сакурой-тян, то ее кулаки вышибут из тебя десятки клонов! А то и сотни... — мрачно предвещая избиение, потирая свой правый кулак. И внутренне наслаждаясь.
— Хн? — Эээ... точно, Саске-кун, всех вышибу! — Саске едва удержался от закатывания глаз и произнесения вслух фразы: "Ату его, Сакура".
— Ну-у тупо-о-й... Клонируйся! Ввосьмером всяко еще успеешь доделать сегодня, или сколько ты там можешь создать, тупорылый дохляк-неудачник, балласт...
— Кисама, даттебайо! — Крыса, змея, тигр, дракон, змея, коза, обезьяна, петух, собака... — "Каге Буншин но Дзюцу"!!! — Рассержено крича название техники в момент складывания печатей, будто это поможет морально подавить.
— Наруто, ты идиота кусок, не мог раньше их сделать?! Саске-кун, ты гений!.. — Посветлев своим чумазым лицом — до нее поздно, но таки дошло, кого и для чего он могла вышибить из Наруто.
— Это я Гениальный Шиноби!! И кто тут настоящий дохляк?! — Сразу хор одинаково чумазых одинаково потрясающих кулаками и грозно морщивших одинаковые лбы под одинаково съехавшими набок одинаковыми протекторами.
— Пфф, даже до полусотни не дотянул, Сакура-тян бы тебе всю сотню люлей отвесила. Полите давайте, чумазая орава, а то время тикает... — говоря и доставая из кармана шорт, незаметно мазнув большим пальцем по ремню, большие карманные часы, золотые и с брюликами. Выпучившая глаза Сакура так челюсть и отвесила, Какаши позади тоже что-то эдакое мекнул по не пойми какому поводу, помнящий детали покупки сего аксессуара Солеан надулся внутри головы.
О, сколько нового о себе услышал Саске сразу от сорока девяти клонов, запричитавших на все лады, но таки принявшихся дергать сорняки, с толкотней распределившись по перетоптанному вдоль и поперек полю. Солеан в голове заржал, как конь, от столь сюрреалистического зрелища налетевшей на грядки желто-оранжевой саранчи, выпятившей...
Обратную дорогу Сакура так и трещала, ездя и ездя по ушам Саске дифирамбами в его честь за фонарь и прочие заслуги и опусканием куска Наруто, с трудом передвигающего ноги позади всех. Откат техники минут на пять вышиб из него весь дух, надолго лишив сил ругаться. Какаши не вмешивался, только замолвил словечко владельцу, примерно на такой результат прополки и рассчитывавшего, судя по кривым линиям морковок на идеально прополотой трети гектара. Сажала овощную культуру команда генинов прошлого выпуска АШК, завтра кому-то из текущего поручат пересаживать, читая лекцию о нерадивости оболтусов-пропольщиков.
Сам Саске двигался точно как мандарин, решив легализоваться. Его пошатывало и покачивало из стороны в сторону — фонарь предусмотрительно был передан чуть не завалившей его в темные кусты Сакуре.
— Ой, Саске-кун, ты тоже сильно устал да? Бедненький, переутомился... — И волнуясь, и гордясь, что она вся такая расткая, идет ровно, а не ползет по тропинке, ведущей к вратам Конохи напрямик. Причем о том, что у Наруто тяжеленный рюкзак за плечами, а Саске "налегке" (об отключении утяжелителей и мысли не возникло) с ее рюкзаком, она совершенно не задумывалась. — А ты тайдзюцу использовал или свое хидзюцу?
— Мн, следует поспешить... — выдал обернувшийся Какаши на в десятый раз заданный вопрос, перефразированный с девятого путем перестановки слов. Наруто горестно простонал что-то нечленораздельное. — Хм, Саске-кун, подними лицо на меня, — не дожидаясь, сам подошел и за подбородок задрал его вверх. — И как это понимать?
— А мне-то почем это знать? — Огрызаясь, выворачивая лицо и неловко падая от резкого движения. — И вообще не лапайте меня! Или вы как Наруто, любитель целовать расцветающих мальчиков? — С вызовом в спиральку протектора Какаши впериваясь шаринганом с одним дергано вращающимся томоэ в каждом глазу.
— Это была случайность! Я не такой! — Тут же нашлись силы и выпрямиться, и закричать, и потрясти рукой с кулаком.
— Мна-а... Поспешим, — лаконично свернул тему мигом из щелки округлившийся глаз, зашагавший по лесной темени вперед с неуловимо изменившейся походкой.
