Дети иного мира

После выматывающего рабочего дня хотелось доползти до кровати и упасть. Но не просто же так гости пришли чуть ли не полночь за полночь? В связи с чрезвычайной обстановкой детские сады и группы младших школьников почти повсеместно перешли на систему интернатов, пока родители заняты на срочных работах. Ответственные за всё это отец Мефодий и ходжи Тимур тоже работали по двадцать часов в сутки и наверняка также мечтали об отдыхе. Поэтому Белозёров лишь с тоской посмотрел вслед уходившим домой коллегам и приказал, чтобы звали посетителей.

Александр, пока гости добирались из приёмной через два поста охраны до кабинета, успел подумать, что хоть в чём-то им повезло. Предшественник отца Мефодия на посту митрополита был человек честный, бесстрашный, но суровый и негибкий. Такой характер был хорош в девяностые, он спас от разграбления и продажи многие сельские церкви по всей митрополии. Зато сейчас создал бы массу проблем. Тот же отец Мефодий не в пример многим другим православным иерархам хорошо ладил с муфтиятом. Когда же по настоянию Чарского отца Мефодия и ходжи Тимура допустили до материалов по пришельцам — во внешнем мире религия занимала одно из важнейших мест в жизни, и лучше, если разбираться в ней станут профессиональные богословы — митрополит начал не строить миссионерские планы, а первым делом изучать чужую веру. И разрабатывать рекомендации, как себя вести с чужаками. Иначе зайдёшь не туда в ботинках или в нужный час прилюдно не перекрестишься, а потом окажется, что ты публично призвал демона и желаешь смерти всему иностранному посольству.

Долго ждать гости себя не заставили. И едва сели на предложенные стулья, отец Мефодий сразу приступил к делу.

— Как вы знаете, мы помногу общаемся с Агенором и Эйнире по поводу веры и обычаев в разных странах. Особенно в землях гвенъя, учитывая их вес и влияние на политику остального мира. В итоге мы выяснили одну вещь. Вы знаете, что наши гости хоть и живут вместе, но не сожительствуют?

Белозёров и Рот синхронно пожали плечами. Оба гвенъя получили гражданство и статус ценных специалистов, а не пленников. Интимная жизнь — полностью их личное дело. Ходжи Тимур понял правильно и подхватил.

— Дело в том, что в культуре гвенъя начисто отсутствует понятие гражданского брака для девушки, ни разу не бывавшей замужем. Есть только некий аналог для вдов.

Дальше в разговор включился отец Мефодий. Видно было, что приводит именно политические аргументы ему неприятно, голос звучал как бы через силу. Но и понимал священник, что для руководителей колонии необходимость "отблагодарить, раз гости так много для нас сделали" может не показаться весомой.

— Эйнире, точнее её муж наследует титул лорда. Оба гвенъя в любом случае останутся жить среди нас. Даже если не вспоминать, что оба принесли присягу Сенату перед своими богами, только мы можем обеспечить им защиту. К тому же, — священник усмехнулся, — привыкнув пользоваться душем вместо бадьи и не бегать зимой в санузел во дворе, уже трудно от такого отказаться. Но в будущих контактах Агенор будет нам намного полезнее, если получит высокий официальный статус у себя на родине.

— Хорошо, — закивал Белозёров, стараясь побыстрее перейти к делу. И так было понятно, что сейчас на него вывалят ещё с десяток неопровержимых аргументов. — При чём тут мы двое?

Отец Мефодий обрадованно заулыбался, явно не ожидал, что согласятся так легко. Ходжи Тимур пояснил:

— Сами понимаете, просто зарегистрировать брак в ЗАГСе нельзя. Вот только ни венчание, ни никах — это примерно то же самое, но у нас, мусульман — над гвенъя провести нельзя. Но есть обходной путь. Церемонию бракосочетания в церкви проведёт глава Сената, а мы с отцом Мефодием выступим как свидетели. На родине Агенора и Эйнире правитель государства лишь чуть-чуть уступает по статусу главному жрецу, и, если кто-то из старших священников во время церемонии заявляет, что не против такого "делегирования полномочий", то брак признаётся действительным.

— Разумно, — кивнул Белозёров. — Хорошо. Моё согласие вы получили.

— При чём тут я? — сразу уточнил адмирал.

Священник замялся, на пару мгновений отвёл взгляд в сторону.

— Понимаете, поскольку родителей жениха и невесты на церемонии не будет, должны присутствовать друг и подруга с каждой стороны. Проблема в том, что эти люди потом получают статус... Ну, что-то вроде крёстных в христианстве. Помощников и наставников. Со стороны Агенора трудностей нет, это будет профессор Чарский. Его согласием мы уже заручились. А вот для Эйнире подобрать девушку намного сложнее. Особенно если учесть список людей с соответствующим уровнем допуска. Лучшим кандидатом будет ваша невеста, господин сенатор. Мы консультировались сегодня с руководством Службы Безопасности, они считают так же, — и опять отвёл взгляд.

Адмирал мысленно чертыхнулся: ну, митрополит, ну интриган. Просчитал, что вопрос о свадьбе и выборе подружки не войдёт в число приоритетных и ляжет только в утренний доклад. Потому-то так и рвался решить всё сегодня, чтобы у адмирала не было времени придумать весомую отговорку "не участвовать". А мысль уже работала дальше. С одной стороны, отец Мефодий прав: Агенор незаменим, а после свадьбы будет связан с землянами ещё сильнее. С другой — план свадьбы обещал некоторые выгоды и лично самому Александру. Удачный и при этом объективный повод понемногу оторвать невесту от производства и перетащить поближе к себе.

— Хорошо. Я тоже согласен с вашими доводами и согласен, что затягивать нам не стоит. Обещаю постараться уговорить Наталью как можно быстрее.

Вечером, когда оба после ужина перебрались в комнату на диван, Александр как можно теплее улыбнулся и начал разговор.

— Знаешь, а у меня для тебя подарок. Ты с завтрашнего дня у нас с производства частично снимаешься и на вторую половину дня переводишься на работу полегче. И у меня под боком.

Год назад Наташа бы на такое разозлилась, полгода — обиделась. Теперь она знала своего жениха слишком хорошо. Поэтому сейчас просто ударила его подвернувшейся под руку подушкой и спихнула с дивана. Подушка полетела в голову следом.

— Насчёт поблажки будешь лапшу на уши вешать девочкам из соседних лабораторий. Месяц прошёл, а они до сих пор локти кусают. Мелкий писарь из администрации, даже не студент, который в лабораторию к Лоскутову зачастил, так, мол, этой зазнайке Шороховой и надо — оказывается сам Рот.

— Но я и правда хотел тебя чаще видеть... — Александр осторожно сел обратно на краешек дивана.

— Ты мне зубы не заговаривай, — Наташа с угрожающим видом подхватила с пола подушку и приготовилась опять кинуться в бой. — У тебя, если одним выстрелом убито меньше трёх зайцев, кто-то промахнулся. Тебе нужен человек с допуском. Девушка? Химик? Почему именно я?

— Ладно-ладно. Девушка с допуском. И честное слово, тебя выбрал не я. Митрополит Мефодий и Гай.

— Оригинально.

— Ты помнишь, как одна из групп разведки обнаружила, что на новой планете есть люди?

История вышла шумная, несколько дней фотографии аборигенов были во всех трёх газетах. Потом интерес быстро стих. С одной стороны, итак много навалилось, да и привыкли к чудесам. С другой — новость пришлась на период, когда колония в авральном порядке латала дыры в хозяйстве из-за начинающегося отказа электроники. Наташа кивнула: да, помнит. Через несколько секунд цепочка размышлений пошла дальше, взгляд загорелся инквизиторским огнём, и девушка вкрадчиво поинтересовалась:

— Ага. Я так понимаю, тебе нужен кто-то для сопровождения этой, как её?

— Эйнире.

— Ага. У нас сейчас июнь заканчивается. Быстро вы с ними разобрались, за месяц. А скорее всего, попали они к нам гораздо раньше. Угадала?

Александр кивнул.

— Даже боюсь гадать, каким способом вы их протащили через Барьер. А то запрёте тогда в каком-нибудь секретном подвале. Так куда я должна её сопровождать? Согласная, согласная. Раз уж просит столько уважаемых людей. Даже один из сенаторов.

— Подлиза моя, — улыбнулся Александр, подсел поближе и поцеловал. — Но тут не просто экскурсовод нужен. Дело в том, что... Как бы сказать? Им нужна помощь в организации свадьбы по их традициям. Со стороны жениха и невесты присутствуют мужчина и женщина, и потом они для новобрачных становятся что-то вроде крёстных. Или, скорее, как старшие брат и сестра.

Наташа махнула рукой.

— Да ладно, ничего такого. Если уж с Женькой справилась. Не думаю, что у этой твоей пришелицы будет такой же безалаберный характер и семь пятниц на неделе.

— Скорее наоборот. Тогда завтра я скажу, что ты согласилась, и мы определимся с местом и датой церемонии.

Участвовало в свадьбе совсем немного народу. Из Сената приехал вообще один Белозёров. С ним отец Мефодий, ходжи Тимур, жених с невестой и свидетели. Да и выбрал начальник Службы безопасности по каким-то своим соображениям церковь не в городе, а в одном из сёл. Через неделю вечером всех участников доставили до места, где их встретили всего двое старейшин села, которые представились как Нурмат и Матвей, а в церкви ждали настоятель и мулла из стоявшей напротив мечети. Один за другим старейшины, мулла и настоятель разрешили сначала подняться на крыльцо, потом войти в церковь. Жених и невеста вместе со свидетелями встали напротив входа в алтарную часть. Белозёров напротив. Явно чувствуя себя при этом не в своей тарелке, глава сената разложил бумаги на подставке для сборника проповедей и начал читать. Наташа ощущала себя актёром школьного театра, который участвует в постановке на незнакомом языке. Хотя Белозёров вроде говорил по-русски... Дали вызубрить текст, объяснили, когда надо отвечать — в ответ на вопрос или по времени. Остальные, включая зрителей за спиной, действовали точно также. Зато оба гвенъя светились от счастья. Когда Белозёров, наконец, спросил митрополита и главу духовного управления, нет ли у них возражений, а потом объявил Агенора и Эйнире мужем и женой, новобрачный чуть не запрыгали от восторга и в рамках чинной благопристойности удержались явно с трудом.

Вечером, уже дома, Наташа рассказала Александру "как прошло" и поинтересовалась.

— И все? И стоило огород городить?

Тот невозмутимо ответил:

— Это для нас всё. А для тебя — нет. Неделю им дали на медовый месяц, а затем начинается твоя работа. Сопровождать Эйнире и помочь ей освоиться.

У Александра и из голоса, и с лица пропала вся весёлость. Дальше он заговорил чётко, словно на совещании штаба ставил задачу подчинённым.

— От тебя сейчас зависит многое. Будут и другие гости, и нам жизненно важно знать: насколько легко они смогут вписаться в нашу жизнь.

Через неделю Александр напомнил невесте, что завтра с обеда она встречается с гвенъя. Наташа отмахнулась, она и без этого бы не забыла: страсть как любопытно пообщаться с пришелицей из-за Барьера. На работе дела закончила к обеду — всю последнюю неделю она постепенно производственную часть передала помощнику, оставив себе лишь административную. Если документы могли потерпеть, то технологический сбой ждать, пока ты приедешь через полгорода, не будет. Здраво рассудив, что знакомиться лучше за обедом, перекусывать в столовой при институте Наташа не стала, а сразу поехала на квартиру к Эйнире.

Хозяйка открыла сразу, сделала пару шагов вглубь прихожей и вежливо поприветствовала:

— Здравствуй... те. Проходи...те, пожалуйста, — прозвучало по-русски неожиданно с характерным уральским говором, так выговаривала Наташина родня из-под Златоуста. Скругляя спорные гласные к "о", а не к "а", и чуть растягивая последний слог.

Наташа невольно улыбнулась:

— Да ладно, давай сразу на "ты". Я ещё не настолько старая, да и мы с тобой, как я понимаю, в каком-то смысле теперь родственники.

Эйнире радостно закивала:

— Согласна. Я до сих пор с этим путаюсь. В русском уважительное через множественное число, а у нас в лейти через как это? Приставки называется? Или суффиксы? Не знаю.

— А, как у японцев в анимашках? Всякие "кун" и "сан"?

— Н-наверное, — осторожно согласилась Эйнире. — А что это такое?

— Не важно, — отмахнулась Наташа. — Давай забьём на эти филологические изыски. Говори как удобнее и всё. И вообще, если не занята — пошли, пообедаем. Я с утра на ногах, и ни крошки во рту.

— Ой, тогда я сейчас. Только не знаю, что ты любишь... — заволновалась хозяйка.

— Стоп. Если бы я хотела поесть дома, я бы так и сказала. Но я предлагаю пойти в кафе, чтобы ничего не мешало познакомиться по-человечески. И, э-э-э... — Наташа оглядела Эйнире с ног до головы. Пусть ярких цветов, но юбка всего на ладонь выше пола, блуза с длинным рукавом. — Тебе не жарко? Сегодня плюс тридцать. Я и так сварилась вся, — ткнула она пальцем в свою одежду.

Гвенъя смущённо отвела взгляд.

— Так... ведь... так ведь не очень, — и совсем негромко добавила, — прилично. — А я замужем.

Наташа внимательно себя оглядела. Да, брючный костюм она в такую погоду надевать не стала, ограничилась лёгкой юбкой и блузкой. Так как была на работе, юбку выбрала ниже колена и верх целомудренно без вырезов. Всё очень пристойно. Эйнире продолжила.

— Нехорошо же... вроде. У тебя ноги снизу голые. И руки. Дома мужу можно так показывать, дома можешь мужа хоть вообще в одних украшениях встречать. А на улице у нас за такое могут и к плетям приговорить.

— Паранжу носить не заставляют?

Эйнире замотала головой, потом осторожно спросила:

— А это что?

— Не знаешь и не надо, — отрезала Наташа. — Брюки-то можно носить?

— Только определённым профессиям. Если женщина в армии или при некоторых храмах. А остальным считается, что отмеченный богами народ Великого леса не должен уподобляться глупым порочным людям.

Наташа не выдержала и расхохоталась — Эйнире всё проговорила с такой кислой миной, будто лимон ела — поэтому продолжила развивать тему.

— Давай так. Я не настаиваю. Но тебе же самой это не нравится? К тому же, — девушка забросила удочку, пытаясь зацепить собеседницу, — ты у нас теперь по всем документам человек.

Несколько мгновений Эйнире колебалась, потом решительно рубанула рукой воздух.

— Точно. Ну их, эти традиции. Всегда терпеть не могла. Лет до четырнадцати, пока родители были живы, мне в поместье вообще позволяли в брюках ходить. Отец говорил, что все эти правила про платья и мораль появились недавно, лет триста назад всего.

Наташа показала кулак с поднятым пальцем.

— Вот и молодец. Тогда пошли обедать, а заодно исправим гардероб. Но сначала...

Кинув на столик сумочку, Наташа вытряхнула оттуда косметичку, несколько шпилек и попросила встать возле зеркала. Эйнире с любопытством повиновалась, у неё дома косметика выглядела по-другому. Наташа немного подумала, потом чуть изменила причёску, шпильками закрепила волосы, чтобы они скрывали уши, и быстрыми штрихами нанесла раскраску. Эйнире ахнула:

— Здорово. И совсем как человек выгляжу. У нас всё сложнее, а такого, — она показала на пудру и тональный крем, — вообще не знают. У нас пудра есть, но...

— Читала я, как раньше делали, — фыркнула Наташа. — Ужас на основе мела и жира. И это я ещё ничего особо не умею. Я тебя потом с Женей познакомлю, вот она точно волшебник по части косметики. А теперь пошли обедать и менять тебе имидж.