Гарри Поттер и случайности

— А конфундус, и просто забрать?

— Я посмотрела на другие извраты там и представила, что рву себе девственную плеву украденным — или даже купленным — искусственным членом, и меня аж передёрнуло. Потом... В-общем, мысль о воровстве переплелась ещё с куплей-продажей, и в этом вот контексте очень сильно мне не понравилась. Всё равно эта штука решала бы только проблему с местью самомнению Рона, и то где-то в будущем. Но по гамбургскому счёту это было бы враньём, а я оставалась бы не познавшей настоящего мужчину, в библейском смысле. Тогда я твёрдо решила не обижать сильный пол недоверием, мой первый опыт должен быть по доброй воле и самым настоящим. И вот недавно навалилась проблема, что изнасилования или даже его угроза может меня сломать, и надо было хотя убрать в себе страх перед коитусом. Как говорится, расслабиться и получать удовольствие можно только если знаешь как и чего получать.... Что-то мы слишком много обсуждаем наши интимно-личные проблемы.

— Кто о чём, а...

— Но-но! В моём доме попрошу без инсинуаций!

— Это не твой, а временно-общий дом.

— Я тут уже давно жила!

— Сдаюсь! Если тебе интересно, то думаю, что мы дорвались до возможности говорить как взрослые, когда стало можно. Остальное жёвано-пережёвано тыщу раз. Найдём ещё что-то новое, точно так же примемся косточки обсасывать.

— Тема больно волнующая, и мы друг друга с этой стороны, как выясняется, знаем либо плохо, либо очень плохо... Ладно, завязали с выяснением мечтаний о личной жизни двуликой Гермионы и вернёмся к более понятным примерам нашего отличия. Я-Джейн разгадала василиска, Риту Скитер, придумала Армию Дамблдора и интервью для тебя в Придире. Я-Джин догадалась, что Люпин — оборотень, и до сих пор мучаюсь, пытаясь доказать правильность освобождения эльфов.

— Эт точно, в деле эльфов логикой не пахнет.

— Там всё не так просто. Я долго смотрела на понятия "свобода" или "равные права" как на самоценность. Столько пропаганды, что буквально впечатали. Только недавно, после объяснения родителей поняла, что бомльшая часть моих приложений этих идей на волшебный мир оказалась либо бессмысленной, либо вредной... — Гермиона замолчала.

— Пояснишь?

— Например, борьба за права оборотней. По классификации обычного мира — помесь особо опасных буйнопомешанных и острозаразных тяжёлых инфекционных больных типа прокажённых. Даже в странах с самыми человечными законами таких держат под замком, и единственное их право — быть убитыми даже при намёке на попытку побега из карантина. Формально равные права дают им неоправданные преимущества перед всеми остальными и ведут к громадному увеличению опасности для жизни всех остальных.

— По телевизору говорили, что сумасшедших стали чаще выпускать на волю, гуманизация мол.

— В результате они получили гигантские привилегии. Какое бы преступление они ни совершили, даже убийство, в худшем случае их не слишком надолго вернут в знакомый дурдом. Потом опять выпустят. А вот если дать им отпор, то это приравнивается к нападению на детей. Чем пользуется множество симулянтов. Дедушка считал, что сумасшествие за стенами дурдома должно быть отягчающим обстоятельством при их покушениях на личности обычных людей. И приравнивать их нужно к опасным животным, а не к оберегаемой части населения. Если ты на попечении общества, то ты ему должен больше, чем оно тебе.

— Бывает, сумасшедших травят хуже, чем Дадли меня.

— Если ты двинутый, то тебе будет пофиг. Если осознаешь — просись обратно в дурдом, выгнать не имеют права.

— Типа как я?

— В точку.

— А другие, домовые эльфы или кентавры?

— Равные права только тогда равные, когда ими... Блин, лучше скажу проще. Собирается ли кто-то из упомянутых рас предоставить равные права людям и другим разумным в своих общинах? Допускать к себе хотя бы любопытствующих туристов и гарантировать их безопасность на уровне привычного нам общества? Люди смогут стать равными гоблинам в их племенах?

— Сомневаюсь.

— "Равное право" станет для них преимуществом, а значит — несправедливостью по отношению к другим. Равенство прав с переселенцами из Европы для аборигенов других континентов — да, справедливо. А для всех разумных магических видов — скорее нет, чем да.

— И повод для вражды или даже войны. Кстати, а движение за равенство женщин?

— Увы, сейчас оно тоже выродилось в стремление получить незаслуженные привилегии. Вообще суть настоящей демократии проста — право большинства. И любое меньшинство может идти лесом, пока не докажет, что от его дополнительных прав всем остальным больше пользы, чем вреда. Могла ли я понять это сама? Вполне. Но вместо этого стала прекрасной иллюстрацией волшебного иерархичного мышления. Это я его так называю, поскольку у него совсем иная природа, чем у известного у магглов так называемого зашоренного мышления.

— Это в каком смысле? Кто-то главный сказал, и остальные подхватили? Так в этом случае Джин скорее против авторитетов пошла.

— Ты прав, но только частично. Есть и сброс выбора на авторитеты, конечно, но я говорю о том, как думают волшебники. Магия, она слишком многообразна, и по сравнению с обычной жизнью предлагает такое количество вариантов объяснения происходящего, что человеческий разум просто не в силах обозреть их, даже в общих чертах. А уж тем более составить несколько равновероятных и непротиворечивых картин происходящего, а потом смотреть как в них укладываются факты. Я уж не говорю про исчерпывающий анализ. Чтобы не сойти с ума от перегрузки и так не слишком развитых мозгов, волшебники явочным порядком применяют иерархическое мышление. Неточный термин, его скорее надо называть уровневым. Маг — либо сам, либо кто-то за него — выбирает наиболее правдоподобную для него версию причины проблемы и размещает её на вершине бесконечного столбика из дисков-альтернатив. Человек сидит на верхнем и не заглядывает с края вниз — там реально бездна, страшно. Он видит поверхность под собой, которая заслоняет остальные варианты. В деле василиска с точки зрения профессуры всё выглядело как нападения злодея, прикрывающего собственную магию легендой о монстре из Тайной Комнаты Слизерина. Тем более, что — вспомни заложников на дне озера — человеческая магия может ввести в стазис, почти окаменить. Настоящий монстр полвека назад Плаксу Миртл не ввёл в стазис, а убил. А ещё все знали, что чем ужаснее монстр, тем нереальнее его контролировать. Драконы, Пушок и Клювокрыл тому порукой. Даже Дамблдору мешала память прошлого года, ведь злодеем мог оказаться кто угодно. С эльфами Джин зациклилась, рабство — плохо, значит надо освободить рабов, даже насильно. И всё, никаких других вариантов, тот же способ мышления. То же самое в конце пятого курса, когда перед авантюрой с Отделом Тайн ты не согласился с её бездоказательным для тебя мнением, она пошла за тобой, продолжая верить в свою правоту, но не пытаясь найти иные аргументы или способы решения проблемы. Этому подвержен даже Дамблдор.

— А он-то как?

— Например в случае с крестражами. Он их просто отбрасывал, как основу и единственное решение для Риддла проблемы бессмертия, поскольку они, как я тебе сказала, давали всего лишь временную неубиваемость. Он искал другую причину. Может что-то и находил, но потом видел — не то, и никого в результаты своих поисков и открытий не посвящал.

— Жаль, по крайней мере для тебя.

— Его тоже можно понять, слишком эти способы искушающи. Хотя такой подход слишком напоминает ортодоксально-церковный, "нет знания — нет искушения воспользоваться им для греха."

— Так же, как с анимагией. Как бы та же Лаванда дорвалась до источника красоты!

— Кстати, да. Нам и без дополнительных возможностей навредить самим себе хватает проблем...

`— Как-то мутно с этим мышлением. Я никакого приказа так думать не подписывал. Ты тоже.

— Не буду говорить про пятый курс, там твой враг сводил тебя с ума. Но в этом году, кто упёрся в идею лично подловить Малфоя, не пользуясь ни картой, ни хотя бы мантией-невидимкой? Или в идею вслепую проверить все зелья и заклинания из учебника Снейпа?

— Уела... И что? Нас всех заколдовали? Как ты говоришь, "глобально"?

— Один из вариантов. Я подозреваю, в чём причина, и она связана с выданной тебе задачей — "что такое наша магия". Думай, потом поговорим.

— Честно, твои мозги — это фантастика. Без разницы чьи они. А ещё на что у вас разные мнения?

— Она приняла твоё мнение, что Дамблдор искренне желал мальчику Гарри только добра. И пусть не главной, но важной целью директора было твоё итоговое благополучие. Я в этом сомневаюсь. Очень сильно сомневаюсь.

— Я уже понял из предыдущих твоих лекций. Но сурово... Вы внутри не ссоритесь?

— Нет, я признаю главенство Джин. И в случае важного выбора — решающее слово за ней. — Гарри прикусил язык, чтобы скрыть рвущийся наружу вопрос, кто из них решил прыгнуть к нему в постель. Но не преуспел. — Да-да, она согласилась на тот наш перепихон, раз уж обстоятельства предоставили тебя в моё полное распоряжение, — судя по всему, Гермиону продолжало веселить зрелище пунцовеющих щёк и ушей Гарри. — Она понимает мою нужность и опасность усугубления нашей раздвоенности. Поэтому старается почаще устраивать мне вылазки в мир или даже соглашаться с моими предпочтениями. Ведь если я всерьёз обижусь, поддамся эмоциям, то исчезну, перестану существовать. Иногда...

— Иногда?..

— Накатывает искушение так и поступить. Скинуть эту ношу, стать как все и не терзать себя понапрасну... У Джейн со временем так или иначе всё меньше и меньше остаётся возможности и желания влиять на что-то. Раньше хоть каникулы с родителями отдавались ей на откуп...

— Тогда почему ты сейчас так долго — не Джин? Разве можно переключиться в любой момент?

— Можно, даже нужно, иначе останется только внешняя личность. У меня тут вот на руках рунная цепочка, невидимая татуировка под кожей... Давай покажу, что делать, если тебе вдруг понадобится Джейн. Пальцы вот так, как будто просто взял за руку, нажимаешь вот так вот. И вуаля, на полчаса с тобой я, а если тут же хорошенько трахнешь, то и на день-два.

— То есть Джейн появляется, когда ты спокойна, не изучаешь новую магию и удовлетворена сексуально?

— Лучше обобщить — в случае отсутствия сильных эмоций, особенно неожиданных... Или когда нет душевных сил ни на что... — шёпотом добавила она.

— Значит, будь ты Джин в момент моего прилёта...

— Тебе бы ничего не обломилось. Или всё в лучшем случае ограничилось бы одной ночью, о которой ты вряд ли бы вспомнил. Но пока ты меня успокаиваешь, и не только в постели, с тобой рядом будет по большей части Джейн.

— У меня нет слов. Чем дальше, тем...

— Дурнее? Страшнее?..

— Страньше.

— Мы оба в роли Алисы в волшебной стране, только идём разными путями, — всё же хорошо, что Гермиона перед сном вместе с ним смотрела лучшее из своей видео-коллекции сказок и даже рассказывала, что из книжной версии пропущено в кино или мультфильме, и теперь Гарри начал понимать хотя бы некоторые из её фраз.

— Тебе надо ещё к родственникам?

— Тёте, папиной сестре, я наконец всё объяснила, маминой родне через сестру бабушки — тоже. А визиты вежливости ко всем остальным подождут. Осталась только семья бабушки Бернадет во Франции, я там давно не была, обязательно надо навестить. Оттуда и письмо в Австралию двоюродной тёте отправлю.

Гарри промолчал, не хотелось повторять про потрясение основ своего мировоззрения. Гермиона тоже затихла, поудобнее устроив лицо у него на груди.

— Чем дальше, тем больше у меня впечатление, что прилетев к тебе, я стал туристом, а ты — моим гидом. По обоим мирам — волшебному и обычному.

— Хм-м. Я думаю — наоборот. Это раньше ты был не чуждым экстриму праздношатающимся зевакой, а с момента, когда тебя едва не прихлопнуло тапком, ты постепенно становишься обитателем и экстренно навёрстываешь отсутствие знаний для нормальной жизни. С моей помощью, раз уж сам не удосужился.

— Повезло мне с тобой.

— Особенно в постели.

— Не осо... Ох, нет у меня слов, чтобы не обидеть твои усилия, — Гарри положил руку ниже поясницы девушки и слегка сжал мягкую плоть, обозначив область своей признательности, — и одновременно дать понять, что ценю я тебя много, много больше. Я чертовски рад, благодарен и горд, что ты выбрала меня, и постараюсь не разочаровать твоё доверие. Но всё равно, наши постельные удовольствия — они не дом, не фундамент, а добавочный этаж, роскошная пристройка или украшение колоннами, статуями...

Гарри вдруг понял, что у него всё равно не получается, и любая другая, кроме Гермионы, девушка или женщина легко нашла бы в его словах повод оскорбиться.

— Да уж, тебе надо в театр, играть в "Тётке Чарлея". "Я — старый солдат, донна Роза, и не знаю слов..." Успокойся, я тебя поняла... Л-любовничек.

Наверное Гермиона почувствовала, что Гарри возбуждается, и решила отвлечь себя и его мыслей ниже пояса.

— Давай о насущном. Что-то придумалось?

— Честно — не очень, как в стену упёрся...

Мельком упомянув про опыты с магглоотвлекающими чарами, Гарри рассказал свои мысли про защиту от падения. Гермиона тут же отвергла использование мётел или их частей иначе чем в качестве парашюта, конечно при доступности в тот момент самой метлы и времени её оседлать. Гарри согласился, что придётся долго приноравливаться, чтобы правильно и вовремя активировать или, что не менее важно, оставить пассивными получившиеся артефакты. Проще наложить чары на одежду или обувь. Причём не как на метле, со всеми множественными слоями заклинаний восстановления и защиты от повреждений или снятия, а попроще. Слово за слово, расслабленность сменилась энтузиазмом, и они тут же принялись экспериментировать.

В процессе проб и испытаний с их неизбежными падениями и ушибами, подопытному кролику пришла в голову замечательная идея использовать для буфера или даже разворота движения вверх по типу американских горок расширенное пространство наподобие палатки волшебников. Похвалив за мысль, Гермиона раскритиковала идею за сложность применения именно в ситуациях, когда нужно мгновенное реагирование.

— В идеале любая защита — от падения в том числе — должна срабатывать даже при потере сознания, наконец изрекла Гермиона. — А для сознательного варианта лучше отработать совместную аппарацию как универсальный способ спасения. Точнее главный, и по мере возможности готовиться к ситуациям, когда он не работает.

— Не обязательно совместную, можно поодиночке, только сразу после надо обязательно связаться друг с другом.

— Или заранее назначить место, куда аппарировать.

— Если придётся аппарировать раздельно, ты не жди меня. Когда ты первая, мне будет спокойнее.

Азарт увял, они вернулись на диван, и Гарри уставился в никуда. Но у подруги наготове было множество идей, и зависание в унылом состоянии в её планах просто отсутствовало. В результате, после небольшого перекуса, парень отправился в звукоизолированную спальню отрабатывать быстрое снятие антиаппарационных чар, чтобы как можно быстрее аппарировать после. Гарри сам усложнил себе задание, выполняя всё в парении на метле. А Гермиона продолжила поиски полезных сведений для задания Дамблдора, время от времени отвлекаясь на очередной этап зачарования рюкзака Гарри.