— Максимов, потери есть?!
— Троих, которые у входа сидели, легко осколками посекло, товарищ лейтенант.
— Троих это нормально. Тщательно смотреть раны и ссадины. Большие осколки вынуть. Если мелких осколков под кожей нет, то перевязать и в строй их. Если требуется помощь фельдшера, то отправить в санпункт при штабе. И перевязочного материала там спросите. Гнатюк!
— Здесь я, лейтенант! Слышь, командир мы ведь так еще долго тут держаться сможем. А?
— Тут тебе старшина не санаторий. Второй раз они в ту же ловушку не полезут, но вот ту ложбинку, где мы с тобой животы обдирали, надо будет похитрее минировать. И знаешь, что-то мне подсказывает, что ждать в следующий раз нужно пехоту. Поняв меня?
— А то ж! Усе я поняв, то дело нас привычное. А, чи пехота, чи конница, то нам без разницы. Вам лейтенант бы поспать трошки. А к новому бою мы вас разбудим.
— Хм. Добро, старшина. Силы нам пригодятся. Треть бойцов вместе со мной и Лесницким в блиндаж часа на полтора дрыхнуть. Чуть что случится, сразу меня буди. Потом ты с другой группой отдохнешь.
— Да мы-то привычные. Это вам молодым...
— Гнатюк! Хоть ты и мой спаситель и все такое... Но совесть-то имей. Не в уставе даже дело. Но мы тут все одной коммуной воюем, значит всего у нас поровну должно быть. И еды и отдыха, и нечисти японской, и отношения уважительного. И пока мы в тыл не вернемся, тут маленьких нет. Мы тут сейчас все большие да здоровые. Согласен?
— Согласен. Звиняйте, товарищ лейтенант.
— Ладно, старшина, забыли. Командуй, раздать народу сухпай, и через десять минут первую группу на отдых.
— Есть.
'Хм. Что это со мной сегодня. Никак командовать учусь. Вроде бы даже уважение в глазах этого матерого козаченьки мелькнуло. Признал меня во временных Батьках. Ну дай-то Бог'.
Павла отошла в сторону, и уже не слышала следующего короткого разговора случившегося между закадычными приятелями из 212 бригады.
— Ты чего Витюнь? Ни в жизнь бы не поверил, что тебя какой-то летеха заровнять может.
— Знаешь, Сань. Не верится мне что-то, что он обычный лейтенант. По розуму и капитаном мог бы быть. Своего я в нем чую, понимаешь? И опять же из особой пограничной авиачасти он. Вот скажи смогли бы мы с тобой на пару вот так толково оборону построить и держать?
— Мы с тобой, Витя, и без всего здешнего балласта эти сопки до ночи бы держали. Живыми бы не вернулись, но задачу бы выполнили.
— Вот тото и оно, что не вернулись бы. А он не только задачу выполняет, но и сам живым вернуться собирается, и людей терять не хочет. Толковый хлопец. Помнишь ротного Бондаренко? Вот на него он чем-то похож. В общем я его теперь без подколок слухать буду, и тебе друже ласкаво советую...
В этот момент звонкий голос прибежавшего от соседей посыльного, прервал степенную беседу ветеранов. А только что закончивший прием пищи их временный командир, понял что его личный отдых переносится на неопределенное время.
— Лейтенанта Колуна срочно к майору Кольчугину!
/Черновой вариант продолжения от 13.10.2012года/
Документ лежащий на столе у одного из высших офицеров СД отличался лаконизмом и строгостью изложения. Вот только материалы прилагаемые к нему, заставляли хозяина кабинета читать его очень бережно и внимательно. Судя по всему впереди маячил серьезный успех. А для разведслужбы в преддверие ожидаемого объединения всех служб в одном министерстве это сулило многое. Такой шанс упускать было нельзя...
Докладывает Роланд.
Получив в начале июля ваше разрешение, продолжаю оказывать содействие разведслужбе Квантунской императорской армии Японии. Мною через г-на генерала Гендзо был получен прямой допуск к материалам по сверхсекретной операции, получившей у союзников код 'Нагината' (пер. Алебарда). Одной из задач операции является проникновение особой группы на сверхсекретную авиабазу русских, которую предлагаю в дальнейшей переписке обозначать как объект 'Феникс'. Главная цель рейда захват новейшего русского самолета с предположительно пушечным вооружением и дополнительными ракетными моторами. Этот аппарат предлагаю в дальнейшем именовать как 'Буревестник'. По моей протекции двум нашим сотрудникам было разрешено увидеть обломки сбитого союзниками аппарата в лаборатории в Токио. Им удалось сделать собственные фотоснимки и даже получить образцы фюзеляжной и крыльевой обшивки. В качестве других задач операции японским командованием поставлены уничтожение секретной техники русских и освобождение пленных японских пилотов используемых на объекте 'Феникс' в целях обучения русских пилотов-истребителей.
Справка по секретному русскому аппарату 'Буревестник'. (составлена на основе оперативных данных японской разведки, данных полученных японскими экспертами при исследовании обломков сбитого в ночном бою экземпляра, а также данных добытых нашими источниками в Москве и в Санкт-Петербурге).
Конструкция — цельнометаллическая, поверхности гладкие, уменьшенное количество стрингеров в крыле, тип нормальный лонжеронный, в консолях крыльев приближающийся к балочному.
Шасси убираемое назад, с убираемым хвостовым колесом.
Двигательная установка:
— основная — новейший радиальный 'Райт-Циклон' русской модификации, возможно с турбонаддувом. Мощность 610-630 киловатт. Количество цилиндров девять.
— разгонная — многокамерный ракетный двигатель, служит для ускорения на режимах перехвата скоростных и высотных целей типа японских скоростных разведчиков КИ-15. Мощность пока не установлена, исследования в Токийской лаборатории еще не завершены. Две фотографии наших специалистов прилагаю.
Вооружение:
— два пулемета обычного калибра, конструкции Шпитального-Комарицкого
— два 3,7 сантиметровых автоматических орудия неизвестной конструкции (фотографии обломков прилагаю). Со слов союзников сами эти орудия работают крайне ненадежно. Взрыватели у них тоже часто отказывают. Тем не менее в нескольких авианалетах на наземные объекты этими орудиями был причинен существенный ущерб (фотографии причиненных разрушений прилагаются).
— осколочные и зажигательные авиабомбы, калибра до 50 кг.
Скорость расчетная (в сравнении с объектом перехвата, которых уже сбито четыре единицы):
Максимальная на высоте от 8000м — 490-510 км/ч. С ракетными моторами возможно достижение скоростей порядка 530-550 км/ч в течение 3-10 минут.
Радиооборудования на самолете не обнаружено, кислородное оборудование присутствует.
Назначение аппарата — скоростной и высотный перехватчик-штурмовик.
Остальные японские данные о ТТХ аппарата малополезны так как базируются лишь на догадках и неточных расчетах (реконструированный внешний вид самолета прилагаю).
По нашим сведениям, в целом не противоречащим сведениям союзников, такие самолеты планируются русским партийным руководством к постановке на боевое дежурство специальных Московских и Санкт-Петербургских полков ПВО. При этом русское министерство авиации — УВВС практически не в курсе этих планов, в связи с тем, что сами самолеты производятся малой серией на секретном заводе, а для комплектации кадрового состава этих полков используется летный и технический состав авиации пограничных войск и НКВД (информация нуждается в дополнительной проверке). В контексте испытаний этой новой техники, не совсем понятен смысл проведенных русскими нескольких тактических операций по огневому нападению на аэродромы и железнодорожную станцию. Военные результаты, аналогичные достигнутым в ходе этих ударов могли быть получены и другим оружием. Возможно, идет тренировка и обкатка на войне личного состава будущих специальных полков ПВО, которые будут защищать русские столицы не только от воздушного, но и от наземного нападения. Это логично, так как без пилотов с боевым опытом, такие полки будут ограниченно боеспособны. Так или иначе, но эта небрежность русских позволила и нам и союзникам получить приведенные здесь ценные данные.
Возвращаюсь к секретной операции руководимой генералом Гендзо. В целях более детального ознакомления с русской авиационной новинкой 'Буревестником', мною согласовано участие трех наших сотрудников в операции по проникновению на объект 'Феникс'. Один из этих людей, в качестве сопровождающего, уже был использован в операции для помощи в легализации японской разведывательной группы состоящей из русских эмигрантов (характеристики на данного сотрудника прилагаю). Г-н генерал Гендзо в качестве ответной любезности на уже оказанную нами помощь, предложил создать в ходе операции условия для получения двух летнопригодных образцов техники. Одного для себя и одного для нас. В связи с этим прошу направить мне в оперативное подчинение двух опытных пилотов с разведывательным опытом, способных принять участие в операции на контролируемой русскими внешнекитайской территории.
ХГ.
Ваш Роланд.
* * *
— Товарищ майор, лейтенант Колун по вашему приказанию...
— Отставить приветствие, лейтенант! Доклад о потерях быстро!
— Трое легко раненых, все в строю, товарищ майор.
— Вооружения сколько потерял? И вообще расскажи, чем и как ты там обороняешься? Ну ка давай мне подробный доклад!
'Лучше б ты поспать мне предложил, товарищ местный волюнтарист. Только наезжать и пугать бедных летчиков и умеешь. А я, между прочим, впервые в жизни сегодня под артобстрелом побывала. Слава партии, штаны сухими остались. А то... Гм... не перенесла бы, наверное, позора, и по примеру супостатов, сёпуку бы сделала. Ладно уж, отвечу этому грозному временному начальству...'.
— Есть подробный доклад. Потерь в вооружении нет. При артобстрелах разрушено часть установленных нами заграждений...
— Да ну... Ты это... продолжай.
'Ну ка не нукай — не запряг еще! Доклад ему подробный, а сам, будто издевается'.
— На позиции сборного взвода имеются в наличии. Девять пулеметов, из них два секретных крупнокалиберных и два скорострельных ШКАСа. К обычным пулеметам примерно по три ленты на ствол. К трем японским сотни по четыре патронов. Два из них десантные, один нам только что баргуды подарили. К крупнокалиберным патронов всего по сотне. Кроме того, имею две единицы секретного вооружения с боекомплектом в шестнадцать выстрелов. В бою пока не использовались. У половины выстрелов боевая часть шрапнель, вторая половина гранаты. Оба вида выстрелов переснаряженные на более мощный заряд снаряды от пушек Барановского. Передать это оружие под ваш контроль не смогу, так как в случае угрозы захвата противником, обе единицы вместе с крупнокалиберными пулеметами должны быть уничтожены. Пистолетов-пулеметов Дегтярева имею три (патронов к ним по сотне — пять магазинов), снайперских винтовок три, остальные обычные. Гранат осталась половина...
'Угу. Так я тебе, майор, и рассказала, что все гранаты у меня в наличии, просто часть из них уже для минирования тылов снайперско-пулеметных засад использована. А другая часть, в качестве гирлянды на моем до поры схороненном И-14-м установлена'.
— Ну и все вроде... Да, вот еще... Самодельных средств минирования у нас совсем мало осталось ... на одну атаку хватит, а дальше бери нас теплыми...
— Ну-ну, лейтенант, сейчас вот только не прибедняйся! Видал Михайло? Было четыре у него, а теперь их уже девять ... Что со своего самолета стволы снял, молодец! И ведь даже минированием он, жук, понимаешь, озаботился. Это я так к слову. Ты, лейтенант, доклад-то продолжай. И сколько там твои партизаны самураев уже наколошматили?
— Так уже и докладывать почти нечего ... Подбито два легких танка. Около трех взводов конницы рассеяно, количество их убитых мы не считали.
— А про сбитый бомбардировщик, чего молчишь?!
— Сбитый самолет — общая работа, товарищ майор. Его кто-то раньше нас зацепил, а мои добили только.
— Скромный да?
— Да не скромный я, товарищ майор, говорю как есть...
— Кулешов, нет ты только глянь, а! Видал ты, где-нибудь раньше вот такие феномены? Чтоб из авиации да в пехоту, и сразу вот таким самородком засверкал...
'Это чего они тут? Хвалить меня что ли собрались, психологи хреновы?! У меня там, понимаешь, хлопот полон рот, а они мне вместо нормальной помощи, или хотя бы заслуженного отдыха самооценку поднимать взялись. Ага. Щас, засмущаюсь прямо, и ножкой шаркать начну. Коли хвалишь, давай награждай... Да не абы чем, мне сейчас ручные гранаты понадобятся, мины и вообще много всего разного...'.
— Даа... Молодец ты все-таки, пилот! Надеялся я, конечно, что справишься. Но, что вот так толково стоять будешь... Честно скажу, на такое даже не рассчитывал. Гадаешь небось, а? Зачем это майор меня вообще на оборону поставил, когда тут опытный старшина из десанта имеется. А, лейтенант?
— Да, не до гаданий, товарищ майор, воевать нужно! Поставили, значит, так надо было.
— Правильно говоришь. Но я тебе все же кое что о своем выборе разобъясню. Не все у нас так прекрасно на плацдарме, хоть ты меня сейчас и порадовал. Начарт мой Старший лейтенант Иволгин при бомбежке тяжко ранен. И под тем же налетом одно орудие потеряно. Так что от нашей артиллерии осталось всего три трехдюймовки и две сорокапятки. И батареей теперь лейтенант Васьков командует. Правда час назад нам тут гостинцев скинули... Из четырех минометов один в болото отправили, хрен его достанешь. Теперь у меня минный взвод появился, а людей больше не стало. Рация вон тоже целой до нас не доехала. Ладно хоть патронов и снарядов еще хватает. Но вот надолго ли нам всего этого богатства достанет, сейчас уже не от нас зависит. Японцы ведь не дураки, после очередного артналета опять мощной атакой ударят... Так что счет на часы уже пошел... Успеют наши прорваться, будем жить. Забуксуют... Если б час назад твои 'крылатые' своими бомберами японцев не прогладили, то они, возможно, уже прямо тут накоротке бы с нами сошлись. Я ведь вчера вечером только до полудня тут держаться рассчитывал. А оно вон как вышло...Говорил ведь я товарищу комбригу... Э, да чего там! Так что, товарищ лейтенант Колун, еще один красный командир нам тут на плацдарме точно пригодится. Да теперь еще и обстрелянный. Вот для этого я тебя на самый легкий участок утром и ставил. Понял?
— Самый легкий участок?
— А ты как думал?! Конечно же самый легкий. Видел, небось, как после той твоей отбитой атаки их с нашего берега арт-огнем причесали? А?! Вот то-то! Как батареи к берегу подтянулись, хреново им стало вдоль реки наступать. А вот если у нас тут совсем жизни не станет, то я там оставлю всего пару пулеметов со вторыми номерами. Гранат им выдам, и последних штук пять противотанковых мин не пожалею. Таким заслоном хотя бы одну атаку выдержат, зато все остальные моим резервом станут. Но хоть участок тот и легкий, да бойцов на нем все же нормально выбивает. После каждого артобстрела человек по пять теряли. А ты вон какой молодец! Пять артналетов и трое легко раненых, да еще и несколько атак отбил.
— Только одна настоящая атака была, а до этого сплошная демонстрация и разведка огневых точек.
— И это заметил? Может у тебя, Колун, пехотный опыт имеется, а? Коль не секрет, откуда?
