2.Восстание инеевых волков

— Что? Твой муженек скор на расправу. Давай следующую, надо тебе все скормить.

Я прикинула имеющийся объем супа и поняла, что не выдержу.

— Давай, сейчас привыкнешь, и болеть меньше будет, — командный тон мне как-то не понравился, но пришлось промолчать.

Настороженно поглядывая на Рандвалфа, который невозмутимо продолжал операцию "Ужин", съела еще пару ложек и решила, что справлюсь с этим и сама. Однако попытка отобрать посуду не возымела действия.

— Велено было тебя накормить, а не заставить съесть ужин, так что не дергайся, — ответил на мой взгляд Рандвалф.

Он оказался прав: после нескольких ложек мне действительно стало легче глотать вкусный бульон, и я с удовольствием съела всю чашку. Даже настроение как-то улучшилось. Правда, непонятно: то ли из-за сытости, то ли из-за знания того, что Вилдэр меня еще не бросил окончательно.

Я кивком поблагодарила Рандвалфа и приготовилась слушать. Не кормить же он меня сюда пришел.

— Я докладывал о своих подозрениях Вилдэру, но сомневаюсь, чтобы он что-то запомнил. Он не очень...адекватен сейчас. Я ничего не делаю просто так. Я готовился к этой войне долго и действительно верил, что это мне нужно. Я не считаю, будто затевал какое-то плохое дело. Борьба за власть — это нормально, это есть везде и пусть тебе такое положение вещей кажется диким, ни я, ни Вилдэр не станем раздувать из этого трагедию. Однако приезд Рейбэка заставил меня изменить первоначальные планы. Признаю, я сглупил, связавшись с волками, мне стоило изучить их лучше, прежде чем образовывать союз, но я все еще думаю, что смог бы с ними справиться после окончания войны. Чего никак не могу сказать о Рейбэке.

Он приехал за неделю до выступления, якобы провести переговоры. Я насторожился: с Лесным у нас обязательств не было, да и далеко мы слишком оттуда. Рейбэк вел себя достаточно нагло, но убедил меня, что хочет оказать помощь. Мол, политика Вилдэра ему не нравится, а мой курс он с удовольствием поддержит. Вел себя, как король. Я ему напомнил, мол, король Лесного-то жив, хоть и сделал тебя регентом. На что Рейбэк рассмеялся и сказал, что все это временно. Поддержка его была донельзя банальной: деньгами. А из нам очень не хватало: собрать армию — дело не из легких. А уж прокормить — тем более. Я отнесся к нему как к обычному союзнику, который надеется извлечь свою выгоду из моей победы и принял предложение.

Я начал искать информацию об этом Сантиори, когда он озвучил свои планы касательно тебя. Честно говоря, мне ты тоже не нравилась, но убивать я тебя не собирался. Вообще я думал, что сумею заставить Вилдэра с семьей уехать с Плато. Ты, естественно, последовала бы за ним. Но Рейбэк мои планы нарушил. Тогда я связался со своими знакомыми в других городах, и им удалось собрать немного информации. Рейбэк Сантиори, точная дата рождения неизвестна, все сведения охраняются королем. Некромант, бывший глава службы безопасности Лесного, женат, дочь была, но погибла лет в шесть, убив мать и ранив отца. Судя по имеющейся информации, девочка была неуравновешенна. Хотя кое-кто говорит, что в этой темной истории виноват сам Рейбэк, якобы, его семья стала жертвой эксперимента, который вышел из-под контроля. Так или иначе, о Габриэлле Сантиори неизвестно ничего, кроме места захоронения. О первой жене Рейбэка я уж вообще молчу, даже имени выяснить не удалось. Нынешняя жена ничего особенного не представляет собой, обычная знатная дама, в меру красивая, занимается показушной благотворительностью, дружит с такими же женами влиятельных политиков и старательно изображает из себя счастливую миледи Сантиори.

Мои друзья нашли горничную, прислуживавшую миледи Сантиори и как следует расспросили ее о бывших хозяевах. Та поведала занимательные вещи: в подвал дома ходить запрещено было всем строго-настрого, к Рейбэку то и дело приходили самые разные люди сомнительной наружности, да и сам хозяин дома был далеко не образцовым семьянином. Обычно он развлекался в обществе двух-трех девиц, причем развлекался далеко не игрой в карты. Конечно, он щедро приплачивал за синяки и ссадины, появлявшиеся после бурной ночи, да за молчание, но от прислуги редко что можно скрыть, так что слухи ходили самые разные. Не удивлюсь, что добрая половина из них правда.

Узнав это, я еще сильнее заволновался. Зачем ему ты? Не хочу сказать, что выбор брата не уважаю, но ты самая обычная, красотой неземной не обладаешь. Подумаешь, умненькая, подумаешь, из другого мира. Редкий, конечно, случай, но чтобы с таким маниакальным рвением... Рейбэк не был обрадован моими вопросами. Наверное, его куда больше устраивал правитель-идиот, который радуется поддержке, как конфете на праздник, но к тому времени я уже не был уверен в правильности выбора. Он достаточно грубо посоветовал мне прекратить ныть и выполнить свои обязательства. И тонко намекнул, что за ним стоят более могущественные люди. Я удивился: Города абсолютно автономны, какие еще могущественные люди? Знаешь, все эти теории заговоров...ну, якобы миром управляет горстка могущественных магов...Бред чистой воды. Рейбэк не сказал ни имен, ни рода деятельности этих могущественных людей. А потом притащил Рагнхильд. Она не стояла во главе волков, я даже удивился, что она еще жива. Эта женщина...волчица, подчинила войско. Волки поверили ей и так, а поскольку они могли воздействовать на сознание, то и люди вскоре фактически подчинялись Рейбэку. Я взбесился. Когда Рагнхильд, несмотря на просьбу Рейбэка оставить тебя в живых и мой прямой приказ не трогать вас, напала, я понял, что надо что-то делать. Для начала я хотел вытащить тебя, раз уж ты была так ценна для Рейбэка, а потом уже думать, как прекратить это безобразие. Остальное ты знаешь.

"Что означало твое письмо?" — быстро написала я.

Рандвалф нахмурился.

— Какое письмо?

"Гуннульв! — позвала я. — Дай мне письмо, которое я получила после того, как Рандвалф уехал".

Прямо в воздухе материализовался кусок пергамента с той самой картиной и подписью. Несколько минут Рандвалф внимательно разглядывал изображение, а потом медленно произнес:

— Анна, я не присылал тебе этого. Кто бы ни сделал это, он соврал. Не знаю, добра он тебе желал или нет, но...Это странно.

— Что странно? — спросил Гуннульв, усаживаясь рядом со мной.

— Я могу и ошибаться, годы не молодые, но готов зуб дать, именно так мы выстроились перед нападением на замок.

— То есть, это картинка, изображающая будущее? — высказал Гуннульв нашу общую с ним мысль.

— Получается, так. Значит, на Рейбэка работают еще и хорошие предсказатели.

— А кто выстраивал войско?

— Я, — ответил Рандвалф. — И никто об этом не знал, это точно. Ума не приложу, как этот человек сумел воспроизвести все верно, обычно при предсказании сохраняется изрядная доля вымысла. И что означает это письмо, тоже не пойму. Но факт: что-то происходит. Что-то более глубокое, чем наша с Вилдэром вражда. Что-то, связанное не только с нами, но и с Лесным. К слову, Рейбэк недавно был замешан в очень неприятном деле с принцессой, ее казнили. А чуть позже оба ее брата скончались от отравления. Не находишь, что это очень странно?

Я кивнула. Значит, я была права, и Рейбэк имел куда более серьезные намерения, чем просто завести себе подружку в моем лице. Тогда для чего он...

— Знаешь, — прошептала я, не обращая внимания на боль, — мне кажется, будто он старательно пытался отвлечь нас от чего-то. Угрожая мне, он будто...ну, не знаю, будто бы играл на публику, чтобы никто не догадался. Объясни мне, что он делал ночью в замке? Почему я натолкнулась именно на него, и почему он не участвовал в битве? Он ведь явно удивился, когда я из холла в коридор вылетела, и явно не ожидал, что Рагнхильд нападет. Тогда что он делал? Ему что-то нужно было в замке?

Я запнулась, поскольку горло пересохло. Рандвалф подал мне стакан воды.

— Спасибо.

— Ты права, это странно. Я попробую поговорить с Вилдэром. Может, в следующий раз он, вместо того, чтобы дать мне в морду, соизволит послушать.

— Вот это вряд ли, — хмыкнул Гуннульв. — Скажи спасибо, что жив остался, я думал, тебя казнят.

— Слушай, — разозлился Рандвалф, — чудо мохнатое, помолчал бы, пока не схлопотал. Я ведь тебя все равно поймаю, налысо побрею и бантик завяжу. Посмотрим, как будешь острословить.

— Э-э-э, — протянула, а точнее прошептала я, — вы чего?

— Не обращай внимания, — отмахнулся Гуннульв. — Я его с детства достаю.

— Из-за тебя, блохастое создание, мой отец думал, что я псих!

Смеяться было больно, но я не удержалась.

— И как все открылось?

— Да Гуннульв по-глупому прокололся. Как-то раз он опять доставал меня на террасе и забыл, что она хорошо просматривается из кабинета. Отец и засек. С тех пор Гуннульв больше не появлялся, мы думали, что он сдох.

— Не дождетесь! — Гуннульв показал Рандвалфу жест, которому я его обучила и исчез.

— Нахальный малый. Ты чего с таким лицом сидишь? Горло разболелось?

Разболелось. И температура поднялась, и голова раскалывалась и настроение паршивее некуда было. Хотелось к Вилдэру, но тому на меня наплевать было.

Боль в горле можно было облегчить специальными сладкими леденцами, которые вручную делала Борхгильд. Головная боль прошла бы после пары часиков сна, а вот с температурой в этом мире дела обстояли хуже. От жара средств просто не было, а потому мне было очень плохо. Ну и, конечно, я волновалась на счет того, что будет, если температура вдруг превысит критическую отметку.

Рандвалф без спроса потрогал мне лоб.

— Ну и болячка, надо было тебе лучше одеваться. Слушай, я могу тебе жар снять, если ты никому не расскажешь, что я это сделал. Считается, что магия не должна вмешиваться в лечение, но будет куда хуже, если ты от жара умрешь, да?

Я слабо кивнула, мне уже было все равно.

— Иди сюда.

Холодная ладонь легла мне на грудь. Нет, не холодная. Обжигающе холодная. Я дернулась, но Рандвалф, не имею возможности удержать меня второй рукой, рыкнул:

— Не дергайся!

Меня затрясло от прохлады, которая, казалось, текла по венам, на мгновение подумалось, что лучше уж жар, чем холод, сковывающий изнутри, но едва Рандвалф убрал руки, как я почувствовала, что стало ощутимо легче.

— Спасибо, — жар и правда спал, оставив мне лишь головную боль, да несчастное горло.

— Ложись-ка ты спать, — скомандовал Рандвалф. — Если повезет, еще обсудим дальнейшие планы. А вот если ты сейчас копыта отбросишь, мне твой муженек устроит. И не смотри на меня таким взглядом, мне не понять твоих расстройств семейной жизни, так что заканчивай разводить сырость.

Меня уложили на подушки, накрыли одеялом.

— Вафля, ты меня пугаешь, — пробормотала я, засыпая.

— Я иногда сам себя пугаю, — донесся до меня ответ. — Хотя нет. Не пугаю. Спи, пока можно.

Глава 11. Сияние чужих миров

По утрам мы с Вилдэром избегали смотреть друг на друга. Он молчал, попивая чай, я мучила несчастную книгу и нервно поглядывала на теперь уже бывшего мужа. Да, мы развелись.

Развелись в первый день весны, когда совершенно неожиданно на Плато пришла капель. Сольвейг поведала мне, что снег в этих краях не сходит никогда, но капели — сущий ад. Днем все тает, а ночью замерзает, и весь замок поутру падает даже там, где упасть в принципе невозможно. Озорные капли растаявшего снега пробирались даже внутрь помещений, застывали там ночью и несчастные служанки каждый день чистили стены, подоконники, ступеньки.

Но, несмотря на все, настроение у народа было приподнятое, веселое и какое-то...светлое, что ли. Мне улыбались, я улыбалась в ответ. Мне говорили комплименты, я кивала и благодарила. Доброе утро, спокойной ночи, приятного аппетита и еще множество всяких нелепых присказок, теперь уже звучащих без уважительного "госпожа" или "повелительница". И косые взгляды, перешептывания. Злорадствовать в открытую никто не смел. Но как не пошушукаться о бывшей королеве, едва-едва ставшей свободной женщиной, но еще не съехавшей из замка.

К слову, об этом Вилдэр упрямо молчал. Да я и не спрашивала. Все равно идти было некуда, делать нечего. Правда, была мысль вернуться в общую спальню, но ту еще реконструировали и девчонки жили, где придется. Близняшек внезапно сосватали замуж и Идгард тихо бесился, глядя на счастливую Луириэль. О том, что она ему вдруг понравилась, все мы догадали сразу. Видимо, все кроме Астрид и Вилдэра.

Астрид гнева на милость не сменила, обида в ней жила глубоко. Так что я довольствовалась если не оскорблениями, то презрительным молчанием, которое, впрочем, совершенно не напрягало.

Сольвейг так и оставалась моей лучшей подругой, Гуннульв — верным другом, а из остальных ко мне заходил только Идгард. Мы с ним сдружились: вместе читали, гуляли по саду, плавали в купальне (я приноровилась плавать в рубашке и вполне неплохо подтянула свои навыки пловчихи, ибо Идгард плавал мастерски). Наследник волновался обо мне и постоянно пытался то накормить, то развеселить.

— Привет! — радостно возвестил Идгард в пять часов утра, когда я еще мирно спала и половина замка занималась тем же. — Я придумал, чего мы сегодня будем делать?

— Убивать людей в виду крайней степени недосыпа? — пробурчала я, вылезая из-под одеяла.

Наследник отмахнулся.

— Я хочу устроить пикник на горячих источниках. Возьмем тебя, Сольвейг, Гуннульв, Луириэль и хорошо проведем время!

— А может, ты позовешь только Луи? Пообщаетесь там, потеснее, чтоб замуж не отдали и все.

— Кто ж меня с чужой невестой пустит незнамо куда? — удивился Идгард. — Потому и прошу.

— То есть, мы с Сольвейг должны на стреме стоять? Или свечку держать?

Идгард умоляюще на меня посмотрел.

— Я только с ней поговорю, больше ничего! Пожалуйста!

Так я оказалась в пещере, куда меня возил Вилдэр. Сольвейг, к сожалению, поехать не смогла: приболела. Гуннульв резвился неподалеку в сугробах, Идгард с Луи ушли купаться, а я осталась снаружи и наслаждалась весенним солнцем.

— И не боишься вновь заболеть? — я чуть не упала с камня, на котором сидела, услышав голос Вилдэра.

— Нет, я м-м-м...отдыхаю. Мы с Идгардом гуляли и...

— Устали, — закончил мужчина.

— Что-то типа того.

— Он в пещере?

— Да, купаться ушел.

— Отлично. Мне нужно с ним поговорить, Сольвейг сказала, что вы уехали сюда.

Я вскочила и загородила дорогу.

— Не надо!

Вилдэр подозрительно на меня посмотрел.

— Почему?

— Он...м-м-м...просил его не беспокоить. Ему надо побыть одному, все дела.

Едва из пещеры раздался заливистый смех Луи, я покраснела и осеклась.

— Одному? — многозначительно посмотрел на меня Вилдэр. — То есть, это он смеется?

Я сердито глянула на бывшего мужа.

— Если я скажу "да", вы мне поверите?

— Разумеется, нет, — меня отодвинули от прохода.

Спустя минут десять из пещеры выскочила Луи, глаза которой были на мокром месте, следом за ней вышли Вилдэр и злой как черт Идгард, обнаженный до пояса и явно оторванный от захватывающего процесса соблазнения любимой.