-А может, не надо? — притворно-вкрадчиво спрашивает Лейн, и кто-то из мальчишек не выдерживает, фыркает в подушку.
-Я, как первый помощник, — начинает пафосно Стил.
-А я как врач этого корабля, не позволю здесь никому ни ругаться, ни зубоскалить. Шпаги у меня нет, но клистир есть. И владею им виртуозно.
Тишина воцаряется, но не надолго.
Потому что следующей идеей Лейна становится научить меня фехтовать — причем для того, чтобы отвлечь от мысли о клистире.
-Стил, может, тебе будет спокойнее в твоей каюте, — растираю ему здоровый бок и грудь, стараясь украдкой приласкать, но все время натыкаюсь на любопытные глаза мальчишек, которые исподволь следят, чтобы и им досталось мой заботы не меньше. Некоторым из них я могла бы быть матерью, будь я старше на пару лет.
-А тебе будет веселее в обществе этого нахала?
-Неужели ты...
-Ну что ты, — он, морщась, переворачивается так, чтобы обнять меня. — Это же не ты его поддеваешь. Я же не слеп. Просто не хочу оставлять тебя ему на растерзание. И ведь не поколотить его сейчас. Спаситель капитана, да и ранен он крепко.
А вот тут я могла бы и поспорить. Лейн выздоравливал, подобно Тессену, со сказочной скоростью. И мне было тревожно за первого помощника, с трудом оправлявшегося после третьего подряд ранения, но не желавшего дать себе малейшего послабления.
Фрегат замедляет свое движение, рывок, хлопают спускаемые паруса — мы встали на якорь. Стил опять на мостике. Потому что в город отправилась Пантера, взяв с собой несколько ребят покрепче и порешительнее. Остальные приготовились к обороне корабля, вынужденного подойти к самому пирсу. И чуть в отдалении наготове держатся 'Валькирия' и 'Александра', готовые открыть огонь из всех пушек.
Но на темном причале все тихо. Высятся разномастные мачты, вырисовываются на подсвеченном звездами и полной луной небе обводы боевых и торговых кораблей всех размеров.
Вслушиваюсь в тишину — что нам готовит этот город? Что же такая Пантера неугомонная — неужели не могла послать, как и собиралась, посыльного?
Но вот шаги на камнях — вернулись. И меня не разыскивают — тоже добрый знак.
Подъехала карета в сопровождении всадников — и копыта затянуто-звонко дают сигнал к тому, что мы распростились с лордом.
Я так засмотрелась на причал, что не заметила, как подошел Стил, молча накинул мне на плечи свой плащ, и мы оказались в ним в этой ночи под одним плотным и теплым покрывалом, закрывающим нас до самой палубы. Его горячие, сильные пальцы пробегают по моей спине... Нас же скрывает плащ? И тоже, повинуясь его зовущим глазам, отпускаю свои руки в путешествие по его спине, еще раз проглаживая каждую мышцу.
Стил глубоко вздыхает, закрыв свои дымчатые глаза:
-Марта, что ж ты со мной делаешь, я просто теряю голову.
-Не уверена, что это хорошо. Твоя голова нужна еще.
Лишний раз удивляюсь первому помощнику — даже обнимая меня с закрытыми глазами, он не расслабляется до конца, и тоже чутко слышит звук копыт — наверное, даже раньше, чем я. Его тело мгновенно напрягается и становится тем стальным стилетом, в честь которого он и получил свое прозвище. Его рука ложится на эфес:
-Прости, любимая. Иди в каюту, я скоро спущусь.
-В твою каюту? — уточню на всякий случай.
-Конечно, — он быстро целует меня в губы и подводит к проходу, все еще укрывая плащом, чтобы защитить от ночной прохлады.
Но, Святая Мария, что же я все время питаюсь, как воробей крошками, осколками чужих разговоров?
-Сейчас быстро перегрузим несколько бочек воды, уж ее было бы глупо не захватить, и снимаемся.
-Команда ждала берега.
-У них будет такая возможность завтра.
-Санта-Люсия?
Она кивает и пробегает мимо меня к каюте, в которой коротал свое одиночество это загадочный герцог, которого жаль хотя бы потому, что пожилой человек, путешествующий по морю с секретными документами, за которыми гонится половина пиратов — и испанцев, и наемников... Интересно, привычка или не заслужил покойную старость — с таким сыночком? Да и есть ли смысл в покойной старости среди пахнущих мочой подушек?
У сходней лорд церемонно раскланивается с капитаном — именно как с капитаном, не взывая снова призраков прошлого. Хотя я, став невольно приобщенной к их тайне, все пытаюсь представить Пантеру юной отвергнутой невестой и тут же — бойцом абордажной команды, которой ее застал уже Стил. Что было между этим? Но ведь лорд сказал тогда про сорванца с ободранными и измазанными смолой руками — наверное, она и не была никогда тем эфемерным созданием, которым положено быть юной девушке. И да — фраза 'корабль твоего отца'. Пантера выросла на корабле?! И научилась паруса ставить раньше, чем строить глазки на балу? Но ведь она такая красивая, и умеет следить за собой, носит изящное белье? И у меня в голове складывается картинка, как цветная миниатюра в молитвослове: гордый и суровый красавец-капитан, его красавица жена, нежная и женственная, но любящая своего мужа настолько, что согласившаяся ходить с ним в плавания. И их маленькая дочь, подрастающая среди мачт, пороховых бочек, аромата корицы и моря. А затем... Затем произошло что-то в жизни Александры-Елены такое, что поставило ее во главе отцовского корабля. И, уже знакомая с морской жизнью, я отказываюсь думать об этом дальше — все и так слишком понятно, слишком знакомо, начиная с залитой кровью палубы.
Еще пара суток перехода. Ребята предвкушают хороший отдых, потому что мы снова сменили курс, и идем не в Санта-Люсию, малонаселенный остров, а в Порт-Рояль. Мне лично это почти ни о чем не говорит — но наслышана много.
Пантера, улучив свободную минуту, забегает в лазарет — она всегда навещает своих ребят. Присаживается к Рори, заметив его безнадежно-грустный взгляд, становящийся день ото дня все тоскливее, несмотря на мои заверения о том, что надо просто набраться терпения, а молодой организм постепенно справится и перебитая кость срастется. Но мне он не особо верит. А сейчас, при приближении к Порт-Роялю, решил почему-то, что его оставят здесь — все же сюда корсары всех мастей приходят, чувствуя себя вполне уверенно, и он не будет здесь выброшен в неизвестность — подлечится и наймется на другой корабль. А если повезет — то и 'Пантера' снова когда якорь бросит где-нибудь там, где и он окажется.
Но, похоже, это только плод досужих размышлений Рори, потому что Пантера настроена совсем по-другому и даже пугается его вопроса:
-Ты сколько со мной ходишь?
-Год.
-И многих я ссадила из тех, кто получил свои честные раны в бою?! За борт я отправляю, причем не дожидаясь порта, только трусов и предателей. А ты таковым никогда не был. Согласен? А что тебе тут тошно валяться, так я тебя понимаю на своем опыте. Больше пяти дней не выдержала, и то один раз.
Парень улыбается, и его глаза вновь живые. Она обнимает его за плечи по-дружески и обращается ко мне:
-Доктор, а его можно отправить в помощь коку пока что? Или поручить починку парусов? Руки же у него целы?
-Да, конечно. Но ногу все же беречь надо, чтоб не свести все мои усилия к нулю. А если он при качке завалится?
-Голова у него на плечах есть. Не будет в шторм бегать по палубе...
Рори фыркает, так как прекрасно понимает ее намек, и украдкой бросает взгляд в мою сторону. Пытаюсь сохранить невозмутимость, потому что и Лейн смотрит очень заинтересованно — или сам догадался, о ком речь, или уже кто-то что-то ему успел рассказать в кубрике.
Но Пантера этих переглядок вряд ли не замечает, но не разменивается на ерунду:
-Рори, а ты плаваешь хорошо?
-Как рыба, кэп. Вы же видели.
-Видела. Потому спросила. Тебе же это понравится, отправляться на абордаж вплавь? Без пистолетов и в одних штанах?
-Как ребята Тессена?, — в глазах Рори уже не просто живой огонек, а радостно бьющееся пламя.
-Ну, положим. на Тессене свет клином не сошелся, — раздается голос из угла Лейна.
-Погоди-ка, — Пантера смотрит на него, прищурив глаза. — А ведь точно, ты ворвался в трюм весь мокрый и полуголый. Как и Тессен, но к его способам ведения боя я уже привыкла. А ты? Стил рассказал, что ты вплавь добрался до 'Александры'. И это после того, как один уложил того громилу Отто, — она задумалась и встряхнула головой, отгоняя неприятные воспоминания. — И с пловцами Тессена штурмовал корвет... И еще двоих уложил в трюме... А ты не так прост!
На скулах Лейна проступил легкий румянец смущения, но тут же сменился лукавой усмешкой, причем направленной, по обыкновению, в мой адрес:
-Вот Вы, кэп, меня по справедливости оценили! А леди доктор ни словечка благодарности мне не сказала, — и, поймав мой возмущенный взгляд, продолжил в еще более дерзком тоне. — А вообще-то, док, могли бы и ко мне придти со своими сердечными тайнами. Я бы заставил разгладиться Ваши насупленные брови.
И вот тут я всхлипываю, потому что именно в этот момент надо было войти Стилу — он сменился с мостика, и зашел, разминая затекшие на штурвале руки.
-Что тут происходит? — удивленно выгнутая бровь первого помощника в сочетании со свежим шрамом на лбу, придающим ему грозный вид, заставила Лейна притихнуть.
А почему не вмешивается Пантера? Я же не могу предложить этому Лейну поединок...
Но капитан молчит, о чем-то переговариваясь с Рори. Стил сбрасывает в углу влажный от брызг плащ:
-Ты, я смотрю, опять тут языком, как саблей машешь? Марта, долечила бы ты его скорее...
-Весело у вас тут, — Пантера энергично вскакивает с матраса Рори. — Того и гляди ночная ваза полетит. Лейн, у меня есть более интересное для тебя предложение, чем оттачивать свое мастерство на докторе. Учти, пока что ты в ее власти, и не надо так рисковать.
-А как на море без риска? — продолжает ухмыляться Лейн, пока я успокаиваю Стила, согревая растиранием его спину и разматывая разболтавшуюся повязку на ребрах. — И что Вы мне хотели предложить, кэп? Кажется, я готов на любую Вашу идею после того, как увидел Вас в настоящем деле.
-Спасибо, Лейн. И я тебя тоже в деле видела. Так что предлагаю тебе начать тренировать отряд боевых пловцов.
-С радостью, кэп. Как только выберусь из этой богадельни, — он обводит рукой лазарет.
-Ах, богадельни? — взвивается Стил, едва не выбив у меня из рук плошку с мазью, которую я втирала в его синяки, разлившиеся на весь бок и едва начавшие бледнеть. -Да тебя сюда принесли на тряпочке! Отлежался, оперился и хамит!
-Что-то ты тут тоже частый гость, — парирует Лейн.
Рыдаю безудержно...
Капитан неслышными шагами подходит ко мне:
-Ты закончила?
Киваю, закрепляя повязку Стила.
-Идем. Мне хочется с тобой поговорить о чем-то гораздо более приятном.
-Но, — у меня много сомнений, хотя и с ней пойти тоже хочется. — А они тут не перережут друг другу горло?
-Рори, — в ее вкрадчивом голосе гранитный скрежет. -Ты за старшего в отсутствии доктора. За борт выбрасывать драчунов не надо. Челюсти им тоже не ломай, чтобы доктору же работы не прибавить.
И мы уходим. Капитан с развевающимся рыжим хвостом на макушке и рукой на эфесе шпаги, а я — вытирая слезы попеременно то белым фартуком, то уголком косынки.
-Марта, посмотри, что я вчера в Сент-Джеймсе для тебя купила, — она разворачивает сверток струящегося темно-зеленого бархата.
-Что это? А когда успела?
-Когда воду закупала и еще кое-что. В таких портовых городишках торговцы готовы открыть лавочку хоть в три часа ночи, им же золото светит как дневной свет, — она смеется с легким презрением. — А это? Разве ты не узнала? Юбка... Честно говоря, подарок герцога. Он сам выбрал. И знаешь, что сказал? Что бы я не мерила тебя по себе, и что тебе как истинной женщине, в душе хоть изредка, но хочется быть королевой.
Мои слезы высохли, но не от радости, а скорее от изумления. Пантера же мне предлагала купить платья еще в первую нашу стоянку с ней, но я сама отказалась. И сейчас не возникало такого желания — даже пестрая юбка Маргариты не принесла мне радости, и, надев ее поверх штанов с сапогами, я была рада избавиться от путающейся в ногах тряпки.
-Спасибо... Даже не знаю, когда смогу воспользоваться его подарком...
-Завтра! — она протягивает мне еще один сверток. — А это тебе от меня.
Тончайшая белая рубашка с пышными рукавами, собранными у запястий узкими высокими манжетами с легкой вышивкой, такой же широкий отложной воротник... И в придачу чудесная нижняя рубашка, из таких, как носит она сама — никаких колючих кружев, то легкая вышивка по краям.
-Но где же мне все это носить? Смола и кровь...
-Завтра ничего этого не будет. Мы стоим пару дней в Порт-Рояле, так что у тебя будет возможность не только по аптекам побегать, высунув язык, но и со Стилом прогуляться. Он этот город знает, покажет тебе романтические уголки. Там же не только портовые таверны. И, кстати, твои волосы уже достаточно отросли. Можешь не прятать их постоянно под монастырскую косынку. Просто промой и распусти.
К вечеру мы и правда вчетвером выходим на прогулку в город. Отпустили и ребят, оставив только боевое охранение.
Со стороны я одна кажусь женщиной в нашей компании. Стил и Пантера вообще очень похожи друг на друга до мелочей, и сходство усиливают одинаковые черные косынки под шляпами — только у Стила она прикрывает еще не побледневший и бугристый шрам, а у Патеры — скрывает ее рыжие кудри. Зато крыло идеально ровных черных волос Тессена привлекает внимание спешащих мимо нас со своими кошелками местных женщин. А их обижает его полное равнодушие к их выставленным на показ прелестям и кокетливым кружевам на головах.
Я не решилась просто распустить волосы, да и не лежат они у меня так, как у Пантеры, особенно после соленой воды. Поэтому собрала на затылке широкой черной лентой, опять же припасенной прозорливым капитаном.
Мы поднимаемся по узким мощеным улочкам все выше, все дальше от припортовых строений. Здесь намного чище, и вывески лавок и таверн более респектабельны. Нам попадаются то церковь, то даже школа, из которой вылетает целая ватага босоногих детей с грифельными досками.
-Мы к Конраду? — негромко уточняет Стил у капитана, и она сдержанно кивает.
-Марте там понравится. И не напугаем ее какой-нибудь пьяной дракой. Это нам с тобой не привыкать лишних за дверь выкидывать парой ударов шаги. А ей не надо, — она видит, что я прислушиваюсь, и обращается уже ко мне. — Тебе хотелось бы жить в таком городе? Чтобы розы и плющ вились по стене и заглядывали в окна? Чтобы по деревьям в саду прыгали сойки и сыновья?
Смущаюсь и прячу лицо на плече у Стила.
Таверна Конрада так отличается от той, где мне довелось заниматься медицинской практикой, что невольно вздыхаю с облегчением. Чисто, проветрено, никакой кислой вони разведенного пива и недоеденных прогретых остатков вчерашнего обеда. Нет и гомонящих пьяных компаний с самых низкопробных пиратских посудин.
Вот сидят в углу два торговца и немолодой, темный от загара капитан с седыми висками, обсуждают сделку — у них на столе разложены бумаги, стоит чернильница, а из еды — только пышный мясной пирог с румяной поджаристой корочкой, да кувшин какого-то фруктового напитка, прозрачно-розового в чисто промытых стаканах.
