Фанфики

Несмотря на некоторую «скромность» этих грузовиков, довелось им принять участие и в боевых операциях. Так, они привлекались в миротворческих миссиях Советской Армии в Африке и на Ближнем Востоке. Для этих целей их даже дооборудовали модульными комплектами бронирования. Комплекты обеспечивали круговую защиту личного состава и внутреннего оборудования, расположенного в кабине, от пуль ЛПС калибра 7,62 (патрон 57-Н-323С) к винтовке СВД-59, пуль ПС с ТУС калибра 7,62 мм (патрон 57-Н-231) к автомату АК с дистанции 5…10 м при горизонтальном обстреле и обстреле при углах крена и спуска (подъема) до 20 градусов; а также защиту личного состава и внутреннего оборудования, расположенного в кабине, топливных баков и агрегатов и узлов силового агрегата от фугасного воздействия и осколков ручных гранат типа Ф-1 и РГ-42, в том числе при наземном подрыве под днищем автомобиля в районе расположения кабины и его основных узлов. Он включал в себя: кабину бронированную трехместную, цельнометаллическую, стоящей из каркаса кабины с усиленным основанием и вваренной броневой капсулой с необходимыми элементами крепления; дверей кабины с усиленными петлями и навесными броневыми панелями с элементами крепления, в том числе обивок, ручек, замков и т.п.; остекления (ветрового стекла и стекол дверей), выполненного из многослойных специальных пулестойких стеклоблоков, вклеенных в бронированные рамки с элементами крепления к каркасу кабины; бойниц, вмонтированных в стекла дверей; передних и задних усиленных опор и подвесок бронекабины, усилителя поперечины рамы и механизма опрокидывания бронекабины. Кроме того предусматривалась защита топливных баков и защита картера двигателя. Крыша всех армейских грузовиков могла оснащаться люком, имеющим крепления для 7,62 мм пулемета ПК-Б или СГМ-Б, унифицированные с таковыми от БТР-152 и БТР-40. Поскольку эти грузовики не предполагалось использовать непосредственно в зоне боевых действий (там использовались МАЗ-ы и техника на базе БТР-375 «Молот»), защищать эти комплекты должны были лишь при случайных обстрелах небольших групп противника. Но они оказались совсем нелишними, и сберегли немало жизней водителей.

В итоге, к середине 60-х примерно 30% всего используемого в армии грузового автотранспорта эксплуатировалась в виде универсального шасси, как с применением системы «мультилифт» различной конструкции, так и в самом простом варианте, с монтажной площадкой с унифицированными креплениями фитингов контейнеров. В контейнерных габаритах выполнялись самые различные модули: от универсальных «жилых» (аналогов КУНГ), оборудованных как ремонтные мастерские, командно-штабные машины, радиостанции, цистерн для топлива и воды, и генераторных установок, до различного артиллерийского и ракетного вооружения. «Жилые» модули выполнялись, зачастую, увеличенной высоты для удобства работы в них, но позже появились и раздвижные по высоте, позволяющие в сложенном виде сохранять стандартный габарит для удобства транспортировки и хранения. Наличие возможности переоборудования шасси для разных целей давала командованию возможность, при необходимости, сосредотачивать ресурсы и грузопоток на наиболее важных направлениях. Некоторое оборудование (например, понтонные парки ПМП) не вписывалось в стандартный габарит. Однако, благодаря использованию в составе этого оборудования седельных тягачей с унифицированным шкворнем, его также можно было применять с различными грузовиками, включая, при необходимости, мобилизованные гражданские.

Важным, хотя и малоизвестным гражданской публике, преобразованием, стала организация Центральным управлением военного сообщения системы учета оборота ТМЦ, в которой основной ячейкой хранения стал стандартный контейнер с индивидуальным индексом. Отчетность по всем перемещениям контейнеров МО, как нагруженных, так и порожних, вместе с данными о грузах, теперь регулярно передавалась со всех пунктов хранения в центральную базу данных. Отправка отчетов производилась при помощи телетайпов, а обработка осуществлялась с помощью полупроводниковой ЭВМ БЭСМ-2 (затем заменённой на БЭСМ-3М12), имеющей кластер дисковых накопителей типа IBM 305 (по типу «Киберсина»), что позволяло отслеживать количество перемещаемых грузов, грузов, состоящих на хранении, их комплектность, расход и моменты, когда срочно требовалось восполнение. Кроме того, подобная система позволяла быстро сводить данные и на основе полученной статистики оптимизировать схему логистики. Конечно, речи о том, чтобы осуществлять контроль за ячейками хранения в режиме реального времени пока не было: не хватало производительности ЭВМ, плохо было и с объемом данных, который можно было хранить на носителях. Но, в целом, прогресс внушал оптимизм: уже на стадии развертывания сети, получившей название СУТХМЦ (Система учета транспортировки и хранения материальных ценностей) «Амбар», было выявлено немало существенных недостатков сложившихся к тому времени транспортных цепочек.

Другим следствием контейнеризации Советской Армии стала масштабная «инвентаризация» материально-технической части. Она выявила много весьма неожиданных и даже казусных моментов: выяснялось, что подчиненные Гречко и сами-то, далеко не всегда, были в курсе, что именно состоит у них на балансе. Помимо огромного количества не только не пригодных для использования, но даже и опасных для хранения боеприпасов (см. «Артиллерия»), было выявлено огромное количество различного антиквариата, место которому было, разве что, в музеях или среди реквизита киностудий, большое количество некондиционного имущества, которое, тем не менее, продолжали хранить, и многое другое. Как позже отмечал Андрей Антонович Гречко в своих мемуарах: «Уже ради одного этого стоило переводить логистику армии на контейнерную!».

Автор фанфика — Чируно

Ракетное топливо.

Взволнованный СП перехватил Келдыша у дверей его кабинета:

— Прошу вас, поехали со мной — вызывает Устинов, говорят, специальное заседание военно-промышленной комиссии будет разбирать меня за Р9, ушедшие вместо военных на науку, поможете отбиться...

На самом деле, это была инсценировка, рассчитанная на секретаря и прочих случайных свидетелей. Реальным было лишь то, что инициатором встречи в узком кругу «масонов 33 уровня», посвященной перспективам развития ракетной техники, был Дмитрий Федорович. Наиболее глубокая «операция прикрытия» досталась Сергею — его вызвали на Лубянку и даже вручили папочку с проблемами «управленцев» в челомеевской «фирме». Только административное положение позволило Серову, Никите и самому Дмитрию Федоровичу обойтись без подобных изворотов — гораздо сложнее было найти одновременное «окно» в плотно забитом расписании всех участников встречи.

— Товарищи! Меня беспокоит положение дел в ракетной области — если к космической ее части мы все прилагаем максимум сил и внимания, то в военной дела обстоят несколько хуже. Ситуация затруднена еще и тем, что разработчики находятся в неравном положении: если в КБ-1 «посвященным» является сам руководитель, а у Челомея их двое — Сергей Никитич и Бартини, то на долю КБ «Южное» никого не досталось. Конечно, я отнюдь не призываю расширить доступ в «Тайну», однако ослабление соревнования между разработчиками будет иметь фатальные последствия. (Не сказки. Дмитрий Федорович считал отсутствие конкуренции большим недостатком и активно противился попыткам слить, например, авиастроительные КБ, и как мы сейчас видим, совершенно не зря.)

— Поэтому сейчас СП будет представлять себя и Глушко, Сергей — Челомея, а остальные вроде как независимые арбитры, — «распределил» обязанности генерал Серов.

— Тогда надо было и Роберта Людвиговича позвать, поручили бы ему «защищать» Янгеля и остальных, — вставил Хрущёв. — В ракетных делах он неплохо себя проявил с самого начала, предложив и воздушный старт и дирижабли.

— И такой-то состав сложно было собрать, — вздохнул Устинов, — слишком большая у нас всех занятость. Увлекся он по-настоящему космическим самолётом и разработками теории времени, совсем забросил ракеты.

— Не совсем так, — проворчал Сергей, с недовольным лицом перелистывая документы, выданные ему в КГБ. — Даже мимоходом подброшенные им идеи оказываются неплохим подспорьем.

— Ладно, ближе к делу. Твёрдотопливные ракеты ещё некоторое время не смогут обеспечить нам межконтинентальную дальность — пусть даже мы имеем из «тех документов» правильную рецептуру топлива, но вот нужное массовое совершенство, определяемое освоением новых материалов промышленностью, пока нам недоступно. Да, для БРПЛ, хотя и на заводах, но, практически, в полулабораторных условиях, их делают — но недостаточно по количеству, и, пока, на меньшую дальность. А на земле первая ступень даже не слишком могучей PT2 находится на пределе транспортных возможностей наших дорог. Так что место для ракет на «вонючке» ещё есть...

— Но я же показывал, что при наличии на стартовой позиции некоторого количества электроэнергии керосин-кислородные выгоднее ракет на любых других компонентах! — перебил СП. (Реально была такая бумаженция.)

— Простите, но вы же сами понимаете, что это откровенное лукавство, — усмехнулся Мстислав Всеволодович. — Ведь если чуть добавить мощности — то можно поставить холодильную установку не только для кислорода, но и для водорода. А если еще больше — то и прямо воду разлагать на старте, получая ее хоть из воздуха. Не нужен военным «свечной заводик» на каждой позиции. А уж эффективнее пары «водород-кислород» только ядовитый «водород-фтор», за который, кстати, еще и не брались.

— Да и время подготовки к пуску у твердотопливных и ампулизированных ракет всяко получается меньше, чем у кислород-керосиновых, — заметил Устинов.

— Позвольте не согласиться! — вскинулся СП. — Мы уже сейчас на Р-9 добились такого сокращения времени заправки, что время подготовки к пуску определяется, фактически, временем раскрутки гироскопа.

— А тем временем наши электронщики в Зеленограде уже работают над МЭМС-гироскопами, — напомнил Хрущёв. — И как только они их сделают, время заправки снова станет сдерживающим фактором. — Вы мне лучше объясните, почему у американцев ракеты в шахте могут стоять с постоянно раскрученными гироскопами, и ресурса подшипников у них хватает, а мы никак это достижение вероятного противника повторить не можем?

— Там много сложностей, Никита Сергеич, — признал Келдыш. — Полагаю, скорее мы сумеем гироскоп на электромагнитной подвеске освоить, чем сделаем такие же износостойкие подшипники.

(Это я немного добавил от себя, т. к. мне показалось, что при обсуждении момент сокращения времени на подготовку к пуску должен был быть обязательно затронут)

— К тому же куйбышевский завод «Прогресс», изготавливающий P-7/P-9 все сильнее будет загружен гражданскими заказами — спутники еще долго будет выгоднее выводить именно на «Союзе-2», а не на «Днепре». Предлагаю его окончательно передать гражданскому Главкосмосу, как только мощностей завода #88 перестанет хватать на экспорт. К тому моменту, надеюсь, боевые «девятки» уже заменят более совершенные образцы, — добавил к кнуту пряник Дмитрий Федорович. — Пока главная проблема в том, что Глушко увлекся HK-33 и работы по двигателям на паре НДМГ-АТ забросил. А ведь именно внедрение закрытой схемы и позволило в «той истории» совершить скачок от P-16 до P-36 и получить тяжёлый космический носитель.

— Делать «Протон» точно не будем, — решил Никита Сергеевич. — У нас «Союз-2» почти 12 тонн на орбиту вытаскивает, а как только товарищи доделают «Днепр», необходимость в носителе класса «Протона» вообще отпадёт. Не хватало нам 700 тонн этой гадости на космическом старте.

— С моей стороны сделано все, чтобы хотя бы военные работали с столь опасной техникой аккуратно. Насколько я знаю, Гречко тоже немало воздействовал на Неделина — тот небось до сих пор сидеть не может.

— Мне случайно попадалась в «электронной энциклопедии» статья о веществе, предлагаемом на замену ММГ, — признался Сергей, — но так как я не специалист, не обратил внимания...

— Иван Александрович, твои-то орлы куда смотрели?

— В первую очередь в ИАЦ рассматриваются хронологически близкие достижения, чтобы уменьшить технологический разрыв при их повторении, — ответил Серов. — Также учитывается положительный опыт эксплуатации, особенно если он долгосрочный. А тут, раз только предлагается — видимо, что-то новое даже в их 2012 году. И статья, наверное, английском?

— Да, товарищ Серов. В ней, собственно, кроме формулы почти ничего и нет.

— Просто среди сотрудников 20 управления не так много людей, чтобы и английским владели и в ракетной технике разбирались — и все они в последнее время были плотно заняты по лунной программе. Разбрасываться даже гипотетической информацией из будущего очень не хотелось бы.

— Никита Сергеевич, давайте сейчас запросим эту статью по телексу, а мы с Сергеем её прочтем? — предложил Келдыш.

— Связаться, конечно можно, но мы сейчас обсуждаем скорее организационные вопросы, чем технические, — на правах ведущего высказался Дмитрий Федорович.

— Да ничего у вас не получится, — заявил СП с места, — ну избавитесь вы от гептила, а тетраоксид, та еще гадость, никуда не денется.

— Мы только на поиске ингибитора для азотной кислоты сэкономили пятнадцать лет (https://www.popmech.ru/technologies/5849-sekretnoe-goryuchee-pishcha-bogov/), а на более раннем переходе к шахтному базированию, заменив АК-27И на АТ — еще и в дальности выиграли, — возразил Устинов.

— И сколько народных денег при этом сберегли! — добавил Хрущёв. — Иван Александрович, связывайся с ИАЦ. Дмитрий Федорович, а кто ещё разрабатывал или производил в «той истории» двигатели на «вонючке»?

— Тот же «Южный машиностроительный». Правда, их двигатели были довольно простые и предназначались для верхних ступеней. А тот, что позволил заменить в шахтах P-16 на P-36 — глушковский PД-253 — и вовсе в Перми.

— Тащить в Сибирь производства, когда у противника появились межконтинентальные ракеты, глупо. И специалисты с большим удовольствием поедут в Харьков, чем в Пермь. К тому же там у Соловьева ожидаются французы в рамках Airbus Motors, — прикинул Первый секретарь. — Нет, братцы-кролики, отправляйте информацию Янгелю — и пусть Глушко его консультирует, раз сам не тянет.

(Данный момент несколько спорный — пик загрузки у Глушко в АИ был в 1957-1959 гг, а к 1961 г он уже должен быть посвободнее. Прим. С.С.)

Притащивший распечатку Серов направился к сыну Хрущёва. К ним, встав со своего места, подошел и Келдыш. Сергей Никитич почувствовал себя в некотором смысле именинником — его словам, переводу англоязычного текста, внимали целые академик и генерал армии! Впрочем, статья и вправду была лаконична (https://en.wikipedia.org/wiki/DMAZ) — она содержала только формулу и минимум физических данных. Не было ни пути синтеза, ни каких-либо других химических подробностей — даже неядовитость можно было только предположить исходя из контекста.