2.Восстание инеевых волков

"Ух ты! — восхитился Гуннульв. — Сейчас будет море крови!".

— Ну? — спокойно спросил Вилдэр, взирая на сына.

— Отец, вы меня потревожили, — флегматично отозвался Идгард. — Что-то срочное?

— Эта девушка чужая невеста, Идгард. Что ты делал с ней в пещере, и почему ко мне прибегает ее жених, говоря, что ты увез несчастную в неизвестном направлении.

Да уж, если Луириэль и была несчастной, то явно до появления Вилдэра.

— Может, стоит отменить помолвку? — робко подала голос я, понимая, что сама Луи о таком и не заикнется.

— Может, помолчишь? — в голосе Вилдэра послышалось такое раздражение, что я невольно вздрогнула и отшатнулась.

— А может, ты прекратишь на нее бросаться?! — возмутился Идгард. — Чего ты ко мне привязался? Между прочим, Луи пока что еще моя рабыня, что хочу, то и делаю. Тем более, отличный пример перед глазами.

Вилдэр глубоко вздохнул.

— Даю тебе выбор, сын. Либо ты сейчас даешь согласие жениться на эльфийке, либо она немедленно выходит замуж за своего жениха. Выбирай.

— Конечно, жениться, — усмехнулся Идгард. — Тем более я всегда могу выбросить ее, как надоест, не так ли, папа?

"Ой! — вякнул Гуннульв, когда Вилдэр с размаху съездил по физиономии сына".

"Ой! — вякнул он повторно, когда смачная пощечина моего авторства еще больше разъярила мужчину".

Вилдэр посмотрел на меня тяжелым взглядом.

— Вы, двое, — скомандовал он сыну, — езжайте в замок. А ты, — он повернулся ко мне, — иди в пещеры.

— Не пойду! — я вырвала руку из жесткого захвата.

— Пойдешь!

Вилдэр весьма неласково пихнул меня в сторону входа в пещеры и что-то тихо сказал Идгарду.

— Анна, тебе нужна помощь? — спросил наследник.

— Нет, — вздохнула я. — Поезжай.

Едва лошадь скрылась из виду, Вилдэр повернулся ко мне.

— Что из моих слов тебе было непонятно?

Я круто развернулась и направилась в пещеру. Уселась напротив источника в ожидании мужчины.

— Если ты думаешь, что можно на меня орать и не получить в челюсть, то ты ошибаешься, — изрекла я, краем глаза замечая, как Вилдэр раздевается.

— Ты меня совсем не боишься?

— А стоит?

— Пожалуй, да.

Он нырнул в воду, подняв фонтан брызг. Потом выплыл и поманил меня к себе.

— Ну, уж нет! — я отошла подальше. — Без меня. В моих планах купания не было. И не появилось оно и сейчас.

Я просто почувствовала, как лечу в теплую воду. Падение было абсолютно неожиданным: я вскрикнула и хлебнула воды. Меня почти сразу же подхватили на руки и вытащили наружу, но я все равно пару раз дернулась от испуга.

— Никогда не перечь мне, ни при каких обстоятельствах.

И это вместо извинений! От возмущения я даже слова ругательные забыла.

— Слушай, ты!

— Вы, — поправил меня Вилдэр, откровенно издеваясь.

— Да пошел ты...Знаешь, нет никого желания с тобой разговаривать. Я хочу уехать.

— И куда ты поедешь?

— Не беспокойся, найду, — буркнула я. — Но в одном месте с тобой находиться не желаю!

— Что с тобой происходит?

— Что происходит?! — я сорвалась на крик. — Я не знаю, что со мной происходит! Я сдохнуть хочу, ясно?!

— Тебе устроить? — холодно спросил Вилдэр.

— Будь добр.

— Анна, осторожней со словами.

— Осторожней со словами. Осторожней с действиями. Скажи мне, что из сделанного мной тебя не устраивает? Конкретно только, с развернутым объяснением. Я могу понять, что чувства прошли, я видела это миллион раз, в том числе и у своих родителей. Но я не могу понять, отчего такая агрессия в мою сторону. Ты не видел, что Идгард влюбился в Луи? Сомневаюсь. Тебя бесит, когда тебе перечат? Твои проблемы, раньше не было замечено, чтобы ты вымещал на других свой гнев. Почему именно я становлюсь объектом твоих нападок? Что происходит-то? Ты можешь меня ненавидеть, я могу тебя раздражать, но неужели так сложно меня не трогать? Зачем нужно добавлять мне поводов расстраиваться? Думаешь, у меня их мало? Ты думаешь, что вот я выздоровела и счастлива? А ничего, что недавно погиб человек, который мне искренне помогал? Нет, тебе на это плевать. А ничего, что в девятнадцать лет столкнуться с таким человеком, как Рейбэк — удовольствие ниже среднего. А ничего, что прикончить гигантского волка — не в булочную сходить. Тебе плевать на меня? Прекрасно! Но будь добр, прекрати добавлять мне сюжетов в кошмары, там и без тебя сценариев не меряно!

Вилдэр растерянно меня отпустил, и я вышла на берег. С платья ручьями текла вода.

Серебристые бабочки больше не порхали под потолком. Почему — не знаю. Может, на время весны они впадали в спячку?

* * *

— Анна!

Я вскочила на постели и очутилась прямо в чьих-то объятиях. В чьих, спросонья не разобрала. Только что-то пробормотала, дернулась и замерла, когда меня сжали крепче.

— Что случилось?

Голос я узнала.

— Ничего, — буркнула я и еще раз для верности попыталась высвободиться.

— Я шел мимо, ты плакала.

— Вот и шел бы дальше. Отпусти меня!

— Не пущу.

— Тогда у нас появляется проблема, потому что остаток ночи я так сидеть не собираюсь.

Как оказалось, проблемой это не было. Меня просто уложили и прижали к себе уже в горизонтальном положении.

— Что тебе снилось?

— Переговоры дипломатические.

— И ты плакала?

Я пожала плечами.

— Не удались.

Вилдэр тихо рассмеялся.

— Маленькая язва, у кого ты научилась так огрызаться? Сначала все глазки в пол, голосок дрожит, послушная такая. А теперь...

— Ну, извини. Какая уж есть.

— Да я не в претензии, я рад, что ты можешь себя защитить.

Я тяжело вздохнула.

— Не могу. То есть...я вроде огрызаюсь, веселая вся такая, а сама...не могу.

Я тихо всхлипнула, отчего объятия стали крепче.

— Что с тобой, девочка? Почему тебе плохо?

В голосе, как когда-то, слышалась забота. Настоящая, не формальная.

— Не знаю я. Не знаю, и все тут. Страшно мне, тяжело, выть хочется.

Я перевернулась и заглянула Вилдэру в глаза.

— Это пройдет? Ведь пройдет, да?

Он поцеловал меня, особенно, впрочем, не настаивая на чем-то. Я сама потянулась навстречу. И его руки забрались под ночную рубашку, обняли крепко.

— Я тебя обидел, — не вопрос, утверждение.

— Обидел, — согласилась я. — Только здесь не это, я...

— Знаю, — прошептал он. — Это пройдет, немного позже, но пройдет. Главное, не бойся. Здесь никого нет, а те, кто есть, тебя любят. Очень сильно любят. И Идгард любит, все время у Сольвейг выспрашивает, как ты. И девчонки периодически про тебя спрашивают, они тут рассказали, как ты всех вывела из замка. Вот уж наивные создания: из всего произошедшего им запомнился только полет на драконе. И даже Рандвалф периодически о тебе выведывает.

— А что с ним? — спросила я. — Давно не слышно ничего.

— Пока заперт в комнате. Не бойся, это не камера, просто думаем, что делать дальше. Казнить я его не могу, он член королевской семьи. Но и отпустить пока тоже. Не волнуйся, с ним нормально обращаются.

Я хмыкнула.

— Главное, не замыкайся. Найди, с кем поговорить, не надо в одиночку реветь по ночам.

— Ну да, приглашу Сольвейг и реветь будем вдвоем. То еще счастье.

Вилдэр промолчал. Он разглядывал меня, как будто впервые увидел. Улыбался, проводя рукой по волосам, распутывая пряди, которые спутались во время сна.

— Засыпай, — прошептал он мне. — Я не уйду, так что не бойся.

Как заснуть рядом с любимым мужчиной, который впервые за несколько месяцев оказал тебе знак внимания?

Рука легла мне на живот, когда я отвернулась, я почувствовала тяжелое дыхание на шее.

— Тебе сказку рассказать? Или колыбельную спеть? — спросил Вилдэр.

Я промолчала. Больше всего хотелось сказать ему, что я жду не сказки и не песенки, а банального "прости". Пусть он и не признает, что ошибся, пусть не считает, что поступил неверно, разведясь со мной.

— Мне тоже плохо, девочка, — вдруг сказал он. — И я не хочу, чтобы ты это видела.

— Я так тебя люблю, — прошептала я, закрывая глаза. — Я думала...черт. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, счастье мое.

И утро, пришедшее лучиком солнца, не смогло поднять мне настроения. Я с трудом открыла опухшие глаза.

— Ты так много плакала, — сказал Вилдэр, сидя рядом. — Что тебе снилось?

— Я не помню.

— Может, позвать лекаря? Он тебя посмотрит, выпишет что-то.

— Нет, не надо.

Я встала с постели и накинула халат. Отныне я запретила Сольвейг мне прислуживать, и за кувшином с горячей водой надо было идти самостоятельно. Состояние было — хуже некуда, хотя, в общем-то, привычное для последних дней.

— Не ходи, — лениво протянул Вилдэр, укрываясь одеялом. — Рано еще.

Я покачала головой.

— Не усну уже. Надо умыться.

— Да брось, давай поспим пару часиков, до завтрака время есть.

А во мне вдруг поднялась злость. Страшная, почти неконтролируемая, от которой сбивается дыхание и темнеет в глазах.

— Для того, чтобы поспать со мной еще пару часиков, тебе придется снова сделать меня рабыней и передать Астрид, чтоб подготовилась.

Под удивленным взглядом Вилдэра я вышла из спальни.

Спасалась уже у Идгарда, который, сонно пошатываясь, выполз из комнаты и предложил мне чаю.

— Я так понимаю, отец сделал попытку примирения, а ты его послала на все четыре стороны?

— Нет. Твой отец решил, что раз уж я его бывшая жена, то можно ко мне прийти, когда вздумается и неплохо отдохнуть.

У наследника даже рот открылся непроизвольно.

— Что, прямо так и пришел?

— Прямо так и пришел. Слушай, я не хочу изображать из себя благородную девицу, но я его люблю. И мне очень тяжело, когда он рядом, потому что складывается впечатление, что мной поиграли и выбросили. Или, что хуже, закинули на дальнюю полку, до востребования. Я знаю, что ты хочешь сказать, что твой отец не такой, что ему тоже тяжело из-за ошибки, которую он совершил, но я-то не могу все время думать головой, понимаешь? Мне плохо и иногда хочется просто посидеть в тишине и покое. Едва я начинаю успокаиваться, едва я перестаю каждый день думать, что же я сделала не так, за что он меня бросил, как происходит что-то...и снова я получаю удар, и снова он находит, как меня задеть. Пусть неосознанно, пусть он не хочет мне зла, но я устала, Идгард. И я не могу так больше.

— Тогда иди и скажи ему все это, — вздохнул наследник. — Поверь, мир не рухнет, если вы поговорите. Зато перестанете пугать народ скорбными лицами. Давай, Аня, вперед.

— Смотри-ка, имя мое научился произносить! — усмехнулась я прежде чем покинуть покои наследника.

И правда, что ли, поговорить стоит с Вилдэром? Почему он меня не выгоняет из замка? Чего хочет? Что вообще значила эта ночь?

Он спал, или скорее притворялся, потому как едва я села на краешек кровати, тут же оказалась под одеялом, в тепле. И наглые руки проворно мой халат конфисковали.

— Я вообще-то поговорить пришла.

— Говори.

От поцелуев хотелось одновременно и застонать и убить кого-нибудь.

— Что ты делаешь? — прошептала я.

— Возвращаю себе жену.

— Поздно.

Мужчина улыбнулся.

— Думаешь? Судя по тому, что ты совсем не собираешься убегать, еще не поздно. Можешь просто помолчать? Мы обо всем поговорим, но я сейчас не могу остановиться.

— Ладно, — прошептала я, обнимая его.

* * *

— Я люблю тебя, мое счастье, больше всего на свете люблю. Просто...все так навалилось, это война дурацкая, я так устал, меня раздражало все. И тут ты, такая молодая, веселая, очаровавшая даже моего братца, которого хлебом не корми, дай поиздеваться над кем-нибудь. Ты одолела Рагнхильд, спасла весь замок. Идгард рассказал мне, как ты с Рандвалфом разговаривала там, в шатре. Я подумал, что ломаю тебе жизнь, что ты достойна лучшего мужа. Мне хотелось тебя защитить, сберечь, но вот поцеловать абсолютно не хотелось. Если раньше, еще когда мы не были женаты, я мечтал о нашем ребенке, то после возвращения я представлял, что ты выйдешь замуж за моего сына и подаришь мне внука. Вот смеешься, а зря. Между прочим, Идгард волновал меня больше всех: обладает всеми моими достоинствами, но еще и молод. В общем, я решил, что мне такая жена не нужна. И тебя не спросил, развелся так же, как и женился. Кстати, это тоже меня изрядно напрягало: вдруг ты не хотела замуж? Я привязал тебя к себе, сделал своей, а ты такого и не хотела вовсе. Как-то вылетели у меня из головы моменты, где ты наглядно демонстрировала, что любишь меня.

— Как обычно, — фыркнула я. — Мужчины. У вас в голове задерживается всякая ерунда, но очевидного вы не замечаете.

— Прости. Прости меня, Аня. Я тебя сильно обидел.

— Не настолько сильно, как оказалось, — я улыбнулась. — Главное, что ты меня любишь. Это, несомненно, радует.

— Очень люблю. Ну...в общем, делаю тебе предложение официально.

— Без права отказа?

— Конечно, — рассмеялся Вилдэр.

— Согласна.

— Тогда свадьбу проведем на твой день рождения, — он поцеловал меня в нос. — Есть у меня мысль, какой подарок тебе сделать.

Он тяжело вздохнул и выпустил меня из объятий. Вот теперь действительно нужно было вставать. Сольвейг уже несколько раз стучала, намекая, что завтрак остынет.

— Знаешь, как тяжело было видеть тебя за завтраком, — признался Вилдэр. — Ты с таким аппетитом ела, что я даже сам иногда забывал о еде. Приходилось просить Астрид подать что-то в кабинет.

— Бедный, как же ты жил. Мог бы раньше прискакать с извинениями, я бы счастлива была. Примерно на этапе болезни — в самый раз. Ты даже не зашел.

— Да я тоже какую-то болячку подхватил, Борхгильд запретила. А потом ты так равнодушно смотрела, что я подумал, будто тебя даже не задело. Ты ведь и не спросила.

— Обиделась, — вздохнула я.

Все как в классических любовных романах. Один не так понял, вторая не то услышала и расстались. Ладно, хоть не на несколько лет, а то мало ли, как бывает.

— Кстати, — вдруг вспомнила я, — откуда ты знаешь про день рождения?

— Гуннульв сообщил. Он тебе подарок уже приготовил, как и я. Так что празднику быть. Ты какой хочешь: семейный или прием на все Плато?

— Семейный! — быстро ответила я.

— Жаль, я хотел помасштабнее. Надо будет тебя народу представить, а то слухи ходят, а вживую повелительницу никто не видел.

— Так уж и никто, — хмыкнула я. — Половина армии меня отлично могла лицезреть.

— И все-таки, надо будет организовать праздник, — упрямо сказал Вилдэр. — Тем более, что дела у нас не такие уж радужные.

— О чем ты?

— Рейбэк Сантиори прислал письмо, в котором открыто угрожает и мне, и тебе. Впервые в жизни я склонен верить Рандвалфу: за Рейбэком кто-то стоит. И он явно не боится нас.

— Есть мысли, кто это? — спросила я.

— Нет, — покачал головой Вилдэр. — Ни малейшей. Ни у меня, ни у Рандвалфа. Мы перебрали почти всех, кто способен такое провернуть, но не нашли ничего. А меж тем, маги чувствуют что-то странное, что-то, угрожающее людям.

Вот и думай после этого над загадками, которые подбросил нам Рейбэк. Чего же он хочет?