В другом углу загорелый дочерна отец, в чистой белой рубашке со следами складок после сундука, кормит пирожными сына и дочь — он тоже явно не так давно вернулся из дальнего похода, и вот теперь старается уделить внимание своим детям. Судя по тому, что мальчик и девочка выглядят здоровыми и ухоженными, скорей всего его жена просто осталась дома с самым младшим, еще не готовым к таким светским выходам.
Пантера и Стил уверенно проходят к столу у окна, где в распахнутые ставни заглядывает кисть лиловых цветков. Провожу, наученная горьким опытом, рукой по столешнице — пальцы не прилипают и не натыкаются на присохшие крошки.
Тессен отодвигает мне тяжелый дубовый стул, опередив Стила, потому что они с капитаном приветствуют подошедшего к ним пожилого, но еще крепкого, с громким зычным голосом человека. И — о ужас, как и положено завзятому пирату, у него только один ярко-голубой и веселый глаз, а второй закрыт черной повязкой. Украдкой скашиваю глаз вниз — точно, правая нога деревянная...
Но Стил и Пантера радостно повисают в его могучих объятиях, и он по очереди их целует:
-Ну, ребятки, выросли вы оба. Приятно посмотреть. И меня, старика не забываете, — и притворно-ворчливо прибавляет. — А то какими сорванцами у меня палубу учились драить!
-Да будет тебе, Конрад! — хохочет Пантера, высвобождаясь из его рук. -Смотри, кого я привела! Это Марта, новый хирург с Пантеры.
-Даже не удивлен! — гудит Конрад и протягивает мне руку, в которой моя ладонь тонет. -Матушка твоя тоже нам помогала, и неплохо. Если б не она, старый Конрад бы тут не стоял бы перед вами!
Пантера разом мрачнеет:
-Вот только себе помочь не смогла...
-Деточка, да что ты так! Не забывает старый капитан своего старого боцмана, пишет! Так что не надо таких печальных мыслей. И тебе, кстати, тоже весточки от них пришли. Пойдем, отдам, — и он прибавляет уже для Стила, понимающего суть разговора. — Всем бы родителям такую дочь. Им дома, на Корнуолле, спокойнее, чем здесь, а уж жизнь достойную она им обеспечивает исправно.
-Да, я и сейчас хотела передать через тебя им гостинец, как обычно.
-Конечно. Пока я жив, все эти десять лет ничего не менялось и не изменится.
-Как они? — и всегда выдержанная Пантера теребит старика за руку, тяжелую и корявую. — Мама все болеет? И отец?
-Чудес не бывает, — вздыхает Конрад, накрывая ее ладонь своей. — Но ты же делаешь все возможное. Новые ноги матушке твоей ни за какое золото не купить. А все остальное у них благодаря тебе есть. Да и брат твой достойный человек, и всегда с ними рядом со своей семьей. Так что не волнуйся ты так.
Святая Мария! Завесы одна за другой спадают с моих глаз... Она тогда крикнула 'А каперы тоже за добычу воюют!', когда шла на абордаж 'Черного волка'... Вот куда отправляет она всю добычу... И вот уже мое воображение дорисовывает картину — не гибель отца-капитана пережила она, а что-то еще более страшное произошло там... Перед глазами встает бой на палубе, обрушенная ядром мачта, перебивающая ноги немолодой женщине, пытающейся вытащить с залитой кровью палубы своего израненного мужа. И юная тоненькая девушка с развевающейся медовой косой, поднимающая тяжелую отцовскую шпагу и бесстрашно отбивающая все атаки пиратов, пока ей на выручку не приходят брат и истекающий кровью боцман...
Пантера уходит с Тессеном следом за Конрадом, а мы остаемся со Стилом наедине.
Он задумчиво перебирает мои пальцы на столешнице, а затем вынимает из низкой глиняной вазы небольшую темно-вишневую розу, обламывает шипы и осторожно вставляет в мои волосы возле ленты.
-Марта, ты такая красивая...
-Скорее, это красивы подарки Пантеры.
-Ты о чем?! Мне, конечно, приятно, что ты сегодня такая нарядная, но полюбил-то я тебя босую и в заляпанных штанах. Так что извини...
-Ты тоже... такой красивый...
-Даже с этим шрамом? Мне кажется, тебе на него смотреть неприятно, вот и закрываю все время.
-Ты же не нотариус, а боевой офицер с каперского фрегата. А неприятно... Тут совсем другое. Мне скорее стыдно перед тобой, что не сделала свою работу как следует.
-Вот уж правильно про тебя Пантера говорит — 'доброе сердечко', — он наклоняется ко мне и целует.
-Мы вам не мешаем? — с деликатным покашливанием и веселым смехом спрашивает Тессен. — А то мы вообще-то жутко голодные.
Еда у Конрада и правда оказалась простой, но прекрасно приготовленной, и даже я с удовольствием отведала некоторых блюд, предложенных Стилом.
После ужина мы неспешно отправились на корабль, наслаждаясь прекрасным теплым вечером и запахами цветущей глицинии.
По мере того, как приближалась пристань, запахи становились все резче, заменившись гниющими водорослями, смолой, перегоревшим жиром. По обеим сторонам улицы тянулись забегаловки разного сорта, гораздо проще, чем у Конрада.
Возле одной мы увидели нескольких ребят в 'Александры', они поприветствовали своего капитана, он весело махнул им и напомнил, чтобы не забыли вернуться вечером на фрегат, и желательно в трезвом виде. Те рассмеялись и заверили, что так и будет.
Но вот наше внимание привлекла возня и крики в каком-то полуподвальчике уже совсем на подходах к пристани.
-Девушки, стойте тут, мы мигом, — Стил вытащил шпагу, а Тессен приготовил веер, но Пантера остановила первого помощника:
-Охраняй Марту, тебе сейчас не надо в драку лезть, — и они с Тессеном рванули по кривым ступенькам вниз.
Мы переглянулись и отправились следом — потому что Стил не мог спокойно стоять, не зная, с кем и как схлестнулись неугомонные капитаны.
-Стой тут, — Стил ринулся в гущу схватки, где Пантера и Тессен стояли спина к спине.
Вскоре их точные удары, в основном плашмя, чтобы даже не ранить, а просто отрезвить болью, успокоили самых ретивых буянов, а остальные поняли бессмысленность затеи и отступили по углам. И вот тут стало видно, кого защищали мои друзья. И как хорошо, что они вмешались, даже не зная, что там происходит. Впрочем, наверное, это вообще в характере Пантеры — меня же она тогда тоже бросилась защищать в таверне от приставаний пьяных пиратов.
Свою добычу порядком ободранную и исцарапанную, из чада полуподвала они выволокли на свет. Два наших новобранца, совсем мальчишки, еще толком не научившиеся владеть оружием, зачем-то оторвались от остальных и забрели сюда.
-И что вас сюда понесло? — устало поинтересовалась Пантера, осматривая клинок перед тем, как убрать его в ножны.
Мальчишки переминались, блеяли что-то маловразумительное. Чудесный романтический вечер был испорчен.
Стил взял одного из них за грудки:
-На подвиги потянуло, мальки? А если бы вот так бесславно бы головы сложили? Да вас бы в воду бы сбросили и все. А о товарищах подумали? Вы же первый раз на берег сошли! Трудно было со всеми держаться?
Один, побойчее, но со ссадиной на скуле, первым из них нарушил молчание:
-А что? Вот вам всем можно, а нам нельзя? Сами же говорили, на корабле все равны.
-И что тебе не хватило? — в голосе капитана неподдельный интерес. — Да, вы оба получили долю меньше абордажной команды. Только потому, что еще не готовы идти на абордаж. Вы и сейчас саблями размахивали, как тетка полотенцем на кухне. Драться не умеете, и я это знаю, за месяц и не научиться. Наберитесь сил, старания. А в кабацкой драке опыта вы не наберетесь, только покалечитесь. Да на ваше счастье, доктор с нами, сейчас хоть оценит ваш ущерб.
Но мальчишка смотрит на меня исподлобья:
-Ага, доктор. Личный доктор первого помощника. А остальные облизываются, когда она в его каюту пробирается.
Ахаю от неожиданности. То есть дела со стороны обстоят так?
Тессен безмолвствует.
Стил бешено сверкает глазами:
-Ладно, Лейн. Так ему под тридцать, и он понимает цену своих шуток и готов за них заплатить. Взрослый мужчина, оклемается, получит свое на поединке. А этот малек? Икринка фигова. Тебе сколько?
-Семнадцать... Дяденька первый помощник, не выгоняйте. Хотите, побейте. Только я тоже сдачи дам. Но не выгоняйте.
-Да тебя бить бессмысленно. Только пороть. Родители не пороли?
-Дык.. Померли они. Вот я и нанялся к вам, потому что отцову мастерскую за долги забрали. Мне и жить негде стало там.
-Хорошо, — вступила в разговор Пантера, до этого молча слушавшая и думавшая о чем-то. — Все бывает. Почувствовали себя морскими волками, лихими корсарами. Потянуло на подвиги. Понимаю. Но вот доктора ты зря обидел. И ответишь лично мне. Не сейчас, я детей не бью. Подучишься на тренировках, сил прибавишь. И — на палубе, перед всеми. За слова отвечать надо.
И вот тут меня как за язык дернули:
-Благодарю, капитан. Но оскорбили же меня.
-И что ты предлагаешь? -интересуется Стил. — Пинцетом его за язык пощиплешь?
-Нет. Пантеру ему по мастерству все равно не скоро догнать. А если я наконец присоединюсь к тренировкам, то это будет честно. Мы оба почти с ровного места начнем. А когда научимся, он мне и ответит. При всех. На палубе.
Пантера смотрит на меня одновременно и с одобрением, и с недоверием. Тессену, похоже, все это претит вообще, и ему хочется остаться наедине с Пантерой в этот тихий и спокойный вечер, а не разбираться с ее мальками. Стил изумлен больше всех, но виду не подает:
-Вот и договорились. Я сам еще дам Марте уроки фехтования. Меня же тоже этот тритон зацепил.
Мы проходим все вместе еще немного, и вдруг Пантера немного смущенно спохватывается:
-Стил, дальше вы сами, а мы же обещали Конраду к нему вернуться. Там и переночуем. Так что если что, знаешь, где нас искать.
Первый помощник молча салютуют ей, и вот они уже приотстали и затерялись в толпе.
На 'Пантере' первым делом забегаю в лазарет проверить, все ли в порядке. Лейн еще не спит и поворачивается на мои шаги и выдыхает:
-Да Вы прекрасная фея, док! И что же прятались столько времени?
Не успеваю переодеться, как в дверь просовывается шепчущая голова:
-Док! Доктор Марта! Вы не спите?
Голос незнакомый, но почему-то Лейн его узнал и радостно приветствует, но тоже шепотом, за что им обоим спасибо — остальным, пусть и немногочисленным здешним постояльцам нужен покой.
-Чем могу? — подхожу к ночному гостю, придерживающему руку, всматриваюсь в лицо при неверном свете маленькой лампы. — Ты пловец с 'Александры'? И что сюда заплыл?
-Выручайте, — в его голосе столько простой человеческой просьбы и надежды, что отказать нет сил.
-Если это в моих силах.
-В Ваших, — он протягивает распухший, слегка подернутый фиолетовой синевой кулак. -Вот, видите?
-Вижу. Хоть по делу врезал?
-Да за девчонку сдуру вступился. Прицепилась к ней какая-то шпана, и даже не корсары, а так, их местные какие-то. Ну, поучил немного. Так она даже спасибо не сказала, убежала с визгом.
-Перелома нет, но выбил сильно. Вправлять пальцы придется, а это больно. Может, тебе все же на 'Александру' лучше пойти, Уильям у вас там замечательный врач.
-Да никто не спорит, Уильям наше чудо. Да только мне сейчас перед ним появиться, это самому себе приговор подписать. Он капитану доложит, что я выпил чуть лишнего. А наш кэп такого не прощает.
-Что, на рее повесит? — неужели Тессен раскроется сейчас с такой стороны?
-Нет, что Вы, — успокаивает меня бедолага, от которого и правда исходит запах спиртного, но глаза уже трезвые. Видимо, боль в руке и страх наказания его уже отрезвили. — Но загоняет на тренировках до полусмерти. Умрешь уставшим.
Лейн издает смешок:
-Похоже, порядки у нас одинаковые. Так что зря я на 'Александру', помнится, просился. Тут хотя бы доктор красавица.
Я в это время закатываю рукава нарядной рубашки и спешно надеваю чистый фартук, готовлю бинты и легкие дощечки, чтобы обложить им поврежденную руку, поэтому в разговор вмешаться не успеваю.
-Она твоя подруга? — пловец с 'Александры', видимо, удивлен таким вольным тоном Лейна по отношении ко мне.
-Я жена первого помощника, — срывается с моих губ наглая ложь. Почему не невеста? Наверное, потому, что невеста должна быть юной и в бело-розовом платье, невинная и ожидающая.
-Простите, леди, — склоняет голову сразу посерьезневший пловец, у которого улетучиваются остатки хмеля. — Может, мне и правда уйти?
-Ни один медик не выгонит пациента. Тем более среди ночи. Давайте Вашу руку. И держитесь. А Уильяму и Тессену скажете, что я Вас сама увидела, когда возвращалась на фрегат с прогулки, и загнала силой к себе. А когда вправляла выбитые пальцы, то напоила ромом. Думаю, Лейн придержется такой же версии.
Парень стойко выдерживает болезненную процедуру, и я его провожаю до нашего охранения:
-Ребята, проводите его на 'Александру'. И осторожно, я его обезболивающим накачала, хоть он и отказывался.
Вернувшись, снова натыкаюсь на Лейна:
-Простите, доктор Марта, — в его тоне нет ни тени иронии. — Простите. Я все время Вас поддевал. Не со зла, просто думал Вам сделать приятное. Каждой красивой женщине хочется знаков внимания. Честно, не ожидал, что Вы так с Ником хорошо обойдетесь.
-С Ником? А ты его откуда знаешь?
-Как откуда? Я же с их отрядом брал саксонский корвет.
-Ах, да...
Но на утро у нас новое происшествие. Предлагаю Лейну вымыться как следует перед перевязкой — швы срастаются на редкость хорошо, а лежать четыре дня только обтираемым губкой ему самому неприятно. Но Лейн протестует при всех:
-Меня, боевого пловца, затолкать в лоханку? Что мне там, поперек плавать?!
-Здесь нет пловцов, канониров и плотников. Здесь пациенты. И вчера мы с юнгой чудесно помыли Рори и даже Стива с его руками. Чем ты хуже? — моему возмущению нет предела, но приводить в качестве примеров еще и Пантеру, Тессена и Стила я не решилась.
-Мне море нужно, — в его голосе впервые тоска. — Я только там окончательно выздоровлю.
-А вообще-то, мы же можем сходить к морю. Вроде вчера ребята говорили, что чуть в сторону от пристани есть хороший песчаный пляж, куда не доплывают портовые отбросы. Думаю, и Рори не повредит поплавать, это легче, чем ходить, а силы мышцам возвращать надо. Надо только, чтоб ему кто-то помог, подставил плечи.
Разобравшись таким образом и заручившись согласием Пантеры, мы отправляемся в наше размеренное путешествие в сопровождении все же приставленного к нам стрелка.
-Леди Марта, а почему Вы не купаетесь? — мальчишкам жаль меня, они резвятся, как рыбы — каждый в меру своих сил.
И утихомиривать их приходится, как малых детей:
-Стивен, на намочи повязки на руках, я же просила. Рори, вылезай, прогрей ногу на солнце.
-Веселая подобралась компания, — подошедший Стил на ходу сбрасывает перевязь со шпагой, сдергивает рубашку. — Пожалуй, я окунусь.
Он заплывает далеко, заставив меня заволноваться, но вот возвращается, причем наперегонки с ним плывет Лейн. И мне совсем не нравятся их гонки, потому что грудь еще побаливает у обоих.
Странно, но сегодня Лейн обходится без ставших уже привычными выпадов в мой адрес, и даже торопит остальных — а то можно опоздать на обед.
