| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ты обязан Клайду жизнью! Его убили! И убил его Азраил. Помоги его отыскать! Отыскать их обоих!
— Грейс, это самоубийство! В одиночку ты не справишься...
— Ал'Эль! — мой голос, мой взгляд дают понять, что я настроена решительно. — Помоги мне без лишних вопросов. Я уже всё решила. Помоги в последний раз, и я лишу тебя долга перед Клайдом.
Парнишка молчал. Чтобы найти человека без примерных данных о месте положения придётся активировать все мощности и сильно попотеть. Существовала серьёзная опасность "спалиться". Тогда у рыжего всплывут старые враги, и если раньше гения мог защитить Клайд, то теперь его нет, значит, нет и защитника. Но я надеюсь на чувство долга парнишки. Хотя, скорее, тут сыграет другое: я знаю все логова гения, и если он мне не поможет, то станет моей приоритетной целью, а это не менее опасно для его жизни.
Ал'Эль опустил взгляд вниз, затем поднял его: испуга не было, в глазах расчётливый холод:
— Хорошо. Запускаю программу анализа поиска совпадений характерных особенностей лица, конституции тела... в общем, тебе сейчас не до этого... я всё сделаю и сообщу тебе результат.
Видеозвонок завершен.
Я поместила тело моего мужчины в капсулу криосна (*в случае поломки летательного аппарата посреди космоса, например — утечка кислорода, капсула предназначалась для замораживания и хранения организма до прибытия спасателей). Затем я отправилась в медицинский отсек, чтобы излечить свои раны. Там же был и аппарат, который реставрировал татуировки рок-н-рольщика после битв. Чёрт, Клайд, почему ты запер меня за дверью и решил сразиться с Азраилем в одиночку?
Всю жизнь я хотела лишь одного: быть нужной. Мне нужно быть нужной. Либо же мне нужна цель. Но какая? Для чего мне жить, к чему стремиться?..
Мама не рассказала — для чего я родилась и живу. Отец не поведал это мне тоже. Только с Клайдом я ощущала себя важной и нужной. Но... Как же мне тебя не хватает, Клайд. Мне нужен совет, мне необходимы твои объятия.
Надеюсь, встреча с Азраилем и Дерриком снимет эту боль либо сладостью мести, либо моей погибелью.
16 апреля 2071
— Грейс... Грейс. Гре-е-йс! — услышала я. Посмотрела на время и дату. Я проспала сутки. Встав со стола в медицинском отсеке, я почти упала: сказывается сотрясение мозга. Нужно больше медикаментов. Я вколола себя какую-то ерунду.
— Слушаю, — я ответила Ал'Элю в кабине пилота.
— Деррик только что приземлился на Фобос. Азраила, хоть он и уничтожил свой маячок, я тоже нашёл. Киборг определённо двигается в сторону Сатурна.
Перед глазами мельком возникли окровавленные руки элитного убийцы. И кровь эта принадлежала моему мужчине.
— Прыгаю в гиперпространство и лечу к Азраилу. А ты постарайся определить его более точное месторасположение.
— Сделаю.
20 апреля 2071
Время.
Время — это та необъятная величина, которая была для меня самым желанным ресурсом в мире. Вечная жизнь — кто-то скажет: обуза, я же отвечу: мечта. Но потом я узнала, что значит любовь. Узнала, что она есть, что она существует, и что любовь сильнее всего в этом мире. И это не шутка, а мои наблюдения. Благодаря любви я забыла о времени: о том, как я боялась старости, смерти. За это спасибо Клайду. До его появления меня никогда не покидала уверенность, что после смерти нет ничего. Есть лишь полное забвение. И оно, лишь ОНО, действительно пугало меня. Но теперь мне необходимо это забвение, я хочу забыть о боли. Не о боли связанной с треснувшими рёбрами и сотрясением мозга после битвы с Азраилем, а о боли потерь. Я нуждаюсь в этом беспамятстве!
В мире столько красоты и чудес. Сатурн прекрасен: смотрю на него сквозь иллюминаторы, сквозь глаза полные слёз. Кольца Сатурна самая красивая ерунда в этом беспощадно отвратительном мире, который я так любила... Я обожала жизнь.
Мы с рок-н-рольщиком много разговаривали. Беседовали на любые темы, о разном. Отчетливо помню это событие: я и он, объятые тишиной и взаимной любовью, тепло наших тел, один бокал красного вина на двоих и вопрос Клайда: что будет, если кто-то из нас умрёт? Как поступить с телом?
Мы рисковали нашими жизнями почти каждый день, а я не ребёнок — понимала, что можно плохо закончить. Но разговоры о гибели всегда вызвали во мне отвращение: в моих планах не было смерти, лишь долгая жизнь с моим любимым мужчиной. Я каждый раз отмахивалась, пыталась перевести разговор в шутку, уйти от него. Но рок-н-рольщик не шутил, он совершенно серьёзно говорил, что ему не хотелось бы гнить в земле или сгореть в огне. Его последним пристанищем должен быть космос. Клайд хотел бы летать по бескрайности бесконечно.
Хотя я упорно гнала эти мысли, но подсознание знало, что рано или поздно кто-то из нас закончит печально: мы слишком долго игрались с огнём. Но я даже не могла предположить, что Клайд уйдёт первым. В капсуле криосна он лежит поверженным, но в моих глазах рок-н-рольщик так и остаётся самым сильным и искусным воином за всю историю мира.
Я положила один из щитов Клайда у капсулы с его телом: оставляю его для тебя в последнем пути. Запрограммировала "Чайковского" на гиперпрыжок, насколько хватило ресурса подальше из Солнечной системы. После чего должны активироваться ионные двигатели корабля, которые медленно будут относить моего мужчину всё дальше в бесконечность, заряжаясь энергией лучей дальних звёзд.
Я надела скафандр, взяла второй щит с выгравированным на нём медведем, катану, пару револьверов, гранаты и выпрыгнула в открытый космос недалеко от Энцелада, на котором, по словам Ал'Эля, уже был Азраил.
"Чайковский" отдалялся от меня. Он стал пятном, точкой, а затем ушёл в гиперпространство. Наши с тобой пути, Клайд, разошлись навсегда.
— Вызываю базы спутника Энцелада, — начала я по радиосвязи. — Я человек и нахожусь в опасности. Вызываю базы спутника Энцелада. Мой корабль потерял управление, и мне пришлось эвакуироваться. Прошу о помощи.
Они несомненно откликнутся...
Иначе я не могла попасть на спутник: мне пришлось имитировать ситуацию, в которой я якобы потерпела аварию и нуждаюсь в помощи.
Из-за войны ещё неосвоенный Энцелад перестали застраивать, и все трудовые ресурсы отправили для борьбы с так называемой кибернетической агрессией. Во всяком случае, это была официальная информация, на деле же, оказавшейся ложной. На Энцеладе автоматизированные роботы во всю сооружали незаметные и небольшие новые постройки — закрытые секретные базы, которых не было на общедоступных картах. Даже Ал'Эль не мог сказать наверняка, что именно находилось внутри. У гения был частичный доступ в их компьютерную систему, чтобы смотреть глазами некоторых видеоустройств, что и позволило увидеть следы присутствия Азраила. Киборг находился на одном из секретных объектов. Персонала почти не было, но служащие всё равно, несомненно, обязаны откликнуться. Иначе через полтора часа у меня закончится кислород, и я глупо умру.
Хотя, ведь я как раз на это и иду... на верную смерть...
Доктор Элизабет Кюблер-Росс однажды выделила пять стадий депрессии, пять стадий умирания: отрицание, гнев, попытка заключить сделку с судьбой, депрессия, принятие. Мне кажется, я пропустила первые три стадии. Сейчас я нахожусь в последних двух. И, возможно, я бы выбрала вариант переквалифицироваться в суровую бабу с таинственной тяжелой судьбой, которая заходит, бывает, в салун, придерживая на боку кольт, молча заказывает виски, выпивает без закуски, берёт в рот зубочистку и молча уходит. Но... но нет.
Но нет же, нет!.. Я выбрала путь мстительницы, а скорее даже самоубийцы. Потому что если Азраил смог, пусть даже чудом, одолеть Клайда, я всё равно неровня ему. Однако я готова принять смерть. В противном случае я приду за Дерриком или кем-нибудь ещё, и продолжу рисовать, обливать красным цветом этот чёртов мир, пока меня наконец-то не успокоят.
— Вызываю базы спутника Энцелада. Я человек и нахожусь в опасности...
Я активировала двигатели реактивного ранца и отправилась в сторону спутника. Плаваю в бездне уже более получаса часа, как дура.
— Вызываю базы спутника Энцелада. Мой корабль потерял управление, и мне пришлось эвакуироваться. Прошу о помощи.
Молчат. Ну почему они молчат?
Я так стараюсь не думать о Клайде, но всё больше понимаю, что это невозможно. Внешне спокойная, я готова взорваться. И своим взрывом разорвать целую Вселенною.
И поделом! И пусть она услышит мой голос. И пусть Вселенная лишится в нём своей жизни со мной...
— Вызываю базы спутника Энцелада... — голос дрожит.
Наверно, они не ответят? Быть может...
Разговариваю сама с собой. Дожилась, я для себя осталась единственным собеседником. Сумасшествие. Бред. Бред!
— Я человек и нахожусь в опасности.
Суки... Им наплевать на меня. Я умру. Кислорода осталось на час. Грёбаный час. Шестьдесят минут — это так мало. Умру. Не хочу. Но умру.
Но я только что хотела погибели. А сейчас не хочу?
Зачем это всё? Схожу с ума? Так быстро?..
Я одна. Здесь никого. Здесь. Клайд! Зачем ты бросил меня?! За что ты со мной так?..
— Вызываю базы спутника Энцелада! ВЫЗЫВАЮ базы спутника Энцелада!
Шипение, треск в микрофонах...
— Вы попали в закрытое космическое пространство. Разворачивайтесь,— неприятный женский голос.
— Я потерпела крушение, мне... — изображаю панику. Изображаю ли?..
— Разворачивайтесь!
— Вы же база людей, так? Я человек, а сейчас война с киборгами. Разве вы не поможете мне? Умоляю вас! Я ведь погибну!
Тишина.
— Вы... Вы меня слышите? СЛЫШИТЕ?!
Тишина.
— Энцелад, приём! Приём!
Клайд частенько ругал меня за то, что некоторые мои действия были излишне опрометчивыми и необдуманными. Всё так: во мне это есть. Не часто, но на эмоциях я вначале действую, а потому уже думаю. Либо не думаю, а просто расплачиваюсь за ошибки. Сейчас моя плата — задохнутся во тьме?
— Энцелад?
Я ещё долго пыталась достучаться, докричаться до неприятного женского голоса. Тщетно.
Я сделала глубокий вдох. Похоже, один из последних вдохов в моей жизни.
Когда ты жив, когда счастлив, или пусть даже погряз в рутине бытия — не замечаешь, как славно порой просто вдохнуть... Закрыть глаза, глубоко вдохнуть, представить то место, которое тебе нравится. И человека, которого ты любишь, и который любит тебя.
Горы. Клайд. Мы вместе. Он слушает стихотворение моего пера. Это один из его любимых стихов.
Мне кажется, люди не знают друг друга
И ходят по кругу, толкаясь плечами,
И только ночами, бывает, с испуга
Заплачут отчаянно в дикой печали,
И воют, рыдают, не зная предела,
Не зная себя или этих прохожих,
И все так похожи рисунками тела,
И все так различны, не в общем, но всё же;
Но нет узнавания в зеркале в ванной,
И нет идеальной окраски для страха,
И люди толкают без резкого взмаха,
По кругу шагая до точки начальной.
Как замечательно жить, когда у тебя всё хорошо... Неужели человек максимально отчетливо понимает, что нужно наслаждаться каждой волшебной и бесценной минуткой, секундой, мгновением, которое отведено при жизни, лишь перед лицом неминуемой смерти?
Правду говорят: всё начинаешь понимать лучше, нуждаться в этом больше, ценить это сильнее, когда потеряешь.
Я зачем-то открыла глаза и меня покинула сладость столько успокаивающего воспоминания... Однако я увидела очертания небольшого шаттла. Святые кальсоны Юпитера! Это за мной?
Шаттл подлетел и развернулся ко мне грузовым отсеком. Открылся шлюз, я пролетела вовнутрь — он закрылся. Внутри никого. Отсек наполнился кислородом, появилась искусственная гравитация. Я сняла шлем:
— Есть здесь кто-нибудь? — тишина. — Эй?.. Хм...
Щёлкнули засовы на люке, который вёл вглубь корабля. За ними послышался женский голос:
— Руки за голову и не шевелись.
Я выполнила команду. Появилась девушка с темно-рыжими волосами. Глаза зеленые, черты лица острые, взгляд вызывающий. Она меня уже раздражает. Тем более что её пистолет смотрел мне между глаз.
— Оружие есть? — спросила она.
— Катана, два щита, револьверы, гранаты.
— Положи это всё на пол. Медленно.
— Я не опасна, — улыбнувшись, я начала разоружаться.
— Я опасна. Поэтому давай живей.
Вот сучка. Начинает бесить:
— Меня зовут Грейс. Я человек и я...
— Мне не интересно, — перебила девушка. — Мне приказано спасти тебя, но не допрашивать. Сейчас мы полетим на Энцелад. Если требуется, тебе окажут медицинскую помощь, а потом отошлют туда, куда скажешь. Ясно?
— Предельно, — я криво усмехнулась.
Девушка жестом приказала мне пройти в шаттл. Она забрала моё добро и проследовала за мной. Мы оказались в кабине пилотов.
— Присаживайся, — сказала рыжая, слаживая моё оружие по боксам вмонтированным в стены кабины.
— Долго же ты летела за мной, — присев в кресло второго пилота начала я. Но девушка никак не отреагировала и лишь разглядывала "Вергилия". — Ну а... а что там? На Энцеладе? Вас нет на карте.
— Тебя это не касается, — холодно отрезала рыжая. Прихватив с собой катану, она села за штурвал и стремительно отправила шаттл в сторону спутника.
— Вот так просто усадила меня возле себя? Не боишься? — не выдержав, ехидно спросила я.
— Не боюсь. Я киборг, ты безоружна, — она демонстративно обнажила меч. — Красивая вещь.
— Смотри не порежься, киборг.
Что эта сучка делает с "Вергилием"? А ну полож!
— У меня есть имя, человек, — она окинула меня пренебрежительным взглядом. Ну надо же, обиделась.
— Поздравляю тебя, — я усмехнулась. — И что же делает киборг на базах людей, когда вокруг война? Я ведь точно знаю, что базы принадлежат людям.
— Служу, — неохотно произнесла девушка.
— Ах, служишь. Ну, понятно, — я деловито облокотилась на спинку кресла. — И как же твоё имя?
Рыжая вновь уставилась на катану. Она разглядывала своё изображение в стали клинка. После паузы, девушка ответила:
— Называй меня Рита.
— Грейс. Будем знакомы.
Шаттл залетел на одну из баз. Я увидела множество мостов, каждый из которых вел в свою башню. Всё вокруг ярко-голубое, новое. Красиво.
— Что за?.. — Рита всмотрелась в один из мостов. — Драка?
Я использовала увеличение на лобовом стекле шаттла: на одном из мостов сражались двое мужчин... и один из них Деррик! Чёртов Деррик! Ведь и по его вине умер Клайд, ведь он заодно с Азраилем.
— Прости меня, Ритка, — с неподдельным сожалением сказала я. И посмотрела на правую руку девушки: в ней моя катана.
Почти у каждого киборга на руках существуют некоторые точки, которые связанны с центральной нервной системой. Они были даже у Клайда: я выяснила это в нашей первой драке, когда он спас меня от людей отца. На запястье есть три точки: зажми их с определенным усилием, раздражитель отправит нужный сигнал в центральный процессор и кулак киборга разожмётся. В локтевой ямочке одна точка: нажми, и рука станет неуправляемой, "ватной". Но всё это лишь на мгновение. Эти точки задумали, как шутку или страховку — не знаю. Но этого мгновения хватит, чтобы...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
