Цветущий Омут Конохи. Книга вторая: Ростки

— Чем сложнее их будет добыть, тем больше владелец будет ими дорожить. Но формально — это ведь просто заколка. Значит, чтобы оправдать затраченные на себя усилия — или чтобы показать, что владелец дорожит не просто так, — она должна быть какой-то особенной. Чем больше дорожит — тем сильнее будет верить, что канзаши действительно помогает. А чем сильнее девушка верит в собственную неотразимость, тем больше на неё обращают внимание парни.

— Что, серьёзно? — Карин недоверчиво нахмурилась.

— Ну, сама смотри, — я поднялась на ноги.

Две простенькие статичные позы — одна а-ля Ино, гордо расправив плечи, вскинув голову и обворожительно улыбаясь. Вторая — старательно ссутулившись, опустив глаза и нервно сцепив пальцы — привет Хинате.

— И только уверенности достаточно? — сестрёнка всё ещё сомневалась.

— Нет, конечно. Но без уверенности даже самая дорогая одежда и самая красивая внешность не помогут, — я пожала плечами. — И, согласись, впечатление совершенно разное, хотя я не использовала хенге. Пойдём домой? Мама просила обед приготовить.

Карин тоже поднялась на ноги и всю дорогу до дома над чем-то размышляла. Интересно, что именно её так озадачило?

Зашли по дороге за продуктами, заодно купили пиалы — почему-то именно они в нашем доме долго не жили. То Наруто разобьёт, то я сшибу на пол, то отец зацепит...

Домой мы шли не торопясь — времени достаточно, засаду устраивать вряд ли кто станет. Да и мало кто знает точный адрес. Но, как оказалось, кто-то всё-таки знал. Когда мы пришли, нас ждал курьер особой доставки с посылкой на моё имя.

Вот уж повод удивиться. Про этих курьеров в Академии рассказывали. Ну, как рассказывали — упоминали в рамках курса как слабых чакропользователей. Что-то серьёзное они не потянут, но бегают так, что не всякий шиноби угонится, и за сохранность груза ручаются чуть ли не собственной жизнью. Зато проблем у заказчика никаких — отдал посылку, заплатил, и доставят хоть в ставку вражеского генерала. Естественно, стоят их услуги недёшево. У меня банально нет знакомых, которые могли бы отправить посылку таким способом.

Разве что Коюки-химе ответила?

Расписалась за получение, получила коробку. Небольшая, деревянная, довольно лёгкая. Никаких пометок и надписей снаружи нет, кроме стандартной почтовой печати, подтверждающей, что посылка не вскрывалась. Прямо подмывает простучать её на предмет какого-нибудь скрытого ящичка, а то чего загадочность пропадает?

Нашла защёлку, открыла коробку, ломая печать. Заглянула внутрь — свиток и какая-то фигурка. Подозрительно знакомая фигурка...

Я резко, почти с присвистом выдохнула, положила фигурку обратно и закрыла крышку. Очень хотелось ещё и выругаться тихонько, но я всё же сдержалась — только предупредила Карин, что мне нужно срочно отойти.

И на первой шинобячьей, по крышам, рванула к башне Хокаге.

Надеюсь, у Тсунаде-сенсей сейчас нет посетителей!

Повезло — Годайме была занята только бумагами, а от них она отвлекалась без зазрения совести. На посылку, которую я аккуратно поставила на стол, Сенджу-химе отреагировала недоумённо приподнятой бровью.

— Это принесли сегодня особой курьерской доставкой, — я неловко переступила с ноги на ногу. — И оно, кажется, от Орочимару-сана.

Обещал отдариться — и, гад, сдержал слово. Даже представлять не хочу, как может быть квалифицирована личная посылка от нукенина такого уровня. А Ибики-сан мне, конечно, нравится как профессионал, но не тогда, когда этот профессионализм демонстрируется на мне.

— Орочимару? — взгляд Годайме потяжелел. — И что там?

— Не знаю, — совершенно честно ответила я. — Я дальше фигурки не смотрела.

Тсунаде-сенсей снова шевельнула бровью, открыла посылку. Некоторое время изучала фигурку Саске в форме Отогакуре. Без протектора, но зато в той самой расстёгнутой рубашке. Хмыкнула, достала свиток. Потянула за край, разворачивая...

И резким, прямо-таки молниеносным движением поймала крохотную, размером с кисточку для туши, змейку.

— Так-так-так, узнаю повадки... — Тсунаде отвела руку со змейкой в сторону и всё же развернула свиток. Пробежалась взглядом по его содержимому. Заглянула в коробку, убеждаясь, что больше ничего внутри нет. Снова хмыкнула.

— Можешь забирать, — кивок в сторону фигурки и свитка.

— Тсунаде-сенсей? — мне очень хотелось опасливо попятиться.

— Я знаю свиток, с которого сделана копия. Он не опасен и фигурка тоже.

— Но... Разве так можно?

Тсунаде прищурилась — так, что у меня мурашки по спине пробежались.

— Напомни-ка мне, ученица, какое именно задание получил Учиха Саске.

— Завербовать нукенина Орочимару для работы во благо Конохи, — осторожно, на всякий случай готовясь драпать куда-нибудь в сторону госпиталя.

— Верно. А что является основой успешной вербовки? — Сенджу-химе легонько стукнула ногтями по столу.

— Мотивация цели и личный контакт, — послушно отозвалась я.

— Именно, — под взглядом Тсунаде, казалось, сейчас стол затрещит. — Мотивация и личный контакт. Орочимару всегда был любопытен... Напиши ответ. Этот, — пальцы химе, удерживающие змейку, чуть сжались, — доставит.

Я моргнула. Однако... Годайме умеет удивить. Я осторожно придвинула к себе кисточку с тушечницей, листок бумаги. Задумалась, что бы такого написать.

Тсунаде молчала, ожидая. Кажется, ей было даже интересно.

'Спасибо за подарок, Орочимару-сан, он порадовал моё сердце.

Но если вы застудите Саске, клан Учиха будете восстанавливать сами и лично!'

Сенджу-химе, которой я передала листок, чуть слышно хмыкнула и быстро дописала что-то — я смогла разобрать только 'хвост оторву' — после чего как-то хитро сложила записку и всунула её змейке в пасть.

— Доставишь хозяину.

Змейка испарилась с почти неслышным 'пуф', зато с явным даже при таких небольших размерах облегчением. Я дождалась резкого 'свободна' и с энтузиазмом последовала её примеру. Раздражать уже раздраконенную Тсунаде — ищите дураков в другом месте.

Интересно, что всё-таки в свитке было, что Тсунаде его с одного взгляда опознала?

Следующие часа три прошли в изучении подарочка Орочимару. Я даже до дома не дошла — до нашего полигона было ближе. Кивнула Кимимаро, который что-то там отрабатывал, уселась под деревом и провалилась.

Написано было сложно, написано было в наполовину незнакомых мне терминах. Причём значок в уголке свитка намекал, что это копия чего-то из архива Конохи. Орочимару не змей, он тролль. А потом я всё же разобралась, чем именно одарил меня змеиный саннин.

Схема работы Райджина. Копия с лабораторного журнала Тобирамы Сенджу.

Вот... вот у меня даже слов нет! Во-первых, в архивах Конохи где-то должны быть остальные лабораторные журналы Тобирамы. Или у Тсунаде-сенсей, да. А мне их не дадут, потому что уровень доступа не тот. Бу.

Во-вторых — Белый Змей отдарился так отдарился. Вещь редкая, ценная и выдающая его нехилую информированность обо мне. Следующий ход за мной, а такой подарок переплюнуть сложно...

Но я постараюсь, да.

В конце концов, даже Тсунаде-сенсей вроде как за — иначе бы не стала говорить про любопытство. Хотя всё-таки интересно, за что именно она обещала оторвать Орочимару хвост.

В общем, домой я побрела в задумчивости. То, что в свитке схема работы Райджина, я поняла, а вот как именно этот шедевр мысли Нидайме всё-таки работает — нет. Банально не хватало знаний даже по терминологии, да и фуин мной были изучены на очень слабом уровне. Дисциплина всё-таки не та, по которой можно просто почитать учебник. Да и учебник тот попробуй ещё найди.

Дома возле порога оказалось неожиданно много обуви. Прямо день сюрпризов сегодня...

— Тадайма! Мам, пап, у нас гости?

— Окаэри, Сакура, — мама выглянула в коридор. — Да, Карин пригласила свою команду — познакомиться.

О, здорово. Хоть увижу, с кем её там распределили, и если надо — проведу внушение, что медика в команде надо беречь, и как именно его надо беречь — тоже.

— Всем привет, — войти, помахать рукой. Найти взглядом двух парней за столом, которым мама уже успела налить чай. Замереть.

— Оне-сан, — Карин сияюще улыбнулась. — Знакомься, это Шин, а это Сай, мои сокомадники. Шин, Сай, это Сакура-не-сан, моя сестра.

М-мать... всех биджу Кагуя, чтоб её Джуби любил! Тот самый бледный и черноволосый Сай, который должен был только года через три объявиться, и его названный брат Шин, который вообще умереть должен был то ли от болезни, то ли во время экзамена Корня.

— Приятно познакомиться, — Сай улыбнулся, и его улыбка нисколько не была фальшивой.

— Здравствуйте, — Шин тихонько кашлянул в ладонь.

Ещё живой Шин, ещё не отмороженный Сай... что же такого произошло, что их сняли с программы подготовки Корня, чтобы поставить в команду к Карин? Насколько это опасно для неё? Какими соображениями вообще руководствовался Данзо?

Но главный вопрос — да какого же хрена творится?!

Упс. Кажется, я этот вопрос озвучила вслух...

— Сакура! — мама сурово нахмурилась. — Что за безобразие?!

Как хорошо, что я не про Данзо ляпнула, а только про общее недоумение от ситуации, ага. И Шин так вовремя кашлянул — видимо, болезнь ещё не дошла до той стадии, когда он начал скрывать любые её проявления.

— Потому что вот он, — обвиняющее ткнуть пальцем в Шина, — почему-то не в Госпитале. И даже не собирается. А с лёгкими у него явный непорядок! Одного такого Тсунаде-сенсей почти месяц в порядок приводила — хотя у него никаких травм не было! Вы только послушайте, как он кашляет! Дойдёт же до хронического воспаления!

Негодовала я вполне искренне — стоило только вспомнить, что у Кимимаро и в самом деле не было никакой загадочной и жутко неизлечимой болезни. Только кеккей генкай, который затруднял определение признаков и искажал проявления недуга. И ведь если вспомнить, то загадочные болезни лёгких — явление не то чтобы распространённое, но явно не единичное.

— Вот ты вообще знаешь, насколько у шиноби должен ослабеть иммунитет, чтобы он хотя бы простуду подхватил? Нет? А я знаю. И если до такого дошло, к ирьёнинам нужно срочно.

— Но простуда ведь неопасна... — вяло запротестовал Шин, ошеломленный моим напором.

— Это для гражданских она неопасна! Для шиноби любая простуда — знак, что организм на последнем издыхании! Может, оправится, а может, и нет. Думаешь, если все симптомы чакрой забить, то уже здоровый? Не-ет. Оно забьётся вглубь и будет накапливаться. А потом так вылезет, что проще будет лёгкие пересадить, чем вылечить!

Плохо, что я не знаю, когда именно у Сая с Шином должен был пройти тот самый экзамен на уничтожение эмоций. Точно до возвращения Наруто из путешествия, в которое он даже ещё и не ушёл, но вот когда именно? Впрочем, хорошо, что был Кимимаро, который более чем показательный пример, к чему может привести то самое ослабление иммунитета. Кагуей легко можно оправдать мою чрезмерную паранойю, да...

— А если это не просто простуда, то к ирьёнинам нужно тем более! Так что сейчас доедаешь, я тоже поем, и мы идём в госпиталь! Карин, тебе на будущее: если рядом с тобой кашляет кто-то из шиноби и он не поперхнулся — пинками его на обследование!

— Хай, оне-сан, — сестрёнка только глазами испуганно поблёскивала.

Да уж, она явно не так представляла себе знакомство команды с семьёй...

Я прикрыла глаза, вдохнула, выдохнула. Открыла глаза, подняла взгляд на гостей.

— Извините. Но это действительно больной вопрос. Кимимаро-кун был при смерти, когда Тсунаде-сенсей за него взялась, а ведь никакой особой болезни у него не было.

— Но если это так опасно, почему шиноби этому не учат? — удивился Сай.

— Учат, — я пожала плечами. — В Академии об этом говорят, в технике безопасности тоже написано... но кто полностью соблюдает все эти скучные правила до того, как на своей шкуре испытает, что они кровью писаны?

Лица обоих парней вытянулись в недоумении. Видимо, для них нарушение инструкции — дело и вовсе немыслимое... Хотя как знать, как знать. Сай даже после всего остался живым и смог пойти наперекор приказу. Тензо, помнится, тоже завалил миссию, которую считал неправильной, после чего и перешёл из АНБУ Не в АНБУ. Шин... про него мне практически ничего не известно, кроме того, что Сай считал его похожим на Наруто. Прямолинейным, упрямым, неделикатным — но надёжным и верным.

Вопрос в том, на кого распространяется его верность — но это мы выясним. Вполне может статься, что людей он ставит выше идеи.

— Кушайте, — ласково напомнила о еде мама.

Ласково-то ласково, но и Карин, и Наруто втянули головы в плечи и быстрее заработали палочками. Я тоже нырнула за стол — голод давал о себе знать, а мамина стряпня — это мамина стряпня.

— Как вкусно!.. Спасибо, мам, — я аж прижмурилась от полноты вкусовых ощущений.

Мебуки чуть смягчилась, но всё равно чутьё зудело, что ещё пара таких выходок — и ждёт меня карающая поварёшка. Или до-олгие, нудные нотации о том, как подобает и как не подобает вести себя юной девушке, будь она хоть трижды куноичи.

Придётся клона делать, да... а то я что-то домой совсем носа не кажу. Но столько всего надо сделать... и ведь интересно же! Ксо, и фигурки — совсем про них забыла... надо хоть спросить, купил их кто-то или нет? Несколько штук в лавке выставлялись точно. Да и инвалидов моих проведать, а то всё миссии да миссии — а профилактические процедуры пропускать нехорошо.

Двух клонов сделать, что ли?

В госпитале я коварно не стала заниматься Шином сама, а сдала его куратору. Да, да, несмотря на ученичество у Тсунаде-сенсей, никто меня из-под руководства Сатори-сана не выводил. И на смены в госпитале меня ставил именно он, равно как принимал отчёты о проделанной работе. Правда, совсем уж отсидеться не вышло — Сатори-сан прогнал Шина через диагностирующую печать, а потом привлёк меня, как имеющую опыт с запущенными лёгочными болезнями. А я припахала уже Карин, чтобы она была в курсе — в конце концов, сестрёнке будет удобнее всех мониторить текущее состояние пациента. Впрочем, в ближайшую неделю миссии Шину явно не достанутся — Сатори-сан непререкаемо уложил его в стационар. И спокойным, вежливым тоном повторил мою бурную лекцию об опасности банальной простуды для организма шиноби. Шин только моргать успевал, вытянувшись по стойке смирно — столько всего о состоянии здоровья и умственных способностях на него явно не каждый день вываливали.

Сай при этом под руки дисциплинированно не лез, а сидел в коридоре и мирно рисовал что-то в блокноте с твёрдой обложкой. Когда закончили с оформлением Шина, я спросила, не покажет ли он свой рисунок. Карин тут же вставила свои пять рьё о том, что у Сая прекрасно получаются портреты и ориентировки, Сай улыбнулся... в общем, ещё какое-то время мы поболтали о живописи и её применении в жизни шиноби.

Ощущения от этого разговора у меня остались странные. С одной стороны — это был тот самый Сай, человек, который смог отвергнуть всё, что считал догмой, ради надежды на лучшее. С другой — он был настолько непохож на свой образ... Застенчивый, тихий и настолько милый, что это прямо будило у меня смутные сомнения. Я такой милой бываю, только когда изо всех сил строю из себя пай-девочку. И, опять же, я более чем уверена, что его лютый троллинг всех подряд — не приобретённый навык, а врождённый талант. Так что этот ангелочек должен уметь говорить гадости не хуже, чем его отмороженная версия.