Не оглядывайся назад

— Всё, больше не могу.

Неожиданно она навалилась на меня, прижавшись к плечу, — устала, — пожаловалась мне.

— Здесь так хорошо, спокойно.

Отодвинувшись чуть от меня, женщина легла, положив голову мне на колени.

Немного неожиданно — закрыв глаза, женщина поёрзала, устраиваясь поудобнее. Она согнула ноги в коленях, маечка задралась, открывая белоснежную полоску живота. Мне только остаётся смотреть на неё, грудь равномерно вздымается, вот только травинка запуталась в волосах. Я тронул её волосы, вытягивая нарушительницу порядка, когда Кирстин внезапно открыла глаза. Голубые, кристально чистые они пронзительно смотрели, проникая в душу. Она подняла руку и погладила меня по щеке, я почувствовал, что она сейчас заплачет, губы задрожали. Поэтому, желая успокоить, поцеловал её в лоб. Вернее, хотел в лоб, а попал в подставленные губы.

Кирстин, обманула меня, притянула за шею и жарко поцеловала. Губы имеют вкус вишни, поцелуй затянулся, надо заканчивать. С трудом освободился и поднялся на ноги. Ей ничего не оставалось как подняться тоже. Она посмотрела мне в глаза, вцепившись в мои плечи:

— Игорь, пожалуйста.

В эти два слова она вложила столько чувств, что я не смог оттолкнуть её.

Наоборот, притянул за талию и впился в её ротик. Дальше, как затмение. Мы судорожно помогали друг другу раздеваться. Оказавшись голой, она опустилась на коврик, увлекая меня за собой. Мы продолжили целоваться, только уже мои руки зажили своей жизнью, лаская её грудь. Распалившись, я рывком вошёл в неё. Это вызвало стон, но женщина требовательно вонзила ногти мне в спину, поощряя к продолжению. Мы реально сошли с ума, рычали от возбуждения, катались по траве, теперь уже она оказалась на мне. Уперевшись руками в мои плечи, мощно скакала в удобном ей ритме, завораживающе покачивая полушариями грудей. Нам удалось подстроиться и теперь мы синхронно двигались, усиливая наслаждение. Первой закричала Кирстин, ей крик вспугнул птиц с ближайшего дерева. Не выдержал и я.

Абсолютно расслабленные так мы и лежали, она придавила меня своим весом, согревая своим дыханием. Совсем не хочется двигаться, волшебство не проходило.

Но всему приходит конец. Женщина напряглась, поднялась на локтях и посмотрела на меня. Потом мягким движением поднялась и начала одеваться. Назад шли молча, экипаж ждал на том же месте. Подъезжали к отелю уже в сумерках. Кирстин первой нарушила молчание. Приблизив лицо ко мне, она прошептала:

— Спасибо, милый. Я знаю, что ты любишь свою жену и это больше не повторятся.

И повторила, — Но мне это очень было нужно, пусть твоя жена меня простит.

Легко чмокнув меня в губы, она выпорхнула из экипажа.

Уже вечером, лёжа в кровати я испытывал противоречивые чувства, ведь не хотел изменять Лене. Но и отказать не смог. Ладно, будем жить, посмотрим.

На следующее утро за завтраком ничего не напоминало о вчерашнем. Кирстин выглядела по-деловому, всё в меру, сразу видно, аристократка.

В десять часов утра мы уже сидели в поезде. Кристин читала газету, а я глазел в окно. С пересадкой в Париже и во Франкфурт-на-Майне мы добрались до Копенгагена. Домой я зашёл уже поздним вечером. Прижал к себе Ленку, которая держала Ирочку одной рукой, а меня прижимала другой. Братья меньшие возбуждённо прыгают в ногах. Ну в общем, картина маслом.

Постепенно воспоминания о поездке помутнели и забылись в новых реалиях. Я по-прежнему ездил каждый день на занятия, в свободное время помогал жене по дому и строил планы завоевания космоса. Находясь на постоянной связи с Платоном, мы вместе разработали процесс выработки топлива. Наша задумка заключается в том, что мы заходим в верхние слои атмосферы Нептуна, набираем в танк газ и путём конденсации газовой смеси и её последующим разделении на фракции получаем жидкий гелий. Затем, в результате небольшой переделки используем вместо геля жидкость, годную для питания нашего двигателя.

Да, займёт много времени, зато мы получим возможность путешествовать на большие расстояния.

Но, мы предполагаем, а там, нат верху, располагают.

В один из ненастных вечеров я возвращался после занятий у педагога вокала. Уже девять вечера, тусклый свет уличных фонарей с трудом разгонял ненастье. Я ехал по улочке, думая о своих планах, когда на дорогу выкатился мячик. Уже начиная тормозить, боковым зрением, заметил, как прямо под машину выбегает ребёнок в яркой курточке. Скорость невысокая, но и время не остаётся. Я чётко запомнил девочку, замершую в шоке перед капотом моей машины. Огромные, испуганные глаза, на автомате выворачиваю руль влево. Прямо под колёса встречного грузовика. Яркий свет его фар ослепил меня, судорожные попытки избежать столкновения, сильный удар и моё сознание, будто покадрово, в замедленной съёмке фиксирует столкновение. Я вижу расширившиеся глаза водителя встречной машины, смотрю, как сминается капот моего автомобиля. Затем страшный удар, боль и всё.

Темнота, отстранённые и ленивые мысли, просто констатация, что я плыву в невесомости. Еле заметные искорки пролетают мимо, пытаюсь их поймать, но они легко ускользают от меня. Немного мешает ощущение боли, но и это скоро проходит.

Хорошо, ничего не надо делать, просто плыть по течению.

Ну зачем, яркий свет больно режет глаза, накатывает сильная боль. Голова просто раскалывается, меня что-то выталкивает из уютного плена. Чей-то голос бубнит, мешая вернуться.

Я лежу в медкапсуле с поднятой крышкой, передо мной Ленка и она трясёт меня как грушу и что-то кричит. С трудом концентрируюсь:

— Игорёк, хватит спать, очнись.

Мне резко становится плохо, перегнувшись через борт капсулы я высвобождаю содержимое желудка. Сразу становится легче, и я опять засыпаю. Теперь уже на меня никто не кричит и удаётся уснуть.

Пробуждение приятное, меня гладят по щеке. Я перехватываю руку и прижимаю к своим губам. На меня смотрит жена, только встревоженная и похудевшая.

— Лен, а что происходит?

У Лены глаза на мокром месте, но она держится.

— Давай, вставай. Надо приходить в себя.

С трудом я переваливаюсь через борт капсулы не без помощи жены встаю на ноги. До душа добираемся, шаркая за пять минут. Потом я с наслаждением стою под контрастным душем. Сразу пришёл в себя. Появилось ощущение тела. Струя тёплого воздуха высушила тело, и я с трудом оделся в комбинезон. В кают-компании Лена налила мне крепкий и горячий чай. Прихлёбывая ароматный напиток, я пытался разобраться в происходящем. Но, последнее, что я помню, это сминающийся капот машины.

Потом мы сидели, обнявшись и Лена рассказывала мне о произошедшем.

Ей позвонили поздно вечером, когда она уже начала волноваться за меня и сообщили, что я в реанимации. Закинув ребёнка по дороге к Ханне, она помчалась на такси в больницу. Хирург, который прооперировал меня, рассказал о моём состоянии. В результате аварии я получил множественные переломы, рука в двух местах, рёбра и компрессионный перелом шейных позвонков. Но самое страшное — это черепно-мозговая травма. Я находился в коме две недели и Лена решилась на самолечение. Она связалась с Платоном и вдвоём они приняли решение о переводе меня на корабль.

Лена подписала бумаги о переводе меня в частную клинику. С помощью Нильса наняла частный амбуланс, который доставил меня домой. А там она погрузила меня в моторку и доставила до всплывшего судна. С помощью меддроида меня положили в медицинскую капсулу. В ней я и пролежал трое суток. Вот такой суп с котятами.

Я не мог понять источника своего раздражения. Пока не дошло, я не слышу Литу и другие искины. Моя нейро сеть молчит.

— Согласно отчёту медицинского искина, твои повреждения устранены. Пока проблема с травмой мозга. Из-за обширной травмы нарушены связи нейросети и мозга. Искин даёт положительный прогноз на восстановление работы нейросети, но пока она не функциональна.

Эти слова жены немного успокоили меня, я опасался, что сеть повреждена. Где же я другую то возьму. А без неё хреново.

— Умник, отчёт о состоянии моего организма.

Приходится общаться визуально, ничего, привыкну.

Так, из отчёта следует, что переломы и внутренние повреждения залечены. Часть тканей мозга пришлось удалить, но сама сеть неповрежденна. Из-за нарушения нейросвязей с мозгом и последствий ушиба тканей она закапсулировалась и восстанавливает свой функционал. Срок решения этой проблемы искин не может назвать. Мозг — дело тонкое.

Моё счастье в том, что Умник имеет свободу в принятии решений и у него имелась полная карта моего физического состояния. Поэтому я не просто лежу сейчас овощем в капсуле, а вполне себе бодр и упитан.

Лена помогла мне пройти в кают-компанию, где меня ждёт обильная еда. Мне рекомендовано усиленное питание и сон. На следующий день я залез в тренажер. Не помешает восстановить работу мышц, сейчас у меня такое ощущение, что тело ватное и реагирует с задержкой.

Мы с Леной переживаем за дочь, поэтому в ближайший вечер я посадил Лену на берег. Договорились, что в течение нескольких дней она вернётся с Ирочкой на судно.

Мне же ничего не остаётся, кроме питания, сна и тренажёрной капсулы. А ещё я много думаю о произошедшем. Вот так, строил планы — одна случайность и всё пошло коту под хвост.

Или так меня боженька наказал за измену?

Да, как говорил Воланд — человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чём фокус!

Так и со мной, чик и я на грани смерти. Спасибо жене, а то бы так и лежал в коме, в местной больнице.

А через три дня Платон сообщил, что у нас гости. Вернулась жена с дочкой, да ещё притащила с собой гору продуктов. Пришлось дроида посылать на берег на помощь.

Жизнь сразу заиграла новыми красками. Ирочка ходит за мной хвостиком, любит сидеть у меня на коленях. Лена оставляет нас вдвоём и зависает в тренажёре. Вываливается из него вся красная, говорит, что наращивает нагрузки, как тренер советует.

Балует нас вкусной едой. На судне полноценная кухня, полно припасов и есть повар, стремящаяся к совершенству и, конечно, благодарные едоки, в лице меня и дочери.

Через две недели искин, после очередной проверки доложил, что я в полном порядке, если не считать неработающей нейросети. На теле остались еле заметные белесые шрамики, последствия аварии.

Нашим знакомым жена сообщила, что я прохожу курс реабилитации в частной клинике, и прогноз положительный. В течение десяти дней я полностью пришёл в себя. На тренажёре показывал неплохие результаты, теперь тело слушалось меня полноценно. Нужно возвращаться. На корабле мы чувствует себя как у бога за пазухой, но нежелательно выпадать из жизни. Труднее будет вернуться к обычной жизни.

Поэтому в очередной вечер мы высадились на берег с помощью ремонтного дроида, который доставил нас, не дав замочить ноги.

Ещё не поздно и нам удалось найти такси, которое доставило семью по назначению. Грей поднял радостный лай, когда мы только вышли из машины. Бедняга не знал, кого ему облизывать первым. Васил более сдержан, но крутится между ног, требуя внимания. Как хорошо дома.

Несколько дней я изображал больного, ходил с палочкой, прихрамывая. Не люблю врать, но приходится выкручиваться перед четой Енсен. Швейцарская клиника, дорогая операция и всё такое. К нам заходили соседи, желали выздоровления. Кирстин прислала мне бутылку моего любимого коньяка, и даже наша королева прислала конверт с запиской, с наилучшими пожеланиями. Лена пообещала вставить её в рамку и под стекло, для потомков.

А вот на голос травма не оказала существенного влияния. Как только общее состояние организма улучшилось, я начал петь. Мой преподаватель по вокалу недоверчиво слушала меня, но в итоге заулыбалась.

А главная неприятность, это погибший инструмент. Он лежал в кофре на переднем сидении. Основной удар пришёлся по правой стороне автомобиля, от кофра остался искорёженный блин. Я попытался извлечь остатки инструмента — лучше бы не пробовал.

Так что теперь я остался без своей волшебной флейты. Рассчитывать могу только на свои естественные возможности. За месяц серьёзных занятий мне удалось подтянуть свой вокал. По крайней мере мой строгий преподаватель перестала постоянно морщиться и останавливать меня.

Моё первое выступление после аварии состоялось в Германии в Шлезвиг — Гольштейне. В старинном замке состоялся фестиваль классической музыки, где я исполнил два произведения. Потом Брегенцкий фестиваль в Австрии на берегу Боденского озера и закончил турне я во Флоренции, посвящённый оперному творчеству Джузеппе Верди. Андреас с Кирстин подсуетились и у меня взяли несколько интервью. А со студией Air Studios в Лондоне была достигнута договорённость о записи моего диска в июле месяце тиражом 30 000 пластинок. Парадокс, но в отсутствии волшебного инструмента, я сумел достигнуть определённого прогресса. Пресса очень благожелательна ко мне, правда здесь большая роль Кирстин. Она буквально расцвела во время наших гастролей и бурлила энергией.

А в июне проснулась от летаргического сна моя Лита. Я даже подпрыгнул ночью от неожиданности, когда в голове раздался долгожданный голос. Лита отчиталась о произошедших процессах. Функционал её восстановлен на все 100 %. Вместо утерянных связей она вырастила дублирующие. Я до утра лежал в кровати и общался с нею. По ощущениям — это как откинуть костыли и побежать. Мне доступны все её возможности вместе с нейрокомом. Расчётные возможности вернулись, я снова могу взаимодействовать с дроидами и искинами напрямую.

Лена с пониманием отнеслась к моему отсутствующему виду. А я целый день изучал возможность добычи топлива для нашего основного двигателя. Гелий присутствует на земле в незначительных количествах, но мне и не нужно сотни тысяч кубометров. Есть возможность получить его из природного газа. Это проще, чем нырять в атмосферу газовых гигантов с большим риском не вернуться.

Поэтому мы с Платоном начали разработку компактной установки по выработке гелия. В течение трёх недель нам удалось собрать опытную установку. Я отлучался от семьи на непродолжительное время. Агрегат собран, нужно испытывать. Поэтому с нетерпением ждём записи нашего диска в Лондоне.

В большой студии, рассчитанной на запись большого симфонического оркестра, мы провели две недели, пока не получили положительный результат.

Несмотря на просьбы Андреаса, мы с Леной вернулись в Копенгаген. В течение пары дней подготовились и забрав домочадцев, на лодке вечером погрузились на корабль. Стартовали в полной темноте, наш путь лежит в район Уренгоя, откуда берёт начало газопровод в Европу. Для нашего судна несколько тысяч километров это долгое маневрирование и несколько минут полёта. Приземлились в глухом месте недалеко от речки. Несмотря на июль месяц здесь прохладно, недавно прошёл дождь. Представляю, как тут зимой. На следующий день мы создавали для себя элементарные удобства, Лена усвистала с Греем на охоту, прихватив стоппер, с насадкой для увеличения дальности. В результате быстрой охоты она притащила тушку косули и несколько птичьих тушек. Смешно было наблюдать, как Грей гордо несёт одну из них в пасти, не давая отобрать её коту, отворачиваясь и отбегая в сторону. Пришлось гордому представителю семейства кошачьих отправляться самому на охоту.