Попадос-3. Главное, выбить танки. Часть 2

Но вот частям двенадцатой танковой дивизии и тридцать седьмого стрелкового корпуса, от налётов авиации немцев и огня их тяжёлой артиллерии, которую ни как не удавалось продавить, доставалось знатно. Очень сильно замедляя их продвижение. Но пока наступление четырёх советских, пусть и ослабленных дивизий, на одну, пусть и усиленную немецкую дивизию СС "Викинг" происходило успешно. И всё шло к тому, что в районе селения Русилов части двух советских танковых дивизий соединяться. Окружив пару немецких дивизий. К тому же заметив в районе южнее станции Золочев два дымных султана, генерал-майор направил в штаб тридцать четвёртой дивизии запрос. В ответ, на который, пришло сообщение, что юго-восточнее железнодорожной станции Золочев действуют два советских бронепоезда. И тогда комкор приказал капитану Михальчуку начать прорыв своего бронепоезда, и железнодорожной батареи, к станции Золочев.

Для этого бронепоезду предстояло преодолеть порядка двадцати километров. Из которых первые десять предстояло пройти по тылам немецких войск. А потом пройти вдоль линии фронта. Причём в буквальном смысле по позициям немецких войск. Но у командира корпуса была ставка на внезапность. И она оправдалась. Противник явно не ожидал такой наглости от капитана Михальчука. Который быстро, буквально минут за двадцать, преодолел участок, находившийся в глубине обороны противника. Не смотря на попытку батареи немецких восьмидесятивосьмимиллиметровых зениток и двух батарей малокалиберных зениток воспрепятствовать этому[23]. Но, огнём своих орудий, со стоявших на платформах танков, и при поддержке артиллерии экипажу бронепоезда удалось подавить огонь немецких зениток. Даже несмотря на то, что несколько танков на платформах и один из паровозов оказались поражены немецкими снарядами. А потом выкатил на его передний край. Что не позволяло артиллерии противника обстреливать импровизированный бронепоезд. За которым, буквально в километре, пользуясь той неразберихой в частях противника, что возникла из-за действий капитана, следовала железнодорожная батарея. Ну а сама пехота противника, когда буквально над их головами возникли платформы, с установленными на них танками, которые вели плотный огонь по всему, что оказывалось вблизи от бронепоезда, оказалась не способны противостоять ему. И попытались отойти, дабы дать возможность своей артиллерии открыть огонь. При этом отхлынув от железнодорожной насыпи. Но воспользовавшись тем, что оборона противника на этом участке буквально рухнула, части советской пехоты перешли в атаку. И сумели преодолеть железнодорожное полотно, местами закрепившись даже за ним. И полностью овладели станцией Золочев. Ну а в дальнейшем в этом районе уже действовали три советских бронепоезда. Да и ещё поддерживаемых тяжёлыми орудиями.

Но этот рейд нарушил систему обороны не только в районе Золочева. Попав под огонь, с проходящих составов, часть немецкой артиллерии, что оказывало содействие немецким частям в районе южнее железнодорожной станции Красное, вынуждена была замолчать. Что и привело к тому, что к селению Русилов, с двух сторон прорвались советские танки. Не только заняв это селение, но и замкнув кольцо окружения вокруг двух немецких дивизий. При этом как заметил Власов, из боевых порядков прорвавшихся навстречу его восьмой дивизии советских танковых частей вырвался радийный, если судить по поручневой антенне на башне, танк БТ-7 и на большой скорости помчался по дороге в сторону железнодорожной станции. Заставив Власова направить, им навстречу, Седунову на трофейном "Хорьхе". Выделив ей несколько бойцов, с пулемётом в охрану. Ну и приказав ей, на въезде в посёлок остановить танк, узнать кто там, и если это посыльный, от соседей, то привезти его к наблюдательному пункту командира четвёртого механизированного корпуса. И судя по тому, что встреченный молодой женщиной на мосту через Голодорку, западнее посёлка при станции, танк тут же проследовал за трофейным вездеходом, это действительно был посыльный. И стоило только колонне из БТ-7 и "Хорьха" остановиться возле храма, как из башенного люка, с места командира выбрался человек, в танковом шлеме и кожаном, командирском комбинезоне. И не дожидаясь, пока молодая женщина выберется из легкового автомобиля, быстрым шагом направился в костёл. Явно собираясь подняться на колокольню. При этом танк, на котором он приехал, тут же отогнали в укрытие, рядом с радийным бронеавтомобилем командира корпуса. Ну а Власов сжимавший, в руках, трофейную карту, как раз заметил, что по панцерстрассе стала подходить ещё одна колонна противника. Из грузовиков, которые тянули за собой что-то. И командир корпуса снова прильнул к стереотрубе. Через которую стал наблюдать как порядка трёх дивизионов немецких орудий, калибром не менее стопятимиллиметров, стала заворачивать в лесной массив, куда перед этим направлялись немецкие танки, с парой рот мотопехоты на бронетранспортёрах.

7

И когда танкист появился на звоннице, то он удивлённо обвёл взглядом находившихся там людей, в касках и плащ-палатках и произнёс:

— Заместитель командира восьмого механизированного корпуса по политической части, бригадный комиссар Попель.

На что Власов, оторвавшись от стереотрубы, произнёс, протянув руку Попелю:

— Здравствуйте, товарищ бригадный комиссар, я командир четвёртого мехкорпуса генерал-майор Власов, — и, повернувшись лицом, к своему комиссару, добавил, — Мой заместитель по политчасти бригадный комиссар Мишинев. С благополучным прибытием товарищ комиссар. Но, у нас, похоже проблемы.

— Что такое, товарищ генерал-майор, — тут же произнёс Попель и пожал руки Власову и Мишиневу. А генерал, развернув трофейную карту, стал водить по ней пальцем, объясняя вновь прибывшему бригадному комиссару, сложившуюся обстановку. И про возможный подход двух немецких пехотных дивизий. Причём в ближайшее время. При этом одна из них двести девяносто пятая должна будет выйти как раз на боевые порядки двенадцатой советской танковой дивизии. Уточнив так же, что пехотная группа девятой танковой дивизии уже вступила в бой в районе Буска, а танковая группа этой дивизии сосредотачивается в лесном массиве. При этом Попель, так посмотрел на трофейную карту, что Власов, усмехнувшись, сказал, что дарит карту бригадному комиссару. И когда речь зашла о дивизии, то комиссар восьмого мехкорпуса, стал уточнять, откуда генерал-майор знает что это именно девятая танковая дивизия противника. И с чего он решил, что противник концентрируется в лесном массиве. На что Власов ответил, что, во-первых изначальный состав четырнадцатого немецкого корпуса это именно девятая танковая дивизия и дивизия СС "Викинг". А во-вторых все остальные танковые дивизии танковой группы Клейста уже отметились в боях. А танков, там, в лесу, на свежую танковую дивизию противника. И рассматривая карту Попель поглаживая щетинистый подбородок произнёс:

— Я к танку, необходимо немедленно связаться со штабом двенадцатой дивизии, сообщить им ситуацию. И о том, что противник готовит контрудар во фланг дивизии. А ведь я прибыл, что бы организовать совместный удар, в районе Золочева, и вывести тридцать четвёртую дивизию в расположении нашего корпуса. Но ситуация складываться так, что седьмая моторизованная дивизия, с корпусными частями, штабом корпуса и генерал-лейтенантом Рябышевым, явно не успеет выйти в район боевых действий. И отразить этот контрудар, а у нас, в двенадцатой дивизии, чуть более сотни танков[24]. И сколько у нас времени до начала немецкого удара?

— Да не обязательно, товарищ бригадный комиссар, спускаться, — ответил Власов, указав на стоявшие рядом, под навесом, его БА-20 и БТ-7 Попеля, — Тут проложена телефонная связь, думаю, вы сможете, связаться, по ней, с экипажем своего танка. Они информацию и передадут. Удар по Золочеву, в данной ситуации, я считаю несколько преждевременным. Особенно при условии, что противник изготовился для контрудара. И, пожалуй, начнёт его, как только подготовит свои танки и артиллерию, к боевым действиям. И пока я предлагаю развернуть вашу двенадцатую дивизию фронтом на северо-запад. Что бы занять рубеж обороны вдоль реки Полтва. Особое внимание обращаю на то, что необходимо занять железнодорожную станцию и городок Куткор, на нашем берегу Полтвы. Там очень удобные переправы для танков противника. Да и в городе им будет удобнее концентрироваться перед атакой. А дальше перед противником будет удобная для танковой атаки местность. Ну а я прикрою этот район, развернув полк восьмой дивизии вдоль реки Голодорки. От болота и до их взаимодействия со стрелками.

Попель снова потёр подбородок и ответил:

— Хорошо, пожалуй, так и сделаем. Вот только нас бы огоньком поддержать, вся наша корпусная артиллерия следует с седьмой дивизией, а у вас товарищ генерал-майор я вижу артиллерии богато. И что у вас вдоль болота, товарищ генерал-майор. Как я понял, ваша восьмая дивизия действует в районе города Букс и станции Красное, а то наша тридцать четвёртая дивизия, её сразу по танкам Т-35, что из леса вылезли, признали, и тогда точно решили начать атаку, находиться в районе Золочева. А что у вас тут, на болоте?

— Вдоль северного края болот находиться мотоциклетный полк, — ответил Власов, наблюдая за реакцией Попеля, который услышав это поморщился. И командир корпуса, под улыбку Мишинева, спросил:

— Что, товарищ бригадный комиссар, играй вы за противника, тут же захотелось бы ударить?

Попель кивнул в знак согласия, а генерал-майор продолжил:

— Надеюсь, и у противника возникнет эта мысль. Но сейчас надо отдать распоряжения. Давайте, сначала я отдам распоряжение в восьмую дивизию, развернуть части на юго-восток, прикрыв вас с востока. И отдам необходимые распоряжения, для артиллерии, поддержать ваши действия в районе города и станции Куткор. А потом вы свяжитесь со штабом своей двенадцатой дивизии. Что бы они заняли оборону вдоль реки Протва, до церкви, с отметкой 222, исключительно. Там уже вдоль реки Протва находятся мои части.

Попель ответил на это предложение согласием. И закипела работа по организации дальнейших боевых действий, с учётом взаимодействия, частей двух механизированных корпусов. При условии ожидаемого мощного удара противника.

8

Но этот план реализовать не удалось. Нет, двенадцатая дивизия восьмого мехкорпуса развернулась фронтом к реке Протва. И даже начали боевые действия, за овладение железнодорожной станции Куткор. Но противник смешал все планы наших войск. Сначала в небе появились три девятки пикировщиков. И "лаптёжники" стали наносить массированный удар по боевым порядкам советских войск в этом районе. После чего начала обстрел советских позиций немецкая артиллерия. А в воздухе появились две тройки бомбардировщиков Ю-88. Которые стали буквально ходить над головами советских войск, атакуя выбранные цели одиночными пятьдесяткилограммовыми бомбами. Очень сильно сковывая действия советских войск. А потом из лесного массива на противоположном берегу реки Протва показались колонны немецких войск и мотопехоты. Которые, не смотря на противодействие советской артиллерии, быстро форсировали, по существующим переправам, реку Протва. И развернувшись, под прикрытием зданий города Куткор, в боевые порядки, атаковали позиции советских войск. Выдержать атаку полутора сотен танков, собранных в единый кулак, советские войска не смогли. И двенадцатая дивизия оказалась рассечена на две части.

Восьмая дивизия пыталась было помочь соседям, организовав попытку контрудара, тремя десятками танков, во фланг наступающему немецкому танковому "обратному клину"[25], но смогли только замедлить наступление немцев. Позволив части сил двенадцатой дивизии, где то до полка, отойти к порядкам восьмой дивизии. После чего понеся потери, части восьмой дивизии отошли и сами. В этом контрударе приняли участи и два захваченных в Красное танка. И если средний бывший француз, S-35, показал себя вполне достойной машиной, выдержав бой, то тяжёлый В-1 внезапно, и без видимой причины, остановился[26]. Его экипаж пытался было использовать машину как неподвижную огневую точку. Но на них спикировал немецких самолёт, сбросив бомбу, в результате попадания которой сдетонировал боезапас, полностью разрушив танк. И в этом бою погиб начальник штаба восьмой танковой дивизии, подполковник Хаим Менделеевич Гуревич, организовывавший было этот удар. Ну а немецкие танки оказались как раз напротив, казавшегося таким уязвимым, буквально повисшим в воздухе, правого фланга тридцать четвёртой дивизии. Удар, по которой, мог в мгновение ока решить проблемы пятой танковой дивизии вермахта и дивизии СС "Викинг". Но для этого немцам предстояло пройти несколько километров по гатям на болоте.

И оценив обстановку Власов приказал восьмой дивизии прекратить наступательные действия, и заняв оборону удерживать, до заката, город Буск и железнодорожную станцию Красное. При этом вышедшие в её расположение части двенадцатой дивизии оказались сведены в сводный полк, выведенный в лесной массив в тылу восьмой дивизии. И оказались в корпусном резерве четвёртого мехкорпуса. Ну а наблюдательный пункт, на станции Красное, Власов приказал свернуть, а своей колонне, к которой присоединился на своём танке и оказавшийся с ними бригадный комиссар Попель, а также, закончивший работу в городе Буск и на железнодорожной станции Красное, особый отдел корпуса, со своими бойцами, выдвигаться на командный пункт на высоте 366.

А на командно-наблюдательном пункте корпуса, куда они добрались хоть и не без приключений, из-за авиации противника, но благодаря зенитке достаточно благополучно, Власова встретило сообщение от генерал-лейтенанта Рябышева, который сообщал, что седьмая моторизованная дивизия подходит к Золочеву с юга. В район этого города он приказал переместиться и оставшимся частям двенадцатой танковой дивизии, что бы в четырнадцать засов нанести удар по противнику и занять город Золочев. Для чего предлагает силами, оказавшегося в расположении четвёртого мехкорпуса, полка двенадцатой дивизии нанести встречный удар. При поддержке тридцать четвёртой дивизии. Власов дал согласие на этот удар. При этом было решено что, оставив оборону вдоль железнодорожного полотна, на своём правом фланге, на своём левом фланге тридцать седьмой стрелковый отошёл на свои позиции.

Для чего Власов подчинил, все части двенадцатой дивизии, оказавшиеся отсечёнными от своего командования, штабу тридцать четвёртой. Начав их переброску вдоль линии фронта к Золочеву, используя для этого машины транспортной роты батальона трофейной техники. При этом приказав штабу тридцать четвёртой дивизии обеспечить эти части всем необходимым, в плане снабжения. Ну и оказать им огневую поддержку, в предстоящей атаке. Приняв в ней участие своими левым флангом. Услышав этот, бригадный комиссар Попель, ту же высказал пожелание выдвинуться, на своём БТ-7, в расположение тридцать четвёртой дивизии. Для участия в контрударе. Власов возражать не стал. Только лишь сказав, что пистолета для танкиста, в бою, может оказаться маловато, подарил бригадному комиссару свой трофейный "Суоми".