Королевский Дар

— А сам-то! — надулась фея, не припомнив сходу ничего пятнающего репутацию Олега в моих глазах. — Между прочим, это я тебя бросила!

— И слава богу!

— Чьи же друзья за мной месяц ходили и уговаривали к тебе вернуться?

— Дура! Это были мои злейшие враги и конкуренты! Они поспорили, что я с собой сделаю, если ты снова предложишь мне встречаться!

Я, заливаясь, хохотала до слез. Поэтому неудивительно, что в итоге они дружно накинулись на меня, но поздно: мы уже пришли. Ждал нас только Эрик с лошадьми и уже в опрятном дорожном костюме. Так он больше походил на принца. Жеребцы были под стать хозяевам: гордые, красивые, сверкающие золотыми боками с серебристыми блёстками. Однако Анжела при виде их почему-то не обрадовалась.

— Вашу мать, — печально сообщила рыжая, рассматривая транспорт. — Это же мне на неё залазить.

Олег не стал ждать продолжения банкета. Не слушая возражений, он схватил Анжелу за мягкое место и посадил в седло. Рыжая, естественно, завопила почище сигнализационной сирены, а потом всё-таки покрыла оборотня матом без проблеска приличных слов.

— А ты, когда через ветки летала переживала, что ругаешься сильно, — обратился Олег ко мне, игнорируя неприличные эпитеты. — Мне вон какие перлы выслушивать приходится. Главное, на вид такая приличная женщина! Даже в юбке.

Анжела, как я и сегодня, была в одежде, которую нам отдали во дворце. Возвращать старую, а точнее её останки, прислуга категорически отказалась.

— Вы бы потише. Между прочим, это внук мэтра Герберта, принц Эрик.

Оба моих товарищи застыли, как пойманные на месте преступления. Ну точно, это они только при слугах ведут себя как попало.

— Что она так долго говорила? — полюбопытствовал Эрик, садясь на коня.

— Ругалась нехорошими словами, — ответила я, не придумав подходящий вариант вранья. — Вы с нами?

— Да, не хотелось бы, чтоб вы заблудились в незнакомом мире. Вдруг не сориентируйтесь на местности.

— Что он сказал? — немедленно уточнила Анжела, разбирая правой рукой какой-то прибор не совсем магического вида.

— Что хочет помочь нам с ориентацией.

На секунду она замерла, будто пытаясь уловить какую-то мысль. Потом, видимо додумав её, успокоилась и выдохнула:

— Ты, Снежанка, переводи нормально. С ориентацией у нас всё в порядке. А если он хочет помочь нам с поиском проходов, то у меня уже все на мази!

— И как ты собираешься их искать? Я думал, Снежана одна дыры видит, — вмешался в победоносную речь искательницы Олег.

— Я тебе какой предмет, в конце концов, преподаю? Мне вечернего безделья хватило — пока гуляла в окрестностях замка, уже всё сделала. Вот эта штука, — показала Анжела прибор, который неожиданно стал раза в два больше по площади, но тоньше, — засекает ближайшие переходы. Нам нужно только показать их Снежане и выбрать подходящий.

В общем, принц нам не понадобился, как и предрекала рыжая. Хотя на поиски прохода ушла почти половина дня, я считаю, что управились мы быстро. И очень удачно: хоть он выводил и не в Рейхард, а куда-то в предместье, зато напротив него светился выход прямо на одну из магических полян перед академией. Я сама бы её не узнала, но по моему описанию профессора сразу сообразили.

Коней, мы естественно отдали хозяину. Анжела долго возмущалась, но согласилась пересесть на Олега, который тоже был не в восторге.

С Эриком мы долго раскланивались и заверяли друг друга в долгой дружбе и беспрекословной поддержке. И всё равно потом минуты две просто смотрели глаза в глаза. У него они были тёмно-коричневые, даже не карие. Но я тонула в них, как будто это были целые моря и океаны. Последнее время, я боялась подобных ощущений, но почему-то одновременно радовалась. Юрка-то дуется, к нему сейчас и не подойти.

XXXI

Замок будто вымер, хотя учебный день был в разгаре, и по времени выходила перемена. Иногда мелькали студенты. По одиночке, стайками, группками, но мало! И, как назло, ни одного знакомого. В итоге, первыми сдали нервы у Анжелы: она схватила какого-то парнишку за шиворот, хотя сама была ниже его головы на две, и потребовала:

— Скажи мне, цыплёночек, а где все?

— Здесь!

— Конкретнее, пожалуйста!

— Где-то там, на верхних этажах. Ректор и профессор Знаменов орут что-то про поиски. А кто потерялся, я не в курсе.

— Благодарствую! — Анжела выпустила воротник парня, и тот взял быстрый старт вверх по лестнице.

— Сегодня же понедельник! — дошло до меня. А вот когда я считала, попадём мы на перемену или на пару, сообразить-то было не судьба!

— Ёлки палки! — схватилась за голову рыжая.

— И что? — не понял Олег.

— Что значит 'и что'?! — возмутилась фея.— Как на задание сходить, так ты пары пропустить боишься! А как в другом мире загулял, так сразу 'и что'?! Ты понимаешь, что тут Эдя придумал, зная, как мы за свои часы трясёмся?!

Озарение снизошло на меня и с другого угла. У Эдика неплохая фантазия, так что хорошо, если Мирослав оказался более скептичен. Не думая, я побежала примерно в том направлении, где и должно было разворачиваться главное сражение академии.

— Снежана, ты куда? — крикнул вдогонку Олег.

— Верной дорогой идёт! — смекнула Анжела и побежала следом.

Не доходя до антресолей, мы правда натолкнулись на толпу студентов, стоящих с той плотностью, когда даже пошевелиться невозможно. Среди них блуждали шепотки, перераставшие в приличный гул. Уже дальше раздавались крики профессора Знаменова и барона Буревого. Я не слышала точно разговора, но по обрывкам поняла, что Эдик вознамерился идти за нами, а Мирослав встал грудью перед проходом через антресоли.

— Так, Олежка, иди вперёд, прокладывай дорогу, — попросила Анжелы.

— Почему это я?

— Потому что у меня и так повреждена рука, а Снежана просто не сможет пробить эту живую стену.

— Зачем её вообще пробивать?

Я не выдержала их перебранки. Внутри всё кипело, ведь я знала, что, в принципе, словесная схватка Эдика и Мирослава может закончиться в любой момент и неизвестно чем. Эти же два голубка порядком проели мне нервы своими стычками за два дня.

— Не соизволите ли заткнуться? — повернулась я к ним лицом, сверкнув глазами.

Оба спорщика замолчали, причём даже забыв закрыть рты на середине фразы. То ли действительно послушались, то ли я ненароком их сглазила, то ли они просто опешили от моего тона. Я набрала в грудь побольше воздуха и как можно громче заорала:

— А ну разойтись, а то всех в лягушек для опытов превращу!

Толпа испуганно отхлынула к стенам, хотя до этого казалось, что в неё лишний человек не влезет. Я пошла вперёд, Анжела и Олег поспешили за мной. Остановились мы только перед первыми двумя рядами, которым умудрились не услышать мой крик. Наверное, из-за того, что впереди орали громче.

В центре внимания находились восемь персонажей. Под номером один шёл профессор Знаменов в позе 'готов к труду и обороне'. Под номерами два, три и четыре проходили Ядвига и Елена, повисшие у старика на руках, и ещё какой-то мужчина, безуспешно пытавшийся его оттащить. Номера пять и шесть, Василий и Павел, как-то не слишком убедительно — скорее для вида — стояли между Эдиком и номером семь, которым был никто иной, как наш ректор барон Буревой. Восьмой персонаж — Альбина — пыталась держать Мирослава, менее буйного, чем Эдя.

Да, нашла коса на камень. Один другому не уступит, это, я смотрю, уже все поняли. Ни одно живое разумное существо не пытается их разнять, кроме шести перечисленных личностей, идущих в списке под номерами от второго до шестого плюс восьмым. Хотя, впрочем, после этой их попытки к 'разумным' они уже не относятся. Не факт, что если бы мы не успели, они бы не перестали относиться к 'живым'.

— Какой кошмар, — прокомментировала Анжела, когда сумела разглядеть всё.

— Настолько плохо? — спросила я.

— Насколько я знаю Эдика, насколько я знаю Мирослава, насколько я знаю, насколько я их не знаю, дела обстоят даже хуже, чем я думаю.

— Ладно, надеюсь, мы не опоздали, — выдохнула я и снова набрала воздуха в грудь: — А ну разойдись!

Первые ряды, которые знали причину спора, расступились ещё быстрее, чем напуганные мной задние. Мы 'вышли на арену', представ перед зрителями со всеми боевыми травмами и трофеями. Вышеупомянутые восемь персон тоже мгновенно стали зрителями. И только Альбина, переполняемая возмущением, сходу заявила:

— Где вы шлялись?!

— В гости ходили, — ехидно ответила Анжела, у которой язык опережал нас всех. — Кстати, тебе от сестрёнки привет! Я разбила ей нос, повредила левую ногу и, возможно, выбила зуб!

— Надеюсь, всё-таки выбила, — злорадно ответила княгиня, а затем осмотрела нас с ног до головы: — Но вы же не в плену были?

— Нет, мы заходили к лай-шин и принесли их заверения в дружбе и согласие помогать нам всем, чем смогут.

На эту незначительную Анжелкину фразу не нашла ответа даже ведьма. Похоже, они не думали, что мы заглянем Лайори. Мирослав скользнул взглядом по нам, заострив внимание на моих серьгах, а потом на кулоне. Меня передёрнуло от того, как кровожадно он смотрел на кристалл. Пожалуй, в моих же интересах, чтобы ректор не узнал об истинных свойствах амулетов.

— Так, — деликатно отцепил свою пассию Мирослав, — теперь, когда всё в порядке, расходимся по своим углам. А вечером уже поговорим о вашем путешествии.

Основная масса зрителей его послушала, но некоторые так и остались глазеть.

— Сейчас полезу в ванную, — мечтательно протянула Анжела, но не тут то было!

— Что у тебя с рукой? — испуганно подбежал к рыжей профессор Знаменов.

— Мелочь! Сначала я о камни ударилась, а потом по одному и тому же месту мне заехал какой-то незнакомый гад и Альбинкина сестра.

— Солнышко, это же надо срочно лечить! — подлетела с другой стороны Ядвига.

— Не волнуйтесь так, Ядвига Павловна! Меня уже подлатали как положено. Вы же знаете, лай-шин — хорошие медики! — Анжела шарахнулась от сердобольной старушки как от огня, который встал на пути к вожделенной ванной.

— Всё равно!

В это время ко мне подкрался Мирослав. Он стоял за спиной и обращался как будто не ко мне, но я отчётливо слышала каждое слово.

— На вас замечательно сидит это прекрасное платье, просто превосходные украшения, — начал он издалека, непонятно что желая сказать.

— Спасибо, — поблагодарила я, надеясь, что так и не узнаю, к чему он завёл разговор.

— Только вот, вам не идёт... ваше лицо.

Меня будто током ударило, а ректор спокойно ушёл, разгоняя на занятия любопытных студентов. Конечно же, по моему виду он обо всём догадался.

Я медленно осознала, что он имел в виду, хотя мысли бегали со скоростью, близкой к скорости света. После всего этого, я просто не могла оставаться собой. Мне надо не просто перекрасить волосы и глаза. Я должна поменять себя в корне: как лицо, так и душу. И даже сейчас, испугавшись того, что натворила, я не могла свернуть и пойти обратно, потому что за мной стояли люди. Остаться собой и закрывать переходы уже не вариант. И дело даже не в том, что я наврала королю Герберту, перед которым мне было стыдно. Просто в том мире только принцесса могла навести истинный порядок. Любая другая фигура рисковала внести ещё больший хаос.

— Анжела, ты можешь найти своих первокурсников и отправить ко мне на лекцию? — вырвала я рыжую из цепких когтей стариков, мечтавших её полечить.

— Ты что сейчас пару собираешься проводить?! — опешила она, послушно хватая правой рукой удирающего первокурсника.

— Нельзя терять времени, — спокойно произнесла я, стараясь запинать собственную лень подальше. — Я сейчас только переоденусь и начнём.

— Слышал? — уточнила она у паренька. Тот послушно кивнул. — Тогда собери и мой второй курс. Мне тоже необходимо провести пару.

— Но в таком состоянии... — начала причитать Ядвига, перебирающая что-то в своих карманах.

— Работа — превыше всего, — заверила фея, торжественно положив правую руку старушке на плечо.

Студент, от которого эта самая рука освободилась, смылся — только пятки сверкали. И, что удивительно, через несколько секунд Анжела поступила точно так же. Я тоже задерживаться не стала.

Ворон встретил меня недовольно, но без особого удивления. Он моего возвращения явно ждал. Когда я сказала, что была у лай-шин, в ответ получила только то, что с меня станется и в ад на экскурсию сходить.

На лекции с вопросами ко мне никто не лез — только после подошёл Стёпочка и сказал, что Ария волновалась. У меня сердце упало даже дальше, чем в пятки. И естественно, как только освободилась, я полетела её искать — обегала ползамка, так и не найдя следов завхоза. А она, как ни в чём ни бывало, вдруг вывернула из-за поворота.

— Снежинка, ты всё-таки вернулась! — радостно поприветствовала меня она.

— А разве могло быть по-другому? — глупо хихикнув, ответила я.

Кажется, обошлось. Я-то ждала разноса.

— Вот и я так же думаю. Зато эти чуть пол академии не разнесли — переживали, — пожаловалась завхоз. Она выглядела довольной, на лице не залегло и тени беспокойства, а потом напускная весёлость пропала. — Я безумно перепугалась, когда ты пропала из Рейхарда. Если бы не знала, что ты эмигрантка, тоже бы подняла панику. Вы ведь ушли в Лайори?

— Как ты узнала, что мы пропали? — нахмурилась я.

— У меня свои секреты — за столько лет в академии я хорошо приспособилась, — задорно подмигнула завхоз, снова сменив интонации. — Кстати, я тут написала новый стишок — своеобразное продолжение к грозе. Тебе идея может пригодиться.

Всунув листок и извинившись за занятость, Ария ушла. Тянуть я не стала — прочитала прямо в коридоре:

'Ветер воет в облаках.

Шторм врагам сойтись мешает,

Тёмным небом льётся страх

И ведёт тебя по краю.

Бой чудовищный в мирах

Расколол пространство в клочья.

Трудно в пальцах удержать

День во тьме ежепорочной.

Открываешь резко взгляд:

Нет души, цветов и боли,

Скрылся в дымке путь назад,

За спиною только воля'.

Я сложила листок вчетверо и спрятала его в карман. Каким образом этот стих относился к грозе, я пока не понимала. Здесь абсолютно другой смысл — никаких ассоциаций.

Оставшиеся полторы пары, я блуждала в коридорах академии, стараясь найти всё то, чего не видела. Периодически, в основном на перемене, я натыкалась на студентов, которые очень сильно за нас, потерявшихся, волновались. Судя по всему, Эдик и Мирослав устроили целое представление, перебаламутив абсолютно всех. Если раньше кто-то не знал о Рейхарде, то после сегодняшнего дня ситуация явно изменилась.

Потом я вспомнила, что мама, наверное, тоже волновалась. Самым трудным было найти закинутый в дальний угол сотовый, который, мало того, что плохо ловил сеть в замке, так ещё и раздражал меня своим видом. Старый и облупленный он достался мне после того, как папа купил новый. Я не хотела его сюда брать, но мама настояла. Найдя трубку, я позвонила, сказала, что отдавала телефон на несколько дней в ремонт, придумала, как охотно берут косметику и с чистой совестью отправилась гулять дальше.