Ан - Прода

  И пусть уж лучше пострадают те, от которых всё равно не будет нормального и здорового потомства. Может, с их точки зрения это и несправедливо, да и просто жестоко, как биолог Никифорова руководствовалась дальней перспективой. Не будет у их анклава никакого будущего без здорового и полноценного следующего поколения. У всех равные права, и каждый имеет право на счастье, но иметь право — мало, надо ещё и возможность на его реализацию иметь, а возможности у всех — разные. Разве благополучные виноваты в том, что других природа всем этим обделила? Каждый вправе жить, как он сам хочет, но реально живёт — в тех пределах, в которых может. И что в этом несправедливого? А скоро некоторые и вовсе никак жить не смогут, но кто им в этом виноват? Порода есть порода, и гены есть гены. Что у кого в них заложено, таковы и пределы его индивидуальных шансов на счастье в жизни, выше которых не прыгнешь. Вот намного ниже его прыгнуть — можно запросто, если не повезёт, как это и бывает со многими. Ну так и чем благополучнее будет их анклав в целом, тем лучшими будут шансы и его менее благополучных членов — ближе к их индивидуальному генетическому пределу.

  Андрей считает, что даже и некоторые из разведёнок с детьми могут оказаться в выигрыше. Те, которые помоложе и с одним ребёнком. Туземные-то мужики смотрят на это дело проще. У них смертность рожениц высока из-за антисанитарии и несовершенного родовспоможения, и вдовцов больше, чем вдов, а бобылем жить плохо, поскольку социум — традиционный до мозга костей, есть в доме мужская работа, а есть женская, и её мужику выполнять позорно, но и обходиться без неё тоже тяжело. Поэтому и с детьми вдов берут, а если и сама вдова ещё не старовата, и ребёнок у неё только один, то и за счастье сочтут. Даже неженатые парни — и те некоторые вынуждены брать таких из-за нехватки девок. И в христианские времена элита Киевской Руси в наложницах себе не отказывала, а в прежние языческие с их узаконенным многожёнством — и подавно. И что оставалось делать парням из простых смердов? Что было, то и брали. Другое дело, что менталитет патриархальный, и если какая из таких горожанок захочет туземного мужика или парня на себе женить, так включать стерву — лучше забыть раз и навсегда, поскольку за "руки в боки" на автопилоте прилетит по шее, а то и в торец. И боже упаси не понять сразу всей серьёзности момента.

  Девки-то подрастающие, конечно, ни о чём подобном не думают. Они в первом сорте числятся сами и на первосортных женихов рассчитывают. Здоровые, не стервозные, не капризные и не дурнушки, пожалуй, и не обманутся в своих расчётах. Вот только каков их процент таких, Никифорова могла только гадать. Половина или только треть? Больше половины — едва ли. Это в прежней жизни для пацанвы альтернативы им не было, и любой не стерве и не дурнушке радовались, а теперь-то они их с туземными девками сравнивать будут — здоровыми, не капризными, рукодельными и со шмакодявок приученными знать своё место. Капризы-то с истериками и свои поуймут, кто не совсем дура или неадекватка, но как со здоровьем быть, если его нет? Это раньше о нём мало кто думал, когда выбирал невесту, а теперь — определяющий фактор, в котором у туземок немалое преимущество. И многие, сравнив, наверняка предпочтут их современницам. И уж ей-то как биологу понять их будет нетрудно. Андрею с его колокольни историка — тем более. Одёжка же у всех рано или поздно сносится, и чем её заменить? А эти — все умеют и прясть, и ткать, и шить.

  Из взрослых Люся эта полицейская — одна из лучших, и правильно Олег на неё внимание обратил. Выглядит здоровой, и не берут в полицию без строгой медкомиссии, а работа нижнего звена уж точно не из тех, на которую по блату или за взятку болезненная стала бы претендовать. Не узкобёдрая, так что и рожать должна без особых проблем. Вряд ли станет прясть или ткать и неизвестно, как готовит, но и на совсем уж белоручку она не похожа. И стреляет, говорят, хорошо, а это в глазах участника боевых действий тоже ведь далеко не пустяк. Да ещё, кажется, армяночка эта, студентка, тоже глаз на него положила. И тоже не выглядит ни болезненной, ни капризной. Правда, среди южан этих много к раку предрасположенных, и надо будет подсказать ему, чтобы аккуратно выяснил, нет ли этого безобразия и у неё в роду. А в остальном, вроде бы, очень даже неплоха.

  Такие вряд ли пострадают от появления в анклаве конкуренток-туземок. И свой социум, и свой менталитет при равных прочих всегда предпочтительнее. Конечно, прочие условия в реальной жизни тоже не равны, но проигрыш лучших по здоровью и внешности горожанок не настолько велик, чтобы перевесить и их преимущество своих перед любыми чужачками. Чего не умеют — научатся, было бы желание. От тех же туземок и переймут их навыки, как и мужикам придётся перенимать некоторые навыки туземцев. А кто не сумеет или гонор цивилизационный преодолеть в себе не захочет — сами же себя и отсеют в ходе дарвиновского отбора. А кому такие нужны в этих новых условиях, требующих и других качеств для жизни в них? И к прежней жизни приспособились не все после предыдущей, а кто-то и поспивался от неприятия перемен, ну так зато здесь сейчас таких и не осталось, а остались те, кто через тот фильтр прошёл. Не все пройдут и через этот фильтр, но это уж у кого какие гены от родителей унаследованы, такая и судьба их ожидает.

  А ребята за тем столиком, доедая свой завтрак, уже и сами плавно перетекли на перспективу выбора невест из туземок. Начали с возмущения деятельностью людоловов и работорговцев, но коснувшись девок-невольниц, переключились на их обсуждение и тоже пришли к выводу, что кому своих полноценных не хватит, лучше уж из числа тех выбрать себе невесту, чем из этих вырожденок, которые и сами ни на что не годны, и потомство от них такое же будет. И это ведь ещё в лучшем случае, если они вообще хоть какое-то будут в состоянии родить, а это ведь тоже смогут не все. А кому нужен даже такой с позволения сказать лучший случай, когда здоровая туземка нормально родит здоровое потомство?

  — Фашизм какой-то! — цедит сквозь зубы адвокатша, которой тоже слышно, — До такого даже настоящие бандеровцы не докатывались! Но как же гуманные принципы всей нашей европейской цивилизации? Их что, тоже теперь в топку? Мы что теперь, пещерные люди? Мы — цивилизованная Европа, а не какие-то там дикари!

  — Были, Раиса Моисеевна, неделю назад — ещё были, — ответила ей Никифорова, — Но теперь у нас нет больше ресурсов для поддержания этой европейской цивилизации. А по большому счёту, и самой Европе этот её современный гуманизм выходит боком. Вовсе не он сделал её цивилизацию передовой. Он её теперь — наоборот, разлагает. Просто запас прочности в неё был заложен такой, что его остатков пока ещё хватает. А мы — маленький кусочек этой Европы, и у нас такого запаса прочности нет. И поэтому мы не сможем себе позволить оставаться современными европейцами, а должны стать такими, какими были их предки, как раз и поднявшие европейскую цивилизацию. Именно этого и хотят ребята, и как биолог, я не могу их за это осуждать. И если это и есть фашизм в вашем понимании, то зачисляйте тогда в фашисты и меня.