Лунная золушка

— О, Лунев, ты-то мне и нужен, — воскликнула женщина лет сорока пяти, довольно полная для своих лет, в длинной черной, гофрированной юбке, блузке из светло-голубого льна и даже не в туфлях, а в самых обычных сланцах кислотного розового цвета, совершенно не гармонирующих со всем другим нарядом, даже с волосами, выкрашенными в ярко-рыжий явно дешевой хной.

— Что-то случилось?

— Случилось, случилось. Ты как, комнату в божеский вид привел?

— А то! — воскликнул Виталик и, провернув дважды ключ в замке, галантно распахнул дверь перед комендантшей. Та прошлепала в его комнату, осмотрелась и, судя по всему, осталась довольна увиденным. — И как? — полюбопытствовал Лунтик.

— Отлично. В общем, к вечеру жди соседа.

— А то, что я староста этажа?

— Ну не двух же, а одного, — покровительственно бросила та, и утопала по своим делам.

Лунтик тяжело вздохнул. Разложил принесенные продукты в стареньком холодильнике, сел на кровать и потрепал по пушистому боку Гришку, активно изображающего из себя меховую подушку.

— Ну, что, Гриня, как будем жить дальше?

Кот повернул к нему мордочку и философски зевнул. Типа: "Не ссы, хозяин, прорвемся!". Лунтик улыбнулся. Кот всегда успокаивал его, даже когда было совсем тошно, вот и сейчас стало как-то легче. Подумаешь, сосед. Чего он с первокурсником что ли не совладает?

Лунтик лежал, читал книжку про погони, доблестных ментов и тупых преступников, когда в районе шести вечера в дверь деликатно постучали. Вот и дождался. Отложив книгу, Виталик поднялся и пошел открывать, ожидая увидеть прыщавую мордашку счастливого своим поступлением первока. А на пороге стоял Ветер. С большой вещевой сумкой на плече и миниатюрным кейсом с ноутбуком в руке. Лунтик моргнул. Еще раз. Медленно поднял руки, протер глаза кулаками. Не помогло.

— Ветер?

— Привет, — мягко улыбнулся тот, оттеснил его плечом и вошел.

Окинул взглядом комнату, безошибочно определил кровать, отведенную для него. (Просто на Лунтиковой кроме книги и смятой подушки, в довесок развалился на спине Гришка, открыв дымчатое брюшко на всеобщее обозрение.) И, сбросив сумку на пол, положил на кровать кейс с ноутом и принялся раздеваться. Лунтик отмер.

— Как ты это устроил?

— Что?

— Ты все прекрасно понял, — сложив руки на груди, вопросил он, как Понтий Пилат у Йешуа. — Я слушаю.

— Все просто, когда знаешь, как задобрить.

— То есть, дал взятку.

— Слишком грубо, — опускаясь на кровать, укоризненно взглянул на него Стас, — Скорее сделал очень своевременный подарок.

— Ну-ну, — протянул Виталик. Подошел к столу, отыскал свой мобильник и, быстро выбрав номер из списка контактов, приложил к уху. — Алло? Дождик, солнце мое ненаглядное, да, выгули меня, а? Очень надо. Ага. Очень-очень. Ну, Дождичек, ну пожалуйста. Выгулишь — поцелую, — использовал свой последний козырь Лунтик, и просиял, все же получив утвердительный ответ, неотрывно, с вызовом, глядя на Ветра, с каждой его фразой хмурящегося все больше. Нажал на отбой, подхватил со спинки стула ветровку и бросил уже от двери. — Ну, ты тут устраивайся, сосед, не тушуйся. А я гулять.

— Вит, — выдохнул тот, поднимаясь.

— А на собачьи клички, Ветер, я не откликаюсь, — проговорил он уже из коридора и захлопнул дверь прямо перед носом хмурого, как туча, Стаса. И поделом ему, пронеслось в голове у Лунтика, и он поспешил на только что выпрошенную встречу с его младшим братом. Отчаянно хотелось напиться. Так отчаянно, что даже память о том, что он вообще плохо переносил любой алкоголь, сегодня уж точно не могла его остановить. Ветер ворвался в его личное пространство, беспардонно, намеренно, это убивало. Нет, хуже, разъедало изнутри. А ведь он почти начал ему нравится. Но почти не считается. Так что теперь этому настырному парню уж точно ничего не светит. Вот абсолютно, ага.

Стас Веснов, он же Ветер, мог быть очень педантичен, особенно, когда злился. Поэтому после дикой выходки Лунтика, явно разозленного перспективой такого соседства, он с каминным лицом разложил свои вещи в шкафу, в той его части, которая явно была освобождена для него, расставил на полке привезенные с собой книги, проинспектировал розетки на предмет подзарядки ноутбуку и КПК, мысленно порадовался, что додумался захватить не только переходники, но и "пилот". И лишь потом направился в магазин, чтобы накупить хоть что-то съедобное, заодно забрал у нарочито милой и приветливой комендантши свой пропуск. Вернувшись, перекусил на скорую руку бутербродами, потому что банально не умел готовить, хоть и видел, проходя по коридору, где находится общая кухня, и даже успел поймать на себе несколько очень заинтересованных взглядов, от девчонок в застиранных халатах и спортивных костюмах, куривших возле кастрюльки, весело бурлящей на плите. Покосился на Лунтикового Гришку, настороженно смотрящего за всеми его передвижениями по комнате. Гладить или еще как-то навязываться не стал. Стас вообще не любил навязываться. Даже с Лунтиком, изначально он пытался продемонстрировать тому свои истинные чувства ненавязчиво и очень мягко. Но тот, похоже, не оценил, а жаль. Ветер был твердо намерен добиться его расположения, и не потому, что воспринял отказ, как вызов. Вовсе нет. Стас вообще безразлично относился к любым попыткам взять на понт или еще как-то принудить к тому или иному действию. Нет. Он просто любил. Давно и безответно. Но все еще надеялся на взаимность. А надежда, это такая штука, которую не так-то просто изгнать из искренне любящего сердца. Поэтому-то он и был, возможно, излишне настойчив. Но Лунтик сам позволил этой самой надежде ожить и разрастись вновь. Поэтому-то Ветер и пошел на небольшой подкуп с комендантшей, поэтому-то и намеревался эти пол года, что будет писать свой диплом, жить здесь, в общаге университета, в котором учились Лунтик и Дождь, это не смотря на то, что сам Ветер учился совсем в другом институте.

Решив немного остыть и отвлечься, Ветер включил ноутбук, вставил флеш-карту с мини-модемом и занялся подборкой материала для будущего диплома. Увлекся и не заметил, как пролетело время. Ровно в одиннадцать в коридоре послышались шаги и какое-то невнятное бормотание, невзирая на то, что стены в общаге были картонными, Ветру, отвлекшемуся от заметок и статей, слов разобрать не удалось. Затем, кто-то витиевато чертыхнулся, удивительно знакомым голосом и попытался вставить ключ в замок. С первого раза у этого некто явно не получилось. Ветер вздохнул, отложил ноутбук и открыл дверь сам. На пороге стоял слегка подвыпивший Кирилл, ошарашено моргающий, явно не ожидая его здесь увидеть. А на нем висел полубесчувственный Лунтик, пьяненько хихикая и не поднимая глаз от пола.

— Так, — протянул Ветер и рывком втащил обоих парней в комнату, захлопнул дверь за их спинами, и в этот самый момент Лунтик окончательно обмяк и начал оседать на пол, Дождь не смог удержать его. Стас уже готовый разразиться обвинительной речью в сторону брата, лишь коротко глянул на виновато потупившегося Кирилла и легко подхватил на руки совсем дезориентированного Лунтика, укладывая его на кровать.

— Стас, я... — начал Дождь, но осекся. Лунтик мученически застонал, не открывая глаз, но Ветер вовремя сообразил впихнуть ему в руки небольшой тазик, в котором, по-видимому, тот стирал бельишко, и бедного мальчишку вывернуло наизнанку, но хотя бы не на кровать или на старенький ковер на полу. Оба брата сочувственно посмотрели на него. Первым очнулся Стас. Подошел к своей тумбочке, вынул оттуда небольшую аптечку и, найдя подходящие таблетки, поспешил протянуть Лунтику вместе со стаканом воды. Тот скорчил несчастную мордашку, но послушно все заглотил. Посмотрел на виновато мнущегося в сторонке дождя и тяжко вздохнул. Ветер проследил направление его все еще мутного взгляда и, тоже вспомнив о существовании брата, повернулся к нему. Хмурый и явно злой.

— И как ты все это объяснишь?

— Стас, я... — начал тот, но тут с кровати раздался хриплый голос Лунтика.

— По-твоему это он должен объяснять?

— А, по-твоему, нет?

— А, по-моему, если ты вознамерился найти виноватых, посмотри лучше в зеркало.

— Хочешь сказать, что это ты из-за меня так напился?

— Хочу! — выпалил мальчика, попытался вскочить, но его снова скрутило, и он опять вцепился в отставленный на пол тазик.

— Ну, я пойду, вы тут уж как-нибудь сами, — пролепетал Дождь, но все же схватил брата за руку и вытащил в коридор, пока бедного Виталика продолжало выворачивать, хотя казалось бы уже нечем.

— Что ты здесь делаешь? — зашипел Кирилл на брата, когда они остались в относительном уединении.

— Живу, — коротко бросил он. Невозмутимый и ледяной, как всегда.

— Ты думаешь, он простит тебе такое вмешательство в личную жизнь? — тихо спросил Дождь. Ветер не ответил. Пришлось пояснить, — Думаешь, я не предлагал ему, например, ко мне переехать, чтобы с общагой не париться?

— Откуда ты знаешь, что он не переехал, если бы ты его периодически не домогался?

— За кого ты меня принимаешься? — возмутился Дождь, — Думаешь, я стал бы его принуждать? Так вот, не стал бы. А все что было, это так, наши с ним дружеские приколы, думаешь, он меня сам порой не целует в шутку или прижимается там, а?

— Думаю, что тебе пора домой, — устало произнес Стас, твердо встречая взгляд брата. Дождь вздохнул.

— Да, понял я уже. Только ты имей в виду, выпил он чуть-чуть совсем, просто у него переносимость алкоголя очень плохая, вот и мучается, бедняга. И да, он прав, если бы не ты, ничего бы не было.

— Ничего. Переживу. И он переживет, — отрезал Ветер, поворачиваясь к двери.

Дождь смотрел ему в спину, а потом все же сказал.

— Он мой самый лучший друг, Стас. Пожалуйста, не обижай его. Не хочу потерять ни его, ни тебя.

— Не потеряешь, обещаю. — И ушел обратно к Лунтику, который что-то подозрительно притих.

Дождь развернулся и поплелся к лестнице. Лифт в общежитии после шести часов, к сожалению, отключали.

— Ну, как ты? — присев на кровать к Лунтику, который отвернулся лицом к стене, почти ласково спросил Стас.

— Нормально, — буркнул тот и больше ничего не сказал.

Стас вздохнул, поднялся, вынес за ним тазик, снова подошел проверить как он там, убедился, что не спит и, положив рука на плечо, слегка потряс.

— М? — протянул Лунтик.

— Вставай.

— Зачем?

— Умываться и спать будем.

— Не буду я с тобой спать.

— Со мной и не надо. Вставай.

В общем, с горем пополам, Ветер все же отправил Лунтика умываться и чистить зубы, благо, что в их общаге раковины были в каждой комнате, а вот душ один, общий на весь этаж. Лунтик, умывшись, пошатываясь добрел до своей постели уже сам. Завалился на нее и, казалось, сразу же отрубился. Стас последовал его примеру. Тоже умылся, почистил зубы и забрался под одеяло на своей кровати, только собрался уснуть, как почувствовал на себе взгляд. Перевернулся на бок и посмотрел в сторону кровати Лутика. Тоже лежал на боку и смотрел на него в полумраке, свет, понятное дело, Ветер уже выключил.

— Не спится? — спросил Стас, всматриваясь в черты лица мальчишки. Тот не ответил. Ветер сдался. — Лунтик, если ты мне не скажешь, чего тебе хочется, я не пойму.

— Экий ты недогадливый, — проворчал тот и снова отвернулся лицом к стене, теперь настала очередь Ветра смотреть на него. Мысли в голове при этом блуждали самые разные, а потом неожиданно вспомнилось, как Лунтик признался, что не любит засыпать один. Гришка под впечатлением от нового жильца на своей территории забился под одну из кроватей и затих там, поэтому в качестве грелки к Лунтику не спешил. Стас поколебался немного, но все же предложил.

— Если хочешь, можешь перелечь ко мне, я не стану к тебе приставать, честно.

— А почему не ты ко мне? — не оборачиваясь, выдохнул Лунтик.

— Потому что выбор должен сделать ты, а не я.

— Почему?

— Я свой уже сделал.

— Выбрав меня?

— Да.

— Это не честно.

— Почему?

— А меня ты спросил?

— А что, у нас на любовь теперь нужно письменное разрешение в трех экземплярах? — Стас начал злиться. Ведь он уже понял, что Лунтику отчаянно хочется прижаться к кому-нибудь теплому, пусть даже к нему. И спокойно уснуть. Но он все еще упрямится, тем самым не давая покоя ни себе, ни ему.

— В том-то и дело, что не нужно. — Со вздохом согласился Лунтик, поднялся и подошел к нему. Взять с собой одеяло, он даже не подумал. Стас откинул уголок своего, и Виталик проворно забрался к нему под бок. Хорошо, что в его комнате, точнее, теперь уже в их общей, обе кровати были не односпальными, а полуторо, поэтому хоть и было тесновато, но все же им обоим хватило место. Как и до этого, Лунтик обнял Ветра за шею и уткнулся носиком ему в плечо.

— Знаешь, — доверительно сообщил он, — Иногда мне кажется, что я никогда не смогу никого так ненавидеть, как тебя.

— Догадываюсь, — обронил Стас, нечто подобное он и ожидал. Но Виталик продолжил.

— А иногда, мне становится не по себе, оттого, что ты мне, кажется, нравишься.

— Правда? — в груди шевельнулась надежда.

— Конечно, нет, — Фыркнул довольный собой, как никогда, Лунтик. — Вру я все.

— А жаль. — С горечью в душе выдохнул Стас, не подозревая, что тот не просто не врет, но даже уже сам знает об этом. Так и уснули, пригревшись в объятиях друг друга.

* * *

Лунтик проснулся оттого, что кто-то ненавязчиво целовал его в обнаженную спину. Пробурчав что-то невнятное и подняв с пола руку, свешивающуюся с кровати, он повернул голову и фыркнул, не открывая глаз.

— Дождь хватит, — но лениво и не убедительно. Лунтик прекрасно знал, что Дождя это вряд ли остановит, обычно того все же следовало пнуть, как следует, прежде чем до него доходило. Но поцелуи сразу же прекратились. Это было странно. Виталик медленно открыл глаза и встретился с виноватым взглядом голубых глаз, в первое мгновение показавшихся незнакомыми.

— Прости, я не удержался, — покаялся Ветер, нависающий над ним, и положил голову на подушку.

— Ветер, — все еще не придя в себя от своего открытия, выдохнул Лунтик, изумленно.

— Да? — откликнулся тот, подложив под щеку ладонь.

— Нет, ничего, — пробормотал Лунтик и отвернулся.

Стас сбоку от него тихо вздохнул. Виталик услышал, но промолчал. В дверь постучали.

— Откроешь? — спросил Ветер, видя, что Лунтик даже не шелохнулся. Он бы и сам открыл, если бы не лежал у стены и, чтобы встать с кровати, ему пришлось бы перелезать через Лунтика. Как к такому отнесся бы Виталик, Стас не знал, но рисковать не хотел.

— Да, ну, я еще поваляться хочу, — буркнул тот, — Небось, опять кто-нибудь из девчонок за хавчиком. Они там вечно голодные.

— Девчонок? — искренне удивился Стас.

— Угу. А что тебя удивляет? — переворачиваясь на спину и закидывая руки за голову, полюбопытствовал Лунтик. Ветер приподнялся, опершись на локоть, и всмотрелся в его лицо.

— Я думал, что обычно у парней проблемы с хавчиком, как ты выразился, а не у девчонок. Они же женщины и...

— Это в идеале они женщины, хранительницы очага и прочая дребедень. А у нас не идеал, Ветер, все приземлено и совсем не по правилам.