Квадрократия, 1 часть

Вилль с удивлением посмотрел на неё, чуть не врезавшись в низко летевшего кибера-транспортировщика. Она что, человек-противоречие?

Людской поток тем временем вынес их на улицу. Небо в этой части Семнадцатого макрорайона было затянуто волнистыми, низко нависающими облаками.

— Если честно, первый раз встречаю девушку с такими вкусами. Это настолько... непопулярная музыка, но это здорово! Сейчас по пальцам можно пересчитать тех, кто слушает такое. Кстати, мы же сейчас идём на аэростанцию, да?

— Ага, туда. Похоже, мне от тебя не так легко избавиться, от назойливого такого.

— Не правда, это ты меня преследуешь, а не я тебя, — отшутился Вилль. — А куда именно тебе нужно в Двадцать пятом?

Слегка наклонная улица вела их мимо многочисленных лавок, торговых терминалов и кафешек. В Си-консорциум входило несколько тысяч мелких компаний, объединённых в подгруппы — в среде "синих" были распространены семейный бизнес и династии. В отдельных районах, особенно в Девятнадцатом фермерском, люди до сих пор селились мелкими общинами, как в феодальный период.

— К подруге еду. На западе макрорайона живёт, у Ольхового ручья.

— А мне в район южной площади, — с нескрываемой грустью проговорил Вилль. На развилке они повернули в сторону, едущую к аэровокзалу. — Ты где родилась, в Семнадцатом?

Девушка поморщилась.

— Нет... Мне не очень нравится этот район. Слишком старинный, ему уже больше века. Я на юге родилась, в курортном.

— У, курортный! Ёл-группа, свобода нравов. Прогрессивные взгляды?

— Я разделяю далеко не все взгляды "жёлтых", хотя из консорциумов мне они больше всего симпатичны. А ты местный, с северо-запада?

— Да, я в Шестом Старом родился, у горного парка.

— Ха-ха, — рассмеялась она. — Так ты консерватором должен быть. Самый консервативный район, там же штаб-квартира Си-группы. Знаешь про кеолранскую войну?

— А кто про неё не знает, — откликнулся он. — Пожилые люди из макрогрупп Ёл и Си до сих пор враждуют, грызутся при встрече, как собаки. Тётушка у меня так же. Вот к чему, скажи, это? Вражда, неприязнь к человеку, живущему в соседнем районе. А во всём виновата система.

"И за каким фигом я снова начинаю спорить?" — промелькнула мысль, и он замолчал. Они подошли к аэростанции — длинному пешеходному ряду, расположенному на краю обрыва, над которым сотнями стояли такси, дожидавшиеся пассажиров.

— Нам, кажется, вон то страто подойдёт, — махнула рукой девушка, указывая на аппарат со сложенными крыльями, только что приземлившийся и раскрывший створки яйцеобразной капсулы. Народ около него не толпился, а над входом ещё не загорелись цифры, указывающие вокзал назначения — это значит, что машина была свободна. Вилль с Негой побежали к нему и успели первыми. Стратотакси приземлялись и стартовали каждую минуту, и средних лет супруги, приметившие то же такси, что и молодые люди, не стали спорить и остановились рядом, дожидаясь следующего свободного.

4. Вилль. Транспорт

Вилль ткнул в карте аэровокзал двадцать второго района. Другие пассажиры так и не подошли — видимо, здесь никому не было дело до Двадцать пятого района с их авторитарными порядками. Время ожидания истекло, створки захлопнулись, и автопилот отправил отстегнувшуюся капсулу в полёт.

— Кажется, одни полетим, — проговорил Вилль.

— Да. Признайся, тебе же наверняка хотелось бы побывать в других мирах, хотя бы в соседних? — спросила Нега, запуская на пульте иллюзию — трансляцию на стенах кабинки. Вокруг замелькали фантастические пейзажи — красные реки, хрустальные горы.

— Да, хотелось бы, — кивнул парень. — Только не получится — мелкие компании же перевозкой не занимаются, а консорциумы "бесцветного" просто так на борт сферолёта не пустят.

— Ну и в какие миры ты хотел бы слетать, так, теоретически?

Помнится, такие вопросы некогда ставили его в тупик — побывать ему хотелось, пожалуй, в половине миров Северной конфедерации.

— Больше всего, пожалуй, в Нео-Скомлу. Я общался один раз со скомланцем, они очень интересные люди. Хотя, чересчур аристократичные.

— Да?.. — девушка как-то странно улыбнулась, затем кивнула. — А что, они интересные, но их мир слишком изолирован, хоть мы и связаны с ними мостом. А по влиятельности они вторые в конфедерации. По крайней мере, среди человеческих миров.

— Мне братишка рассказывал, что они фактически независимы от нас.

— С ними только Ка торгует и пара мелких Зе-контор. — Нега заглянула в иллюминатор. — Уровень облаков уже пролетели, скоро за стеной Сферу будет видно. И миры окрестные.

Вилль не выдержал и рассмеялся.

— Ты прямо как в первый раз на нём летишь.

— Вон, смотри, северный внешний порт! — указала она пальчиком.

Парень пересел на соседнее с ней сиденье и тоже взглянул в иллюминатор. Вдали, над кажущейся плоской поверхностью Сферы, виднелись звёзды мира Мрассерийцев и Новой Элгии. Сами плоские диски миров разглядеть не представлялось возможным, однако солнца можно было разглядеть. Яркость их солнц была всего в раз десять меньше яркости светила мира рутенийцев — ведь эти миры были соседними. То и дело от них к внешнему порту мира Рутенийцев подлетали мелкие светящиеся искорки — на самом деле, это были гигантские, в полкилометра диаметром, сферолёты — самый быстрый и дорогой вид транспорта в конфедерации.

— А вон там, смотри, Нео-Скомла, — тихо сказала девушка. — Только её почти не видно, она на одной линии с миром Мрассерийцев.

Внезапно Вилль почувствовал, что лицо Неги совсем рядом, и по телу пробежали мурашки. Они были совсем одни в капсуле, высоко над городом, посреди космоса... От неё веяло какой-то даже не столько сексуальной привлекательностью, сколько нечеловечески мощной, притягивающей энергией, которую сложно было объяснить. Вилль не знал женщин уже больше трёх месяцев, и в голове закружились шальные мысли — схватить, поцеловать, а дальше будь что будет. Но разум, всё же, возобладал над инстинктами — рутениец, будучи воспитан в консервативной семье, подавил хулиганское желание — тем более, в стратотакси были камеры, и рисковать не стоило. Да и вообще, кто так делает в первый день знакомства?

Она отодвинулась от него и сказала.

— По правде говоря, мои предки из Скомлы. Более того, мой прадед лично знал Канцлера, работал при дворе.

— Да ты что! — воскликнул Вилль. — Мне кажется, ты удивительный человек. И точно, фамилии на "-ов" — это же скомланские фамилии?

Девушка кивнула.

— Да. Смияновы — одни из влиятельных скомланских родов... Скоро одиннадцать часов, не возражаешь, я включу новости?

— Включай, конечно.

Иллюзия с хрустальными горами исчезла, а на противоположной стене кабинки возникла двумерная картинка видео-новостей.

"Доброе утро, город! — проговорила миловидная иасканка-ведущая. — Мы рады представить нашим зрителям обращение Свободоносца, Григоруса Кина".

— Что-то важное, наверное? — предположил Вилль. — Раз первым сообщением пустили.

Нега промолчала. На экране появилось молодое лицо нынешнего Свободоносца — главы Конфедерации Миров, избираемого на тысячу дней. Номинального главы, разумеется — ведь истинная власть была в руках консорциумов.

"Дорогие горожане, дорогие жители мира Рутенийцев! Уже больше трёх веков мы, люди всех рас и гамонийцы, серые народности и синекожие, живём вместе в крупнейшем городе известного нам сектора Сферы — в столице Северной Конфедерации Миров. За время существования Конфедерации сорок девять цивилизаций, сорок девять обитаемых островков посреди безбрежного океана Сферы подчинились нам, и являются теперь нашими союзниками и братьями. Последними, как мы знаем, около сотни лет назад, в Конфедерацию вступили два мира, населённые мрассерийцами, что позволило нам активно осваивать миры к северо-западу от нашего, развивать торговлю и культурный обмен...".

— Мой брат — историк, — вставил Вилль. — Он рассказывал много интересных вещей про это объединение, там было всё не так гладко.

Девушка кивнула, Григорус Кин продолжал.

"Однако известный военный конфликт начала века — чудовищная кеолранская война — надолго приостановила процесс расширения нашего влияния на миры за третьим кругом. Последние восемьдесят лет мы топтались на месте, не имея возможности шагнуть в новые миры. Но процесс объединения цивилизаций не остановить! Наконец-то, впервые за долгие годы, я рад сообщить вам, мои дорогие земляки, что процесс нашего расширения сдвинулся с "мёртвой точки". Около месяца назад колонизаторы Зе-консорциума, совместно с дипломатами и транспортными службами, высадились в далёком мире, названном нами миром Ковыльника, в честь необычных растений, в нём произрастающих".

Внизу экрана возникла схематичная карта сектора Сферы, а затем карта мира — идеально круглый "блин", с тремя континентами-полосами и двумя большими морями.

"...Мир этот мал, он всего две тысячи километров в диаметре, там влажный умеренный климат. Пока что известно, что населяет его одна из "серых" народностей, находящаяся на низком уровне общественного и технического развития. Сейчас колонизаторы Зе-консорциума производят исследование местности и установление контактов с правящим руководством их цивилизации. Этот мир очень интересен нам, главным образом, из-за редкой, экзотической флоры и фауны. Мир Ковыльника расположен за третьим кругом миров, на северо-западе, и прямые перелёты до него не возможны. Однако процесс колонизации и установления власти Консорциумов — всего лишь процесс времени. Я рад поздравить нас, граждане Конфедерации — нас стало больше, мы сильнее!"

Нега выключила видео-трансляцию.

— Да уж, интересная новость, — проговорил Вилль. — Представляю, что сейчас начнётся -набор рекрутов, борьба за сферы влияния. Кто там ещё поблизости из Консорциумов?

— Я так понимаю, что Ка. Вот, сейчас прилетим в Двадцать Пятый — можешь пойти в их пункт найма, и отправиться в северо-западные миры.

— Нет уж, спасибо. Не люблю всей этой авторитарной чешуи, я человек свободный.

— А что, можно будет сделать отличную карьеру на освоении этого нового мира. Дослужиться до главного управляющего подразделением, или до полковника — если работать у Ка-консорциума. А это равносильно управлению целым префектом площадью с парочку наших макрорайонов. Власть, личный транспорт, куча охраны. Никаких проблем с деньгами, не то что сейчас...

— В смысле, сейчас? — не понял Вилль.

Смиянова хитро улыбнулась.

— Ну, я так поняла, что у тебя проблемы с финансами, не так ли?

— Не знаю, откуда ты это взяла, — состроил дурочка Сортин, а сам стал лихорадочно соображать, что конкретно его могло выдать.

— Ладно, забудь. Мы почти прилетели.

За окном показались шпили небоскрёбов Двадцать Пятого, и капсула стратотакси плавно опустилась на подставку-манипулятор. Вокзал здесь оказался не менее оживлённый, чем в Семнадцатом, к тому же, здесь был другой часовой пояс — на час больше.

— Пока! — сказала Нега, выбежав из капсулы, и бодро зашагала в сторону станции метро.

— Погоди, — Вилль попытался её догнать, но она растворилась в толпе.

Сортин не любил, когда разговор заканчивается вот так внезапно, он достал мини-терминал и нашёл её в списке контактов. Людской поток выталкивал его вниз по ступеням, в сторону площади, и Виллю было неудобно набирать сообщение на ходу:

"Ты так быстро убежала, даже толком не попрощалась".

Сообщение пришло через десяток минут.

"Вилль, будь осторожен — таким, как ты, угрожает опасность. Вы с братом особенные. Если не решитесь что-либо изменить в своей жизни, может стать ещё хуже".

Парень отошёл в сторону, опёрся об парапет — там толпа не так сильно мешала набирать. Какое-то слишком странное сообщение. Она что, провидица?

"Опасность? Откуда ты знаешь?"

Ответ не пришёл — контакт "Нега" исчез из списка.

5. Племянник и дядя, "красный" макрорайон

Ка-консорциум любил гигантизм, имперский размах. В отличие от "синих", в составе "красного" консорциума были только огромные межмировые компании, являвшиеся настоящими мировыми монополиями. Многомиллионный штат сотрудников каждой из них имел строгую иерархию, был распространён авторитарный стиль управления, а подразделения в мирах-колониях скорее напоминали военные лагеря. Власть общинных управ здесь была, скорее, номинальной, и о демократичности, в плане принятия решений не шло и речи.

Квартира, в которой находился дядюшка Кайл, располагалась в огромном жилом комплексе "Сонный Кормчий", чьи алые шпили возвышались на три сотни метров над поверхностью мира. От стратовокзала до квартиры было всего около пары километров, и Кайл решил добраться пешком и на лифтах.

Улицы между гигантскими зданиями в этих кварталах были столь узкими, а народу так много, что Виллю порой приходилось толкаться, прокладывая себе путь. Не удивительно — ведь по официальным данным в этой местности проживало десять миллионов человек. Дисциплинированные, вечно торопящиеся жители двадцать пятого макрорайона почти поголовно носили красные, коричневые и фиолетовые куртки — бесцветных и сторонников других консорциумов здесь не любили. Радовало то, что над улицами работали передвижные системы кондиционирования, потому снега и грязи не наблюдалось, а температура была выше нуля.

По дороге Вилля не оставляли в покое мысли об Неге. Нельзя сказать, что девушка пленила его — он был уже далеко не в том возрасте, чтобы влюбляться, как подросток, с первого взгляда. Его гораздо больше волновало внезапное полное отсутствие её в сети — после беглого просмотра выяснилось, что контакты "говорилки" Неги исчезли из всех поисковых систем, словно девушки никогда не существовало в Суперполисе! Это казалось более чем странным; он слышал о внезапных исчезновениях горожан, однако среди его знакомых, пусть и столь мимолётных, такого ещё не случалось. Вторым вопросом, волновавшим его, оставалось то загадочное сообщение, которое Нега оставила напоследок — возможно, слова об опасности были и простой шуткой, сетевым розыгрышем, хотя, с другой стороны, такими вещами мало кто стал бы шутить. Если девушка действительно имеет скомланские корни, то почему бы тут не может быть замешан след каких-нибудь загадочных сепаратистов? В конце концов Вилль абстрагировался от всех этих полубредовых теорий, и, включив музыку, продолжил путь по узким улицам вглубь Двадцать Пятого.

"Сонный Кормчий", теряясь в дымке пара от испарителей, вырос из городских подземелий где-то сбоку от пешеходной зоны. Вилль вспомнил, как был здесь совсем ребёнком. Из многочисленной родни — а родственные связи, особенно в Си-районах, всё ещё оставались крепкими — именно семья дяди была самой близкой Виллю. Его отец, Серафим Сортин, был братом-близнецом дядюшки Кайла, однако, это был один из редких случаев, когда близнецы так не похожи друг на друга. Кайл, от природы ветреный и по убеждениям "бесцветный", женился рано, и старшей двоюродной сестре Марианне было уже около сорока лет. Отец Вилля же всю сознательную жизнь посвятил карьере инженера, исправно трудился в Си-конторе и женился только в сорок пять. И так получилось, что в детстве из всех ровесников Вилля самым близким другом стал именно двоюродный брат, который был младше его на полтора года. И лишь после совершеннолетия пути-дорожки у них разминулись — они стали жить в разных концах Суперполиса и видеться мало, хотя тёплые родственные старались поддерживать.