Принцип отражения

О том, что регенерации, как и способностей, могло просто не появиться, он старался не думать. А то, судя по виду торчавшей из бока железки, заражение крови Игорь себе уже заработал. Олег с сомнением осмотрел прут, взялся за него и потянул на себя. Ионов знал, что это будет непросто, приготовился, но все равно закричал, когда все внутри прошил ослепительный разряд боли, как будто Матвеев пытался выдрать из него не посторонний предмет, а жизненно важный орган.

— Сильнее дергай!

Олег дернул.

Кажется, на несколько мгновений Игорь потерял сознание, а когда снова открыл глаза — прут все еще торчал, сдвинувшись едва ли на несколько сантиметров.

— Упереться бы во что-нибудь... — Матвеев задумчиво посмотрел на живот Ионова, словно упор собирался принимать именно с помощью него.

Несмотря на состояние, картинка в голове Игоря получилась до того нелепая и комичная, что он усмехнулся, только теперь заметив, что до крови прикусил губы.

— Только попробуй, — предупредил он.

С болью Игорь был хорошо знаком. В детстве, классе в третьем, его отвезли на простенькую операцию — удаление аденоидов. Кажется, в его поколении почти все прошли через эту крайне неприятную процедуру. И, поскольку время тогда было непростое, везде, как говорится, требовалось "подмасливать". К сожалению, маме Игоря в голову не пришло, что в обычной больнице наркоз может быть платным. Почему об этом не сообщили сами врачи, история умолчала, возможно, для них факт оплаты казался настолько очевидным, что и говорить о нем открыто было непринято, а намеков мама никогда не понимала. Но итог был таков — операцию ему провели вообще без анестезии. Игорь, не знавший, что должно быть как-то иначе, пролежал в больнице еще неделю с небольшим осложнением и благополучно выписался. Правда открылась годков через семь, когда Настю на "скорой" забрали с острым аппендицитом, и Игорь с матерью, сидя в приемном покое, начали вспоминать свои операции. За давностью лет предъявлять претензии было поздно, тем более, что Игорь остался жив и здоров, а то самое осложнение случилось по причинам, совершенно не связанным с отсутствием анестезии.

Так что, по мнению Ионова, нынешние ощущения были вполне терпимы. Хотя, скорее всего, его нечувствительность можно было связать с тем, что тело Игоря стремительно немело; даже говорить теперь казалось непростой задачей. Или же сказывалось то, что он все-таки верил в волшебную регенерацию, обещанную Олегом.

— Сейчас позвоню отцу, он поможет, — выпустив злосчастный прут, Матвеев отбежал к брошенным вещам.

Игорь бездумно уставился в ровно-серое небо, без единого проблеска.

— Слабаки! — голос, прозвучавший откуда-то сбоку, был громким и наглым.

Олег перестал отчаянно трясти пальто и уставился наверх, будто тот, кто говорил, находился на одном из остовов.

На пальцах друга заискрилось тревожное пламя.

Некто презрительно фыркнул, словно огромный кот, показывая крайнее пренебрежение к силе Матвеева. Затем раздался шорох и звон стекла; судя по звукам, чужак спрыгнул вниз и теперь приближался. Первым, что попало в поле зрения Игоря, были длинные босые ступни — не меньше сорок шестого размера. Сделав усилие, Ионов задрал подбородок. Сверху на него смотрел кто-то очень высокий (или так казалось из-за разницы их положений в пространстве). Парень, кажется, ровесник Игоря и Олега, все прочие приметы и параметры, которые бы можно было заметить и описать, терялись за рыжей... даже, наверное, ярко-оранжевой разлохмаченной шевелюрой чужака. Она настолько контрастировала с царящей в Нере серостью, что ослепляла. Еще Игорь успел заметить не менее яркие крупные веснушки на белом лице и хищную усмешку, но тут чужак обхватил прут и резко выдернул его из парня вместе с почти черным густым фонтанчиком крови.

Отброшенная железка с громким звуком покатилась в сторону.

— Всего-то, — презрительно хмыкнул рыжий и с любопытством уставился на Игоря.

Тот с трудом пытался сфокусировать взгляд на расплывающемся лице незнакомца. Не получалось. Реальность стремительно гасла, распадаясь отдельными сегментами.

— Отойди от него! — к Ионову бросился Олег и, обхватив за плечи, попробовал приподнять. — Ну же, чертова регенерация, запускайся! Отойди, я сказал!

— Или... что?

Игорь подумал: никто ведь не упоминал, что нерилы враждуют друг с другом. Какой-то конкурирующий клан? Или дело в ином? В любом случае, судя по тону чужака, Олегу не светило ничего хорошего, завяжись драка. Боль медленно отступала, сменяясь адской слабостью. Ионов с трудом заставил себя открыть глаза.

Как раз вовремя.

С остова одного из домов спрыгнул на песок еще один чужак.

— Наблюдать и анализировать, Война! — раздался хлесткий, словно удар плети, голос.

— Так они бы убились... — огрызнулся парень.

Приблизившись, второй нерил, несмотря на то, что был ниже рыжего на целую голову, просто сцапал его за шкирку и потащил с площадки.

— А подраться? — возмутился рыжий.

— Заткнись.

Второй чужак, вопреки всем законам тяготения и немалому грузу в виде парня, оттолкнувшись от асфальта, резко взмыл вверх, в один прыжок забравшись на крышу, а после и вовсе исчез из поля зрения.

— Офигеть! — выдал Олег и только теперь заметил, что Игорь уже какое-то время не подает признаков жизни.

* * *

За окнами "рендж-ровера" стремительно проносились столичные улицы. Неоновые вывески, светящиеся плакаты, огромные наряженные ели — все смазывалось в снежной пелене. Новый год — время чудес. Только почему-то в случае Игоря даже чудеса оказались какие-то странные.

Хотя, наверное, стоило поблагодарить высшие силы и за это.

Прислонившись лбом к стеклу, Ионов прикрыл глаза. Его мутило от слабости — сказывалась сильная кровопотеря. Тут же, с переднего сиденья к нему обернулся взволнованный Олег. Андрей Викторович перестал отчитывать сына и коротко взглянул в зеркало заднего вида.

— Еще таблетку?

— Воды, если можно.

Матвеев-старший, резко перестроившись, затормозил у остановки и, включив аварийку, вышел к ларьку за минералкой. Будь Игорю хоть немного лучше, наверное, он испытал бы острый приступ смущения и дискомфорта. Слишком много заботы и внимания от не настолько уж близких ему людей — непривычно.

Бок стягивал плотный слой бинтов, под которыми жутко болел красный воспаленный рубец. С регенерацией полноценного нерила это ни в какое сравнение не шло, у того бы за прошедшее время даже шрама не осталось. Но, тем не менее, и такая малость была очень кстати. Иначе валяться бы Игорю в Новый год в какой-нибудь больнице, сочинив перед этим неправдоподобную историю про друзей, подбивших его влезть на заброшенную стройку.

А так был шанс, что к ночи уже все затянется.

— Держи, — пустив в машину морозного воздуха и с десяток любопытных снежинок, Андрей Викторович протянул Ионову бутылку. — Скоро будем на месте. Об инциденте я сообщил, так что тебя обещали сильно не мучить расспросами и тестами для начала и даже подлатать немного.

— Звучит неплохо, — неуверенно улыбнулся Олег.

Он уже выяснил, что друг на него не сердится, и выслушал от отца часовую отповедь на тему, как можно быть насколько легкомысленными. Так что с одной стороны, худшее было позади, но совесть и чувство вины никак не унимались.

Игорь, жадно осушив половину бутылки, хрипло согласился.

— Да... если меня и пустят на опыты, то не сегодня.

— Глупости.

Андрей Викторович страдальчески поморщился — уже минут пятнадцать они еле тащились за каким-то "солярисом". И не выдержав, мужчина все-таки пошел на обгон, с интересом глянув в боковое стекло, чтобы понять, кто же такой правильный соблюдает скоростной режим и с зубодробильной вежливостью пропускает всех.

— Никто тебя на опыты пускать не собирается. Да, возьмут пару анализов, прогонят по симуляторам, дадут тесты порешать, может, с психологом побеседуешь. А потом потихоньку ассимилируешься в нашем обществе.

— И никаких пророчеств? — скептично напомнил Игорь.

Оба Матвеева расхохотались.

— Нет, обойдешься без шрама на лбу, — они проехали светящиеся башни Москва-Сити, свернули с третьего транспортного на Звенигородское, еще раз повернули и теперь ехали по мало освещенной улице явно нежилой части района, миновав пару строящихся автоцентров, заправку и несколько крайне "приятного" вида зданий с темными окнами.

— Судя по тому, что я вижу, — продолжил Андрей Викторович, — у тебя нет способностей, которые могли бы представлять для нас угрозу или ценность. Да и Нер на тебя влияет чуть иначе... скорее всего, ты не сможешь пользоваться всеми его возможностями, и если и проживешь дольше обычного человека, то ненамного. Увы.

— День назад у меня не было и этого, так что все супер, — не согласился Ионов.

— Значит, их интересует только, как Игорь перешел в Нер? — уточнил Олег и, повернувшись к другу, с усмешкой объяснил: — Тут в одном здании и отдел охотников, и инквизиция. Так и удобнее, и экономнее, а то арендодатели сейчас хуже мервей...

Они припарковались в пустой карман около трехэтажного строения приятного салатового цвета. Несмотря на поздний час и давно окончившийся рабочий день, во многих окнах горел свет, падая прямоугольными пятнами на узкую заснеженную улочку, оканчивающуюся тупиком.

Олег, выскочив первым, помог выбраться из машины Ионову, придержав, пока друга шатало из стороны в сторону.

— Пап, мы же к Данте? — и уже Игорю пояснил: — Он суровый, но классный!

— К Денису Алексеевичу, сын, что за фамильярность! — поправил Матвеев-старший и, подхватив Игоря под локоть с другой стороны, помог тому, неловко переступая по снегу, направиться в сторону входа.

— Значит, к нему, — сделал вывод Олег и прошептал: — В любом случае, все его называют Данте.

— Странный псевдоним.

Друг кинул осторожный взгляд на отца, тот сделал вид, что его это не касается.

— Эм, знаешь, с учетом, что он один из старейших нерилов на планете и менял места проживания не один десяток раз, то вероятнее всего, псевдоним как раз "Денис Алексеевич".

Несмотря на боль и слабость, Игорь ощущал странное предвкушение. Возможно, знакомство с другой стороной привычного мира началось не на самой оптимистичной ноте, но чем больше Ионов узнавал о нерилах, тем больше понимал, что, возможно, это именно то, чего он ждал всю свою короткую человеческую жизнь.

Глава 3

Инквизиция

Неважно, что вам говорят — вам говорят не всю правду.

Закон Мерфи

Их ждали.

Молодой охранник поздоровался с Андреем Викторовичем, кивнул Олегу, с любопытством изучил бледного Игоря, после чего разблокировал железную дверь, пропустив их внутрь. Почему-то, несмотря на то, что парень не казался сильным, да и система защиты не выглядела особенно мудреной, интуиция подсказывала Ионову, что вряд ли сюда может проникнуть человек без допуска.

— Наконец-то! — с пуфиков у раздевалки тут же подскочила какая-то девчонка, на ходу убирая в ранец планшет. Выглядело это небольшое существо, чем-то напоминающее нахохлившегося драчливого воробья, лет на пятнадцать или меньше.

— Давай сюда "сверхурочные", — позвала она Игоря и нетерпеливо подпрыгнула.

Худощавое телосложение, торчащие в стороны темные короткие хвостики, простое некрасивое лицо и крупный рот смотрелись бы забавно, если бы не янтарно-желтый холодный взгляд умудренного опытом и жестокого существа.

— Раздевайся! Я через одежду лечить не умею, — продолжила командовать нерил, успев обменяться со старшим Матвеевым крепким рукопожатием, как с равным. Олега она будто бы вообще не заметила, а тот почему-то не стремился напомнить о себе, задвинувшись за отца.

Игорь же, неловко ворочая руками, пытался расстегнуть рубашку. Видимо, устав ждать, повязку девочка содрала самостоятельно и пристально уставилась на поле деятельности. Края раны сошлись, образовав плотную корку, где-то спустя час, после того, как Игорь пришел в себя в квартире Матвеевых. Однако от резкого рывка теперь по этой корке пробежала трещина, причинив Ионову массу неприятных ощущений. И из раны вытекало что-то крайне отвратительного вида. Запах был соответствующий. Весь бок покраснел и опух.

— Пф, — девочка, кажется, ожидала чего-то большего, — да-аа... фиговенькая регенерация. Не повезло.

А в следующий момент она ткнула указательным пальцем точно в рану. Игорь едва не задохнулся от боли. Перед глазами и в голове кажется решили дать пару залпов салюта, а в месте, которое пробил прут, будто бы черная дыра образовалась.

— Вот и все. Счет, как и договорились, потом Данте предъявлю, так что не парьтесь. А ты, мелкий, учти на будущее, если еще на железки решишь падать — деру я с пациентов три шкуры. До встречи!

— Благодарю, текхент, — пока Игорь приходил в себя и пытался продохнуть, за него проявил вежливость Андрей Викторович.

Девочка только отмахнулась и, даже не попрощавшись с охранником, выбежала на улицу. Как и была — в одной футболке с короткими рукавами, легких джинсах и разноцветных кедах.

— Ее зовут Сина, — снова принялся изображать экскурсовода Олег, — но по имени ее разве что Данте может называть, не боясь нарваться на пинок. Ну-у и папа... папа у меня крут!

Матвеев-старший только головой покачал, наблюдая, как Игорь с удивлением рассматривает свой бок. За те мгновения, что его ослепила боль, от раны не осталось даже следа — чистая, ровная кожа. Разве что краснота пока никуда не делась. А спустя несколько глубоких вдохов, Ионов понял, что слабость так же отступила. Он чувствовал себя, без стеснения сказать, великолепно.

— Как такое возможно?

— Она лучшая. Во всяком случае, на данный момент во всем Европейском бюро. Два целителя ее уровня живут в Китае и Южной части Африки. И больше нет. Ходят слухи, что если со времени смерти не прошло двадцать четыре часа, она может и мертвого вернуть. Но я не уверен, что это правда. Нам повезло, потому что Сина в очень хороших отношениях с Данте — куда он, туда и Сина переезжает. Про возраст ее просто не спрашивай...

— Игорь, одевайся. Олег, следи за языком, — укорил Андрей Викторович, — нам оказали очень большую услугу, так что не будем заставлять ждать. Пойдемте, мальчики.

Ионов уже застегивал рубашку. В том месте, где она прилегала к повязке, остались темные пятна. Приходилось надеяться, что неопрятный внешний вид ему простят.

Они поднялись на третий этаж и прошли несколько поворотов по широкому коридору с дорогим паркетным покрытием. Очень скоро стало понятно, что видимость работы припозднившиеся нерилы исключительно профессионально изображали, ожидая необычного гостя. Заслышав шаги, они выглядывали из кабинетов, будто надеялись увидеть как минимум небывалое чудо, а не обычного парня с непримечательной внешностью.

Взрослые люди, наверняка заставшие еще царское время, а может и видевшие более ранние события, сейчас выглядели любопытными детьми в зоопарке или музее. И надо сказать, Игорю выступать в качестве главного экспоната было не очень приятно. Он ссутулился и прибавил шагу, надеясь, что скоро они доберутся до кабинета этого загадочного Данте, который, судя по восхищенному придыханию в голосе друга, действительно был интересной личностью.