Залетная гостья. Книга первая.

Ну и ну! Как у них все сложно! Получается, Кир в какой-то степени поступил подло. Кстати, кажется пришло время разобраться с одним из трех зол:

— Ты читаешь мои мысли, Дар? — задала я мучивший меня вопрос. Одно дело быть наслышанным о подобной банальности в кино, а другое — столкнуться с этим вот так внезапно.

— Все, обладающие магией, могут по собственному желанию читать мысли, чувствовать эмоции и иногда воздействовать друг на друга. Предупреждая твой вопрос, — я открыла рот, чтобы недоуменно воскликнуть о том, что я тоже оказывается могу колдовать, — огорчу. В тебе капля нашей крови присутствует, досталась от отца, но так как ты никогда ранее не практиковалась, то этот дар, твоя искра, возможно навсегда останется потухшей, в состоянии сна. Хотя, если ты постоянно будешь находиться в активной магической среде, все может произойти. Обрадую тем, что никто, чья искра менее сильна, или если у тебя есть специальный амулет, не в состоянии нарушить твое личное пространство. Правда, такие амулеты на вес золота. Вот мой, например: — Дармир достал из-под рубашки скромный, никак не вяжущийся с его роскошным обликом крошечный голубой камушек, по форме напоминающий каплю слезы или дождевой воды. Как выяснилось, смесью этих двух жидкостей и являющийся.

Еще брат добавил, что тому же Киру на такую вещичку, способную одновременно и защищать своего носителя и усиливать его магические силы, разжигая искру, постоянно подпитывая ее энергией, пришлось бы копить несколько десятков лет при условии, что он бы откладывал все свое жалованье!

Увлеченные разговором, мы проследовали к заднему входу, раза в три меньше главного, без нависшего над дверью фронтона и без излишеств в качестве многоступенчатой лестницы. Вполне себе обычная деревянная дверь, какая у меня дома вполне могла сойти за межкомнатную, только с глазком посредине. Это показалось мне странным: 'Зачем нужен глазок, когда имеются стеклянные окошки с очень милыми белыми в мелкий розовый цветочек занавесочками? Если их отодвинуть, можно и так разглядеть посетителя. Кто там обычно должен в нее постучаться? Молочник, почтальон, доставщик пиццы, инспектор полиции, соседи...' Вспомнилась одна тихая английская деревенька, нравы которой мне описывала проведшая в ней лето по обмену та самая одноклассница, которая не в ладах с правилами аэропутешествий.

— Не удивляйся, — вновь прочитал мои мысли брат. — Глазок у нас не простой. Иногда к нам заглядывают магические существа, не желающие быть кем-либо увиденными, или какое-нибудь привидение или полтергейст... В общем, периметр дома зачарован, но стоит прорвать защитную линию, слегка приоткрыв дверь, или распахнуть окно, предварительно не начертив на раме специальный символ, как появятся незваные гости. Например, своды арочной галереи, если присмотреться, исписаны символами защиты: ни одна фея или дриада, а тем более домовой без разрешения или приглашения не проникнет! Мы могли бы зачаровать само стекло, но это дурной тон, знаешь ли. Как если бы на входе в квартиру ты оставила огромную собаку, которая обнюхивала бы каждого, не гнушаясь в случае чего закусить гостем.

Дармир вынул из кармана жилета крошечный ключик, больше похожий на игрушечный, и вставил его в замочную скважину. Но вместо того, чтобы провернуть, оставил его попросту внутри. Несколько секунд ничего не происходило. А затем замочная скважина засветилась и дверь выплюнула ключ обратно! Хорошо, что Дар его поймал, а то отыскать его в траве было бы весьма проблематично.

— Лесса опять испортила замок! Что за девчонка! — возмутился брат, при этом, однако, злости в его голосе не было. Разве что досада и немного обреченности.

— Что за Лесса?— тут же подхватила и решила выяснить я. 'Неужели, еще один очередной дальний родственник? Хотя, постойте, родственница! Ведь ни с кем из представительниц женского пола пока не довелось пересечься!' Меньше чем за сутки я обросла ими как отец щетиной. Пока он жил с нами, ему приходилось бриться дважды: утром, перед уходом на работу, и вечером, перед сном, иначе, когда он собирался поцеловать меня на ночь, жутко кололся. Однажды, когда он был в отпуске, то не брился несколько дней, и в итоге когда пришла в гости бабушка, то не узнала его и хотела вызвать милицию.

— Предупреждая твои следующие вопросы: у меня есть два брата, с одним из которых ты уже успела познакомиться, Кэнит — младший, Руцел — самый старший из всех, живет отдельно, у него уже своя семья, он приезжает на выходные. И две сестры: Лесса, близняшка Кэнита, они двойняшки, и Руасса, с ней мы погодки, но ее сейчас здесь тоже нет. Она учится в Академии прикладной магии в столице и готовится, вопреки воле родителей, остаться в ней и преподавать бытовое колдовство для магически слабо одаренных. А основы боевой магии, свою основную специализацию, которую получила в Школе Высших магических искусств, решила оставить в качестве хобби. Смех да и только.

Пока Дармир делился со мной подробностями своих семейных, а частично и моих, уз, дверь тихонечко распахнулась, словно любезно и как бы одновременно слегка виновато приглашая нас внутрь. Откуда у меня в голове сложилось такое впечатление, я не знала, но решила списать все на общую необычность творящихся событий. Помнится, машина, на которой Гарри Поттер как-то летел в Хогвартс тоже вроде бы была неживая, но вела себя самым разумным образом. Интересно, это закон всех волшебных миров?

— Входи, солнце уже почти село, — распахивая дверь на полную и пропуская меня вперед, любезно предложил брат.

Внутри поначалу было темно, но как только Дар захлопнул ее, прихожую залил приятный свет, льющийся, как я подметила, из неких овалоподобных светильников, напоминающих чем-то приоткрытую морскую ракушку. Вдоль стен же шел целый ряд разноцветных бра, висящих прямо в воздухе, но достаточно тесно примыкающих к ним, представляющих собой... я бы обозвала эту конструкцию парящими 'настенными пакетами', в которые упаковали шарики света.

— Везде в доме, согласно предпочтениям мамы, имеются привычные тебе торшеры и люстры, правда мы обходимся без свеч, — пояснил Дар, заметив с каким пристальным вниманием я изучала обстановку прихожей, — а, используя бытовое колдовство, стягиваем солнечные лучи, сматываем их в клубки и помещаем в емкости. Силу освещения можно регулировать простым заклинанием. К слову, это все — творчество учеников Ру. Используя разноцветные линзы, она решила внести небольшое разнообразие в занятие, чтобы малышне было интереснее. А когда вздумала развесить это по всему дому, отец выделил ей целиком вторую половину дома, заднюю, в котором мы находимся, так что это еще только начало.

— Занятно, — прокомментировала я необычный дизайн помещения.

— Мне надо перенастроить дверь, а то если утром придет молочник и постучит, боюсь, случится страшное. Ты пока иди прямо по коридору, он выведет тебя в оранжевую гостиную, там посиди, подожди меня. А если к тебе подойдет домовая, такая, едва выше софы, в лоскутном платье и в фартуке пухленькая дамочка, попроси у нее голубой тхаль и что-нибудь перекусить. И уточни, вернулся ли уже Шуш с ответным посланием от Шеррера.

Выслушав и постаравшись запомнить указания Дара, оставила его озадаченно смотреть на дверь, словно на собаку, которую он только что решил начать учить подавать лапу, и пошла по коридору, попутно разглядывая все вокруг. Приятного, теплого пастельного цвета стены, тонкое ковровое покрытие с причудливым рисунком поверх деревянного паркета, через каждые десять-двенадцать шагов приставные столики с цветами в украшенных драгоценными камнями изящных, изображающих танцующий дев, вазах, изредка висящие между бра пейзажи с луговой травой, полуденным небом и невероятной красоты долинами... Я чувствовала себя так уютно и правильно среди всего этого великолепия, словно всегда жила в этом доме и ходила по этому коридору каждый день.

Наконец, я вышла в нежно-персикового цвета комнату, в центре которой стоял большой трехместный диван и несколько таких же глубоких широких кресел вокруг двухуровневого столика. На потолке висело... Конечно, я сразу же поняла, что этот большой яркий шар — необычная люстра, но понимание того, что внутри находится шарик самого настоящего солнечного света, полностью освещающего все пространство, рождало некое внутреннеe недоумение. Солнце в комнате!

Чуть поодаль уже горел кем-то зажженный камин. По сравнению с этим шариком света, огонь в нем показался мне тусклым и безжизненным. Но он давал тепло, так мне сейчас необходимое, поэтому я тут же метнулась к нему, чтобы согреться. Едва я успела поудобнее устроиться на ковре перед решеткой, как услышала позади себя осторожное покашливание:

— Миледи, вы наконец-то дома. Как мы рады! — Я повернулась и увидела перед собой стоящую на уровне глаз самую настоящую домовую, чем-то напоминающую мне домовенка Кузю, только чистую, с аккуратно прибранными волосами и опрятно одетую тетеньку. — Я сейчас принесу так любимый всеми в этом доме тхаль. Вы не останетесь равнодушны, поверьте. И что-нибудь перекусить. Как вы относитесь к пирогу с сальвой и яйцом? Я мигом!

Не успела я вставить и слова, что там упомянуть просьбу Дара, как она уже вернулась с подносом, уставленным тарелочками со всякой снедью. Кроме ранее озвученного я обнаружила целую кучу неизвестных мне продуктов.

— Да что же вы на полу-то? Ой, нехорошо! Давайте на диванчик присядьте, я вас пледом укрою. Это что же вы почти голая-то? Ой, нехорошо! Пойду платье вам раздобуду, на первое время самое простое, чтобы вы тут же переоделись до возвращения хозяина. Я мигом! — и она растворилась в воздухе, как и в первый раз.

Подняв поднос с пола, я устремилась к упомянутому дивану, в углу которого лежал свернутый в калачик плед. Удобно устроившись и откинувшись в глубину сидения, разместила поднос рядом с собой и принялась изучать его содержимое. Пирог, разрезанный на удобные для еды кусочки-квадратики, с неповторимым запахом и сочащийся жиром, тут же приковал все мое внимание. Откусив кусочек, я застонала от блаженства: он был таким вкусным! Яйцо, зелень, сальва, на деле оказавшаяся обычной красной рыбой, тонкое слоеное тесто... Вкуснятина! Не удержалась и набила полный рот. А чтобы не подавиться — рискнула запить голубоватой жидкостью. Надеюсь, зубы от нее не окрасятся. По вкусу это оказалось чем-то средним между цветочным отваром с примесью жасмина и настойкой из гвоздики, которой периодически грешил дядя. Довольно своеобразно, но не дурно.

Покончив с пирогом, а съела я четыре кусочка, решив, что пятый будет лишним, мазнула пальцем в одну из многочисленных тарелочек с густым содержимым. Но не успела поднести палец ко рту, как почувствовала странную, но приятную слабость во всем теле. Вытерев палец о салфетку, потянулась было к тхалю, который окрестила для себя аналогом чая, но поняла, что единственное, что мне сейчас нужно, — сон. Поспать, потому что меня взяли и грубо разбудили непонятным кошмаром в три утра, потому что ко мне в квартиру ворвался мужик в плаще, огорошивший своей историей и моим в ней участием, потому что я устала и вообще голова идет кругом от всех случившихся событий.

Подложив под голову мягкую диванную подушку, подтянув плед повыше, оттеснила поднос ногой в противоположный угол и, широко зевнув, уснула сладким и таким необходимым сном.

Глава 3. Об услуге

Проснулась я от того, что настырное солнце бессовестно прогулялось по моему лицу, задержалось на носу и вынудило чихнуть. Апчхи! Одновременно с тем я и вскочила. Спалось просто чудесно, если не сказать сказочно: мягкая подушка под головой, матрас, точнее, перина, в которой я утонула, пуховое одеяло, такое легкое, но столь теплое... Что еще нужно для счастья? Правильно, подвергнуть его сомнению, включив анализаторские способности и рациональное мышление.

Прикинула: разнеженная до безобразия я задремала в персиковой, или как ее окрестил Дармир, оранжевой гостиной, а утро встретила в спальне цвета непоспевшей вишни, нежно розовой с кремовыми гардинами, воздушным тюлем, нависшим как полог над половиной комнаты из-за распахнутого окна и ворвавшегося в помещение летнего ветерка. Ну просто как в моем вчерашнем ночном кошмаре! Не хватает только того синеглазого оскорбившегося на всемирную несправедливость типа.

Неспешно потянулась, оттягивая момент вылазки из-под одеяла, огляделась еще раз. Эх, о таких хоромах с трехметровыми потолками, лепниной, резным шкафом и трюмо, зеркале в полный рост, обрамленном в оправу из темного благородного дерева с утонченной позолоченной отделкой, можно только мечтать. Но мне, всю жизнь, вскормленной диснеевскими реалиями, грезящей о прекрасном принце и дворце, именно сегодня захотелось очутиться в своей несколько обшарпанной с дешевой мебелью комнате, ступить на скрипящие половицы, вырубить будильник, надоедливо зудящий на столе и, укутавшись в халат, потопать на кухню готовить яичницу. Поскольку ощущение, что единственно лишней здесь являюсь непосредственно я, дало о себе знать, и я решила не затягивать любование интерьером, а быстро привести себя в порядок и найти Дара. Ведь намеревалась потребовать объяснений не далее как вчера!

Не тут-то было. Ни с того ни с сего в комнату вторглась целая толпа народа, возглавляемая вчерашней домовой, которую было практически не разглядеть под целой горой каких-то разноцветных тряпок, на деле, будучи скинутыми на кровать, оказавшимися пышными платьями. Целая вереница девушек, ворвавшихся следом, принялась, не обращая внимания на обалдевшую от такой бесцеремонности меня, раскладывать на стоящую в комнате мебель всякие чулочки, веревочки, ленточки, элементы нижнего и верхнего белья. При этом они жужжали как самый настоящий рой пчел на пасеке, кружили вокруг кровати и разве что не норовили укусить меня за торчащие из-под одеяла лодыжки и ступни. Ну все, надоело!

— СТОЯТЬ, БОЯТЬСЯ! — заорала я во всю мощь своего девичьего голоса, надеясь привлечь к себе внимание. Как же! На секунду воцарилась мертвецкая тишина, и все присутствующие действительно обратили внимание на мою раскрасневшуюся от крика мордашку. А затем продолжили как ни в чем ни бывало дальше заниматься своими делами. Точнее, подбирать к платью откуда ни возьмись вытащенные из-за чьей то пазухи миниатюрные, в пору Золушке, туфельки на изящном, но от того не менее устойчивом, каблучке. В комплект к ним — такие же небольшие, но воплне вместительные сумочки, кошелечки и ридикюльчики, а так же шляпки и даже зонтики!

— Да я тебе говорю, к ее бледному цвету лица темно-синий не подойдет, она будет выглядеть как недавно упокоенное умертвие! — пыталась убедить в своей правоте одна из служанок другую, безутешно тряся перед носом товарки подолом одного из многочисленных платьев.

— А я повторяю, этот оттенок, — девушка, которой только что чуть было не заехали по лицу тканью, в свой черед вытащила откуда-то сбоку из кучи наваленных обрезков не уступающий по размеру кусок и сунула его в руки коллеге по несчастью, — как нельзя лучше сочетается с ее глазами. Если мы слегка припудрим ей личико, будет выглядеть дорого и со вкусом, хозяйка будет довольна, что самое главное!