Гермиона Грейнджер и Чёрная чума

Я демонически расхохотался.

— Господи, Кадор, ты же так себя раскроешь! — застонала Гермиона. — Можно как-то… менее злодейски?

Я тихонько, но очень злорадно захихикал.

— Это бесполезно…

— Да ладно тебе, всё равно никто не поверит, — отмахнулся я.

— У нас сейчас окно, предлагаю сходить в библиотеку, — девочка поджала губы.

— Не могу, мне надо отцу письмо написать…

— В библиотеке и напишешь. Нам лучше не разделяться.

Я пожал плечами и последовал за ней. Библиотека так библиотека… Надеюсь, Гермиона знает, где она находится.

Как оказалось, именно за этим она и пошла.

— Здравствуйте, мадам, — обратилась она к пожилой леди за регистрационной.

— Здравствуй, юная леди. Я мадам Пинс, библиотекарь. Чем могу вам помочь?

— Меня зовут Гермиона Грейнджер, это мои одноклассники Драко Малфой и Кадор Фланнери. Сегодня мы заблудились по пути в класс. У вас не найдётся карты классных комнат или чего-то вроде того?

— Конечно, вот, держите, — она выставила перед нами три брошюрки. — А это наш традиционный приз первому первокурснику, который решил поискать карту в библиотеке. К сожалению, она только одна, но вы можете её разделить.

Мадам Пинс положила сверху коробочку с шоколадной лягушкой.

— Ой, спасибо, — Гермиона покраснела.

— Не желаете сразу завести читательские билеты? Обычно все спохватываются только к экзаменам.

— Да, конечно, почему бы и нет?.. — загомонили мы.

— Тогда ознакомьтесь с правилами библиотеки, — мадам Пинс вытащила на свет длиннющий свиток. — И я оформлю вам билет.

— Э-э-э… На это понадобится время, — я с ужасом посмотрел на правила. — Кстати, а почему карту сразу не выдавать? Вместе с расписанием?

— Кому надо, тот сам найдёт, а кому не надо… зачем лишний раз пергамент портить? — мадам Пинс таинственно улыбнулась. — Вы можете сесть там, у окна.

А за окном лето, трава, озеро, мерцающее бликами в солнечном свете.

— Гермиона, читай вслух, — почти взмолился я.

— Тебе интересны правила?

— Я же должен знать, что нарушать. И вообще, может быть, они меня устроят?..

Грейнджер пожала плечами и выразительно, вслух прочитала. Это оказалось быстрее, чем я боялся.

— О, молодцы, — мадам Пинс подошла как раз, когда Гермиона закончила. — Возможно, вы хотите уже что-то взять?

— Я бы хотела просто осмотреться… никогда не видела столько волшебных книг, — Гермиона смутилась.

Драко фыркнул.

— Да, я тоже, — поддержал я.

— Ну извините, мне нужно написать письмо домой, — Малфой демонстративно закинул сумку на стол и вытащил оттуда свиток, перо и чернильницу.

— Конечно, ищите, что вам интересно. После использования оставьте книги на столе. Если захотите взять что-то с собой, я у стойки.

— Да, мадам Пинс, мы прочли правила, — Гермиона улыбнулась.

Женщина кивнула и отошла.

В моё время волшебные книги были невероятной роскошью, хранившейся в домах чистокровных под надёжной защитой. Под такой надёжной, что можно было всех хозяев вырезать, а до книг всё равно не добраться. А тут… сотни, тысячи книг — читай, не хочу!

Книги по магической зоологии с двигающимися картинками. Книги по зельям, с пахнущими страницами… Книги по чарам, над которыми появляются фигурки, чтобы можно было со всех сторон оценить тот или иной жест палочкой.

Только одна проблема.

— Гермиона… а букварь тут есть? — тихонечко спросил я.

— Зачем тебе букварь?

— Я жил тысячу лет назад. Языка, на котором я говорю, уже не существует.

— А как я тебя понимаю? У тебя, конечно, жуткий акцент, но…

— Передача и чтение мыслей. Тебе кажется, что я говорю на английском, потому что ты меня понимаешь. Но на самом деле нет. А читать мысли книг я не могу…

— А читать мои мысли, значит, можешь?

— Только те, которые адресованы мне. Иначе ты бы уже заметила, я в этом деле очень плох.

— Ты говорил, что прочитал первые главы учебников.

— И это было с букварём.

Гермиона вздохнула:

— Вот как тебя бояться, а? Иди за стол, я что-нибудь подберу.

Я послушно вернулся к Малфою. Тот сидел и задумчиво пялился в окно. Я тоже посмотрел. Потом снова на Малфоя.

— Драко, а что ты пишешь? — не выдержал я.

— Письмо отцу, — отозвался он. Судя по чистоте свитка, дела у него тоже шли не очень.

— А… О чём?

— Как я оказался у дракона под хвостом и почему меня оттуда не надо вызволять.

— Подумаешь! Скажи, что наблюдаешь за перспективным потомком друидов, который временами сбалтывает секреты…

— Да при чём тут ты? — он с досадой посмотрел на меня. — Как я оказался в одной спальне с грязнокровкой — вот что важно! Это может нанести вред мой репутации и брачному договору!

— М-м-м… Сколько у тебя братьев и сестёр?

— Ни одного, а что?

— О, так ты единственный наследник? Тогда шли отца к чёрту. Всё равно наследства не лишит.

— Ага, зато может забрать из Хогвартса и запереть в подвале, пока я не сбавлю спесь, — Драко передёрнулся.

— Что, даже без розог? Ух ты!.. — восхитился я. — Может, сказать, что Гермиона твой паж? Когда-то чистокровные брали под своё покровительство талантливых магглорождённых.

— А что? Это идея! — оживился Драко.

— Только с ней это обсуди, а то если она об этом узнает не от тебя… Ведьмы бывают очень изобретательны!

Гермиона как раз выплыла из-за полок, держа три здоровых талмуда.

— Вот, — она хлопнула передо мной первые два. — Тебе это поможет.

— «Большой толковый словарь» и «Справочник по орфографии»… Ух ты! Так буквари разные бывают?

— Чего-чего? — озадачился Драко.

— Кадор… очень плохо читает на английском, — дипломатично ответила Гермиона.

Послышался стук. Это Малфой упал лбом на столешницу. И ещё дважды постучал в неё лбом.

— У всех тёмные лорды как тёмные лорды, а у меня — Кадор! — пожаловался он.

— А вот какой он тёмный лорд, мы сейчас узнаем, — сообщила Гермиона, решительно берясь за третью книгу.

«Величайшие тёмные маги с древнейших времён и до наших дней» — гласила обложка.

— «Чёрная чума, он же Чёрная смерть, он же Чёрный дракон — тёмный маг девятого века нашей эры, — начала читать Гермиона. — Считается отцом современной тёмной магии. В отличие от своих предшественников, не хранил секреты своего могущества в тайне, а охотно делился ими со своими последователями. В последователи же он брал всех: будь это чистокровный, полукровка, магглорождённый, волшебное существо или даже маггл. Обладает бессмертием неизвестной природы. Поныне заперт в тюрьме, которую мы сейчас называем Азкабан».

Гермиона сделала паузу, мы выжидательно на неё посмотрели.

— Что уставились? Это всё! Чего вы хотели от детской энциклопедии?

— Кровавых поучительных сказок, конечно же!

— Как можно учить магии маггла? — озадачился Драко.

— Запросто. Колдовать они от этого не научатся, но убивать зарвавшихся магов — да легко. В основном проблема в невозможности удерживать два заклинания одновременно. Так что пока один маггл провоцирует атаку, другой — стреляет ему в голову.

Гермиона сглотнула.

— Есть же всякие защитные амулеты и чары, которые накладываются до боя, — не поверил Малфой.

— Сейчас — возможно. Тогда зачарованные вещи были большой редкостью, а сами чары держали в секрете и передавали из поколения в поколение. Так что подобная защита учитывалась, но зачастую считалась фактором, которым, в силу его редкости, можно пренебречь.

— Ладно, допустим, — он прикрыл глаза, мотнул головой. — Грейнджер, мне надо написать отцу о происходящем. Можно я назову тебя своим пажом?

— Нет.

— Но почему?

— Почему? — она задумчиво на него посмотрела. — Во-первых, потому что это неправда. Во-вторых, это оскорбительно, дурак!

— Ты не понимаешь! Наша семья всегда ратовала за чистоту крови! Мы даже… нас даже обвиняли в связи с Тёмным Лордом! Я не могу просто взять и написать: «Извини, папа, теперь я дружу с грязнокровкой»!

— А ты дружишь? — Гермиона мгновенно вспыхнула.

Драко обречённо кивнул.

— Тогда… — девушка задумалась. — Слушай, почему бы тебе не написать по-другому? Я слышала, что Слизерин после войны находится под действием негласного бойкота. Что все остальные считают нас изначально тёмными магами и приспешниками Того-кого-почему-то-нельзя-назвать. А тут магглорождённая попадает на факультет. Хороший шанс показать, что всё это враки, улучшить репутацию… Показать, что не грязнокровок не любите, а попирание традиций, отсутствие этикета… И что твой замысел не все оценили, но ты работаешь над этим…

— Хм… Отличная мысль, Гермиона. Так и напишу, — проговорил Драко. — Это хотя бы будет выглядеть осмысленно. А не так, что я просто не туда сел и вовремя не убежал.

* * *

— Гермиона, а что такое антиматерия? — спросил Малфой уже после того, как написал четвёртую версию письма. Она же была заключительной. Предыдущие три он разорвал и назвал жалкими.

— Это такая же материя, как обычная, только с противоположным электрическим зарядом, — отозвалась она, не отрывая взгляда от книги по истории тёмной магии. — Вместо электрона — позитрон, вместо протона — анти-протон. В целом, у неё такие же свойства, как у обычной, нашей материи, но когда они сталкиваются, происходит аннигиляция. То есть переход всего вещества в энергию.

— Э-э-э… Чо? — выразил я с Драко нашу общую мысль.

Гермиона подняла голову и посмотрела на наши недоумевающие лица.

— Вы, что, никогда фантастику не смотрели? А, ну да…

— Ладно, что такое антиматерия я, допустим, понял, — примирительно поднял руки я. — А что такое электрон?

— Серьёзно? Так, ладно Кадор. Драко, ты тоже не знаешь, что такое электрон?

— Это что-то маггловское. И связанное с электричеством, — гордо отозвался он.

— М-да… Кажется, мне тоже нужно написать родителям письмо, — Гермиона полезла в сумку за тетрадью. — Рассказать, что познакомилась с чистокровными магами, а один из которых ещё и иностранец. И попросить переслать мои старые буквари и энциклопедии, а то маги даже не знают, что такое электрон.

— Пф! Нам и не нужно, мы же маги! — Малфой сложил руки на груди.

— Да-да, попроси, мне очень интересно, — загорелся я.

— Магглолюбец, — фыркнул Драко.

— Дурак. Перед тобой открыт целый мир со своими чудесами, сокровищами и возможностями, а ты презрительно от него отворачиваешься. И почему? Потому что тебе папочка так сказал.

— Ну и шёл бы ты учиться в маггловскую школу, что ты здесь-то забыл?

— Вот после Хогвартса и пойду. Мне нужно сдать СОВ для получения минимально легального статуса в магическом сообществе, чтобы не терять его, если что. Ведь волшебный мир тоже со своими чудесами.

— Ну всё, написала. Побежали на обед, потом у нас Чары, сдвоенные с Когтевраном, — Гермиона решительно встала, пресекая препирательства. — Будет тебе энциклопедия, Кадор. Пойдёмте.

* * *

Во время обеда ситуация была немного странной. От нас отсели так же, как на завтраке, но косились… странно. Я не знаю и знать не хочу, что творится в голове у этих чистокровных, но если вздумают бузить — я с радостью проверю на них весь арсенал новомодных маггловских штучек.

Зато к нам подошёл старшеклассник с Пуффендуя и пожал нам всем троим руки. За смелость, отвагу и возвращение к старым традициям.

— Я уже думал, что нормальных слизеринцев нет, не будет и быть не может, — сознался он. — Так держать. Покажите этим зазнавшимся задницам! Обращайтесь, если что.

И пошёл на свой урок.

— Вот блин, — Драко посмотрел ему вслед. — А ведь когда-то внутренние скандалы Слизерина оставались на Слизерине.

— Если бы от нас не отсаживались так демонстративно, то, может быть, и сохранили в тайне свой секрет, — я пожал плечами. — А так за нами вся школа наблюдает.

Гермиона вздохнула. Про то, что надо было поступать на Когтевран, она не сказала.

* * *

На Чарах мы тоже начинали с теории. Что такое заклинание, из каких компонентов оно состоит… Теоретически, для колдовства хватит голой воли волшебника, но на практике так не умеют даже такие крутые и древние маги, как я. Точнее, если меня запереть в каком-нибудь кристаллическом гробу, чтобы я не смог сделать ни одного движения, то, наверное, я бы достаточно быстро научился разбивать этот кристалл волей.

Всегда в разы проще подкреплять свои намерения жестом или словом. А лучше и тем, и другим одновременно.

Более интересной для меня темой оказались проводники волшебства, они же волшебные палочки. Профессор Флитвик вскользь упомянул, что раньше в Европе не было согласия в этом вопросе. Кто-то использовал посохи, кто-то — зачарованные кольца, браслеты и даже диадемы…

Но все эти предметы либо переходили из поколение в поколение и, следовательно, не подходили идеально каждому потомку; либо создавались магом уже после того, как он более-менее научился колдовать. До тех пор, пока волшебная палочка не стала официальным инструментом у колдунов Ватикана.

А монахи-волшебники передавали свои секреты не из поколения в поколение, а через службу в монастырях. Там же, в монастырях, эти волшебные палочки и изготавливались.

Палочки совмещали в себе преимущества колец и посохов, будучи гораздо дешевле и не имея их недостатков.

Посох создавался из изначально магических материалов: частей тела волшебных животных или растений, в немагической оболочке для стабильности. Но проблема одна — размер. Магическим посохом особо не поразмахиваешь, в тесном помещении или в лесу не повоюешь, да и когда радикулит разберёт — тоже.

Кольца и браслеты создавались из минералов. А минералы — это вещи такие, только полумагические. Их свойства зависят от того, что ты о них думаешь. Поэтому один и тот же проводник, будучи у владельцев из разных стран, мог обладать разными свойствами. Заклинания получались менее мощными… зато руками можно было изобразить множество жестов, так что это компенсировалось изящностью и точностью чар.