Больной Мозг Армии

Но это была хоть и неприятная, но частность. Найденные опытным путем способы решения этой проблемы получили должную оценку и почти мгновенно были узаконены. Столь же оперативно вносились необходимые коррективы в разработанные планы. Но последнее у Мольтке всегда было процессом непрерывным.

"Планы — ничто, планирование — все".

Именно этой фразой он выразил самую суть того, чем занималась на войне его квартирмейстерская служба. Гораздо большую неприятность им доставили французы в плане стратегическом. То, что французы не имели в тот момент системы искусственного интеллекта, еще не означало, что у них вообще отсутствовали мозги. В тот момент, когда Франция была полностью дезорганизована, оставшись без армии, без оружия и крепостей, нашелся человек, который сумел переломить ситуацию на полях сражений. Леон Мишель Гамбетта, так звали этого человека, применил широко разрекламированную либералами стратегию — закидывание врага трупами. Ну а если без ерничанья, то под его руководством начала осуществляться перманентная мобилизация. Эрудиты знают в чем ее суть, а для прочих читателей я расшифрую это понятие позже. Важно то, что Гамбетта ("сволочь одноглазая"), облечённый диктаторскими полномочиями, за месяц организовал оборону. Собранная им армия в течение четырёх месяцев выдерживала натиск превосходящих германских сил. Мольтке такая стратегия весьма не понравилась. Противопоставить ей можно было только стратегию "тотальной войны". Но как раз к этому не готова ни Пруссия, ни ее германские союзники, ни сам Генштаб. Да и вообще никто в мире. Пришлось заключать мир, так и не сумев окончательно сломить могущество Франции.

Несмотря на достигнутые на поле боя успехи, почивать на лаврах творцу не довелось и после войны. Возникновение Германской Империи меняло в той жизни многое. Соседи от этого никакой радости не испытывали. Скорее наоборот. Но не радовался и свежеиспеченный германский император. "Бедная Пруссия! Она стала Германией!" — примерно такими словами охарактеризовал изменения в собственном статусе Вильгельм Первый. Уж он то знал, что говорил. А для Мольтке наступила пора новых забот — требовалось превратить сборище союзных армий разной степени боеспособности в единый боевой организм. Менять приходилось буквально все. В том числе и систему управления войсками. В итоге, Прусский Генеральный штаб был превращен в знаменитый Большой Германский Генеральный штаб.

А какова была реакция в мире на "революцию Мольтке"? Его детище оценили по достоинству все. И естественно, что захотели иметь то же самое у себя. Но тут возникли два серьезных препятствия. Подготовка страны к войне, вопрос настолько серьезный, что приходится жертвовать своими интересами буквально всем. Я уже писал о том, как Генштаб диктует свои условия частникам. В результате выполнения его требований по подготовке страны к войне, частник рискует недополучить часть прибыли. Это уже повод для недовольства. Но и государственные учреждения теряют при этом часть своей самостоятельности. А каково разного рода парламентариям, чьи начинания тоже зарубаются на корню. Даже правители государств рискуют попасть под мощный пресс "военного Молоха". А что делать? Генштаб по сути своей и является органом военной диктатуры. В специфических условиях Пруссии, ничего ужасного в этом правители не видели. Зато в других странах... Представьте себя на месте французских или английских Ротшильдов, которым собственный Генштаб запретит делать выгодные инвестиции в германскую промышленность. А еще постарайтесь понять французских республиканцев, которым вояки мешают зарабатывать на забастовках. Да и британский парламент становится полным ничтожеством. А уж про то, что великокняжеской своре в России не придется получать откаты от строительства портов в Либаве, Порт-Артуре и Дальнем, я уже молчу. Такие проекты вменяемый Генеральный штаб зарубит на корню. В общем, делиться властью и терять возможную прибыль никто не хотел. Поэтому собственным Генеральным штабам урезали полномочия. Уже это сильно снижало их эффективность. Правда, во время Первой Мировой войны все это выплыло и полномочия пришлось добавлять. Но это ненадолго. Когда наступил мир, правители не просто взялись за старое. Они пошли намного дальше. Как мы знаем, эту мировую бойню развязали торговцы резаной бумагой. Но разве все эти Ротшильды с Рокфеллерами и прочие Шиффы с Вандербильдтами такое поставят себе в вину? Виновные в развязывании войны были назначены. Ими внезапно "оказались" Генеральные штабы всех стран — участниц Первой Мировой войны. Чтобы не допустить Второй Мировой войны, было принято решение о дальнейшей кастрации полномочий этих учреждений. На пользу делу это не пошло. Более того, вред от этого был очевиден даже пацифистам. Потому '"Версальские мудрецы" решили подстраховаться — согласно их протоколам, Германии запретили иметь свой Генеральный штаб. Считалось, что этого будет достаточно для мира и безопасности во всем мире. Вот только "Версальские мудрецы" упустили из виду, что Япония кастрировать свой Генштаб отказалась, а с Советской Россией подобное соглашение заключить не догадались. А это могло изменить всю картину мира гораздо радикальней, чем она изменилась впоследствии.

Вторым препятствием, благодаря которому Большой Германский Генеральный штаб оказался вне конкуренции, явилось полное отсутствие программистов в остальных странах. Про программистов я конечно шучу. Просто никто не понял главного секрета Мольтке. Все видели на что способен его "компьютер". Все видели как он работает. Из этого секрета никто и никогда не делал. Но никто так и не понял, как это все сделано. В итоге, все армии мира занялись внешним подражательством. Копировали буквально все: программы обучения, организационную структуру, нормативную базу... и в итоге получали совсем не то. Вместо дееспособного органа управления войсками, выходило собрание эрудированных бюрократов. В мирное время они еще худо-бедно справлялись с работой. Зато в военное они не оправдали возлагавшихся на них надежд. Все, что удавалось этим "контрафактным изделиям", так это более-менее сносно наладить работу тыла да составить планы проведения стратегических операций. Но вот осуществить непрерывное и твердое управление ведением боевых действий у них не вышло. Пришлось воевать по старинке: делать ставку на полководцев. То есть, на особые качества отдельных личностей. Что при этом выходило, всем известно. Превзойти немцев в качестве управления войсками никто тогда не смог. Победа над ними была одержана за счет кратного общего превосходства в задействованных ресурсах. Вот почему победители и запретили иметь Германии Генштаб: ведь его наличие давало немцам такие преимущества, которые позже давало монополия на владения ядерным оружием.

6. Тем временем в России

А в России, после окончания войны с Наполеоном началось тупое следование иностранной моде. Отечественная военная мысль утратила свою самостоятельность. Немалую в этом роль сыграла деятельность генерала Генриха Жомини. Сейчас мало кто вспомнит, чем же он был знаменит. Но в свое время известность его была велика и даже Денис давыдов упомянул его в своем стихотворении:

Говорят умней они...

(Д. Давыдов "Песня старого гусара")

Да что это за тип такой, сумевший по мнению поэта испортить лихих гусар? Если коротко — перебежчик. Неудачник на поле боя и лихой паркетный воин. Сей стратег долгое время работал банковским клерком в Париже. Каким он был финансистом я не знаю, но революцию во Франции вызвал именно финансовый кризис. Во время революционных войн стал командиром батальона к 1801 году, в мирное время вернулся в коммерцию. И опять, не знаю ничего про его коммерческие успехи, но известно то, что коммерсант Жоммини в это время изучил военное дело. Видимо на военной службе ему этим заниматься было некогда. А еще он издал книгу собственного сочинения по военному искусству, где сравнивал тогда еще Первого консула с Фридрихом Великим. Одновременно Жомини вступил волонтёром в ряды французской армии. Не знаю, кого он там в своей книге цитировал, но в полковники его Наполеон произвел. Это понравилось нашему светочу военной мысли и он решил не останавливаться на достигнутом. В 1806 году Жомини издал сочинение "Mémoire sur la probabilité de la guerre de Prusse", где изложил взгляды на войну с Пруссией. Наполеон взял талантливого автора в свой штаб. Видите, как нужно делать военную карьеру? Пара книг и ты учишь жизни маршала Бертье! На общей волне успеха, вчерашний коммерсант стал бароном. Такие фокусы очень хорошо проворачивать, находясь в толпе непричастных. Но ведь нельзя держать такое дарование на побегушках. Последовал качественный рост: в 1808 году отправился с маршалом Неем в Испанию в качестве его начальника штаба, "но вскоре был удален оттуда по наветам недоброжелателей, успевших восстановить против него маршала".

Это нужно понимать. Каков поп, таков и приход. Наполеоновские маршалы — это особая статья для сравнения. В чем их никто не упрекал, так это в отсутствии храбрости и военных талантов. А Ней вообще был отморожен на всю голову. Чтобы ему не понравиться, это нужно быть особым человеком. Известно, что этот лев умел уважать умных помощников. А еще он не терпел лизоблюдов. В общем, больше к руководству войсками Жомини никто и близко не подпускал. В качестве утешения ему дали чин бригадного генерала и произвели в военные историки. В Русскую кампанию 1812 года Жомини не участвовал в боевых действиях, он занимал должность губернатора Вильны, потом — Смоленска.

"Благодаря собранным им сведениям о местности переправа отступавшей французской армии через реку Березину прошла сравнительно удачно"

Да уж, удачно! Чем закончилась переправа через Березину, французы надолго запомнили. Правда лично для Жомини все закончилось действительно удачно. В кампанию 1813 года Жомини, снова был начальником штаба при Нее. Не то, чтобы Ней возлюбил этого типа, просто выбирать было не из чего. Гибель множества храбрых и опытных генералов привела к возвышению тех, кем раньше брезговали. И как оказалось, не напрасно. Он не был произведён в дивизионные генералы из-за недоброжелательства Бертье. Оскорблённый этим, Жомини в день истечения перемирия перешел в стан антифранцузской коалиции. Вот и все его "подвиги" на службе у Наполеона.

Зато на русской службе он развернулся! Принятый на русскую службу в чине генерал-лейтенанта и заодно генерал-адьютанта, он вел себя настолько подозрительно, что по настоянию наших союзников был отстранен от командования дивизией и до конца войны околачивался недалеко от царя. Правду люди говорят, что дерьмо не тонет. Умел Жомини угождать монархам. Еще как умел! Удивительно, но вопреки тому, что ни во французской, ни в русской армии его не переваривали весьма влиятельные сослуживцы, он умудрялся всегда добиваться благосклонности монархов. Причем доходило до идиотизма: в Военной галерее Зимнего дворца имеется портрет Жомини, хотя сам он был во время кампании 1812 года на противоположной стороне, на службе в армии Наполеона. Вот так! Произвели в герои войны 1812 года человека, который мало того что служил нашему противнику, так он вдобавок и подвигов никаких не совершил. Он даже в боях не участвовал. Нет ребята, право, на его месте должен быть иной француз. Например маршал Ней. Тот хоть и враг, но героем он был несомненным.

Дальнейшая его служба в Русской армии прошла возле августейших особ да за письменным столом. Написанием умных книг, да обсуждением прожектов он занимался до самой своей отставки. Но и после отставки продолжал что-то секретное царю на ушко шептать.

Когда знакомишься с его взглядами на военное искусство, возникают смутные подозрения об истинных причинах неудач на поле боя, что хронически преследовали М.Н. Тухачевского. Видимо он трудов Жомини начитался. Недаром ведь и его за умника по сей день считают. Но слава богу, что есть у русского человека спасительный инстинкт: лучше пребывать во тьме и невежестве, чем учиться у идиота и человека неверного.

Правда не стоит все сводить к влиянию одного только Жомини. Хватало и других "ученых и ослов". Начиная с Крымской войны, Россия не сумела выиграть ни одну серьезную войну. Периферийные и колониальные войны не в счет. Война 1941-45 годов, это первая после 1812 года война, когда нам удалось разгромить армию серьезного и сильного противника. До этого даже победы над сильно ослабевшими турками достигнуты были не очень то и легко. Можно конечно списать все на отсталость страны. Вот только При Петре Первом Россию даже в 1721 году не назовешь более развитой нежели Швеция. И в Семилетнюю войну Россия не была более передовой державой нежели Пруссия. А что говорить про 1812 год? Империя Наполеона резко превосходила нашу по всем статьям. Но похоронили все-таки армию Наполеона, а не нашу. И если глянуть уже на Великую Отечественную войну, то СССР отставал от Третьего Рейха по всем показателям. Но к лету 1944 года уже никто не сомневался в том, что РККА в состоянии добить Вермахт самостоятельно. Как видим, даже армии отсталых держав способны выигрывать войны у крутых европейских парней. Так в чем же дело?

Изучая эти войны, можно обратить внимание на то, что в это время командный состав нашей армии сильно отличается от командного состава "застойного периода". Можно не упоминать ни гениального Суворова, ни хитро-мудрого Кутузова. И даже методичного Барклая и яростного Багратиона, выдержать бой с которым было уже подвигом. Берем командиров более скромного ранга. Какие фамилии! Давыдов, Кульнев, Сеславин ... Это были типичные представители командного состава нашей армии той эпохи. А про скольких мы даже не помним? Но они были. Один из поэтов правильно писал о том, что люди поют про Роллана и Оливьеро, но не поют про Хоакино — лихого кабальеро. А почему не поют? Да потому что таких как он было много. Поэтому в народе и забыли про "Хоакина — лихого капитана".

А что же такое случилось с командным составом нашей армии? Разве исчезли в России "лихие капитаны"? Нет, не исчезли, они просто перестали соответствовать требованиям времени. Посмотрим на строевого офицера нашей армии в период второй половины 19 века— начала 20 века. Военно-учебные заведения той поры работали исправно. Но обычное училище дает знания и умения достаточные для того, чтобы успешно командовать в бою батальоном. А дальше все! Начиная с полка и выше, имеющийся багаж знаний недостаточен. Можно конечно самостоятельно повысить свой образовательный уровень. Некоторые так и делали. Только нужно понимать простую вещь — не всегда для этого у командира есть время и возможности. Если у тебя военная судьба сложилась так, что ты безвылазно торчишь у черта на куличках, то каким образом тебе доставят труды иностранных военных теоретиков? Но это была еще не вся беда. Военная реформа Милютина привела к тому, что офицерская служба перестала быть престижной. Намного сытней стало служить директором гимназии в Симбирске или адвокатом в Урюпинске. Стоило дать поблажку, как много хорошо подготовленных офицеров подало в отставку, стремясь получить университетское образование и применить полученные знания уже в гражданской жизни. А кто шел на их место? Да сущие неудачники! Причем не очень образованные. Четыре класса церковно-приходской школы и можешь смело сдавать на первый офицерский чин. Полчаса позора перед приемной комиссией — и ты офицер. У этих точно не выйдет читать в подлиннике труды иностранных корифеев. Они как и Чапаевв не сведущи в языках. По немецким меркам того времени, их уровень развития соответствовал уровню развития немецкого унтер-офицера.