Fallout: На службе силы зла

К городу вело три дороги, больше похожих на расширенные тропинки. Чуть южнее расположилось что-то вроде пастбища, по крайней мере, там было заметно больше растительности, чем в прочих местах вокруг, и бродили брамины. И никакой охраны или хотя бы ограждения — пожелай я захватить Клэмат, легко справился бы с помощью десятка людей, хотя бы отдалённо представляющих, как держать оружие.

Пожалуй, это напоминало «картонные» города дикого запада, как их показывали в вестернах, ну, разве что с поправкой на постапокалиптические декорации, остатки асфальта и каменные стены.

Ещё раз окинув город взглядом в прицел, поправляю снаряжение и начинаю спускаться с холма. Тропа, по которой я шёл, постепенно превратилась в старую автомобильную дорогу, кое-где обвалившуюся, большей частью заросшую желтоватой травой и присыпанную землёй. В город она входила между относительно добротно выглядящим кирпичным зданием и выглядывающим из-за чахлой кучки деревьев загоном для браминов, к которому ещё дальше примыкало небольшое поле кукурузы.

Что странно — волнения не было, даже когда я увидел людей собственными глазами, а не через оптический прицел, организм воспринял это нормально. Ни учащённого сердцебиения перед «событием», ни испарины, в общем — увидел и увидел. Ну да, ему-то чего? Он в этом мире вырос. Люди же, прямо скажем, выглядели непрезентабельно — старая, ветхая одежда, давно потерявшая изначальные цвета, не самый здоровый вид, грязные руки. Собственно, грязной была и одежда, и волосы, и вообще всё, включая улицу и стены домов, причём это было заметно даже с сотни метров. Короче говоря, с первого взгляда Клэмат заслуживал только одного приличного определения: бомжатник.

Меня тоже заметили, и, похоже, впечатление я произвёл сильное, по крайней мере, мужичок, кормивший браминов в загоне, поспешил бросить работу и, перебежав дорогу, скрыться за кирпичными зданием, а меньше минуты спустя из-за этого же угла высунулись две любопытные детские физиономии, начавшие пожирать меня изумлёнными взглядами.

Там же, с моей стороны, не доходя до угла пары шагов, прямо по центру дороги располагался большой деревянный стенд. К дощатому щиту было приколото множество бумажных листов разной степени ветхости, а сверху всё это гордо венчалось надписью «Доска объявлений». В памяти шевельнулось узнавание. Что ж, это неплохой способ в очередной раз проверить, насколько этот мир соответствует известному мне. Подойдя ближе, я остановится и, делая вид, что совершенно не замечаю взглядов мальчишек, приступил к чтению. Первый бросившийся в глаза желтоватый, но ровный и аккуратно закреплённый по уголкам лист бумаги гордо гласил:

«Хорошие деньги за хорошие шкуры. У вас есть шкуры гекко? У меня есть деньги. Особенно приветствуются шкуры золотых гекко. Сначала зайдите ко мне! — Сайаг, владелец, управляющий таверной "Золотой Гекко",» — вот и первая ласточка, по крайней мере таверна "Золотой Гекко" здесь есть. Перевожу взгляд на следующее объявление, чья бумага была уже похуже, но тоже не оборвана и закреплена ровно:

«Пропал человек. Кто-нибудь видел траппера Смайли? Рост примерно 180 см. Опрятен и одомашнен (по большей части). Пошёл на север и не вернулся, и я по нему немножко скучаю. Ардин Бакнер,» — а вот и Токсичные Пещеры, они же — довоенный армейский склад. Тут, пока что, всё сходится, и это отлично.

Отрываю объявление. Смотрим дальше.

Хм, рисунок. Зачёркнутый крест-накрест брамин, а снизу только одно слово «Торр». Мнэээ… Торра помню, а вот этой бумажки — нет, но ладно.

«Нужно помытца? Ничево нет лучше для настоящего мущины, чем харошая ванна. Три асобых вида на твой выбар! Рады пряставить прикрастную толлантливую Джени (недавно из Дэна). За падробнастими обращатся к Носатой Салли в купльне,» — а вот и бани. Интересно, неужели там не нашлось работниц с более представительной орфографией? Лист, кстати, был уже откуда-то вырван, и на бумаге ещё можно было разглядеть следы выцветших печатных букв. По всей видимости, в отличие от, как его... Поднимаю взгляд выше. …Сайага, тут вопросами должного рекламного сопровождения не заморачивались, рассчитывая на эксклюзивность услуг.

Так, а вот тебя-то я и искал:

«На-ту-ри-аль-ный анти-ква-рат. Раньша всё делали на славу. А сичас не делают вообче. Если тебе нужны дабротные старые вещи, приходи к тарговцу Вику — васточьная часьть делавово центра,» — Господи... в смысле — Эмрой животворящий, он же техник, образованный человек, один из немногих в Пустошах, кто способен починить компьютер или генератор холодного ядерного синтеза. Неужели в игре это объявление было таким же? Чёрт, не помню. Но звоночек опасный, вдруг он тут просто торгаш? Это всё может сильно усложнить, придётся быть осторожней, пока не смогу проверить.

Следующее объявление, про крыс в городе трапперов, я просмотрел, почти не обратив внимания, тем более оно и было-то нацарапано на чём-то очень похожем на обрывок обёрточной бумаги, этак размера 10 на 10 сантиметров. А вот за следующий клочок, немногим более качественный и большой, глаз уже зацепился:

«Больн. нога мешает делать дело. Треб. помощь в заправке самогонного аппарата. Ненадёжным и тормозам не обращаться. Спросить Виски Боба в таверне мамаши Бакнер,» — помню-помню, героический забег между стаями гекко за что-то около 30 монет. Кстати, всегда было интересно, что здесь за самогонные аппараты, которые требуют только заправки, гоня продукт без непосредственного пригляда? Это же просто мечта! Ну, как минимум половины мужского населения России.

Словно вторя моим мыслям, со спины содержательно раздалось:

— Ик! Д-дружище… Ик! Помираю… Пару монет подкинь, а… — я повернулся и осмотрел болезненного вида небритого мужчину в очень грязном тряпье. Судя по витающему амбре и контексту фразы, товарищ накануне очень хорошо заправился, и теперь у него люто «горят трубы».

— Держи… — достаю из кармашка на поясе мешочек и, отсчитав пять монет, протягиваю выпивохе. — Сам-то кто будешь?

— Я-то? — бомж с большой готовностью протянул руку и принял в пригоршню деньги. — Я — Альдо, городской привратник... Ик! Моя работа — встречать всех новеньких и отвечать на все их вопросы о нашем маленьком пасторальном городке, — попытавшись гордо выпрямиться, он чуть качнулся. — Добро пожаловать в Клэмат!

— Спасибо. Так что, привратник, расскажешь о городе?

— Ты м-меня… Ик! Спасаешь! Считай, что тебя официально... Ик!.. встретили в Клэмате! Ииии... Р-рас-с-скажу! Это сам… самый захолустный городок, какой только может быть в… Ик!.. наши тёмные времена…

— И что, тут всё настолько плохо?

— Не плохо… Ик! Особенно если есть, что выпить! Мамаша Бакнер — отличная женщина… Даже жалко…

— Да, я прочитал на доске объявлений, — киваю, — у неё муж пропал…

— Д-да, Сайли… Ик!.. или Смайли… Как-то так… Хор-роший человек! Всегда угощал меня…

— А вообще, чем живёт город?

— Ну-у... Одни возделывают землю, другие разводят браминов, но большинство ловит гекко. Д-да! Трап... ну эти… охотники наши… вон там, — он мотнул головой куда-то на запад, чуть не упав от резкого движения, — сидят. Говорят, неплохо живут, на гекко-то… ик! Охотясь… Я тоже хотел… Но опасное это дело… — он поднял дрожащую руку и указал куда-то за угол кирпичного дома. — А от-там купальни… Да-альше по улице и первый дом направо. Там так... Ик! Такие дев-вочки… м-м-м… Но меня не пускают… Говорят, я этот… небла... неплако… Плохой клиент, короче…

— Понятно, а что насчёт торговли? Где здесь можно пополнить припасы?

— К-купить или обменять барахло можно в таверне Бакнер у младшей... Бакнер. Или в "Золотом гекко". Кхм-кхм, — мужчина прокашлялся. — Иногда у них даже лечебные травы бывают, вот только мне они их... Ик!.. для поправки не дают. Вот жмоты они, что один, что другая. Чуть замешкался с оплатой... Ик!.. и вот ты уже на холоде и под дождём... На счастье, Виски Боб делает немного лекарства для своих друзей...

— Виски Боб?

— Да-а-а! Обычно... Ик!.. он сидит в таверне Бакнер, здесь, за углом... Вряд ли у него вчера хватило сил выползти оттуда и заправить аппарат, — Альдо горестно вздохнул. — Он ненадёжный источник лекарств для такого... Ик!.. больного человека, как я.

— Я правильно понял, что в городе только два торговца?

— А? Не-е-ет! Есть ещё Вик, он торгует совсем старым барахлом... Ну, торговал, точнее. Я его вообще-то давненько не видел. Точно не знаю, куда он мог подеваться. Поговори в... Ик!.. купальне с Дженни. Они с Виком были чертовски... Ик!.. близки. Хе-хе-хе. Дошло? Слава богу, ещё не растерял чувство юмора... А, ещё! — мужчина воздел дрожащую руку, как бы показывая важность следующих слов. — Есть же Дантоны! Братья... Они тоже торгуют, но... Не связывайся ты с ними... они... Ик!.. Плохие люди...

— Учту. Держи ещё монетку… — протягиваю кругляшок. — Поправь здоровье!

— Спасибо, друг! Спасаешь…

Ну что ж, подводя итоги, в целом всё выглядит знакомо. За исключением орфографии Вика, признаков, что мир отличается от известного мне, не замечено, и это не может не радовать. А значит, действуем по плану, и первый пункт — комната на ночь.

Свернув за угол и слегка усмехнувшись всё ещё глазеющим на меня мальчишкам, я почти сразу оказался перед дверью в таверну. Помнится, именно тут можно завести несколько полезных знакомств на будущее. Дверь была закрыта, и, каюсь, не удержался — распахнул её одним движением. Была бы она как в классическом салуне в вестернах, впечатление было бы куда сильнее, но и так фигура под метр восемьдесят, увешанная оружием и одетая в броню довоенного образца, произвела неизгладимое впечатление. По крайней мере, как и положено, в зале стало на несколько мгновений тихо.

Окинув взглядом скромное число посетителей, я прошёл к стойке и, сняв с головы шлем, улыбнулся стоящей за ней женщине. Или, скорее, девице. Выглядела она невзрачно — телосложение плотное, лицо хмурое и усталое, под глазами синяки от недосыпа.

— Добро пожаловать, — хм, попытка улыбнуться засчитана, — меня зовут Мэйда Бакнер. Я помогаю маме управлять таверной Бакнер. Чем могу помочь?

— Здравствуйте, — изображаю на лице как можно более приветливое выражение, — моё имя — Кейн, я хотел бы снять комнату на ночь и пообедать, это возможно?

— Комнатами заведует моя мама. Это к ней, — девушка указала головой в сторону одного из столиков, где сидела пожилая женщина, сейчас внимательно наблюдающая за нами. — А горячий обед будет стоить десять монет. Сегодня у нас жаркое из брамина с кукурузой, будете?

— С удовольствием, — выкладываю деньги.

— Можете пока занять столик или поговорить с мамой, — ещё раз улыбнулась Мэйда, на этот раз уже более естественно. — Жаркое сейчас разогреют и принесут минут через пять. Может, хотите выпить?

— Смотря что.

— У нас есть домашнее пиво собственного рецепта и самогон.

— Пива, пожалуй.

— Тогда ещё 5 монет, — девушка на несколько секунд скрылась под стойкой и вынула стеклянную бутылку.

Этикетка на ней отсутствовала, хотя когда-то явно подразумевалась, заводскую железную пробку заменяла видавшая виды винная из пробкового дерева, однако стекло было запотевшим. Неужели там внизу холодильник? Цивилизация, однако!

Протягиваю деньги, принимая прохладную бутылку. Кивнув хозяйке, поворачиваюсь к залу лицом и осматриваюсь.

Откровенно говоря, помещение не впечатляло. Обшарпанные стены, которым бы очень не помешали новая штукатурка и покраска. Старая разномастная мебель, от железных барных табуреток до солидных деревянных стульев, когда-то предполагавших мягкую обивку, один из столов и вовсе представлял из себя поставленную на бок катушку от силового кабеля. Пол чистый, но потёртости и царапины въелись настолько, что этого не могла скрыть никакая уборка. На окнах плотные шторы, давно потерявшие свой изначальный цвет. Ну и обитатели всему этому под стать.

Так, это, судя по всему, Сулик. По крайней мере, его «дедов мосол» в носу не узнать практически нереально, как и здоровые татуировки на лысой голове. Да и кто ещё может с такой унылой физиономией торчать в баре, иметь в носу чуть ли не берцовую кость в качестве пирсинга, а ещё выглядеть типичным африканским дикарём, только с белой кожей?

Вот мужичок, припустивший от загона с браминами. Рожа предельно честная, всем видом показывает, что я его категорически не интересую и он тут чисто за столиком в углу посидеть, изучая узоры на потолке. Видать, кому хотел, уже всё рассказал, теперь вот любопытствует, что я за диво такое.

Мальчишки с улицы жадно пялятся в окно справа от двери, остальные посетители тоже нет-нет, да поглядывают, хотя глазами стараются не встречаться. А пиво, кстати, ничего так, хотя и чувствуется, что самодельная брага, впрочем, вкус хоть и непривычен, но будет явно лучше многих заводских марок из моей прошлой жизни. Учитывая же общую разруху и запустение в мире, мягко говоря, впечатляет. Что ж, пожалуй, пока дожидаюсь заказанного блюда, можно действительно озаботиться комнатой.

— Мадам Бакнер? — подхожу к столику хозяйки заведения.

— Да, это я, Ардин Бакнер, владелица этого заведения, — не молодая, но ещё крепкая женщина, которую, впрочем, я лично не назвал бы красивой и в лучшие годы, обвела меня напряжённым взглядом. — Скажите, пока вы шли к городу, вы не видели там траппера по имени Смайли? Я очень волнуюсь за него… — она тяжело вздохнула и тихо пробормотала себе под нос: — Не стоило его отпускать на этот дурацкий промысел… Чувствовала же, что что-нибудь обязательно случится…

— Простите, но нет… Но я как раз видел ваше объявление на доске и хотел бы узнать подробности. Когда именно он исчез, куда направлялся?..

— А вы... Вы правда его поищете?!

— Гарантировать успех не могу, но я постараюсь.

— Благодарю вас! — Ардин заметно воспрянула духом, чуть ли не засветившись от облегчения. — А-а-а... Простите?

— Кейн, — подсказал я.

— Да, мистер Кейн, — благодарно кивнула женщина. — У нас со Смайли всё было очень серьёзно. Я уж думала, что наконец-то уговорила его обосноваться здесь и помочь мне управляться с таверной. Но он сказал, что собирается сначала в последний раз сходить на промысел. Понимаете, он, как и большинство трапперов, просто одержим золотыми ящерицами! Никто не знает, откуда они берутся, почему отличаются от простых… — она вздохнула. — Последний раз, когда мы виделись, он был здорово воодушевлён и сказал мне, что, похоже, догадался, откуда берутся все золотые гекко, и хочет это проверить. Он думал, что там может оказаться какой-то волшебный источник, или тайная пещера, или убежище какое-нибудь... Не надо было мне его отпускать. Уже две недели прошло, как он должен был бы вернуться, и я очень волнуюсь.