Рыцари Старой Республики 2: Тень Ревана

Настал момент, когда даже он не мог дальше игнорировать усталость. Драка, падение, голод, убикиновая ломка… Он шагал, переставляя заплетающиеся ноги из чистого упрямства, словно оно одно отделяло его от забвения. Гладкая, кристально чистая поверхность под ногами должна была казаться скользкой, но подошвы не теряли сцепления.

Кондор брёл, бездумно вглядываясь в обсидиан, потому что больше смотреть было некуда. Визор барахлил, человек напрягал зрение, пытаясь понять, почему не видит в зеркальном отражении себя. Вот колени, щиколотки, вот ступни. Подошва сапога приближалась к поверхности...

Ни отражения, ни тени.

Мародёр устало посмотрел на сапоги… и осознал вдруг, что, не ощущая ни сопротивления, ни неудобства, бредёт по щиколотку в обсидиане.

На мгновение Кондор застыл на месте, сморгнул...

И понял, что увяз уже по колени.

Инстинктивно, против собственной воли человек попытался сделать шаг, словно по лестнице.

Теперь он застрял в чёрном зеркале по пояс. И по-прежнему тонул, медленно и неотвратимо. Обсидиан затягивал всё глубже, но ни давления, ни сопротивления среды по-прежнему не ощущалось. Системы скафандра молчали.

В утробной этой тишине, погружаясь во мрак, Кондор рванулся куда-то. И провалился сразу по горло.

Ещё рывок. Визор шлема затянуло тьмой.

Человек наконец не выдержал, закричал и протянул руки туда, где ещё мог вообразить верх. Зеркало брызнуло осколками. Кто-то схватил его за запястье и дёрнул так резко, что Кондор потерял сознание.

Когда чувства вернулись, он лежал ничком. Оттолкнув от себя планету, Кондор встал на колени и увидел, что находится в знакомой пепельной пустыне. Гравитация не отличалась от привычной малакорской. Он ожидал увидеть барханы, скалы, останки кораблей, но до самого горизонта простиралась совершенно голая равнина, края которой услужливо скрадывала серая дымка.

Понятие «центр» к этой пустыне казалось неприменимым, но Кондор чувствовал, что именно центр находится где-то совсем рядом. Он повернулся.

Шагах в ста от него на широко расставленных опорах стоял кораблик, небольшой, отсюда — почти игрушечный.

По спине Кондора пробежал холодок, зрение обострилось от изумления. С расширившимися зрачками наблюдал он, как кораблик раскрыл рампу, и по аппарели неторопливо спустилась тёмная фигура. Без скафандра. В плаще с низко надвинутым капюшоном. Походка у нового действующего лица была женская и явно не молодая.

Не дойдя до края рампы пары шагов, фигура остановилась. Кондор увидел, как она поднимает правую руку, ладонью к себе, и медленно сжимает все пальцы, кроме указательного. Затем женщина дважды согнула-разогнула и его.

Этот заурядный жест напугал Кондора, как внезапный приказ к атаке. Он сжал вспотевшие кулаки. Твёрдость перчаток придала ему самообладания, но лишь на мгновение: женщина в плаще то ли разглядела, то ли ощутила его смятение.

Не меняя ледяной позы, она укоризненно покачала тем же пальцем. Затем указала куда-то вдаль, за спину Кондору. И снова поманила к себе.

Он медленно поднялся на ноги. Оглянулся по сторонам: пустота. И Кондор шагнул, пошёл, побежал к женщине, словно аккопёс к новой хозяйке. Она ждала в той же мёртвой позе.

За несколько шагов до трапа мародёр остановился. Чувство осязаемости цели снова оставило его. Пустыня вокруг была… слишком пуста, чтобы этот кораблик и эта женщина оказались реальны.

Женщина медленно подняла руки и скинула капюшон, давая себя рассмотреть. Узкое морщинистое лицо, сведённые в две косички седые волосы, глубокие тёмные глаза. На вид ей было хорошо за шестьдесят. Кажется, человек. Ростом она заметно уступала Кондору, но смотрела неоспоримо сверху вниз.

Интеллект скафандра молчал, и Кондор замялся, но затем всё-таки снял шлем: ведь женщина здесь дышать могла. Холодный воздух ударил в лицо, осушил края ожога. Кондор стоял во всё большем смятении, но тут незнакомка наконец заговорила.

— Ты проснулся.

Это не был вопрос. Это не было утверждение.

Это был приказ.

— Я… — выговорил Кондор, содрогаясь то ли от накатившего озноба, то ли от беспомощности собственного голоса.

Он замолчал, но женщина ждала терпеливо, как смерть, и поневоле пришлось продолжать:

— Кто… ты?

— Ты будешь звать меня Креей, — сказала женщина.

— Как… как ты узнала своё имя? — спросил Кондор, завидуя простоте и ясности её ответа и осознавая, что себя он так уверенно представить не сумеет.

Крея промолчала, рассматривая беглеца внимательными обсидианово-чёрными глазами. Затем накинула капюшон, развернулась и пошла вверх по аппарели.

«Крея!», хотел закричать Кондор, но прежде, чем набрался духу для такого отчаянного шага, женщина остановилась и снова обернулась:

— Пойдём, — сказала она.

Кондор молчал.

— Ты можешь остаться, — с терпеливой безразличностью сказала Крея. — Или пойти со мной. Я улетаю.

— Куда? — спросил Кондор, как будто это имело хоть какое-то значение.

— Цель не важна. Только путь.

Она скрылась во тьме отсека.

Кондор поднял голову. Над самой рампой, открытая ветру и несуществующему солнцу Малакора, была прикреплена узкая табличка с названием корабля: «Чёрный ястреб».

Сервоприводы рампы дрогнули и зажужжали, собираясь поднять аппарель.

Кондор торопливо поставил ногу на нижнюю ступень.

Глава 2. Я, не Реван (части 7, 8, 9)

7.

Все счастливые семьи похожи друг на друга. Примерно до тех пор, пока младшенький не приволочёт из далёкой-далёкой галактики:

а) пятерых людей;

б) двоих не совсем людей;

в) одного далеко не, ну, буквально вообще не человека;

г) и ещё парочку дроидов.

Итого: стадо в десять голов. На одну хоть и трёхкомнатную, но очень маленькую квартирку. К тому же, тёткину. Которая хоть и отличная тётка, но… будем всё же реалистами: здесь такую ораву поселить невозможно.

И это было первым, что пришло мне в голову после того, как все отобнимались, отвосторгались и немного успокоились.

А вторым… во вторую очередь я подумал, что всё-таки сбрендил. От разных там переживаний, космических путешествий, сражений с Лордами ситхов и прочего стресса.

Тут, видимо, придётся чуточку прерваться и рассказать мою историю. Для тех, кто пропустил предыдущую серию мемуаров. Очень-очень кратко, обещаю.

Итак, зовут меня — Максим. Для друзей — всё равно Максим. А вот в соцсетях и видеоиграх известен под ником «Мак». Именно так меня и называли, когда я угодил в мир одной из своих любимых игр — «Рыцари Старой Республики».

Угу. Вот так банально. Вечером погонял ролёвку про «Звёздные войны», вроде как заснул, а проснулся уже в игре. На космическом корабле, в момент атаки ситхов. В теле главного героя: великого джедая Ревана. И с его навыками, пусть далеко не в полном объёме. Ну, и как-то оно понеслось-закружилось… драки, погони, война. В общем, я выжил, вжился и пару месяцев спустя даже одолел главного злодея игры: Дарта Малака. А по дороге обзавёлся световым мечом, звездолётом по имени «Варяг», владением Силой и целой командой друзей.

«Классическое попадание в воображаемый мир», как говорит мой любимый земной писатель.

Если не считать той мелочи, что потом я проснулся. У себя дома, и в нашем мире прошла, как выяснилось, всего одна ночь. Вот только классические воображаемые друзья оказались рядом, совершенно во плоти. Вся команда.

Я сел на уголок в прихожей. И сидел минут, наверное, пять. Тупо уставившись в одну точку и не реагируя на попытки друзей как-то меня разговорить.

Пока Миссия Вао, мелкая и вредная девочка-твилекка, не протолкнулась поближе и не отвесила мне крепчайшую пощёчину. И ещё одну. И третью.

Но третью я уже перехватил. Мне уже было достаточно.

— Ай! — пискнула Вао. — Мак, ну отпусти, ты чего?

Некоторое время она балансировала в неустойчивом равновесии. Затем я разжал ладонь, выпуская её руку, и сказал:

— Извини. Спасибо. Хватит.

— Вот, — сказала девчонка, потирая запястье. — А я… ну, ты же не обиделся? Глаза, прям как у убийцы. Я же не сильно, а просто, ну, знаешь ли… ты так сидел.

— Нормально, — сказал я.

— Мак… — сказала Бастила Шан, обеспокоенно склоняясь ко мне, — в самом деле: как ты?

— Всё нормально, — повторил я, вдыхая тонкий аромат её каштановых локонов.

Наверное, вымыла голову… когда только успела? Ну да, и Миссия тоже в ванной сидела, помню. Мы же все были грязные, в копоти и крови после последней схватки на руинах Храма Древних. Хотя я же спал потом… Мне крепко досталось в том бою, ребята лечили меня Силой. Интересно, нас сразу выкинуло сюда, на Землю, в реальный мир? Как я отрубился — получается, игра закончилась? Как же они тут… адаптировались?

Я откинулся спиной на зеркало, новым взглядом осматривая команду.

Миссия Вао. Свежевымытая, синекожая, со смущённо поджатыми лекками. Бывшая беспризорница, ныне — самый юный, но всё равно уважаемый член коллектива. Стоит, прижавшись к своему другу-телохранителю, Заалбару.

Вуки. Мускулы и шерсть. Здоровенный, очень здоровенный. Но совсем не злой. Отрывает руки только плохишам, и то не каждый день. Изгнан родным племенем… и, ей-богу, племя потеряло больше, чем Заалбар.

Карт Онаси. Друг. Иногда — жуткий нытик и зануда. Но всё равно солдат Республики, до последнего вздоха. И отличный пилот. Люди подобного склада часто спиваются, но этот поворот, надеюсь, мы уже миновали. Я выручил его сына, Дастила, в Академии ситхов на Коррибане, чем заслужил особую преданность и доверие.

Рядом с ним Траск Ульго, тоже республиканец. Должен был погибнуть в самом начале, его спасло моё послезнание событий игры. Потом он долго не мог освоиться, тупил, попал в плен на вражеский флагман, «Левиафан». А мы его из плена вытащили. А Траск помог захватить «Левиафан»… в этой истории все спасали друг друга.

Дальше, у входной двери — Кандерус Ордо. Мандалорец, любитель тяжёлых бластеров и тяжёлых слов. Тоже друг, как ни странно. «Странно» — потому что именно я-Реван разбил объединённые Кланы в Мандалорских Войнах. В смысле, это для нормальных людей странно, а упёртый вояка не мог не зауважать такого достойного противника. Мандалорец нуждался в герое, на которого можно смотреть снизу вверх. Даже демонстрируя прямо противоположное отношение.

Т3-М4 и ХК-47. Тэтри и Хикки. Дроиды. Один хакер, второй — убийца… и ещё не известно, кто из них больший клоун. Что удивительно, оба по-своему незаменимы.

Дальше по коридору — Джоли Биндо, преехидный старикан. Серый джедай с Кашиика. Затворник и мудрец. Ну, в определённом смысле: любит потрепаться со сложным выражением лица (когда устаёт имитировать ранний маразм). Ему я очень доверял и именно к нему обычно обращался за советом в тех ситуациях, где не помогало послезнание.

Рядом с Биндо — Джухани, тоже джедайка. Женщина-кошка с планеты Катарр. Её я вытащил с Тёмной Стороны Силы и, кажется, стал объектом небольшой платонической влюблённости. В принципе, девушка симпатичная. Но ведь полосатая, как тигра, с клыками и с усами. Кроме того, у меня уже была…

Бастила.

Я перевёл взгляд на Бастилу Шан.

Каштановые волосы, карие глаза. Тонкое, милое лицо с пухлыми губами. Чуть приоткрытыми, наверное, от волнения.

Такая же, совершенно такая, как там… в мире игры, во сне.

Мой личный кусочек сказки.

Наверное, улыбка у меня в тот момент была ужасно глупая, потому что Бастила склонилась ещё ниже и обеспокоенно проговорила:

— Мак, если ты плохо себя чувствуешь...

— Хорошо, — сказал я. — Всё очень хорошо. Странно… но хорошо. Народ… Пойдёмте в комнату, а? Что мы тут теснимся в коридоре.

8.

Не могу сказать, что в комнате сестры стало намного просторнее. Дроиды так и зависли в дверях. Но хотя бы остальные кое-как расселись.

— Так, — сказал я. — Во-первых, ничего тут не трогайте, особенно комп: сестра меня прибьёт. Ну, компьютер, вот эту коробку плоскую на столе. Кандерус, убери свою… или хотя бы сядь не так широко, что ли. Да. А во-вторых…

Я замолчал, прищурился и сосредоточился.

Ничего не произошло.

— Хе-хе, — произнёс Биндо, и по разочарованному тону я понял, что он делает то же, что и я: проверяет связь с Силой.

Сила молчала.

— Бастила? Джухани?.. — сказал я, заранее зная ответ.

Обе джедайки честно напряглись.

Затем все четверо форсеров в команде обменялись потрясёнными и какими-то жалкими взглядами. Как свежеиспечённые евнухи в гареме.

Сила молчала. На кухне требовательно мяукал вечно голодный Паштет, но это был совсем не тот голос, в котором мы сейчас так нуждались.

— О... — проговорила Бастила. — Мы… отрезаны от Силы?

Я непроизвольно посмотрел на Джоли.

— Не знаю, не знаю, — сказал старый джедай, твёрдо возвращая взгляд. — Я ведь просто старый пердун, хе-хе, откуда мне разбираться в подобных тонкостях. Думаю, наш радушный хозяин будет в состоянии кое-что прояснить. Правда, Мак?

А что я мог им сказать? Что все (за исключением меня и кота) присутствующие — персонажи компьютерной игры, неизвестно каким образом вытянутые мною в реальный мир? Знаю, знаю: логичней было предположить, что «сон» продолжается. Но именно отсутствие Силы стало для меня доказательством того, что мы больше не в игре. Ведь в далёкой-далёкой галактике Сила вездесуща, она не знает ни расстояний, ни времени… ни сомнений?..

Может, я и ошибался. Но в тот момент решил считать именно так.

Я ещё раз попытался напрячь тот непонятный орган для связи с Силой, что отрос у меня за время космической одиссеи.

Ничего. Пустота. Даже не вакуум — полная, насмешливая пустота.

Мы перестали быть джедаями.

— Что, малыш, — сипло поинтересовался Кандерус, — на Одарённость можно больше не рассчитывать?

Он говорил со смешком, но напряжение в голосе почувствовали все.

— Точно, — отозвался я в тон мандалорцу. — Не выходит… каменный цветок.

— Это ничего не значит! — с деланной горячностью заявил Карт. — Мы солдаты Республики, и неважно, есть у нас Сила или нет!

Вся четвёрка бывших форсеров посмотрела на республиканского оптимиста с таким нехорошим прищуром, что Карт осёкся и на всякий случай стушевался.

— Возьми величайшего из джедаев, отбери у него Силу, — проговорил я, тяготясь повисшей тишиной, — и что останется? Джедаи полагаются на Силу, зависят от неё куда больше, чем сами осознают. Посмотри, как лишённый Силы Одарённый хватается за бластер или световой меч — и ты увидишь… беспомощного ребёнка.

— Ой… — тихонько сказала Миссия, кажется, слишком близко к сердцу принимая чужую трагедию.