— Чур, мне нижнюю часть! — улыбнувшись, согласилась Луна: — Я знаю, что тебе нравится его очкастая голова и волосы. А я схожу с ума от его задницы. Она такая милая... Но согласится ли сам Гарри?

— Ему положено иметь двух жен, как лорду двух родов. И я не намерена ждать его случайного выбора! — твердо сказала Гермиона: — Мужчине все равно куда сунуть раз в день свою пипиську, а мне потом придется с его выбором общаться круглосуточно! Значит и выбирать себе подругу по гарему должна я сама! Ты мне нравишься.

— Странно, мне казалось, что я никому здесь не нравлюсь, — удивленно сказала Луна: — Чем я тебе понравилась?

— Это долгий разговор. Секо! — крикнула Гермиона, отрезая от портьеры окна часть ткани. Луна даже вздрогнула от неожиданности. Гермиона трансфигурировала отрезанный кусок в пару мягких сапожек и встав на колени, обула босые ноги пятикурсницы.

— Теперь можно и поговорить, а то мне неприятно смотреть на твои мерзнущие ноги, — сказала Гермиона вставая.

— Спасибо! — улыбнулась Луна: — Так лучше. Мы еще не проходили трансфигурацию в обувь. Очень удобно.

— Так вот... — начала Гермиона: — Ты мне нравишься тем, что похожа на меня. У тебя твердый характер и ты креативная. Мы с тобой споемся. Ты не профурсетка и не вертишь хвостом перед мальчиками. А значит нам будет о чем поговорить.

— У меня нет хвоста, так что вертеть не чем, — согласилась Луна: — Но, должна признаться, что я уже не девственница.

— Серьезно? — удивилась Гермиона: — И кто был твоим первым мужчиной?

— Не знаю, — пожала плечами блондинка: — Неделю назад, я очнулась ночью в коридоре. И у меня вот здесь между ног все болело. Я попыталась сделать шаг и упала, потому что ноги были стреножены трусиками. С тех пор я больше не надеваю трусиков на ночь. А то вдруг опять пойду гулять? И упаду?

— И даже нет подозрения, кто это тобой воспользовался? — спросила Гермиона прищуривая глаза, как снайпер перед выстрелом.

— Я уверенна, что это был морщерогий кизляк! Толькой больной. От моего тела потом пахло лавандой. А это верный признак болезни у морщерогих кизляков! — уверенно сказала Луна.

У Гермиона зародились смутные подозрения. На гриффиндоре лавандовым шампунем пахли только Лаванда Браун и... Рон Уизли. А неделю назад, Гермиона ему давала в качестве эксперимента зелье анархии, чтобы посмотреть — не станет ли он умней? Ведь Гарри резко поумнел после зелья? Но эксперимент провалился — Рон еще больше поглупел и стал слишком нудным и завистливым. Выпустив наружу свои желания, он за один вечер утомил весь факультет своим нытьем, о том, как ему не везет в жизни (одним все, а другим ничего!). И Гермиона резко прекратила ему давать зелье. Без него он отмалчивался и сходил за умного парня.

Гермиона порадовалась, что не владеет легилименцией, и не сможет допросить Рона. Потому что если это он изнасиловал лунатичку, то Гермионе пришлось бы его убить по старой дружбе. Чувство вины бы заставило... А теперь это же смутное чувство вины заставило обнять Луну и обещать ей вечную дружбу, перемежая слова с поцелуями в щеки и лоб.

Глава 9. Кресстраж для любимой.

— Авада кедавра! — яростно крикнула Гермиона, метнув в убегающего Рона зеленую молнию. Но тот, вильнув, исчез в открытой двери спальни для мальчиков. А в проеме показался сонный Гарри в трусах. Зеленый луч авады попав в чугунный лоб избранного, отрикошетил назад. Гермиона изогнувшись пружинкой, успела увернуться от рикошета, чем избежала судьбы Воландеморта.

— С ума сошла? — кисло спросил Гарри, почесывая лоб: — Больно же! Чего непростительными швыряешься?

— Эта рыжая тварь залезла ко мне в трусы лапой, а языком в рот! — прошипела плюясь Гермиона: — Он потребовал от меня дружеского минета!

— Я сейчас! — быстро проснулся Гарри и посерьезнел. После чего он вернулся на несколько минут в спальню мальчиков. Вышел он уже одетый и сел на диван рядом со злющей Гермионой и взял её палочку. После чего он сделал двадцать раз подряд люмос-нокс её палочкой.

— Вроде последние логии палочки затер, — сказал он, возвращая её девушке: — Рону я последний час памяти тоже стер. Остальные грифы ушли на кладбище Дамби хоронить, за сигналкой в кабинете директора тоже некому следить, так что все чики-пуки! Но все же могла бы ему просто прыщей наделать или по яйцам пнуть. На фиг сразу авадить?

— У меня есть подозрение, что он Луну изнасиловал десять дней назад, — хмуро сказала Гермиона, положив голову на плечо Гарри.

— Да? — удивился Гарри: — Тогда я бы и сам его заавадил. Сведения точные?

— Нет, — недовольно ответила Гермиона: — Она ничего не помнит, только вонь лаванды на теле осталась... Может тоже пойдем Дамби хоронить? А то неприлично выглядит. Все там, а мы здесь...

— Надо бы, да я все еще с содроганием вспоминаю его смерть. Тяжко мне, — вздохнул Гарри, подходя к зеркалу.

— Блин! Что за подстава! — простонал он, увидя на лбу второй шрам, рядом с первым: — Герми! Я тебя прибью! Две молнии подряд! Это же знак эсесовцев получился! Мне теперь труеврей Голдстейн всю харю заплюет! Черт, и болит то как...

Гермиона быстро соскочила и начала целовать его в лоб, приговаривая древнее заклинание переноса боли:

— У зайки боли, у лисички боли... у Редла боли, у Рона боли, а Гарричьки любимого НЕ БОЛИ!!!

— Вроде легче стало, — криво усмехнулся Гарри, обняв её: — Спасибо. Но больше так не делай.

— Никогда! Клянусь! — торжественно сказала Гермиона, лаская его волосы.

— А вот мы сейчас проверим, — сказал Гарри и повторил все, что делал до этого Рон и даже перевыполнил план. Гермиона смиренно приняла ласки парня.

* * *

Гарри недосыпая ночью из-за плохих снов от Волди и хороших свиданий от Гермионы, взял обычай спать часок после обеда. Спальня была пустой, так как все ушли на квиддич, к которому Гарри охладел. Разбудило его то, что кто-то залез бесцеремонно к нему в постель и начал хватать за задницу.

— Привет Гарри! — услышал он голос Луны: — Можно я полежу с тобой? Я сегодня тоже невыспалась ночью. Наверное опять был приступ лунатизма.

— Кто тебе пароль сказал? — поинтересовался Гарри, повернувшись к девушке.

— Гермиона конечно, — улыбнулась Луна, прижавшись к нему всем телом. Гарри со смущением ощутил, что блондинка совершенно без одежды. Он уже и забыл про план Гермионы ввести в его гарем вторую жену.

— Боюсь, мы вряд ли сможем выспаться вместе, — ответил Гарри, ощущая, что груди пятикурсницы размером даже превосходят груди Гермионы: — Ты меня как-то сильно возбуждаешь. Может не стоило тебе раздеваться до гола? Мне не хотелось бы заходить слишком далеко в отношениях с пятнадцатилетней девочкой.

— Во-первых, мне уже исполнилось 16 лет, — заявила, улыбаясь, Луна: — Во-вторых, я уже не девочка, а жертва насилия и ты должен меня утешить. В-третьих, я чокнутая и мне все можно. В-четвертых, Гермиона не против нашего сближения, а даже настаивает, чтобы ты случайно не нашел другую кандидатуру. В-пятых, я тебя люблю и хочу быть твоей навсегда. У тебя два таких классных шрамчика! Можно один будет моим, а другой Гермионы?

Она как Гермиона начала целовать его в лоб, приговаривая:

— У наргла боли, у мозгошмыга боли, у кизляка боли, а у Гарричьки заживи!

Гарри от таких нежностей просто поплыл, утратив чувство реальности. Очнулся он, когда они уже уставшие от многих однообразных но приятных движений, лежали рядом и приходили в себя.

— Повернись на бочок, спиной ко мне, — смущенно попросила Луна.

— Зачем? — удивился Гарри.

— Я очень хочу просто лежать рядом с тобой, прижавшись в твоей чудесной попке и спине, обняв тебя, — призналась она: — На играх по квиддичу я всегда смотрела на твою задницу и мечтала об этом.

Гарри послушно повернулся на бок, и Луна с блаженством прильнула к нему животом и бедрами, обвив руками. Они затихли и задремали.

— Ух, ты! Где это я? — разбудил их голос Гермионы: — Луна, это ты что ли? Почему я с тобой лежу в постели? Ты что голая?

— Гарри! — сонно толкнула Луна в бок Гарри: — У тебя из затылка Гермиона почему-то разговаривает! Что это за заклинание? Я такого не знаю.

Гарри завертел головой, пытаясь увидеть Гермиону.

— Нет Гарри, лучше не вертись, все равно не сможешь увидеть свой затылок, — остановила его Луна: — Расслабься, я сама с ней поговорю. Привет Герми! Почему ты на затылке у Гарри?

— Я ГДЕ?!! — изумленно спросила Гермиона: — А поняла, меня только что убили, и я наподобие Волди в Квирелле, в затылок Гарри притянулась.

— Тебя ЧТО?!! — вскрикнул Гарри, опять в испуге завертев головой: — Какая сука тебя убила?!!

— Гарри, не верти головой, а то у меня все кружится перед глазами! Уизли меня убили, — печально сказала Гермиона: — Рон и Джинни оглушили и затащили в Визжащую хижину по подземному ходу. Рон меня еще хотел изнасиловать, но Джинни не дала и тупо заавадила. Наверное, тело еще там лежит. Похоже Луна, не судьба нам с тобой Гарри делить на пару. Теперь он вдовец и в полном твоем распоряжении. Гляжу ты времени не теряешь? Берегись Джинни, это сука не на шутку нацелилась на Гарри Поттера.

— А как ты оказалась у Гарри на затылке? — поинтересовалась любознательная равенкловка: — Что это за магия? Ты теперь все время здесь будешь? Это было бы здорово! Ты всегда сможешь дать нам умный совет.

— Очень смешно, — иронично усмехнулась Гермиона: — Это магия кресстражей. Из того что мне рассказал Гарри, я поняла, что Волди наделал их несколько штук. И в голове Гарри был один из них. Прямо в шраме. А когда я кинула авадой в Гарри...

— За что? — изумилась Луна: — Гарри такой лапочка!

— Да я в Рона целилась и промахнулась, — объяснила Гермиона: — Так вот, когда я кинула авадой возможно произошло замещение кресстражей. Убив часть души Волди, я расколола немного свою душу. И получился уже мой кресстраж в его башке. Чисто случайно. Но в затылке Гарри я долго не смогу оставаться, я же не темный лорд и выпить жизненные силы Гарри не хочу. Это Волди смог выпить Квирелла, пока он не сгнил. Я слишком люблю Гарри, поэтому у меня с вами только пять минут, чтобы предупредить насчет Уизли. Берегитесь их!

— Можно тебя поцеловать? — грустно спросила Луна: — За себя и за Гарри?

— Конечно, — согласилась печально Гермиона: — Будьте счастливы!

Луна облобызала дважды затылок Гарри, на глаза у которого навернулись слезы.

— Твари! Я убью их! — прорычал Гарри.

— Ни в коем случае! — сухо сказала Гермиона: — Не вздумай попасть в Азкабан как Сириус! Действуй разумно, включай мозг! И советуйся с Луной, она умница. Прощайте. Я люблю вас!

Луна погладила затылок Гарри, откуда исчезло лицо Гермионы.

— Все, она исчезла! — грустно прокомментировала она.

— Нет! Она еще с нами! — твердо сказала Гарри, и быстро выпрыгнул из кровати: — Одеваемся! Нам нужно срочно найти её тело! Мы её еще сможем оживить. Если паршивого Волди смогли оживить через 12 лет, то уж мы по горячим следам тем более сможем оживить Герми!

Глава 10. Рецепт трувоскрешения.

Ночь. Кладбище. Очнувшаяся Джинни, ощутила, что она прикована к большому обелиску на кладбище. И что на ней нет одежды. Хотя последнее, что она помнила, это то, что Гарри пригласил её в воскресенье в Хогсмит. Оглядевшись, Джинни увидела рядом с собой гроб, в котором лежало тело Гермионы и стоящих рядом Гарри и Рона. Рон тупо и равнодушно взирал на свою прикованную голую сестру, даже не пытаясь возмущаться. Гарри выглядел мрачным и сосредоточенным.

— Джинни у тебя скоро месячные? — задумчиво спросил Гарри: — Хотя, даже если завтра, все равно ждать слишком долго. Только хирургически...

— Га-а-арри? — еле выговорила дрожащим и заикающимся голосом Джинни: — Что это за место?

— То самое! — ухмыльнулся Гарри: — Где Волди оживал. Прикольный антураж?

— Что ты хочешь делать? — провыла Джинни.

— Вернуть долг Жизни! — сухо ответил Гарри: — Очнулась уже? Ну-с, приступим к ритуалу оживления. Бедная Гермиона уже три дня в стазисе лежит, не имея возможности ходить в библиотеку. И все из-за одной завистливой сучки!

— Никто не имеет право кидать авады в мою семью! — яростно крикнула Джинни, со злобой поглядев на Гарри: — Это была месть!

— А ты откуда знаешь про аваду? — удивился Гарри: — Похоже мой косяк. Хреновый из меня обливатор. В следующий раз Луну попрошу мозги чистить. Она спец по мозгошмыгам! Или Снейпа. Професор! Зелье в котле готово?

— Готово! — вышел из сумрака готичный декан Слизерена: — Можно начинать. Где там кость её отца? Волосы её матери? Давайте сюда Поттер. И наберите кровь врага...

— Про-о-офессор Снейп? — опять начала заикаться Джинни, увидев мрачную фигуру зельевара: — Почему вы помогаете ему в этих темных ритуалах? Вы же член Ордена Феникса? Вы же ненавидите Поттера? Рон? А ты чего молчишь?

— Заткнись убийца, зря стараешься, — оборвал её Гарри: — Рон под империусом. А профессор... имеет свои резоны нам помочь. Правда, профессор?

Снейп поморщился, но не сказал ни слова. Гарри его мог легко отправить в Азкабан своим свидетельством по убийству Дамблдора. Кроме того, Снейп хотел опробовать новый ритуал возрождения, который мог пригодиться ему самому в будущем. В конце концов, Лили тоже можно возродить попробовать по этой схеме. Ведь её "кровная защита" на сыне тоже своего рода кресстраж.

— Не болтайте, а давайте кровь врага, — отрезал Снейп: — Сам я не могу её брать. У меня обет преподавателя. Я не могу пускать кровь ученикам.

— Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана, буду резать и кровь лить, чтобы Герми оживить! — с чувством продекламировал Гарри.

— А можно не месяц, а Луна будет? — спросила Луна выйдя тоже из сумрака и взяла из рук Гарри нож.

— Для тебя любимая, любой каприз! — согласился Гарри, отдав ей ножик и банку для крови. Джинни содрогнулась, увидев приближающуюся лунатичку с ножом, и тихонько завыла.

— Не бойся, я тебя не больно зарежу, — приветливо сказала Луна и воткнула в руку Джинни ножик, ловко подставив под перерезанную вену банку: — У меня рука легкая!

Когда банка набралась, Луна остановила кровь и подала её Снейпу. Тот, сделав пасс волшебной палочкой над котлом, спросил Джинни:

— По доброй ли воле ты даешь кровь, чтобы оживить свою жертву?

— Черта с два! — яростно крикнула Джинни, звякнув цепями: — Пусть она и дальше остается дохлой!

Снейп удовлетворенно кивнул головой и влил кровь Джинни в котел.

— Кровь врага взята силой, кость отца и волосы матери без спросу. Все согласно ритуала, — мрачно улыбнувшись произнес Снейп: — Теперь осталось добавить плоть друга добавленную добровольно. Есть желающие?

— А много надо? — уточнил Гарри. Снейп показал мизинец и красноречивым жестом имитировал его отрезание.

— Это немного, — кивнул Гарри.

— Я могу отдать свой мизинец! — предложила Луна: — Мне не жалко!