Зелье анархии

Зелье анархии.

Пейринг ГП/ГГ/и гарем. Шестой курс Хогвартса. Гарри Поттер почувствовал, что что-то в нем стало стремительно меняться. Он начал становиться неуправляемым... Детям не читать! Ибо неуправляемость в половом смысле.

Глава 1. Чувства Гарри .

Я сидел и играл с Роном в нашей гостиной в шахматы. Рон всегда был сильным позиционным игроком, и любил против меня выстраивать эшелонированную оборону. Мне же просто нравилось рубить его фигуры и смотреть, как их зверски терзают и крушат мои воины. Причем, больше всего нравилось, как это делает моя белая королева. Она так эротично истребляла роновских юнитов, что я чаще всего ей и ходил, игнорируя более выгодные ходы. Рон это давно знал и всегда степенно скармливал моей белой королеве пешек, готовя очередной мат. Мне же было наплевать на итог игры. Я лишь любовался королевой, которая мне напоминала одну девушку, которая сейчас уехала на рождественские каникулы к своим

— Тебе мат! — довольно ухмыльнулся Рон, но я его уже не слышал. Потому что в гостиную вошла румяная с мороза ОНА! Моя королева во плоти! Гермиона как всегда приехала на день раньше всех уехавших. Я вскочил, опрокинув доску с фигурами и бросился к ней. Гермиона, бросив сумки, довольно завизжала и повисла у меня на шее.

Но дружеских обнимашек не получилось, потому что я развернув голову, чтобы полюбоваться ей, машинально впился в её губы, своими губами. А правая рука, как-то сама проникла под расстегнутую дубленку и нашарив на талии место проникновение под вязанные рейтузы, уже покоилась на её упругой ягодице и нетерпеливо её сжимала.

— Гарри?! — изумленно спросила Гермиона, краснея: — Ты не мог бы вытащить свою руку из моих трусов? Я, конечно, рада тебя видеть, но ты не слишком далеко зашел?

— Извини, — ответил я, нехотя вытаскивая руку из того уютного места: — Не сдержался. Слишком соскучился по тебе.

— Меня не было всего пять дней! — попыталась быть строгой Гермиона, но это ей удавалось плохо с потупленным взором и учащенным дыханием.

— Целых пять дней без тебя! — с мукой сказал я: — Это было невыносимо!

— Но с тобой был Рон! — напомнила Гермиона, пытаясь осторожно вырваться из моих объятий.

— Это только усугубило мои мучения! — сказал я, прижимая её к себе все крепче, и попытался вновь поймать её сладкие губы. Она взвизгнула и вырвалась, оставив в моих руках только дубленку.

— Да что с тобой такое? — озабоченно спросила она, сделав шаг от меня.

— Вот я не понял, что это было? — ожил Рон, и добавил возмущенно: — Ты чего лапаешь мою девушку?

— Петрификототалус! — сказал быстро я Рону: — Отдохни дружище! Твоя Лаванда только завтра приедет! Ты попутал.

Гермиона еще больше распахнула от удивления глаза.

— Гарри? Ты здоров?

— Не просто здоров! — радостно ответил я, с улыбкой глядя на нее: — Я еще и счастлив! Редкий случай в моей жизни, поэтому, возможно я выгляжу необычно. Но, ты привыкай, ведь глядя на тебя, я всегда теперь буду таким!

После чего я сгреб её в объятия, опять поцеловал, и подхватив брыкающуюся подругу на руки, потащил в свою спальню, нетерпеливо шепча на ухо:

— Ты права, не стоило лезть к тебе в трусики в гостиной. Но в спальне никого нет. Никто нам не помешает, любимая!

— Но...но... — Гермиону заклинило, и она пыталась собрать порушенный шаблон, растерянная бурным проявлением моих чувств к ней. Не привыкла бедная и обмякла в моих руках. Занеся её в спальню, я бросил её на кровать и запечатал вход. Хотя в общаге кроме нас и окаменевшего Рона не было никого.

После я присоединился к ней, покрывая её лицо жадными поцелуями, а моя правая рука, зажившая собственной жизнью, опять проникла ей под трусики и рейтузы, исследуя на этот раз другую деталь её тела. Там было тепло и влажно.

— Гарри! — простонала Гермиона, отталкивая мое лицо от себя: — Ты взбесился? Я не собираюсь заниматься с тобой сексом! Прекрати! Я не готова!

— По-моему, ты меня обманываешь! — прошептал я: — Твое тело возбуждено и прямо сочится. Ты вполне готова к этому.

— Гарри! Не надо! — продолжала шепотом уговаривать меня Гермиона, сжимая ногами мою руку, проникшую в интимную зону: — Мы же друзья!

— Так это же замечательно! Мало того, что ты моя возлюбленная, но еще и друг! — с восторгом ответил я: — Два в одном! Что может быть лучше? Именно так и возникают самые счастливые семьи!

После этого бесспорного утверждения я опять запечатал ей рот на минуту поцелуем. А потом, несмотря на её возражающий лепет, решительно развернул к себе спиной и спустил её рейтузы и трусики на колени, страстно начал насаживать её на свой ствол...

Глава 2. Зелья бывают разные...

Гермиона хмуро лежала рядом с Гарри, прикусив руку. Гарри устало лежал рядом и глядел с блаженством в потолок.

— Не думала, что мой первый раз будет таким! — сердито сказала Гермиона.

— "Первый раз", это чепуха! Миф! — уверенно сказал Гарри: — Никакого особого наслаждения по неопытности все равно не получишь. У нас впереди еще целая жизнь!

— По-крайней мере, я надеялась, что это не будет изнасилованием! — сердито прошептала Гермиона.

— Ты о чем? — удивился Гарри: — Какое изнасилование? Ты так говоришь, как будто я человек с улицы, а не тот, кто с тобой уже 6 лет. По-моему мы достаточно обнюхивались?

— А как прикажешь назвать то, когда тебя даже не снимая обуви, бросают на постель и насаживают на пенис, слегка приспустив трусы, несмотря на возражения? — сердито повысила голос Гермиона.

— Но я тебя насадил на пенис с серьезными намерениями, — благодушно ответил Гарри: — Я хочу быть твоим мужем, пока смерть не разлучит нас.

— Но ты мог бы все сделать правильно! — звенящим от обиды голосом высказала Гермиона: — Ты же сгреб меня как идиот и трахнул! А вдруг я не согласна за тебя замуж?

— Но ведь ты согласна? — уверенно спросил Гарри и обнял её, повернувшись к ней.

— Теперь не знаю! — капризно сказала Гермиона: — Какой-то ты не романтичный...

— Ну, что ты Герми, — мечтательно закатил глаза Гарри: — Сколько романтики уже было между нами! Я тебя от тролля спасал, василиска рубил мечом, что на тебя покусился, от оборотня защищал в лесу, сквозь пространство и время путешествовали вместе, пытался даже из-под воды тебя спасти, жаль русалки не дали, и Крам опередил. В бой с тобой ходили, плечом к плечу... Столько всего уже было! Какой еще тебе романтики надо?

Гермиона всхлипнула и ничего не сказала, затихнув. Но через минуту размышлений ожила и глухо спросила:

— Гарри, мы были с тобой просто друзья, почему вдруг ты решил на мне жениться? Нет, даже не так, почему ты решил так неожиданно заняться со мной сексом? Что-то произошло, чего я не знаю?

— Не знаю, что сказать, — озадаченно ответил Гарри: — Мальчики и девочки вырастают и становятся взрослыми. Когда-нибудь это все равно должно происходить. Только не огорчай меня разговорами об изнасиловании. А то мне обидно становится. Ты же вся сочилась от желания, и стонала от возбуждения. К чему этот самообман? Сириус говорил, что все девчонки первый раз отказываются. Если не проявлять настойчивость, то они до тридцати лет будут отказываться. Обычные женские сомнения, которые могут длиться бесконечно. Но в твоем случае я был уверен, что наши чувства взаимны. Поэтому и игнорировал твое бормотание, что ты не готова.

— Господи! Но откуда у тебя такая уверенность взялась? — возмутилась Гермиона: — Ты же мне до этого ни слова любви не сказал. В отличие от Рона, кстати, который мне все уши прожужжал, своими сальностями. Рон уже всю школу заверил, что я "его девушка"! И ты не возражал! И вдруг весь такой уверенный в себе сдирает с меня трусики и трахает! Так не бывает!

— Это не так! — смущенно начал оправдываться Гарри: — Вначале я тебя поцеловал, потом сказал, что люблю тебя и соскучился, потом понес на руках в спальню, как положено жениху, свою невесту, потом снова целовал и называл любимой и самой прекрасной девушкой на земле...

— Если бы не это, я бы давно тебя убила! — проворчала Гермиона.

— Кстати, тот факт, что ты меня не прокляла, тоже удостоверяет твою взаимность ко мне, — ухмыльнулся Гарри.

— Господи! — вздохнула Гермиона: — Ну как объяснить этому надутому от самодовольства индюку, что такое деликатность и романтика? Рон по сравнению с тобой, и то образец деликатности, раз не сразу полез ко мне в трусы, а долго нашептывал разную чушь.

— Просто Рон понимал, что ты его не любишь, и боялся, что если позволит лишнее, ты его прибьешь! — уверенно ответил Гарри, улыбнувшись: — Вы с ним явно не пара! И кроме того, он сейчас разве не с Лавандой обжимается по углам?

— А наш избранный решил, что я ему пара? — язвительно спросила Гермиона: — И даже забыл меня в известность поставить? Воспылал страстью внезапно и нагнул первую встречную? А если бы вошла не я, а кто-то другая? Ты бы её трахнул?

— Ты опять? — нахмурился Гарри: — Что значит "первая встречная"? Забыла, кто за тобой уже 6 лет бегает и спасает? Зачем ты портишь наш первый интимный опыт? Ты же сама этого хотела?

— Да с чего ты взял? — разъярилась Гермиона: — Что ты заладил "я сама хотела"? Пытаешься мне внушить? Я точно помню, что сказала "я не готова еще"!

— Тогда как объяснить, что ты стала использовать на мне приворотное зелье?!! — начал злиться Гарри, потеряв терпение: — Я не лучший ученик, но я не идиот! Меня приворотными зельями с третьего курса пичкают! И я умею их различать! Кто, когда и сколько. И поддаюсь я им весьма слабо, в отличие от Рона. Если бы я не умел этого, то менял бы девушек как перчатки. На вкус, конечно, приворотные не отличишь, но ментально, я параноик и еще с семи лет контролирую свои эмоции. И когда возникает внезапный очаг немотивированного влечения и желаний, я это всегда четко фиксирую. Это азы окклюменции. Когда я заметил, что ты меня поишь неизвестным зельем, я стал фиксировать изменения в себе. И понял, что начинаю тебя безумно любить и желать. Ты это зелье даже в конфетах своих на рождество мне прислала. Я специально не стал с Роном делиться, отдав ему конфеты присланные Ромильдой Вейн.

— Если ты считал, что я тебя пою приворотным зельем, — пролепетала Гермиона: — То почему ты соглашался его принимать? И почему ты поддался на его воздействие?

— Почему-почему... потому что в данном случае чувство было взаимным! — проворчал Гарри: — Я слишком робок, чтобы говорить о чувствах, без явных намеков. Потому всегда старался в первую очередь думать о твоих желаниях. А свои привычно подавлял. Я тебя люблю еще с первого курса! Ты думаешь кто для меня стал олицетворением волшебства и новой счастливой жизни? Хагрид? Нелепый человек-великан, который задницей раздавил мой пирог на день рождении? И напугал всю мою семью до смерти? О нет! Может страшная старуха Макгонагал? Нет. Нелепый и жадный до конфет рыжий прилипала? О, нет! Только одна красивая девочка, которая войдя ко мне в купе, сразу починила мне очки волшебством, стала для меня олицетворять мир волшебства! И эту девочку я с тех пор тайно обожаю и боготворю. И с каждым годом чувство все крепче, потому что девочка с годами все красивей и умней становится. И у нее замечательный характер. Но я не спешил навязываться с чувствами, потому что считал себя недостойным тебя. И вдруг, когда ты начала поить меня приворотом, я понял, что наше чувство взаимно. И у меня все гайки сорвало от счастья! Ведь если ты хочешь меня, то больше ничто не может помешать нашему счастью?

— Гарри! — серьезно и тихо ответила девушка: — Я считаю использование зелий подчинения и приворотов подлостью! И никогда на это бы не пошла. Как ты мог вообще такое про меня подумать?

— Но... но... каким зельем ты меня пичкала? — ошарашено спросил Гарри: — Я же точно помню, что ты мне что-то давала, после чего у меня возникала к тебе волна желания и влечения?

— Это было очищающее зелье свободы, или зелье анархии, в вульгарном варианте, — сухо ответила Гермиона: — Я как твой друг, беспокоилась, что тебя берут под ментальный контроль, все кому не лень, начиная от глупых девок, кончая сам-знаешь-кем. И весь этот коктейль приворотов, легилименций, стереотипов, шаблонов, ненависти, невозможно вылечить легко. Но я нашла рецепт зелья анархии, когда человек становится менее управляемым и сосредотачивается в первую очередь на своих желаниях. Я сочла, что тебе не повредит стать более уверенным в себе, и идти по своему пути, а не слушать приказов. Я считала, что ты очень хороший парень, и твои желания не заведут тебя на преступный путь.

— Спасибо Гермиона! — ядовито сказал Гарри, проанализировав сказанное: — Этот "хороший парень", лишившись тормозов, первое что сделал, проклял друга и изнасиловал подругу. Теперь хоть вешайся! Вызывай авроров, мне самая дорога в Азкабан! Такому там самое место. Уходи, пока я еще что-нибудь не отмочил!

Гермиона тихо встала, поправив одежду и пошла из спальни Гарри.

Глава 3. Чувства Гермионы.

— Непрошенная свобода, это тоже тиранство! — проворчал в спину мне Гарри, когда я со слезами на глазах уходила из его спальни: — Чувствую себя как домовой эльф, которого ты вышвырнула из своей жизни, дав одежду.

Что я натворила? Нельзя было такое опасное зелье давать без разъяснений и предупреждений. Я всегда была слишком самоуверенна, за что и поплатилась. Легче всего сейчас Рону — сидит себе окаменевший на диване и ни о чем не парится. Я считала, что в первую очередь, отринув чуждые желания, Гарри избавится от кошмарных снов от Воландеморта. Но не рассчитывала, что первое желание Гарри будет сосредоточено на мне.

И больно, и стыдно... и приятно. Боже как я устала с дороги, а тут еще такие страсти. Пойду к себе и приму душ. И отдохну. Здравствуй взрослая жизнь! Последняя девственница шестого курса, познала любовь!

Уже стоя под душем, я пыталась понять произошедшее. А что, собственно, случилось? Гарри был прав, если бы я проявила настойчивость, то ничего бы не было. Считай, сама упала ему в объятия, замерев от вожделения, а потом еще и начала выносить мозг, про изнасилование. Не хорошо получилось. Просто отвратительно.

Он ведь понял так, что я его ненавижу и ничего между нами, быть не может! Но разве это так? Разве не этот парень бросился бесстрашно под дубину тролля, спасая меня? Тогда, когда казалось, весь мир ополчился на меня? Разве не он сделал меня нужной и популярной на факультете? Меня, кто была типичным изгоем, вроде Луны Лавгуд. Если бы не Гарри, я бы тоже бегала босиком, по каменным плитам Хогвартса, собирая свои разбросанные тапочки и одежду.

Гарри — единственный нормальный парень, о котором хочется заботиться. Рон? Он лишь постоянное приложение к Гарри. Прилипала. Хотя, наверное, меня тоже можно назвать прилипалой. Впрочем, Гарри так не считает. Кто угодно кроме него. Он, наоборот, бедняжка, говорил, что не достоин меня и уважает мои чувства. Я же сама зажгла при помощи зелий в нем огонь желаний? Какого же Мордреда я развыступалась?

Мерлин, ну почему я такая дура? Фактически сама ему отдалась, реализуя свои тайные желания и мечты, а потом...

Я уже машинально вытиралась, когда вдруг явственно представила жуткую картину, что Гарри сейчас привязывает в спальне мальчиков петлю и вешается от стыда, что "изнасиловал подругу". Что я наделала? Зачем было такое говорить? Я бросилась к нему, даже забыв накинуть халат. Только волшебную палочку машинально держала в руке. Так и ворвалась в спальню мальчиков, одетая в одну волшебную палочку и мокрые волосы.

Фух! Гарри лежал на кровати в позе эмбриона и глаза его были пустые. Но он был явно живой.

— Что? Убивать меня пришла? — вяло поинтересовался Гарри, глядя на меня пустым взглядом, как будто к нему каждый день врываются голые девушки: — Валяй! Я заслужил.

— Дурак! — смутилась я: — Спасать тебя бежала! Вдруг почудилось, что с тобой беда! Плохая я прорицательница.

— Зря ты бегаешь голой, — также тускло сказал Гарри: — Могут опять изнасиловать. Мало ли... Ты все-таки красивая. А в моей беде ты не помощница. Ты меня не любишь. Значит и не о чем говорить.

— А ты с собой ничего не сотворишь? — дрогнувшим голосом спросила я.

— Глупая ты, хоть и умница, — вздохнул Гарри: — Сама же говорила, что надо мной властны сейчас только мои желания. А желание смерти всегда имеет внешнее происхождение. Я сейчас слишком эгоистичен, чтобы в петлю лезть. Просто я растерянности и печали, так как облом вышел крутой. Но ты не парься! А иди лучше, оденься нормально и отдохни. В общем, делай, что хочешь сама.

Я кивнула и пошлепала в свою спальню, печатая мокрые следы по гостиной. Хоть Рон и был окаменевший, но я постаралась пройти не в поле его зрения. Мало ли... вдруг он в сознание?

Люблю ли я Гарри Поттера? Этот вопрос я аккуратно обдумывала, вытираясь насухо у себя в спальне. Никого лучше его все равно нет. Но он тоже всегда был... недо. Мы с ним как те персонажи из сказки. Недодел и передел. Я всегда чрезмерно стараюсь, а он всегда какой-то недоделанный. Рефлекс делать любую работу только после окрика, привитый Дурслями, превращает меня в какую-то хабалку рядом с ними. И Рон и Гарри ждут от меня привычных воплей и командирства. А мне это чуждо! Я из интеллигентной семьи! Я привыкла к равноценному общению на языке логики.

Да что я "парюсь"? Ведь мне понравился именно ЭТОТ Гарри! Который следовал своим желанием как положено мужчине! Именно это он и мне посоветовал сделать. А как? Да вот же зелье! Зелье Анархии! Пей и избавляйся от страхов. Стань свободной!

Я достала зеленую бутылочку "принимать свободу по капле" и смело капнула себе в рот. Вообще надо было тестировать продукт начинать с себя! Я же поступила как Фред, испытывающий малознакомое зелье на младших. Безобразие!

Я легла на свою кровать, даже не одевшись, и стала ожидать результата. Надеюсь не стану хулиганкой? Я вдруг начала придирчиво разглядывать свое тело. И даже поглаживать его, представляя, что это руки Гарри. Ну, наверное, мальчикам это приятно. Строго говоря, я не уродка. Хотя грудь мелковата еще. И вряд ли сильно вырастет. У мамы тоже не велик размер. Но у меня стройные длинные ноги. Попка вроде нормальная. Талия имеется. Для девушки 17 лет вполне нормально выгляжу.

"Ты уже не девушка!" сказал ехидный внутренний голос. Знаковое событие прошло, а я так толком ничего и не запомнила! Так не годится! Требую продолжения банкета! И не с кем попало, а с "избранным"! Где ты Гарри? Раз, два, три, четыре, пять... я иду искать! Хватит лежать в грустном виде. Я ХОЧУ тебя!

Глава 4. До гроба, так до гроба...

Когда на пороге спальни, появилась Гермиона, Гарри тяжко вздохнул.

— Что надумала? Авроров будешь вызывать? — спросил с тоской "насильник".

— Я требую продолжения банкета! — заявила Гермиона и сбросила халатик, оставшись обнаженной: — Только если ты будешь опять недостаточно нежен, я таки вызову парочку констеблей с резиновыми дубинками. Или сама тебя прокляну красивой надписью из прыщей под Хохлому.

— Дык... ну умеешь же ты кайф ломать! — обрадовался Гарри, вскочив с кровати: — Я и правда поверил, что ты меня не любишь. Уже почти свыкся с этим. А тут не январь, а просто майский день наступил! Иди ко мне рыбка моя, пока не заледенела.

Уложив на кровать, и начав старательно покрывать каждый квадратный дюйм своей возлюбленной, Гарри вдруг остановился на животике и задумался.

— Чего затих? — озабоченно спросила девушка: — Али уже надоела?

— Да что-то у меня тоже паранойя разыгралась, — сказал Гарри: — Ты что тоже под зельем?

— Ага! — беспечно кивнула Гермиона и запустила свои пальчики в шевелюру избранного и прижала его лицом к своему животу: — Ты же сам сказал, делай что хочешь! А это легче всего делать под зельем анархии. Иначе бы я еще много лет тебя динамила, думая о приличиях. Все верно ты говорил. А я дура, извини.

— Это что же получается? Мы сейчас испытываем друг к другу настоящие чувства? — спросил Гарри, оторвавшись губами от соблазнительного пупка Гермионы.

— Самые настоящие! — подтвердила Гермиона: — Даже те, которые были задавлены раньше другими зельями. Бывают не только привороты, но и отвороты. Зелье анархии уничтожает эффект любого подчинения.

— Я был в отношении тебя под отворотом! — осознал Гарри: — Отсюда и мой ошибочный вывод, что ты меня приворожила, когда отворот спал. На самом деле, всего лишь восстановилось естественное чувство к тебе. И ты, возможно, тоже была под отворотом. Иначе просто непонятно, чего ты была такой холодной сучкой?

— Но-но! — шлепнула Гермиона его по затылку: — Не хами мне, а то доступ к телу закрою!

Некоторое время Гарри Поттер продолжал исследовать тело обнаженной подруги губами, пока не дошел до пальцев ног.

— Щекотно, — хихикнула Гермиона, вырвав ногу из его рук, и поболтала ей в воздухе. Гарри зачарованно посмотрел на раскрывшуюся между ног пещерку. Гермиона заметив его взгляд покраснела, но не стала прикрываться.

— Что ты там говорил про желание быть со мной, "пока смерть не разлучит нас"? — спросила она Гарри, обхватывая его ногами: — Не передумал?

— Ни в одном глазу! Вместе до гроба! — быстро подтвердил Гарри.

— Ну, до гроба, так до гроба, — согласилась Гермиона: — Тогда можешь развивать свое наступление. А то я в первый раз, что-то не распробовала, в чем удовольствие от мужчин. Может по второму разу получится.

— А я и с первого раза все прочувствовал. По-моему, ты притворяшка. Не должно быть так, чтобы только одному было хорошо. Любовь дело обоюдное.

— Заткнись, и работай! И нежней давай, без фанатизма, — усмехнулась Гермиона: — Не понять тебе девичьей души!

Когда Гарри вошел в нее вновь, она это восприняла уже легче, и даже огорчилась, когда все закончилось слишком быстро.

Потом они лежали рядом и отдыхали.

— Не пойму, кому нужно было на нас отворот ложить? — задумчиво спросила Гермиона: — Некому вроде? Я бы поняла, если бы твои родичи были живы и боялись породу испортить.

— Сам не пойму, — вздохнул Гарри, любуясь её обнаженным телом: — Хотя когда что-то непонятно, всегда нужно искать след Дамблдора. Он вообще непонятный старик. Я не пойму, зачем он меня к Дурслям подбросил, зачем продолжает там держать, зачем Сириуса посадил в тюрьму... сплошные вопросы. И вроде дед хороший, но все что он делает... непонятно. Даже боюсь вообразить, зачем ему нас ссорить? Может ты вроде Сириуса? Из тех, кого я могу полюбить и получить от них поддержку? Может ему надо, чтобы я был несчастным. Но зачем, во имя Мерлина? Почему я не имею права быть счастливым? Что за расчет такой?

— Не парься! — отмахнулась Гермиона: — Мозги сломаешь. Мало ли какая дурь у кого в мозгах? Свихнешься и станешь как сам Дамблдор. Ты, кстати, видел, какая у него стала страшная и черная рука? Прямо как из страшной истории в скаутском лагере рассказанной.

— Я не был в скаутах. Что за история? — поинтересовался Гарри. Гермиона повернулась к нему и забросила на него игриво ногу, прогрузив руку в волосы.

— Ничего-то ты не знаешь, — улыбнулась она: — Впрочем, я сама точно не помню, о чем там в той истории речь. Что-то о некромантах и грабителях. И черной руке, которая сама летала и мстила убийцам тела. А когда руку поймали, то пришел весь некромант из могилы и заорал в окно разбойникам — "ОТДАЙТЕ МОЮ ЧЕРНУЮ РУКУ!!!"

— Фу! Чего так орешь? Я чуть с кровати не упал! — вздрогнул Гарри, поглядев на Гермиону, которая еще и сделала резкий пугающий жест перед лицом и страшную гримасу.

Гермиона отсмеявшись, улеглась на грудь Гарри и впилась в его губы. Гарри расслабившись, обнял Гермиону за талию и опять спустил руки на свое излюбленное место — упругие ягодицы. Сколько лет он мечтал о том, чтобы помять их в охотку. Гермиона же испытывала тоже вожделение, для густых волос Гарри и млела в поцелуе, наматывая пряди Гарриной гривы на пальцы.

— Слушай, — спросила Гермиона, оторвавшись от губ Гарри: — А как вообще волшебники женятся? Ты знаешь? Как люди в церкви? Или в муниципалитете?

— Э... как-то Сириус рассказывал. Глава рода просто вписывает в родовую книгу супруга члена семьи. А перед этим заключают брачный договор. А потом супруги дают обеты друг другу.

— А кто у тебя глава рода?

— Я сам и есть глава.

— У-у-у! Хитрый! Значит, ты просто сам себя объявишь мужем и все? И обет дашь?

— Так все уже сделано! Мы оба обеты дали быть вместе до гроба, мужем и женой. Я объявил брак действительным. Более того, мы его уже закрепили ритуалом (гм...) плодородия.

— А где мое кольцо? — капризно спросила Гермиона показав Гарри пустую руку.

— Трансфигурируй сама, какое захочешь, — отмахнулся Гарри: — Главное не пугайся, когда в тебе, как моей жене начнет родовая магия Поттеров просыпаться.

— Это какая магия? — оживилась Гермиона.

— Ну, может на метле, наконец, летать научишься нормально.

— Метла это ерунда, я хочу со змеями разговаривать! — надула губы Гермиона.

— Ты еще фирменный шрам потребуй, — усмехнулся Гарри: — Скромней надо быть в желаниях. Не все в моих силах. Хотя шрам могу нарисовать пером и чернилами. Типа лейбл.

Глава 5. Издержки свободы.

Снейп, как всегда крался по коридорам Хогвартса, накинув на себя неслышимость и невидимость. "Ужас летящий на крыльях ночи"! У ниши одного окна он услышал юношеский и девичий смех и радостно оскалился. Добыча!

— Ну, покажи! — бормотал юноша. Девушка хихикала и отказывалась. Снейп терпеливо ждал рядом в засаде. Наконец девушка распахнула мантию и перед лицом изумленного Снейпа показалось полностью обнаженное тело девушки. Парень довольно присвистнул, и тут же полез обниматься и целоваться.

Снейп хоть и не рассмотрел лица в полусумраке, но решил, что видел достаточно. И сбросив невидимость сказал надменно: — Так, так! И кто это тут у нас?

И тут перед изумленным лицом Снейпа вышло из тени лицо Гермионы Грейнджер, которая страстно закатив глаза целовалась...

— ...мистер Поттер?!! Пятьдесят баллов с Гриффиндора за непристойное поведение! — взвился Снейп.

— Непристойно себя тут ведете только вы, — недовольно пробурчала Гермиона, запахивая мантию: — И чего вы подкрадываетесь и подсматриваете за другими? Не для вас я цвету! Обломайтесь!

— А вы мисс Грейнджер, сейчас отправитесь со мной на отработку!

— Ага! Размечтался! — презрительно ответила Гермиона: — Губы закатай! И кстати 20 баллов со Слизерена за хамское и непристойное поведение их декана! Я типа, староста, мне тоже можно баллы снимать. Давать мне нельзя, а снимать могу без ограничений.

— Да как вы смеете? — разъярился Снейп доставая палочку. Ему уже в лоб смотрели две палочки грифиндорцев.

— Еще 30 баллов со Слизерена за попытку нападения на учеников! — холодно сказала Гермиона. Снейп даже усомнился, что это она и есть. Может оборотное зелье? И Поттер неадекватен. Обычно он учеников не боялся при любой схватке. Так как ученику нужно потратить не меньше секунды времени, чтобы преодолеть страх перед преподавателем. Этого было вполне достаточно для победы. Но эти ученики как-то шустро и раскованно реагировали на его вопли. Никакого страха! Даже тени. А вдруг это Беллатрикс под обороткой? Заучка точно не стала бы ходить в мантии на голое тело и распахивать её по первому требованию перед парнями.

Он отступил и пошел дальше по коридору. Ему вслед донеслось тихое шептание "слизеринцы такие чмошные". Он чуть не споткнулся, но сделал вид, что не слышал. Нет, это не пожиратели смерти! Это какие-то авроры в засаде под обороткой. Мордред с ними. Это не его добыча. Нет никакого кайфа, если жертва не трепещет и не краснеет от смущения. Тупо драться Снейп не любил. Он не гриффиндорец.

А Гарри подсадив Гермиону на подоконник начал потихоньку входить в нее, приподнявшись на цыпочки.

— Может мне лучше встать и нагнуться? — прошептала Гермиона: — Так будет удобней тебе.

— Зато я не буду видеть твоего лица, — ответил Гарри, балансирующий на пуантах: — А мне очень нравится твое лицо. И все эмоции, которые ты выражаешь.

Когда на следующий день, Снейп потащил зелье для обезболивания гниющей руки Дамблдору, то поинтересовался, что за авроры сидят в засаде в коридоре Хогвартса. Дамблдор с удивлением заверил его, что никаких авроров нет и быть не должно. А когда услышал, всю историю, то сильно смеялся, а Снейп краснел от возмущения.

— Мальчик мой, это был действительно Гарри! Просто, возможно, он слишком буквально воспринял мой совет на счет великой силы любви, которой нет у Воландеморта, а у него есть. Хотя я намекал на возвышенную любовь к родине и школе. А он решил значит завести себе девушку? Я даже удивлен его успехам на этом поприще.

— Знаю я эту силу любви, — цинично отозвался Снейп, убирая склянку с мазью в карман: — Вы просто не хотите платить по счетам, вот и разводите на бесплатный труд. И меня так же развели в молодости. Не любите вы Альбус, соблюдать договора. Все любовь вам бескорыстную подавай.

— Именно поэтому, что ты не веришь в любовь, мой мальчик, — важно начал Дамблдор: — Я и не думаю, что ты сможешь победить Воландеморта!

Снейп в злости плюнул и ушел. Его мантия по пути особенно яростно трепетала своими бетменовскими крылышками, от налетающего потока воздуха. И как назло ему опять встретилась целующаяся парочка Поттер-Грейнджер.

— Да вы совсем стыд потеряли Поттер? — заорал Снейп: — Такой же невыносимый и высокомерный и наглый и распущенный и бесцеременный...

— ... как мой отец! — закончил за него Гарри. Снейп похлопал глазами и кивнул.

— Почему вы тут целуетесь во время уроков? — яростно прошипел Снейп.

— Забили на историю магии! — ответил на серпентарго Гарри.

— Говорите по-человечески! — возмущенно сказал Снейп, хотя слегка вздрогнул. Он до жути боялся и потел, когда Воландеморт говорил на серпентарго с Нагайной. И Поттер его живо напомнил. Мордред! Какой из него Джеймс Поттер? Тот придурок и рядом не валялся! Этот ненормальный — типичный темный лорд! Вон как нагло смотрит на Снейпа, как будто на пустое место. Джеймс так не умел. Он был просто противным мальчишкой.

— Профессор Снейп, неужели вам в школе больше нечем заняться, кроме как гоняться за нами? — равнодушно спросила Гермиона, так же глядя сквозь Снейпа: — Мы сами разберемся, что и когда нам делать.

— Никто за вами и не гоняется! — чуть обиженно ответил Снейп: — Вы сами постоянно отираетесь в коридорах, утратив чувство реальности. Дамблдор говорил вам Поттер лишь о любви к Родине. Не стоит так старательно и буквально воплощать в жизнь его план.

— Он это о чем сейчас? — нахмурилась Гермиона, повернувшись к Гарри.

— Да, был какой-то тупой разговор, о великой силе любви с Дамблдором, — пожал плечами Гарри: — Я уже, честно говоря, и забыл о чем была речь. И никакой ПЛАН не воплощаю. Ты же знаешь, что мне сейчас все планы фиолетовы!

— Очень мило! Избранный решил наплевать на свой долг перед Родиной и Школой, и проявить свой крайний эгоизм! Как это похоже...

— ...на Воландеморта! — закончил за него Гарри. Снейп вздрогнул и пошел дальше. Пройдя в испуге несколько шагов он остановился и пошипел через плечо:

— Не смейте больше так шутить!

— Не буду! — ответил на серпентарго Гарри .

— Так я не поняла, у тебя с Дамблдором, была любовь или был разговор? — включилась зависшая Гермиона: — Ты как-то нечетко выразился...

Глава 6. Миссия Малфоя.

Драко Малфой метался по школе в тяжких раздумиях. Он не знал, как исполнить свою миссию. Одно дело нос задирать, и другое дело реально что-то сделать.

— Гарри! Сексом с тобой заниматься конечно замечательно, но учиться я тоже люблю! — назидательно проговорила Гермиона Грейнджер, идя под руку с Гарри Поттером: — Нам как-то надо разнообразить свой досуг.

У Драко отвисла челюсть от нереальности этой фразы. От необычного вида Поттера, он даже про миссию от Воландеморта забыл на минуту. И Гарри Поттер и его подружка смотрелись не как обычные пугливые ученики, а как два феодала на прогулке по поместью. От них исходила уверенность и сила.

— Я смотрю Поттер, ниже падать тебе уже некуда! Секс с грязнокровкой? — завистливо-презрительно произнес Драко.

— А ты что, хотел предложить свою аристократическую задницу мне? — усмехнулся Гарри: — Извини, я не по этой части. И попрошу мою лучшую половину не оскорблять. Делаю последнее предупреждение. А то вызову на дуэль. И вообще ты какой-то особенно чмошный сегодня, даже для слизеринца. Что с тобой? Может помощь нужна?

— Ага! — ядовито оскалился Драко: — Помоги Дамблдора убить!

— На святое дело идешь! — одобрительно кивнул Гарри: — Я такому сам рад способствовать. Но у меня-то к нему есть счет обид, а ты чего разпыхался?

— Нам это не интересно, — оборвала Гарри Гермиона: — Могу лишь напомнить мудрую пословицу одного китайского философа — "Если сидеть долго на берегу реки, то по ней проплывут трупы ваших врагов".

— Ты это к чему? — удивился Драко.

— А к тому, что Дамблдор смертельно болен и старенький. Жить ему и так недолго осталось. Так что не вижу причины для спешной мести! — ответила Гермиона, уводя Гарри дальше.

— Пока Дамблдор сохнет, все Малфои сдохнут! — проворчал Драко им вслед. Гарри резко затормозил.

— А ТЫ это к чему сказал? — поинтересовался Гарри, вглянув на Драко.

— Тебя это не касается Потти! — отмахнулся Драко.

— Судя по его несчастному детскому личику, на котором видны все эмоции, Воландеморт ему дал невыполнимую миссию, пригрозив гибелью родителей, — с неприязнью сказала Гермиона: — Гарри, это не наше дело! Хотя из выше сказанного ясно, что цель миссии Дамблдор. Я о Воландеморте думала лучше! Нашел кому поручить миссию по устранению величайшего волшебника Англии!

— Что, сильно умная? — разозлился Драко: — Может мне подсказать, чтобы он украл родителей одной сильно умной грязнокровки, чтобы она исполнила миссию как надо?

— А я тебя предупреждал! — заледенел глазами Гарри и окаменил Драко. После чего они с Гермионой отлевитировали его внутрь одних из лат.

— Стоит статуя, в лучах заката! — важно сказал Гарри и они пошли дальше.

— Гарри, ты ничего не забыл? — холодно спросила Гермиона: — Он должен кое-что забыть! В этом платиновом мозговом диске записана идея похищения моих родителей.

Гарри стукнул по лбу себя рукой и вернулся к Драко. Там он его раскаменил и стер память. А потом вновь обратил в камень.

— Вот теперь правильно! — кивнула Гермиона: — А то эту белую головку посещают слишком безумные мысли. Эти авгиевы конюшни малфоевского мозга нужно регулярно чистить.

— Знаешь, а я бы ему дал исполнить свою миссию! — вздохнул Гарри.

— Я бы тоже, если бы был хоть один шанс, что этот идиот добьется успеха! — согласилась Гермиона: — Но он при своей тупости просто опасен для окружающих. Я не прорицатель, но легко могу предсказать поступки этого дегенерата. Он вначале будет таскать в школу проклятые вещи, от которых погибнет несколько школьников...

— Модус операнди! — важно сказал Гарри: — Еще старший дегенерат так поступал.

— И откуда ты знаешь такие выражения? — удивилась Гермиона: — Я, похоже, не слишком ошиблась в выборе мужа. Ты имеешь зачатки интеллекта. Так вот продолжу прогноз. Приморив несколько случайных школьников, он перейдет на поиски тайного хода, по которому потом приведет в школу банду убийц. Убийцы тоже будут такими же дегенератами, и так же будут вредить только школьникам. В конце концов, я думаю, что Дамблдора прибьет Снейп, который просто избавит его от мук, а школу от малфоевской кары.

— Ага! Сразу представляю измученного бесконечными покушениями Дамблдора, который стонет "Добейте меня!". И доброго декана Слизерена, который добивает его со словами "Как прикажете господин директор!"

Болтуны удалились дальше по коридору, даже не заметив вездесущего Снейпа, выскочившего из ниши. Снейп с изумлением посмотрел вдогонку к чересчур умным грифиндорцам, полностью пересказавшим хитрый план Дамблдора. Потом он раскаменил Драко и проверил его мозги. С перекосившимся лицом, он вдруг начал посылать проклятья Поттеру. Поттер стер последний год жизни Драко своим топорным Обливейтом. Теперь Драко не помнил, ни как получил метку, ни какую миссию должен исполнить. Драко до отвращения напомнил Снейпу Локонса. Такой же бессмысленный взгляд.

* * *

— Декан! Драко наконец избавился от депрессии! — радостно сообщила на следующий день, на завтраке Снейпу Паркинсон.

— Поттера благодарите! — рявкнул злобно Снейп девушке и пошел дальше к столу преподавателей. Паркинсон пожала плечами и послушно пошла к столу грифов.

— Поттер, спасибо! — бросила она высокомерно Гарри, который с аппетитом поедал овсянку. Он рассеянно кивнул, а Гермиона прищурилась.

— Это за что она тебя благодарит? — ревниво спросила она Гарри.

— Понятия не имею, — пожал плечами Гарри, отправляя в рот еще одну ложку каши.

— Ему вся Англия вечно за что-то благодарна, — рассеянно сказал Невилл, оторвавшись от тарелки: — Могла бы уже привыкнуть.

Глава 7. Миссия Гарри Поттера.

— Гарри Поттер! — важно сказал Дамблдор: — Пора сорвать покровы с некоторых тайн!

— Давно пора! — кивнул Гарри.

— Сегодня ты отправишься со мной в одно место, где узнаешь кое-что о сам-знаешь-ком! Ты будешь должен мне помочь в одном деле!

— Ага! Вечно я что-то должен! — проворчал Гарри, досадуя, что встретиться с Гермионой в запланированном месте не удастся.

* * *

— Профессор! Вы не охренели? — заорал Гарри в испуге, увидев пещерное озеро, на дне которого лежали десятки инферналов: — Смерти моей хотите? Зачем вы меня сюда притащили? Убить и спрятать мой труп?

— Гарри, о чем ты? — удивился Дамблдор: — Разве я на это способен? Я же на стороне света! Просто я расскажу тебе о кресстражах Воландеморта. А заодно мы, с твоей помощью, достанем один из них, из тайника.

— А что, больше помочь вам некому, кроме школьника? — зло спросил Гарри: — Есть же авроры, Орден Феникса, сниматели проклятий, преподы... какого вы МЕНЯ сюда притащили?

* * *

— Гарри, мальчик мой! Пожалей! Не могу больше! — стонал Дамблдор, хлебая из чашки очередную порцию зелья злых глюков.

— Чо? Мальчики кровавые в глазах? — усмехнулся Гарри, с энтузиазмом вливая в рот старика очередную чашку мутной дряни: — Сам просил поить, так что за базар отвечай! Один хрен скоро сдохнешь. Я из-за тебя тут торчу в пещере с инферналами, а ты еще халявишь. Пей давай! Дамби-дамби-дамби, пейдодна, пей до дна!

* * *

— Пить! — прохрипел Дамблдор.

— Не напился еще? — брезгливо спросил Гарри Поттер, разглядывая какой-то амулет из каменной чаши: — Звиняй старик, зелье кончилось!

— Воды!

— Ты же сам сказал, что воду из озера брать нельзя! Да и западло, там трупы плавают... Потерпишь! — брезгливо ответил Гарри, засовывая медальон в карман: — Поднимайся, чего разлегся? Нам еще на лодке назад плыть!

— Какой ты злой...

— Так пригласил бы с собой доброго декана Слизерена! — отрезал Гарри, разозлившись на сумасшедшего старика: — Ну вот, теперь еще твою тушу таскать! А я ведь по твоей вине, недокормленный с детства! Гермиона дистрофиком дразнит! Нажрал пузо на сиротской доле, долькоед старый! Хрен сдвинешь! С твоим диабетом нужно поменьше сладкого жрать!

После непосильных погрузочных работ, Гарри энергично погреб, распевая морскую песню.

* * *

Войдя в свою комнату, Гарри без сил упал на свою кровать. Перед глазами до сих пор стоял падающий с башни Дамблдор, после авады Снейпа.

— Чисто как Гендальф в пропасть ухнул! — пробормотал он и к его горлу подкатил комок тошноты. Денек выдался сложный. Он перевернулся на спину, и закинув руки за голову начал думать как жить дальше. Без постоянных дерганий Дамблдора, к которым он уже привык, он не знал как жить дальше. Неприятное чувство ответственности за все, начинало давить на плечи парня непосильным грузом. Кресстражи еще эти дурацкие!..

В комнату ворвались смеющиеся Гермиона и Луна, и упали рядом с ним на кровать.

— Гарри! — притворно-обиженно сказала Гермиона: — Ты где шлялся? Я тебя весь день искала! Я на тебя обиделась и решила, чтобы ты не гулял на стороне, найти тебе вторую жену. Это Луна!

— Почему Луна? — вяло спросил Гарри.

— То есть "почему вторая жена" ты не спрашиваешь? — усмехнулась Гермиона.

— Хорошо, "почему вторая жена"? — поправился Гарри.

— Потому что я вовремя прочитала брачные обычаи чистокровных родов! — заявила Гермиона: — Ты имеешь права на вторую жену, как наследник двух родов. И я решила не ждать, пока ты выберешь какую-то дуру, и сама подсуетилась... Луна нам вполне подходит! Я её протестировала, она не глупей меня. Правда, вначале пришлось ей дать зелья анархии...

— Возвращаемся к первому вопросу, — заметил Гарри.

— Я тебя люблю, — сказала Луна и поцеловала Гарри в левую щеку. И озабоченно посмотрела, как тяжело вздохнул Гарри.

— Я тебе не нравлюсь? — огорченно спросила Луна. Тот машинально обнял её за голову и погладил по волосам.

— Ты замечательная! — заверил её Гарри: — Я просто устал сегодня. Да и смерть Дамблдора выбила из колеи. Хоть и сумасшедший, а все ж таки человек...

— Гарри! — испуганно вскрикнула Гермиона, прижав руку ко рту: — Ты убил директора?!!

— Нет! — поморщился Гарри: — Его Снейп завалил. Все как ты и предсказывала месяц назад. Добил, чтобы не мучился.

— Ужас! — хором сказали девушки.

— Самое противное, что я Дамби нахамил перед смертью, — уныло сказал Гарри: — Теперь совесть мучает.

— Ничего, бывает, — погладила по голове его Гермиона: — Мы пойдем, а ты отдохни. И не переживай сильно. Ты не виноват.

Глава 8. Вторая жена.

Когда Гермиона узнала о брачных обычаях волшебников, позволяющих многоженство, она была ошарашена. И у нее в душе поселилось беспокойство. Делить Гарри с кем-то еще? Ей, не имеющей подруг, и не способной ужиться с другими девушками? Это напрягало. Но Гарри был обязан жениться на второй жене, чтобы вступить в руководство вторым родом Блек. Что делать? Она начала мысленно перебирать всех возможных невест, и каждая кандидатура внушала ей панику и отвращение.

Гермиона на ходу так глубоко задумалась, что чуть не свалилась в пролет лестницы, которая начала отодвигаться. Но её вовремя схватила чужая рука.

— Привет Гермиона! Будь осторожней! С такими мозгошмыгами можно запросто погибнуть! — услышала она голос Луны Лавгуд.

— Луна? Ну, совсем без мозгошмыгов тоже плохо. Посмотри на себя, ты опять босиком по камням ходишь! Можно простудиться.

— Простуда лечится, а сломанная шея нет, — глубокомысленно сказала Луна и пошла в другую сторону. Гермиона посмотрела на нее, и вдруг ей пришло в голову, что Луна это лишь её свихнувшийся от одиночества аналог. Луна это Гермиона выросшая без мамы и друзей.

— Луна стой! — крикнула Гермиона. Та остановилась и повернулась к ней.

— Ты ко мне или к спутнику Земли обратилась? — потусторонним голосом спросила Луна Лавгуд.

— К тебе! На небесное тело мне наплевать, — ответила Гермиона: — Чего ты больше всего хочешь?

— Найти своего морщерого кизляка, — печально ответила Луна.

— Врешь! — убежденно ответила Гермиона. Луна пожала плечами.

— Про мечту нельзя сказать правду, — ответила Луна: — Иначе не сбудется.

— Это заблуждение, порожденное неврозами! — уверенно ответила Гермиона: — Наоборот, чем больше ты говоришь о своей мечте, тем больше шансов, что она сбудется. А если у тебя невроз, значит у тебя страхи. Твои мозгошмыги слишком глубоко окопались.

— Глубоко окапываются не мозгошмыги, а нарглы, — поправила её Луна: — Мозгошмыги они шмыгают сверху.

— Э... понятно. Давай я тебе накапаю лекарство от нарглов? Это получше твоих крышек от пива и прочих амулетов. На себе проверила! Ни одного наргла не осталось! — сказала Гермиона и достала зелье анархии. Луна послушно открыла рот. Гермиона капнула ей на язык.

— Вкусно! — сказала задумчиво Луна: — Лимончиком отдает... и апельсинчиком.

— Почему ты такая доверчивая? — спросила Гермиона: — А вдруг я тебе какую-то дрянь бы дала?

— Я тебе верю, — спокойно ответила Луна: — Ведь я тебе уже дважды жизнь спасала. Если ты нарушишь долг жизни, то умрешь. Это правда, что ты сошлась с Гарри?

— Правда, — кивнула Гермиона: — Фактически я его жена уже. Хоть мы и не зарегистрировались.

— Жаль, — вздохнула Луна: — Я надеялась сама за него замуж выйти. Думала ты так и не заметишь, что он в тебя влюблен. Ты все время занята.

— Джинни мне это уже говорила, слово-в-слово, — усмехнулась Гермиона.

— Джинни его не любит, — ответила Луна: — Уизли вообще никто не умеет любить. Они слишком заняты размышлением о деньгах. С ними скучно. Кроме тебя и меня Гарри вообще никто не любит. Остальные любят либо известность, либо деньги, либо ищут утешения, либо хотят отомстить...

— Похоже зелье уже действует? — внимательно посмотрела на Луну Гермиона.

— Ты мне дала сыворотку истины? — поинтересовалась равнодушно Луна.

— Почти, — улыбнулась Гермиона: — Зелье анархии.

— Я и так анархистка была, — улыбнулась в ответ Луна: — Теперь совсем будут считать сумасшедшей.

— Ты только внешне была свободной, а теперь и внутреннюю свободу получила! — пояснила Гермиона: — Зелье анархии это универсальное лекарство от неврозов. Хочешь стать женой Гарри?

— Я уже дала ответ, — ответила ровно Луна: — Ты собираешься его бросить?

— Еще чего?! — возмутилась Гермиона: — Я лишь поделюсь с тобой его кусочком

— Чур, мне нижнюю часть! — улыбнувшись, согласилась Луна: — Я знаю, что тебе нравится его очкастая голова и волосы. А я схожу с ума от его задницы. Она такая милая... Но согласится ли сам Гарри?

— Ему положено иметь двух жен, как лорду двух родов. И я не намерена ждать его случайного выбора! — твердо сказала Гермиона: — Мужчине все равно куда сунуть раз в день свою пипиську, а мне потом придется с его выбором общаться круглосуточно! Значит и выбирать себе подругу по гарему должна я сама! Ты мне нравишься.

— Странно, мне казалось, что я никому здесь не нравлюсь, — удивленно сказала Луна: — Чем я тебе понравилась?

— Это долгий разговор. Секо! — крикнула Гермиона, отрезая от портьеры окна часть ткани. Луна даже вздрогнула от неожиданности. Гермиона трансфигурировала отрезанный кусок в пару мягких сапожек и встав на колени, обула босые ноги пятикурсницы.

— Теперь можно и поговорить, а то мне неприятно смотреть на твои мерзнущие ноги, — сказала Гермиона вставая.

— Спасибо! — улыбнулась Луна: — Так лучше. Мы еще не проходили трансфигурацию в обувь. Очень удобно.

— Так вот... — начала Гермиона: — Ты мне нравишься тем, что похожа на меня. У тебя твердый характер и ты креативная. Мы с тобой споемся. Ты не профурсетка и не вертишь хвостом перед мальчиками. А значит нам будет о чем поговорить.

— У меня нет хвоста, так что вертеть не чем, — согласилась Луна: — Но, должна признаться, что я уже не девственница.

— Серьезно? — удивилась Гермиона: — И кто был твоим первым мужчиной?

— Не знаю, — пожала плечами блондинка: — Неделю назад, я очнулась ночью в коридоре. И у меня вот здесь между ног все болело. Я попыталась сделать шаг и упала, потому что ноги были стреножены трусиками. С тех пор я больше не надеваю трусиков на ночь. А то вдруг опять пойду гулять? И упаду?

— И даже нет подозрения, кто это тобой воспользовался? — спросила Гермиона прищуривая глаза, как снайпер перед выстрелом.

— Я уверенна, что это был морщерогий кизляк! Толькой больной. От моего тела потом пахло лавандой. А это верный признак болезни у морщерогих кизляков! — уверенно сказала Луна.

У Гермиона зародились смутные подозрения. На гриффиндоре лавандовым шампунем пахли только Лаванда Браун и... Рон Уизли. А неделю назад, Гермиона ему давала в качестве эксперимента зелье анархии, чтобы посмотреть — не станет ли он умней? Ведь Гарри резко поумнел после зелья? Но эксперимент провалился — Рон еще больше поглупел и стал слишком нудным и завистливым. Выпустив наружу свои желания, он за один вечер утомил весь факультет своим нытьем, о том, как ему не везет в жизни (одним все, а другим ничего!). И Гермиона резко прекратила ему давать зелье. Без него он отмалчивался и сходил за умного парня.

Гермиона порадовалась, что не владеет легилименцией, и не сможет допросить Рона. Потому что если это он изнасиловал лунатичку, то Гермионе пришлось бы его убить по старой дружбе. Чувство вины бы заставило... А теперь это же смутное чувство вины заставило обнять Луну и обещать ей вечную дружбу, перемежая слова с поцелуями в щеки и лоб.

Глава 9. Кресстраж для любимой.

— Авада кедавра! — яростно крикнула Гермиона, метнув в убегающего Рона зеленую молнию. Но тот, вильнув, исчез в открытой двери спальни для мальчиков. А в проеме показался сонный Гарри в трусах. Зеленый луч авады попав в чугунный лоб избранного, отрикошетил назад. Гермиона изогнувшись пружинкой, успела увернуться от рикошета, чем избежала судьбы Воландеморта.

— С ума сошла? — кисло спросил Гарри, почесывая лоб: — Больно же! Чего непростительными швыряешься?

— Эта рыжая тварь залезла ко мне в трусы лапой, а языком в рот! — прошипела плюясь Гермиона: — Он потребовал от меня дружеского минета!

— Я сейчас! — быстро проснулся Гарри и посерьезнел. После чего он вернулся на несколько минут в спальню мальчиков. Вышел он уже одетый и сел на диван рядом со злющей Гермионой и взял её палочку. После чего он сделал двадцать раз подряд люмос-нокс её палочкой.

— Вроде последние логии палочки затер, — сказал он, возвращая её девушке: — Рону я последний час памяти тоже стер. Остальные грифы ушли на кладбище Дамби хоронить, за сигналкой в кабинете директора тоже некому следить, так что все чики-пуки! Но все же могла бы ему просто прыщей наделать или по яйцам пнуть. На фиг сразу авадить?

— У меня есть подозрение, что он Луну изнасиловал десять дней назад, — хмуро сказала Гермиона, положив голову на плечо Гарри.

— Да? — удивился Гарри: — Тогда я бы и сам его заавадил. Сведения точные?

— Нет, — недовольно ответила Гермиона: — Она ничего не помнит, только вонь лаванды на теле осталась... Может тоже пойдем Дамби хоронить? А то неприлично выглядит. Все там, а мы здесь...

— Надо бы, да я все еще с содроганием вспоминаю его смерть. Тяжко мне, — вздохнул Гарри, подходя к зеркалу.

— Блин! Что за подстава! — простонал он, увидя на лбу второй шрам, рядом с первым: — Герми! Я тебя прибью! Две молнии подряд! Это же знак эсесовцев получился! Мне теперь труеврей Голдстейн всю харю заплюет! Черт, и болит то как...

Гермиона быстро соскочила и начала целовать его в лоб, приговаривая древнее заклинание переноса боли:

— У зайки боли, у лисички боли... у Редла боли, у Рона боли, а Гарричьки любимого НЕ БОЛИ!!!

— Вроде легче стало, — криво усмехнулся Гарри, обняв её: — Спасибо. Но больше так не делай.

— Никогда! Клянусь! — торжественно сказала Гермиона, лаская его волосы.

— А вот мы сейчас проверим, — сказал Гарри и повторил все, что делал до этого Рон и даже перевыполнил план. Гермиона смиренно приняла ласки парня.

* * *

Гарри недосыпая ночью из-за плохих снов от Волди и хороших свиданий от Гермионы, взял обычай спать часок после обеда. Спальня была пустой, так как все ушли на квиддич, к которому Гарри охладел. Разбудило его то, что кто-то залез бесцеремонно к нему в постель и начал хватать за задницу.

— Привет Гарри! — услышал он голос Луны: — Можно я полежу с тобой? Я сегодня тоже невыспалась ночью. Наверное опять был приступ лунатизма.

— Кто тебе пароль сказал? — поинтересовался Гарри, повернувшись к девушке.

— Гермиона конечно, — улыбнулась Луна, прижавшись к нему всем телом. Гарри со смущением ощутил, что блондинка совершенно без одежды. Он уже и забыл про план Гермионы ввести в его гарем вторую жену.

— Боюсь, мы вряд ли сможем выспаться вместе, — ответил Гарри, ощущая, что груди пятикурсницы размером даже превосходят груди Гермионы: — Ты меня как-то сильно возбуждаешь. Может не стоило тебе раздеваться до гола? Мне не хотелось бы заходить слишком далеко в отношениях с пятнадцатилетней девочкой.

— Во-первых, мне уже исполнилось 16 лет, — заявила, улыбаясь, Луна: — Во-вторых, я уже не девочка, а жертва насилия и ты должен меня утешить. В-третьих, я чокнутая и мне все можно. В-четвертых, Гермиона не против нашего сближения, а даже настаивает, чтобы ты случайно не нашел другую кандидатуру. В-пятых, я тебя люблю и хочу быть твоей навсегда. У тебя два таких классных шрамчика! Можно один будет моим, а другой Гермионы?

Она как Гермиона начала целовать его в лоб, приговаривая:

— У наргла боли, у мозгошмыга боли, у кизляка боли, а у Гарричьки заживи!

Гарри от таких нежностей просто поплыл, утратив чувство реальности. Очнулся он, когда они уже уставшие от многих однообразных но приятных движений, лежали рядом и приходили в себя.

— Повернись на бочок, спиной ко мне, — смущенно попросила Луна.

— Зачем? — удивился Гарри.

— Я очень хочу просто лежать рядом с тобой, прижавшись в твоей чудесной попке и спине, обняв тебя, — призналась она: — На играх по квиддичу я всегда смотрела на твою задницу и мечтала об этом.

Гарри послушно повернулся на бок, и Луна с блаженством прильнула к нему животом и бедрами, обвив руками. Они затихли и задремали.

— Ух, ты! Где это я? — разбудил их голос Гермионы: — Луна, это ты что ли? Почему я с тобой лежу в постели? Ты что голая?

— Гарри! — сонно толкнула Луна в бок Гарри: — У тебя из затылка Гермиона почему-то разговаривает! Что это за заклинание? Я такого не знаю.

Гарри завертел головой, пытаясь увидеть Гермиону.

— Нет Гарри, лучше не вертись, все равно не сможешь увидеть свой затылок, — остановила его Луна: — Расслабься, я сама с ней поговорю. Привет Герми! Почему ты на затылке у Гарри?

— Я ГДЕ?!! — изумленно спросила Гермиона: — А поняла, меня только что убили, и я наподобие Волди в Квирелле, в затылок Гарри притянулась.

— Тебя ЧТО?!! — вскрикнул Гарри, опять в испуге завертев головой: — Какая сука тебя убила?!!

— Гарри, не верти головой, а то у меня все кружится перед глазами! Уизли меня убили, — печально сказала Гермиона: — Рон и Джинни оглушили и затащили в Визжащую хижину по подземному ходу. Рон меня еще хотел изнасиловать, но Джинни не дала и тупо заавадила. Наверное, тело еще там лежит. Похоже Луна, не судьба нам с тобой Гарри делить на пару. Теперь он вдовец и в полном твоем распоряжении. Гляжу ты времени не теряешь? Берегись Джинни, это сука не на шутку нацелилась на Гарри Поттера.

— А как ты оказалась у Гарри на затылке? — поинтересовалась любознательная равенкловка: — Что это за магия? Ты теперь все время здесь будешь? Это было бы здорово! Ты всегда сможешь дать нам умный совет.

— Очень смешно, — иронично усмехнулась Гермиона: — Это магия кресстражей. Из того что мне рассказал Гарри, я поняла, что Волди наделал их несколько штук. И в голове Гарри был один из них. Прямо в шраме. А когда я кинула авадой в Гарри...

— За что? — изумилась Луна: — Гарри такой лапочка!

— Да я в Рона целилась и промахнулась, — объяснила Гермиона: — Так вот, когда я кинула авадой возможно произошло замещение кресстражей. Убив часть души Волди, я расколола немного свою душу. И получился уже мой кресстраж в его башке. Чисто случайно. Но в затылке Гарри я долго не смогу оставаться, я же не темный лорд и выпить жизненные силы Гарри не хочу. Это Волди смог выпить Квирелла, пока он не сгнил. Я слишком люблю Гарри, поэтому у меня с вами только пять минут, чтобы предупредить насчет Уизли. Берегитесь их!

— Можно тебя поцеловать? — грустно спросила Луна: — За себя и за Гарри?

— Конечно, — согласилась печально Гермиона: — Будьте счастливы!

Луна облобызала дважды затылок Гарри, на глаза у которого навернулись слезы.

— Твари! Я убью их! — прорычал Гарри.

— Ни в коем случае! — сухо сказала Гермиона: — Не вздумай попасть в Азкабан как Сириус! Действуй разумно, включай мозг! И советуйся с Луной, она умница. Прощайте. Я люблю вас!

Луна погладила затылок Гарри, откуда исчезло лицо Гермионы.

— Все, она исчезла! — грустно прокомментировала она.

— Нет! Она еще с нами! — твердо сказала Гарри, и быстро выпрыгнул из кровати: — Одеваемся! Нам нужно срочно найти её тело! Мы её еще сможем оживить. Если паршивого Волди смогли оживить через 12 лет, то уж мы по горячим следам тем более сможем оживить Герми!

Глава 10. Рецепт трувоскрешения.

Ночь. Кладбище. Очнувшаяся Джинни, ощутила, что она прикована к большому обелиску на кладбище. И что на ней нет одежды. Хотя последнее, что она помнила, это то, что Гарри пригласил её в воскресенье в Хогсмит. Оглядевшись, Джинни увидела рядом с собой гроб, в котором лежало тело Гермионы и стоящих рядом Гарри и Рона. Рон тупо и равнодушно взирал на свою прикованную голую сестру, даже не пытаясь возмущаться. Гарри выглядел мрачным и сосредоточенным.

— Джинни у тебя скоро месячные? — задумчиво спросил Гарри: — Хотя, даже если завтра, все равно ждать слишком долго. Только хирургически...

— Га-а-арри? — еле выговорила дрожащим и заикающимся голосом Джинни: — Что это за место?

— То самое! — ухмыльнулся Гарри: — Где Волди оживал. Прикольный антураж?

— Что ты хочешь делать? — провыла Джинни.

— Вернуть долг Жизни! — сухо ответил Гарри: — Очнулась уже? Ну-с, приступим к ритуалу оживления. Бедная Гермиона уже три дня в стазисе лежит, не имея возможности ходить в библиотеку. И все из-за одной завистливой сучки!

— Никто не имеет право кидать авады в мою семью! — яростно крикнула Джинни, со злобой поглядев на Гарри: — Это была месть!

— А ты откуда знаешь про аваду? — удивился Гарри: — Похоже мой косяк. Хреновый из меня обливатор. В следующий раз Луну попрошу мозги чистить. Она спец по мозгошмыгам! Или Снейпа. Професор! Зелье в котле готово?

— Готово! — вышел из сумрака готичный декан Слизерена: — Можно начинать. Где там кость её отца? Волосы её матери? Давайте сюда Поттер. И наберите кровь врага...

— Про-о-офессор Снейп? — опять начала заикаться Джинни, увидев мрачную фигуру зельевара: — Почему вы помогаете ему в этих темных ритуалах? Вы же член Ордена Феникса? Вы же ненавидите Поттера? Рон? А ты чего молчишь?

— Заткнись убийца, зря стараешься, — оборвал её Гарри: — Рон под империусом. А профессор... имеет свои резоны нам помочь. Правда, профессор?

Снейп поморщился, но не сказал ни слова. Гарри его мог легко отправить в Азкабан своим свидетельством по убийству Дамблдора. Кроме того, Снейп хотел опробовать новый ритуал возрождения, который мог пригодиться ему самому в будущем. В конце концов, Лили тоже можно возродить попробовать по этой схеме. Ведь её "кровная защита" на сыне тоже своего рода кресстраж.

— Не болтайте, а давайте кровь врага, — отрезал Снейп: — Сам я не могу её брать. У меня обет преподавателя. Я не могу пускать кровь ученикам.

— Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана, буду резать и кровь лить, чтобы Герми оживить! — с чувством продекламировал Гарри.

— А можно не месяц, а Луна будет? — спросила Луна выйдя тоже из сумрака и взяла из рук Гарри нож.

— Для тебя любимая, любой каприз! — согласился Гарри, отдав ей ножик и банку для крови. Джинни содрогнулась, увидев приближающуюся лунатичку с ножом, и тихонько завыла.

— Не бойся, я тебя не больно зарежу, — приветливо сказала Луна и воткнула в руку Джинни ножик, ловко подставив под перерезанную вену банку: — У меня рука легкая!

Когда банка набралась, Луна остановила кровь и подала её Снейпу. Тот, сделав пасс волшебной палочкой над котлом, спросил Джинни:

— По доброй ли воле ты даешь кровь, чтобы оживить свою жертву?

— Черта с два! — яростно крикнула Джинни, звякнув цепями: — Пусть она и дальше остается дохлой!

Снейп удовлетворенно кивнул головой и влил кровь Джинни в котел.

— Кровь врага взята силой, кость отца и волосы матери без спросу. Все согласно ритуала, — мрачно улыбнувшись произнес Снейп: — Теперь осталось добавить плоть друга добавленную добровольно. Есть желающие?

— А много надо? — уточнил Гарри. Снейп показал мизинец и красноречивым жестом имитировал его отрезание.

— Это немного, — кивнул Гарри.

— Я могу отдать свой мизинец! — предложила Луна: — Мне не жалко!

— Нет Луна! — отказался Гарри: — Ты не настолько давно дружишь с Гермионой. Тут есть друзья более старые.

И он подтолкнул к котлу Рона.

— Рон Уизли! — торжественно спросил Гарри его, щелкая садовыми ножницами: — Отвечай мне честно, ты был другом Гермионы многие годы?

— Да! — кивнул Рон.

— У тебя есть выбор, либо ты добровольно отдашь свой мизинец, чтобы оживить её, либо я тебе насильно яйца отрежу. Что ты выбираешь?

— Я отдам мизинец добровольно, — кивнул Рон. Потом взяв из рук Гарри садовый секатор, отчекрыжыл себе мизинец, который булькнул в зелье. Гарри сразу прижег рану заклинанием. Снейп кивнул и начал делать пассы над котлом палочкой.

— Готово! — резюмировал зельевар: — Переходим к следующему этапу! Требуй долг Жизни, а то сквиба воскресим! Я своей магией не буду напитывать котел.

Гарри кивнул и подойдя к Джинни пафосно заявил:

— Я лорд Поттер, лорд Блек, требую от Джинни Уизли в уплату долга Жизни возместить вред нанесенный ей моей супруге Гермионы. Пусть платой станет твоя магическая сила!

Джинни завизжала как от круциатуса, а из нее ударило несколько лучей прямо в котел с зельем. Джинни через несколько секунд обмякла и потеряла сознание. Снейп удовлетворенно кивнул и помахав палочкой рявкнул:

— Третий этап! Подготовьте тело!

Гарри и Луна в четыре руки сняли манитю с трупа Гермионы и положили её обратно. Снейп набрал в ковш светящееся зелье и стал поливать тело Гермионы, белеющее в темноте гроба. Потом еще несколько раз повторил, бормоча заклинание. Тело Гермионы стало вдруг содрогаться и подавать признаки жизни.

— Четвертый этап! Восстановление души. Серенада от любимого! — скомандовал Снейп, закончив обливать труп девушки зельем: — Поттер пойте серенаду!

— Может не надо? — смущенно спросил Гарри: — Из меня певец...

— Необходимо склеить её душу назад! — рявкнул Снейп: — Иначе она восстанет чокнутой как темный лорд. У вас нет голоса?

Гарри помотал головой. Снейп ехидно оскалился.

— Я вам помогу на пять минут стать оперным певцом! — сказал он и, взмахнув палочкой, произнес: — Орфеус!!! Быстро пойте!

И Гарри неожиданно для себя запел бархатным баритоном:

Луч солнца золотого

Тьмы скрыла пелена.

И между нами снова

Вдруг выросла стена.

Ночь пройдет, наступит утро ясное,

Знаю: счастье нас с тобой ждет.

Ночь пройдет, пройдет пора ненастная,

Солнце взойдет,

Cолнце взойдет...

Петь птицы перестали,

Свет звезд коснулся крыш.

В час грусти и печали

Ты голос мой услышь.

Ночь пройдет, наступит утро ясное,

Знаю: счастье нас с тобой ждет.

Ночь пройдет, пройдет пора ненастная,

Солнце взойдет,

Cолнце взойдет.

— А ты классно поешь Гарри! — сонно сказала Гермиона, восставая из гроба: — Ой! Где это мы? И чего на меня Рон и Снейп пялятся? Дайте-ка мне чем прикрыться!

Луна принесла ей мантию, а Гарри, взяв на руки вытащил из гроба. Снейп, перед тем как отвернуться, оценивающе поглядел, презрительно фыркнул и очистил её при помощи заклинания от остатков зелья.

— Я вроде как померла? — спросила, пошатываясь, Гермиона, кутаясь в мантию: — Где мы? На кладбище что ли? Что за ритуал использовали, чтобы оживить меня?

— Да почти тот же, что для оживления Волди, — сказал Гарри, целуя её в лоб: — Только профессор Снейп проследил, чтобы все было правильно, без косяков. А то зачем мне безносая жена?

Гермиона испуганно ощупала лицо.

— Вроде все на месте, — сказала она немного успокоившись.

— Мисс Грейнджер! Возьмите палочку и попробуйте колдовать! — заявил Снейп.

— Строго говоря, она уже миссис Поттер, но мысль верная, — дополнил Гарри, подавая палочку Гермионе. Та взмахнула ей и сказала "Люмос". Вспыхнул яркий свет.

— Неплохо, — кивнул Снейп: — Вы даже стали сильней, чем были.

— Дайте зеркало! — нетерпеливо попросила Гермиона: — Я хочу убедиться что нос на месте!

Луна дала ей зеркало и Гермиона придирчиво осмотрела себя. А потом испуганно вскрикнула:

— Опять мои бобриные зубы вернулись! И волосы лохматые!

— Это пустяки, — усмехнулся Снейп: — Главное что вы не стали идиоткой после трех дней смерти. А внешность потом опять скорректируете. И еще давайте я вас продиагностирую на кое-что...

Он бесцеремонно распахнул мантию девушки и поднес палочку к её влагалищу.

— Но-но! — возмутился было Гарри но не решился мешать.

— Странно, — задумчиво сказал Снейп закончив водить палочкой между ног застывшей девушки: — Похоже, вы даже не утратили репродуктивной функции. Поздравляю вас мисс Грейнджер, вы еще способны родить ребенка. Редкая удача для некромантии. Благодарите вашего мужа, что погрузил ваш труп в стазис в течение полчаса после смерти. А за одно себя, что авадили Поттера. Впрочем только за одно это я готов вас еще пару раз воскресить.

— Спасибо вам всем! — обрадовано вздохнула Гермиона. А потом присела без сил на поданный Луной стульчик.

— Слушайте, а как вы добыли кость моего отца? На счет волос матери это не сложно, но отец то мой еще жив? Вы что убили его? — испуганно встрепенулась Гермиона.

— Что за дикие фантазии? — хрюкнул от смеха Гарри: — Я что изверг, тестя убивать? Просто усыпил и отрезал кусок кости от руки. А потом напоил костеростом. Правда пришлось империус накладывать, а то по доброй воле он его пить не хотел. Через день рука была как новая! И насчет волос матери тоже было не все просто. Их же нужно было из зоны бикини сбривать! Без империуса тоже не обошлось.

— Гад! — возмутилась Гермиона: — Ты раздевал мою маму? И брил в интимном месте?

— Не я! — успокоил её Гарри: — Это сделал другой человек. Я посчитал неприличным лезть к теще в трусы. Тем более, что это нужно было сделать без спроса.

Гермиона хмуро перевела взор на Снейпа. Тот, усмехнувшись, указал пальцем на Луну Лавгуд.

— Это сделала я! — кивнула Луна: — Мальчики твоей мамы не касались. Кстати, у тебя красивая мама.

Гермиона посмотрела на застонавшую Джинни.

— Почему Джинни здесь понятно — кровь врага! — сказала сердито Гермиона: — Но почему она голая? Развлекались?

— Прелести Джинни несомненно заслуживают одобрения, — начал объяснять Гарри: — Но раздета она не по этой причине. Это было необходимо для обряда взимания Долга Жизни. Она с тобой делилась магией. И обрадую на будущее — она больше тебя не сможет заавадить. И даже учиться здесь больше не будет. Она теперь сквиб.

— А Рон? — спросила Гермиона: — Я на него даже больше сердита была. Джинни еще можно понять.

— А Рон поделился плотью, и теперь ты ему как сестра будешь. Он уже никогда не возбудится в твоем присутствии, — заверила Луна: — Жаль что со мной это не прокатит. Может профессор Снейп и на меня прыснет остатками зелья?

— Боюсь, для вас это не сработает, мисс Лавгуд, — холодно процедил Снейп: — Пора заканчивать разговоры и прибраться здесь. Память стирать вам придется самим, если не хотите объяснять миссис Уизли, почему её дочь стала сквибом, а сын лишился пальца. Я это сделать не смогу по причине обетов.

— Хорошо, профессор, я это сделаю сама! — кивнула Луна и начала стирать последние сутки в памяти у обоих Уизли. А Гарри уничтожал все следы их пребывания на кладбище.

Глава 11. Сколько раз увидишь, столько раз убей!

— Поттер, я хотел с вами поговорить, задержитесь! — процедил Снейп, после занятий по ЗОТИ, пока слизеринцы и гриффиндорцы степенно выходили, утомленные практическими занятиями. Гермиона встрепенувшись, тут же развернулась и тоже подошла к остановившемуся Гарри. Снейп не стал возражать против её присутствия.

— У меня есть возможность и шанс воскресить вашу мать, — ровно сказал он: — Но без вашей помощи я этого сделать не могу.

— Я сам хотел вас просить об этом профессор, — оживился Гарри Поттер: — Спасибо, что наши желания совпадают.

— Профессор Снейп, — заговорила Гермиона: — Разве у Лили Поттер был кресстраж?

— Некоторые виды посмертной кровной защиты рода, как и посмертных проклятий, подразумевают участие души волшебника. Этого является аналогом кресстража. Душа Лили еще не нашла упокоения. Она всегда рядом с сыном в качестве ангела-хранителя. Отсюда его выдающееся везение и иммунность к непростительным. Она снижает и львиную долю круциатусов и сбрасывает империус и авады отбивает.

— Если я правильно поняла, то после процедуры оживления Лили, Гарри станет беззащитным? — нахмурилась Гермиона: — Мне это представляется опасным в текущий момент. Гарри слишком привык к своей неуязвимости, и может подставиться под очередное проклятие, которое его прикончит.

— Гермиона не городи чушь! Я не откажусь ради чувства безопасности от возможности оживить мать! — сухо отрезал Гарри.

— Я и не говорю об отказе от воскрешения Лили, — мягко поправилась Гермиона: — Но я считаю, что нужно изменить последовательность планов. Утром деньги, вечером стулья! В смысле, вначале прибить Волди, потом оживить Лили. Потому что оживлять сейчас её, это дать возможность упиванцам еще раз прикончить семью Поттеров.

— Мне не нравится твой чрезмерный рационализм! — поморщившись сказал Гарри.

— А мне не нравится идиотизм! — воскликнула Гермиона: — Ненавижу киношный штамп, когда герои увидев, что близкого человека подстрелили, вместо того, чтобы открыть ответный огонь по убийцам, начинаю обнимать и целовать раненного персонажа. В результате гибнут оба. У снайперов это даже стратегическая схема называемая "подранок". Подстрелят одного, а потом расстреливают всех, кто лезет его спасать.

— Может, мне и тебя не надо было спасать? — язвительно спросил Гарри: — А подождать до лучших времен, когда в мире наступит гармония?

— Я не стану обижаться, а просто напомню, что воскрешая меня, ты ничего не потерял, а приобрел еще одного союзника! — твердо ответила девушка: — Поэтому я настаиваю на выработке плана по уничтожению Волди, а потом будем и родню оживлять.

— Оживили на свою голову, — вздохнул Снейп: — Увы, Поттер, мисс Грейнджер права. Наверное воскрешать Лили преждевременно.

— Я и сам понимаю, но не вижу быстрой возможности прибить Волди! — в отчаяние вскричал Гарри: — Как?!! Он же прячется где-то падла! И из под тишка бьет. Это может продлиться вечность! И кресстражи сами-знаете-кого разбросаны хрен-знает-где!!! Какие предложения по скорейшей победе над ним?

— Знаете профессор, — задумчиво начала говорить Гермиона: — Мы с Гарри в последнее время нашли себе гнездышко, где можем спать вместе. И я заметила, что ночью его больше не мучают кошмары. А когда сегодня утром я целовала Гарри в его шрамчики на лбу...

— Мисс Грейнджер!!! — возмущенно вскрикнул Снейп: — Меня не интересуют подробности вашей интимной жизни с Поттером! Какое это имеет отношение к проблеме уничтожения темного лорда?

— Откуда в вас столько ханжества? — удивилась Гермиона: — Я лишь хотела спросить, почему у Гарри стали заживать его шрамы на лбу? Посмотрите сами.

Гермиона подошла к Гарри, и задрала его челку показав двойную молнию на лбу. Шрамы действительно стали розовыми и зарубцевались, покрывшись тонкой кожей. Снейп с интересом осмотрел лоб избранного.

— Ну, в принципе, это результат того, что вы мисс Грейнджер заместили кресстраж Воландеморта своим, когда кинули в него аваду, — предположил Снейп: — А ваш кресстраж был уничтожен во время вашего воскрешения. Так что в башке Поттера больше нет кресстражей.

— Но я по прежнему иногда могу мысленно разговаривать с Гермионой! — сказал Гарри, почесав лоб.

— Это остаточная ментальная связь, — отмахнулся Снейп: — Для мысленного диалога не обязательно раскалывать душу. Достаточно любить человека.

— Тогда профессор, у меня такой вопрос, — заговорила Гермиона: — На каком расстоянии кресстраж должен находиться во время ритуала воскрешения души? В тех источниках, что вы мне дали читать, это не указано.

— Не указано, потому что не имеет значения, — ответил Снейп: — Для ритуала важны лишь ингредиенты зелья и сам факт наличия кресстража в этом мире. После воскрешения ближайший кресстраж нейтрализуется.

— А что если... возможно мысль покажется глупой, — смущенно спросила Гермиона: — Мы начнем не убивать Воландеморта, а воскрешать? По укороченному ритуалу? И так несколько раз подряд?

Снейп вначале презрительно скривился, начав объяснять глупой заучке, что перед тем как воскресить кого-то, его нужно убить, но потом осекся. И вдруг сгребя девушку расцеловал её в щеки.

— Но-но! — возмутился Гарри: — Не увлекайтесь профессор! Эту миссис Поттер вам целовать запрещено! Вот когда маму оживим, тогда и получите доступ к свободной миссис Поттер. И то, если она согласится. Я бы на ее месте десять раз подумал.

— Ты гений! — воскликнул Снейп, отмахнувшись от брюзжанья Поттера, Гермионе: — Я придумал ритуал по которому твоя схема сработает! Есть зелье, которое ослабляет узы души и тела. Особый вид яда. Оно не убивает до конца. Если его подлить темному лорду, то потом можно будет слепить гомункула, и призвать ритуалом его душу в новое вместилище! И убить! И так хоть десять раз подряд, пока все кресстражи не кончатся! После убийства гомункула, каждый раз душа Редлла будет возвращаться ненадолго в свое тело, чтобы потом быть вновь призванной и убитой. И каждый раз отрывая душу от его нынешнего тела мы будем ослаблять его связи. После нескольких таких процедур, душа утратит привязку. То есть большое количество кресстражей будет нам только на руку! Чем больше раз мы его убьем, тем меньше шансов у его нынешнего тела будет выжить.

— ...и таким образом, нам не придется искать ни его самого, ни его кресстражи? — восторженно спросил Гарри: — Это действительно гениальный план! А что будет с упиванцами?

Снейп резко помрачнел.

— Магия меток будет высасывать из них силы, чтобы спасти темного лорда, — хмуро сказал он: — И они все станут сквибами.

— Вы ведь тоже? — испуганно спросила Гермиона, прикрыв рот рукой.

— Это мой профессиональный риск, — вздохнул Снейп: — Мне, как магу, в любом случае конец, слишком многими обетами я обложен. Редла все равно надо убивать в любом случае.

Глава 12. Конец темных сил.

Воландеморт в последнее время чувствовал себя отвратительно. На него накатывала какая-то слабость. Он даже с трудом круциатил, и судя по вялым воплям "ой" упиванцев и доставленных жертв, боль была чисто символическая. Как примерно, если стегать крапивой по голому заду. Чтобы усилить приток магических сил, Воландеморт как бешенный начал накладывать метки на всех еще не клейменных союзников. Не взирая на возраст и расовую принадлежность. К нему толпами тащили оборотней и слизеринцев-учеников, на которых Лорд без всяких пафосных речей и испытаний накладывал свою фривольную татушку с черепаном, делающим минет. Даже пять союзных великанов были заклеймены. Каждая метка давала небольшой прилив сил, вроде наркотического эффекта.

И вот в ночь, когда уже Воландеморт мрачно осознал, что клеймить больше некого из волонтеров, и нужно думать, как наложить метку против воли мага, чтобы расширить базу, у которой он на магическом подсосе, он вдруг неожиданно потерял сознание. Очнулся он на кладбище, которое было местом его последнего рождения. Только тело было не его. Он был в теле маленького гомункула, лежащего в ящике рядом с могилой отца.

Первым он увидел рядом с собой Северуса Снейпа.

— Открой тайну несчастный! — завыли тоненькие голоса из-под ящика.

— Какую тайну? — опешив, спросил Воландеморт, глядя на мрачную физиономию зельевара. Тот продолжал многозначительно молчать.

— Тайну черепахи Тортиллы! — продолжали выть голоса: — Где находится дверь?! Дверь!!!

Воландеморт почувствовал, что у него разрывается мозг.

— Какая бля черепаха? — завопил он: — Северус, что происходит?

— Поттеры, хватит придуриваться! — поморщившись сказал Снейп: — Авадьте его по-быстрей! Это ваша добыча, чтобы не нарушать репутацию Трелони.

Из-за края ящика показалось смеющееся очкастое лицо. Рядом с ним появились еще две симпатичные девичьи мордашки.

— Что? Испужался Волди? — довольно спросил Гарри Воландеморта, который выглядел как уродливая кукла: — Кирдык тебе! Это тебе за папу авада! Авада кедавра!!!

И где-то в тайнике Хогвартса из симпатичной серебряной диадемы пошел черный дымок.

Воландеморт очнулся на своем черном троне в окружении верных упиванцев. Последнее что он помнил, это сияющий зеленый луч и наглые изумрудные глаза Поттера. И боль.

— А-а-а!!! — заорал он в испуге.

— Что с вами милорд? — в испуге кинулась к нему верная Беллатрикс.

— Не понял пока, — слабым голосом сказал Воландеморт: — Похоже задремал и кошмар приснился. Что-то слабость страшная. Нужно бы зелье укрепляющее выпить... кстати а где Северус? Надо его вызвать!

Беллатрикс с готовностью задрала юбку и повернулась к темному лорду голой задницей. Только у нее метка была не на руках а на правой ягодице. Она не любила ходить с длинными рукавами, поэтому дамам Воландеморт решил ставить метку на заднице. Лорд коснулся палочкой метки на заднице Беллатрикс и послал мысленный приказ Снейпу немедленно явиться к нему.

Снейп тут же получил круцио-эсэмэску на левую руку и дернулся от боли. Гарри и его подруги озабоченно посмотрели на стонущего зельевара, который готовил повторное воскрешение Воландеморта.

— Больно Сева? — с участием спросил Поттер.

— Больно Гаррик, — кивнул зельевар, и вытер вспотевший от напряжения лоб: — Надо спешить, а то вызывает уже... с-у-ука!

— Ну-ка! Пиджак снимай, — скомандовал Гарри: — Я тебя попробую обезболить.

— Бесполезно, — простонал Снейп, но все же снял пиджак.

— Я слово знаю волшебное! — уверенно заявил Гарри Поттер, доставая палочку. И он начал на серпентарго кастовать все виды отмены заклинаний. К его удивлении сработало "эванеско" произнесенное на змеином. Метка исчезла, как будто это была не татуха, а чернильное пятно. Снейп не веря, поглядел на чистую от метки руку и в экстазе завопил от счастья:

— Свобода!

Потом он попытался в стиле Сириуса Блека расцеловать Поттера, но тот быстро убежал, петляя меж надгробий, с испуганными воплями "не надо! Я не такой!" Тогда Снейп набросился на Гермиону. После третьего поцелуя, Гермиона огрела зельевара учебником по зельеварению. Снейп вырвал у нее книгу и раскрыл её заинтересовавшись.

— Вы используете против меня мой учебник? — возмутился Снейп и важно добавил: — Да. Это я Принц-полукровка!

Наконец Снейп пришел в себя и начал новый ритуал вызова души Воландеморта.

Воландеморт, удящий Снейпа в заднице Беллатрикс, почувствовал, что поклевка сорвалась и в ярости треснул мисс Лейнстрендж по заднице палочкой, как стеком и наложил круциатус. Белла брякнулась со ступенек трона и в мазохистском экстазе застонала. А Воландеморт опять потерял сознание. Внутренний круг с ужасом и растерянностью взирал застыв на происходящее.

Очнулся Воландеморт вновь в кошмарном сне, где все повторилось. Только Поттер заавадил его уже "за маму". Когда Воландеморт потерял сознание в третий раз и очнулся, он все понял и в отчаяние завопил:

— Меня убивают!!! Уже было "за Дамблдора"! Все на кладбище где я воскрес! К могиле моего отца! Убейте Снейпа и Поттера! И всех кого найдете! По метлам! По ступам! Быстро летите за границы щита и аппарируйте на кладбище.

В сейфе Лейстренджей пустила дымок старинная чаша, побеспокоив сигнализацию гоблинов, а в особняке Блеков проклятый медальон, что привело эльфа Кикимера в буйную радость. Кикимер побежал порадовать портрет госпожи Вальбурги, но она на него за это только наорала. Впрочем, ругань госпожи только добавила радости в мазохистскую душу домовика.

Воландеморт опять очнулся на кладбище. Увидев Снейпа в четвертый раз, темный лорд заорал:

— Северус! Не смей! Сюда уже летят десятки пожирателей! Вы все будете страшно умирать если еще раз сделаете это! Не-е-ет!

— А теперь за Сириуса ложечку авады! — ласково сказал Гарри Поттер: — Авада Кедавра!!!

Товарищ Темный Лорд умер.

Прощальным салютом стало массовое падение в район кладбища с метел Пожирателей смерти, которые утратив магическую силу утратили и контроль за полетом. Прибывшие на шум авроры там их и прикопали. Поттеров и Снейпа уже не было к тому времени. А в особняке Малфоев осталась только дохлая змея и перепуганные эльфы.

Глава 13. Хогвартс-экспресс.

Гарри Поттер сидел в купе поезда, едущего в Лондон и любовался на сидящих напротив него двух прелестных женщин.

— Блин, Гермиона! — усмехнулся он смущенно: — Зачем ты волосы хной обработала? Теперь вы с мамой как сестры-близнецы! И ростом и лицом и возрастом похожи. Только цвет глаз разный.

Лили и Гермиона переглянулись и захихикали обнявшись. Луна, дремлющая на коленях у Гарри заворочалась и сонно сказала:

— За меня не беспокойся Гарри, я не буду менять цвет волос. А то слишком однообразно в доме будет.

— До сих пор никак не привыкну, что у меня такой взрослый и уже женатый сын! — покачала головой Лили, шепча на ухо Гермионе: — Ты действительно выглядишь как моя ровесница. Я всю жизнь проспала. Даже поразительно, что я при этом так хорошо сохранилась.

— Профессор Снейп... Северус смог тебя законсервировать бальзамическим зельем, — сказала Гермиона: — Это аналог заклинания стазиса. Компоненты его очень дорогие, даже удивительно, что он тогда смог их купить, когда тебя хоронили.

— Северус мне рассказал, — кивнула Лили: — Он тогда сильно влез в долги, взяв кредит у гоблинов. Я ему очень обязана...

Лили вздохнула, и поморщившись, продолжила:

— Он подарил мне шанс на вторую жизнь, чем искупил свою вину передо мной. Но принять его любовь я не смогу... О Мерлин! Он такой старый!!!

— Забей! — сказала Гермиона: — Мы тебе найдем жениха из нашего поколения. Помоложе. Ты ведь умерла, когда тебе было 20 лет?

— Нет, даже 20 не было, — покачала головой Лили: — Мне было 19 с половиной. Я залетела еще на седьмом курсе.

Гермиона покраснев, что-то зашептала Лили.

— Бог мой! — вскрикнула Лили, закрыв рот ладошкой, и покосилась на сына: — А Гарри знает?

Гарри сразу навострил уши, услышав последнюю фразу.

— Что я не знаю?

Девушки потупившись замолкли. Луна опять заворочавшись сказала:

— У Герми задержка была.

— Какая задержка? — не понял Гарри. Гермиона смутившись, прошипела Луне:

— Спи давай лунатичка! Хватит во сне разговаривать!

Гарри задумчиво посмотрел на Гермиону, но не стал продолжать эту тему, чувствуя, что она не хочет говорить. Поэтому он повернулся к маме.

— Знаешь мама, я всегда тебя поддержу в любом твоем выборе. Но справедливости ради, должен заметить, что Сева жених завидный. Хоть и староват, но ему собираются за изничтожение Волди Орден Мерлина дать и в школу директором поставить.

— Заткнись сынок! — отрезала Лили: — Если он тебе нравится, сам с ним и целуйся!

— О нет! — содрогнулся от этой мысли Гарри и вышел покурить в тамбур. Там он встретил Рона, прячущегося от Лаванды.

— Привет Гарри! Представляешь, как меня достала Лаванда? Все губы стерлись! — забубнил Рон: — Ей все время хочется целоваться. Прямо химия какая-то...

— Губы еще не самое страшное, — усмехнулся Гарри, затянувшись сигаретой: — Мне уже другое место стерли до крови.

— Слушай, ты же с матерью едешь в купе? Значит интима у вас сейчас нет с Гермионой и Луной? Можно к вам в купе? — попросился Рон, как пришибленная собака.

— Нет, Рон, извини, — покачал головой Гарри: — Они там дремать разлеглись на все диваны. Мест нет.

Они еще молча покурили вместе глядя на ходящих туда-сюда старшекурсниц. Гарри оценивающе глядел на них и все думал, как ему повезло с женами. Старшекурсницы у него ассоциировались либо с коровами, либо с лошадьми. Он даже задумался над странной причиной, по которой Гермиона, изначально выглядевшая заурядно, как все остальные, с каждым годом все хорошела. Почему у других девчонок все происходило в точности наоборот?

Когда Гарри вернулся в купе он пристал к Гермионе с этим вопросом. Лили и Гермиона переглянувшись хихикнули опять.

— У девушек есть свои секреты! — отрезала Гермиона, а Лили согласно кивнула. Тут опять ожила честная Луна, не держащая женской солидарности и сдала все женские тайны:

— Гарри, все слизеринки обвенчаны с младых лет. Им нет нужды следить за внешностью. А косметические чары, меняющие тело очень болезненные. Волшебницы могут менять свою внешность. Но только когда это необходимо. К таким чарам прибегают в основном только маглорожденные волшебницы. Им еще женихов искать надо.

— Придет Луна и все опошлит, — сердито процедила Гермиона: — Луна, ты не должна разбалтывать Гарри женские секреты! Это моветон! Где корпоративный дух девушек?

— Меня воспитывал отец многие годы, — пожала плечами Луна: — А девушки в Хоге меня долго обижали. Как-то не сложилось у меня с женской солидарностью. Извини. Я еще не привыкла, что у меня есть больше одной подруги. Лили, ты ведь мне тоже подруга?

— И подруга, и мама, — вздохнула Лили, жалея безбашенную Луну: — Я займусь твоим воспитанием. Будем из тебя леди делать!

— Вот только зачем? — хмыкнула Луна: — Я уже нашла себе мужа и так.

— И я рад, что меня с детства не обвенчали династическим браком с чистокровной коровой со Слизерена, — поддакнул Гарри: — Благодаря свободе выбора я смог выковырять весь изюм из булочки хогвартских невест. У меня самые красивые жены поколения. А еще самая красивая и молодая мать! Опять же Волди удалось мне убить семь раз подряд. Жизнь налаживается.

— А ведь то, что мы всех упиванцев сделали сквибами, заставит шевелиться "коров" слизерина, — заметила Гермиона: — Теперь они тоже озаботятся внешностью этим летом. Слишком много парней стало сквибами. Слишком много обручений распалось. Так что следующий год в Хоге наш курс будет просто блистать новоиспеченными красотками-невестами. Но учти Гарри Поттер! Мы тебе с Луной в четыре руки глаза выцарапаем, если будешь на сторону пялиться!

— Нет, — честно призналась Луна: — Я не смогу Гарри царапать. Я его слишком люблю.

— Ничего! — сухо ответила Гермиона: — Я одна управлюсь с его изумрудами очей, если он поведется на слизеринок.

— Мерлин с тобой! — испугался Гарри: — Мне на вас сил еле хватает! Еще слизеринок каких-то выдумываешь... Думай о хорошем! Нас ждет медовое лето без забот. И мы сможем колдовать дома! Мы типа большие уже. И в доме Блеков защита есть от следилок министерских.

Глава 14. О неправильных чувствах Лили.

Лили вбежала в комнату Гермионы в смятенных чувствах и захлопнула дверь. Они в последние дни очень сблизились. Их сближала любовь к знаниям, маглорожденность, вкусы, карьеризм. Только Гермиона готовилась стать мастером трансфигурации, а Лили мастером зелий. Но больше всего их сближало то, что они обе пережили смерть и воскрешение.

— Что с тобой? — удивилась Гермиона, глядя на побледневшую подругу.

— Похоже у нас с тобой есть еще одна общая черта подруга, — простонала Лили: — Нам нравится один тип мужчин. Я сейчас хотела поговорить с Гарри. Рассказать ему о том, что все совсем не кончено, и впереди нас ждут проблемы. Проблемы зависти и мелкой злобы. Что его попытаются обвинить в некромантии и объявить темным магом. И прочие доносы. Потом хотела спокойно поцеловать, утешить, наставить... и сама не заметила, как поцелуй стал не совсем материнским. А он меня начал лапать за задницу. Мордред! Гарри слишком похож на Джеймса! Даже красивей. У него такие глаза... Это неправильно. Что мне делать с моими подгибающимися ногами в его присутствии?

— Да, это проблема... — задумалась Гермиона, отложив книгу и подойдя к Лили: — Ты вдобавок еще похожа на меня, а я его жена. А он похож на твоего бывшего мужа. Что, кстати, вполне понятно — он его сын. Но ведь как-то же в природе эта проблема решается? Инстинктивный запрет на инцест. Почему у вас он не срабатывает?

— Срабатывает, но только с задержкой. Иначе бы я уже была в его постели, — честно ответила Лили: — Я несомненно удержусь от инцеста. Просто делюсь своими душевными мучениями. Но когда мой зайчик пытается рассказать о своем тяжелом детстве, автоматически хочется его приласкать. А там я уже начинаю терять контроль над собой...

Гермиона обняв Лили, повела её к Луне. Когда возникал тупик, то надежда оставалась только на креативность Луны. Нашли они её только в ванной. Огромной семейной ванне Блеков, больше напоминавшей бассейн.

— Присоединяйтесь девочки! — махнула рукой вынырнувшая Луна: — А то одной скучно. А у вас такие интересные мозгошмыги роятся.

Лили и Гермиона быстро разделись и нырнули в ванну.

— Но это вполне естественно, что ты любишь Гарри! — резюмировала Луна: — Он реально похож на твоего Джеймса. И никакой проблемы инцеста нет. Ты ведь Лили бесплодна. 15 лет в могиле не проходят даром. Уродов ты все равно с Гарри не наплодишь.

— Нет!!! — хором взвизгнули в ужасе Лили и Гермиона.

— Тогда тебе остается только нянчить внуков, — пожала плечами Луна: — Гермиона, когда ты родишь?

— Где-то в январе, — рассеянно ответила Гермиона. Её погрузило в ступор размышление, не дававшее покоя — как она будет учиться с таким пузом? А потом? Блиин! Весь седьмой курс насмарку. А он самый важный.

— Кстати, а почему ты не предохранялась? — поинтересовалась Луна: — Это же один взмах палочкой. И никаких детей раньше времени.

— Я догадываюсь почему, — ответила вместо нее прозорливо Лили: — Очень страшно чувствовать себе неполноценным человеком. Гермиона стремилась убедить себя, что смерть не сделала её монстром. Поэтому хотела родить ребенка побыстрей. Я её понимаю. Мне такое лечение души уже недоступно.

— Почему недоступно? — хмыкнула Луна и шаловливо брызнула в хмурую свекровь водой: — Мы же волшебницы? Для нас нет ничего невозможного.

— Ты сейчас о чем? — опешила Лили: — Сама же говорила о моей бесплодности?

— У тебя нет яйцеклеток, но матка вполне рабочая, — пояснила Луна.

— Суррогатное материнство? — спросила Гермиона и восторженно продолжила: — А ведь точно! Это даже маглы могут делать! Луна — ты гений!

— Ты еще не поняла до какой степени я гениальна! — сказала Луна: — Маглы могут только оплодотворенную клетку пересаживать. А в Мунго способны пересадить даже зародыша, вплоть до трех месяцев. Только вначале Лили придется пить зелья неделю, чтобы подготовить тело.

— Ты на что намекаешь? — смутно догадываясь, спросила Гермиона: — Ты думаешь, что Лили вместо меня может донашивать моего ребенка?

— Но ведь тебе еще целый год учиться надо, а "седьмой курс он самый важный"! — ответила Луна, передразнивая Гермиону: — Лили все равно будет сидеть дома и готовиться к экзамену на мастера. Пусть и носит своего внука в животике. А ты сможешь нормально учиться в Хоге и готовиться к экзаменам.

— Я согласна! — быстро кивнула Лили: — Луна действительно толковый план предложила. Всем от него будет только лучше. Ты сможешь полноценно учиться, я же почувствую себя полноценной женщиной.

— Почувствовать себя женщиной ты сможешь гораздо раньше, — сказала Луна и подплыв к Лили обняла её руками и ногами.

— Луна! — смущенно взвизгнула Лили, чувствуя как руки девушки скользят по её позвоночнику и низу живота: — Ой! А-а-а! Уф!!! Мерлин!... Я кажется кончила. Ты что творишь? Бесстыжая девчонка...

— Всего лишь массаж, — улыбнулась Луна: — У меня особое зрение. Я вижу где у людей зажимы и проблемы. Теперь тебе будет немного легче. А насчет твоей тяги к Гарри... Знаешь, родительские или родственные чувства возникают не на пустом месте, а как результат долгой привычки. Инцест затрудняет нормальное чувство привычки к человеку. Если бы ты с детства растила Гарри сама, то ко времени его половозрелости, ты бы не воспринимала его как сексуальный объект. То же происходит между братьями и сестрами.

— Ты хочешь сказать, что никакого инстинктивного отвращения к инцесту в людях нет? — переспросила Гермиона: — Что этому мешает лишь чувство привычки?

— Не только. Еще люди сами не хотят плодить уродов и мутантов. Это тоже важно, — ответила Луна: — Кстати Герми, тот факт, что ты дружишь с Гарри давно, с одной стороны вас сближает, но с другой стороны...

— ...ускоряет чувство привычки, — закончила задумчиво Гермиона: — Вот я дура! А я еще под лили-стайл окрасилась! Мне надо срочно менять имидж, пока Гарри не начал относиться ко мне как к сестре! Какое счастье, что у меня есть такая хорошая подруга как ты Луна!

— Которая действует против своих интересов, — чуть вздохнув, произнесла Луна: — Ведь если бы все шло, как шло, ты стала бы толстой и противной, и Гарри больше времени уделял мне. И почему я такая чокнутая? Совершенно не способна на коварство и интриги.

Лили и Гермиона засмеявшись, обняли огорченную лунатичку.

* * *

— Знаешь, Лили, — заговорила Луна, решив начать действовать в своих интересах: — Тебе все-таки нужно выйти замуж. Забудь, что я молола насчет возможности секса с Гарри. Это в глазах общества будет выглядеть чудовищно. А мы живем в обществе. Если у тебя такая тяга к избранным, я могу предложить второго избранного. Невилла Лонгботтома. Ровесник Гарри, только более рослый. Симпатичный. Как герболог, хорошая пара для зельевара. Если полечить его от застенчивости, он станет вполне брутальным.

— Это нечестно по отношению к мальчику! — отрезала Лили: — Он последний в древнем роду! Ему нужны будут кровные наследники.

— Тогда придется омолодить Снейпа, — пожала плечами Луна: — Сева тебя очень любит. Ты для него наваждением стала. Ради тебя он пойдет на любые косметические процедуры. И дети для него не так важны. Он все равно не сможет быть наследником своего рода Принц. Опять же подумай о бедных детях, которых будет мучить еще много лет Снейп, лишенный семейного счастья.

Лили тяжело вздохнула и ничего не сказала. Чувство ответственности и благодарности только отталкивали её от Снейпа.

— Луна! Не спеши заморачивать Лили замужеством! — остановила разговор Гермиона: — Мы сами пока все подготовим. И над Севой поработаем. Если он в течение года не сможет завоевать её сердце, то перейдем к другому плану.

Глава 15. Конек-горбунек.

— Сева привет! — радостно улыбнулась Луна, увидев директора, входящего в их купе.

— Минус 100 баллов с равенкло! — рявкнул Снейп в ответ: — Именно поэтому Поттеры, я и зашел чтобы заранее с вами договориться о пристойном поведение в Хогвартсе. Поскольку баллов пока нет, то считайте это просто дружеским предупреждением. Я не потерплю амикшонства в школе и подрыва моего авторитета. И так же не потерплю разврата в коридорах и общих спальнях факультетов.

— И что же делать? — растерянно спросил Гарри: — Я честно предупреждаю, что не смогу целый год воздерживаться. Какие альтернативы?

— Вы будете жить в гостевых покоях, которые согласно уставу, можно использовать и для проживания семейных студентов. Но и там вам придется вести себя сдержанней, потому что в других покоях будут проживать иностранные студенты. Ваши интимные игры не должны выходить за пределы вашей спальни! Вам ясно? — строго спросил Снейп, поглядев на Гарри Поттера.

— Ясно! — кивнул довольный Гарри. Перспектива иметь персональную спальню его обрадовала.

— Как дела у вашей матушки? — более мягко спросил Снейп.

— Хорошо идут дела, но пока не родила, — пропел машинально Гарри. Снейп побледнел от гнева.

— Что за идиотские шуточки? — прошипел он: — В вас есть хоть немного уважения к своей матери? Какие еще роды?

— Она на четвертом месяце, к январю родит, — уточнила Луна. Снейп стал вообще белым как мел.

— Что за мордредов бред вы несете?!! — яростно заорал он: — Она вообще не способна к зачатию! Вы рехнулись?

— Она моего ребенка донашивает. Суррогатное материнство, — пояснила Гермиона: — Извините что мы вам сразу не сообщили.

Снейп ошарашено покрутил головой. И минуту молчал, сращивая порванный мозг.

— Директор Снейп, — мягко сказала Гермиона: — Мы в общем не против, если вам удастся склонить Лили к браку. Но есть одна существенная проблема — вы для нее сейчас слишком старый. Вот возьмите, мой подарок и почитайте, где лежит закладка на рецепте Конька-горбунка. Это прелестная волшебная русская сказка.

Снейп открыл книгу в месте закладки и начал читать вслух:

Говорит ему девица:

"Но взгляни-ка, ты ведь сед;

Мне пятнадцать только лет:

Как же можно нам венчаться?

Все цари начнут смеяться,

Дед-то, скажут, внуку взял!"

Царь со гневом закричал:

"Пусть-ка только засмеются —

У меня как раз свернутся:

Все их царства полоню!

Весь их род искореню!"

"Пусть не станут и смеяться,

Все не можно нам венчаться, —

Не растут зимой цветы:

Я красавица, а ты?..

Чем ты можешь похвалиться?" —

Говорит ему девица.

"Я хоть стар, да я удал! —

Царь царице отвечал. —

Как немножко приберуся,

Хоть кому так покажуся

Разудалым молодцом.

Ну, да что нам нужды в том?

Лишь бы только нам жениться".

Говорит ему девица:

"А такая в том нужда,

Что не выйду никогда

За дурного, за седого,

За беззубого такого!"

Царь в затылке почесал

И, нахмуряся, сказал:

"Что ж мне делать-то, царица?

Страх как хочется жениться;

Ты же, ровно на беду:

Не пойду да не пойду!" —

"Не пойду я за седова, —

Царь-девица молвит снова. —

Стань, как прежде, молодец,

Я тотчас же под венец". —

"Вспомни, матушка царица,

Ведь нельзя переродиться;

Чудо бог один творит".

Царь-девица говорит:

"Коль себя не пожалеешь,

Ты опять помолодеешь.

Слушай: завтра на заре

На широком на дворе

Должен челядь ты заставить

Три котла больших поставить

И костры под них сложить.

Первый надобно налить

До краев водой студеной,

А второй — водой вареной,

А последний — молоком,

Вскипятя его ключом...

— Что за идиотский рецепт? — заржал Снейп: — Вы решили меня сварить живьем? В варенном виде я вряд ли помолодею...

— Смотрите в корень! — сказала Гермиона: — Я не предлагаю вам шпариться в кипятке. А просто омолодиться как сочтете нужным. И побольше романтики. За любовь нужно бороться. Вам лишь тридцать с хвостиком. Вы еще вполне можете выглядеть молодо. А вы вашим мрачным имиджем, наоборот добавляете себе десяток лет. А Лили, она молодая! Почти наша ровесница! Вам нужно измениться. Может вам очки начать носить а-ля-Поттер? Ей очкарики нравятся...

— Нет! — в ужасе вскрикнул Снейп: — Только не очки! Не хочу быть очкозавром. Но спасибо за совет...

— Кстати, а что за студенты-иностранцы? — сменил тему смущенный Гарри: — Раньше такого не бывало.

— В связи с потеплением политической обстановки, мы восстановили программу обмена студентами. Двое студентов приедут из Дурмштранга, и двое из Шармбатона. На седьмой курс, — сухо ответил Снейп.

— А их будет тоже шляпа распределять? — поинтересовалась Луна.

— Нет! — ответил Снейп: — Это привилегия первокурсников. Иностранцам не понравится, что какой-то артефакт будет копаться у них в мозгах. Они сами выберут за какой стол им сесть. Дурацкая шляпа все равно никогда не делала верный выбор для студентов. Вам Грейнджер была прямая дорога на равенкло, вы Лавгуд типичная хафлпафка, один Поттер классический гриффиндорец. А Уизли вообще была прямая дорога на слизерен.

— Я подозреваю, что всем распределением занимался старый директор, а не Шляпа, — хмыкнул Поттер: — Иначе бы шляпе по честнаку нужно было Драко на гриффиндор отсылать. Храбрей этого отморозка я не встречал. Все время на проблемы нарывается. Опять же Дамблдора не смог прибить. Гриф грифу глаза не выклюет...

— Сейчас это уже в прошлом, — нахмурился Снейп: — Драко, как и отец стали сквибами после гибели лорда. И учиться на седьмом курсе он, к вашему счастью, не будет. Теперь Нарцисса глава рода Малфой. Развелась и ищет себе жениха-волшебника, готового перейти в род Малфоев. Мне уже намекала... впрочем вас это не касается.

— Как это не касается? — возмутился Гарри: — Ты же мой потенциальный папа!

— Это меня больше всего и пугает, — пробурчал Снейп.

Глава 16. Седьмой курс. Большой зал.

После распределения первокурсников, Снейп представил иностранных студентов.

— Анастасия Бакай! Студентка из Дурмштранга! — представил Снейп. Гарри бросил лишь беглый взгляд и потерял чувство реальности, выпав из времени. Остальные имена он больше не слышал, прикипев к славянке глазами. Как будто отвечая его желанию, дурмштранговцы сели к столу гриффиндора, а шармбатонцы подсели к опустевшему после прошлого года столу слизеринцев. Там исчезли почти все парни седьмого курса. Только несколько девушек-старшекурсниц осталось.

— Ну, что я говорила! — торжественно спросила Гермиона Луну: — Посмотри на слизеринок. Они явно похорошели после прошлого года. Определенно они в охоте. Смотри, как они недовольно глядят на красотку из Шармбатона. Конкурентка...

— Ты лучше посмотри на Гарри! — прошептала Луна, толкнув Гермиону в бок. Гермиона поглядела на Гарри, застывшего в ступоре, а потом перевела взгляд на Анастасию.

— Хьюстон, у нас проблемы! — процедила Гермиона, оценив внешние данные славянки: — Эта русская погрузила Гарри в столбняк.

Анастасия глянув на Гарри, что-то зашептала по-русски своему соседу из Дурмштранга.

— О чем она говорит? — ожил Гарри, повернувшись к Гермионе: — Ты же знаешь русский язык?

— Она говорит, — ядовито начала переводить Гермиона: — Что этот милый мальчик в очках и с дирижерской палочкой в руках, удивительно похож на Дмитрия Шестаковича.

Анастасия, услышав Гермиону, смущенно порозовела и потупила взор.

— Кто такой Шестакович? — быстро спросил Гарри. Гермиона раздраженно отвернулась, отрезав:

— Я тебе не справочное бюро!

— Это известный русский композитор, — не поднимая взора, сказала Анастасия. Её сосед ухмыльнулся, видя смущение своей землячки.

— Ты ведь маглорожденная? — поинтересовалась Луна у Анастасии.

— Почему? — удивилась она: — Бакай это древний магический род на Украине.

— Просто ты слишком красивая для чистокровной волшебницы, — умозаключила Луна, введя в еще большее смущение иностранку.

— А я думала, что ты русская, — подала голос Гермиона.

— Ну разница между русскими и украинцами малозначительна, — объяснила Анастасия: — Фактически мы один народ, просто некоторое время были под польским влиянием. А русские под монгольским. Несколько сот лет немного изменили наши языки и культуру. Но разница еще меньше, чем у жителей Уэльса и Лондона.

После торжественного ужина, Гарри вызвался проводить иностранных студентов до места их проживания, так как все равно шел в том же направлении. Гермиона и Луна шли сзади, немного поотстав.

— И что ты скажешь об этой русской? — прошипела Гермиона.

— Она красивая, — вздохнула Луна: — И Гарри понравилась с первой секунды. Ну почему Гарри влюбляется в самых красивых девочек? Так трудно с вами конкурировать...

— Она не просто красивая! — возмущенно прошипела змеей Гермиона: — Она еще и умная и сильная волшебница! Ты видела, что она вытворяла с едой? Она ей трансфигурировала и ЕЛА! Ей видите ли не нравится английская кухня! Она своим игнорированием закона об исключениях разорвала мне мозг! НЕЛЬЗЯ ПРЕВРАЩАТЬ ЕДУ! Как она это смогла? Причем без палочки! Я себя ощущаю первокурсницей, которая ни фига не знает. А ведь я собиралась становится мастером трансфигурации!

— Ну так поговори с ней об этом, — пожала плечами Луна: — И узнаешь много нового для себя. С виду Настя доброжелательная девушка.

— Мерлин! Как он на нее пялится! — простонала возмущенно Гермиона глядя на Гарри: — Ну, я ему устрою ночью!

— Я бы не стала этого делать, — спокойно ответила Луна, разбушевавшейся подруге.

— Почему? Тебе что наплевать?

— Нет, конечно. Но нельзя тушить пожар бензином. Нельзя укреплять отношения скандалами. Просто поверь мне. Я плохо трансфигурирую вещи, но в духовной практике у меня способностей больше, — строго сказала Луна, остановив Гермиону: — Никаких скандалов! Мне будет жаль, если ты уйдешь из семьи.

Она погладила Гермиону по шее и помяла уши. Гермиона сразу успокоилась и улыбнулась.

— Хорошо, буду следовать рецептам семейного психолога Луны! — фыркнула Гермиона: — И что прикажешь делать?

— Вначале понять основы. Проникнуть в суть явлений нужно, — начала Луна: — Что происходит, когда мальчик пялится на девочку? Ты уверена что верно понимаешь происходящее?

— Э... Луна, скажи сразу свою версию, не вынуждай меня говорить банальности, — поморщилась Гермиона.

— Хорошо. Любовь приходит сразу как вспышка молнии! — начала Луна: — А когда парень глядит на свой предмет влюбленности, он наоборот, пытается выстроить свою защиту от влюбленности. Любовь дискомфортна. И каждый человек пытается защититься от нее, выглядывая НЕДОСТАТКИ в предмете любви. Думаешь, почему Сева так сходит с ума по Лили? Он её редко видит. Если бы он мог видеть её при всех недостатках несколько лет подряд, любовь утихла бы неизбежно. Гарри сейчас восхищен красотой Насти и судорожно пытается защититься от нее. Он внимательно высматривает в ней некие недостатки, которые смогут ему сохранить ясность ума. Поэтому он и "пялится" на нее. Ведь в его планы не входит обзаводится еще одной женой. Понимаешь? И если ты вместо того чтобы, дать ему эту возможность, начнешь мешать, и выпячивать свои собственные недостатки, то это может быть фатальным для тебя. Он начнет неизбежно вас сравнивать. И сравнение будет не в твою пользу.

Гермиона погрузилась в ступор от такого взгляда на вещи.

— Луна, ты гений! А я дура, — призналась Гермиона: — Все что мне нужно, это равнодушие и не отсвечивать. Но не хочется ждать у моря погоды. Хочется действовать, бороться за любовь!

— Действовать нужно, — согласилась Луна: — Но ты уверена, что сможешь грязно играть, помогая обнажить недостатки Насти? Не нарушит ли это твою душевную гармонию? Представь, что если Гарри увидит Настю какающей на горшке с выпученными глазами, то он скорей всего утратит свое очарование ей. Но сможешь ли ты такое устроить? Или напоить Настю до скотского состояния?

— Блин, ты опять права, — вздохнула Гермиона: — Я не смогу так грязно интриговать. Тем самым я свою собственную любовь убью. Невозможно любить того, кем манипулируешь. Поэтому я скорей всего закачу ему сцену ревности.

— В принципе это вполне разумно, слегка поревновать, — кивнула Луна: — Важно лишь не увлекаться. Ревновать можно достойно, чтобы показать свою обеспокоенность, а не истерично, показывая свою стервозность.

— Я попробую, — с сомнением сказала Гермиона: — Попробую не быть стервой.

— А я попробую быть Настей! — сказала Луна: — Нужно не бороться, а учиться! Так полезней для развития.

— Ты опять меня победила! — вздохнула Гермиона: — Знаешь, я лучше попробую быть Луной.

Луна гордо улыбнулась.

— Для этого нужно уметь видеть мозгошмыгов. Пусть тебя радует только то, что скорей всего Насте Гарри не нужен. И поэтому не спеши с ней ссорится. Она может стать хорошей подругой. Настя не охотница, и возможно имеет уже жениха.

— Ты поэтому спрашивала об её происхождение?

— А то!

— А ведь ты тоже чистокровная! — прищурилась Гермиона на Луну: — Почему ты не имела жениха с младых лет?

— Особенности характера папы. Он всю ответственность за мое будущее переложил на меня, — спокойно ответила Луна: — Папа панически боится ошибок.

После лунопромывания мозга, Гермиона весь вечер вела себя на удивление сдержанно и доброжелательно в отношении Насти. Та отблагодарила её тем, что рассказала об основах теории трансфигурации в русском варианте.

Когда Гермиона осознала, о ЧЕМ ей говорит девушка, она долго и страшно ругала про себя Макгонагал, от чего та икала весь вечер, выплевывая комки шерсти. Настя легко и просто объяснила ей теорию превращений, которая с ума сводила любознательную маглокровку, отравленную знанием классической физики. Все оказалось совсем не так, как казалось вначале.

— Понимаешь Гермиона, — скучая сказала Настя: — Ты, мыслишь категориями ядерного синтеза и не въезжаешь в суть проблемы превращения. Проблема превращения в том, чтобы одну ненужную вещь убрать, а другую нужную вещь получить. Это чисто логистическая проблема. При работе с подпространством это совсем не сложно. Я поэтому не считаю трансфигурацию интересной наукой, что в ней все слишком банально. Я люблю чары. Поэтому и приехала сюда, что здесь работает великий мастер чар Флитвик.

— А как же исключения трансфигурации? Как ты делаешь еду? — в священном ужасе спросила Гермиона. Настя достала серебряную монетку и положила на стол. Потом коснулась её своей маленькой палочкой в форме карандаша и она превратилась в пирожное.

— Можешь кушать! — снисходительно сказала Настя: — Это также просто, как купить его в кондитерской. Можешь не сомневаться оно настоящее. И не исчезнет из твоего живота. Вы англичане просто привыкли к халяве и рабскому труду домовиков. У нас домовики не такие послушные. Поэтому мы вынуждены платить за еду. Или менять одну еду на другую. Кому что нравится.

— Ничего не поняла, — честно призналась Гермиона, откусывая пирожное: — Что это было? М-м-м! Вкусно!

— Как бы тебе объяснить проще... — задумалась Настя: — Есть такое понятие "общак". Представь огромный склад, куда люди могут сдавать все ненужные вещи и брать оттуда все что тебе нужно. Это ведь очень удобно? Так вот у русских принято, что кто-то готовит много разной еды и потом выкидывает её в подпространственный карман. А взамен получает оттуда либо серебро, либо вещи, либо другую еду. Ты мне, я тебе.

— При чем тут рынок? Пусть даже подпространственный? — удивилась Гермиона: — Это же совсем другое! Я тебе про трансфигурацию толкую! Вот смотри.

И Гермиона палочкой превратила книгу в ворону. Ворона каркнула и клюнула Гермиону в руку. Настя засмеялась, спросив:

— Зачем ты полезную книгу променяла на ненужную ворону? Это глупо. Какая игра в волшебника. Ненужные панты.

Гермиона покраснев отменила превращение. Ворона вновь стала книгой.

— Вообще-то, она все равно недолго была бы вороной. Через полчаса она бы стала книгой.

— Стала бы, — усмехнулась Настя: — Но при условии, что твою книгу никто не взял бы почитать. А если бы сейчас кто-то превратил свой башмак в этот справочник зельевара, то ты бы лишилась этой книги. Потому что книги в пространственный карман никто не выкладывает. Они быстро оттуда расползаются по частным библиотекам. Какие-то волшебники так и пополняют свои библиотеки — таская их из общака, а взамен суя туда всякий мусор, вроде ворон и мышей. Всегда найдется глупец, пытающийся поиграть в волшебника на публику и выбросить ценный предмет в обмен на ерунду.

— Но если русские вкладывают в волшебный карман еду, почему англичане не могут её брать? — попыталась поймать Настю на лжи Гермиона.

— Они могли бы, если бы не платили за еду камнями, а серебром, — усмехнулся её земляк Клим Гуреев: — Есть специальные глобальные чары, регулирующие оборот вещей в подпространстве. Равноценное меняется на равноценное. Причем цены диктует рынок. Чем уникальней вещь, тем выше её цена. Если напихать в карман миллиард галеонов, то они резко понизятся в цене по курсу обмена. И за галеон можно будет превратить шнурок для ботинка. И наоборот, за спичку, можно будет получить полновесный галеон.

— То что ты сейчас делала, — сказала Настя Гермионе: — Это просто бездумное обращение к чарам обмена вслух. И если ты просишь предмет менее ценный, чем ложишь, то ты его получишь. Или ты можешь отменить сделку обмена, если твою вещь никто еще не забрал. Кстати, та формула которую ты используешь, как раз активирует временную сделку обмена. Вас специально так учат, чтобы вы не поняли суть рыночного обмена. Знать бы зачем?

— У нас превращения преподавала Фаина Крестовская, — сказал Клим: — Мы её прозвали Фея Крестная. Она нам сразу честно рассказала все о глобальных чарах подпространственного рынка. Так что её предмет считается несложным. Хотя многие маньяки торговли очень подсаживаются, пытаясь постоянно выудить из общака нечто ценное для себя, сливая все подряд. Как правило таких маньяков трансфигурации видно по убогому полуодетому виду. Они скидывают туда даже свою одежду.

Луна встрепенулась, прислушавшись к их разговору.

— Кажется, на равенкло завелся такой маньяк, — печально сказала она: — Теперь я понимаю, куда улетели все мои вещи за многие годы здесь. Кто-то научился трансфигурировать мою одежду в серебро для своего кошелька. А я удивлялась, почему акцио не срабатывает для потерь! А все мои шмотки в другом пространстве!

— Луна, я готов выкупить твои вещи из общака! — сказал Гарри тряхнув кошельком.

— Можно попробовать, — кивнула Настя: — Ты должна представить вещь которую хочешь вернуть, и коснутся монеты палочкой, а я произнесу заклинание про себя. И если вещь там есть, она вернется.

Гарри бросил на стол галеон и Луна задумавшись, коснулась монеты палочкой. Монета сразу превратилась в крепкие полусапожки из драконовой кожи на каблуке.

— О! Мои сапоги-скороходы! — обрадовалась Луна: — Вы вернулись! Жаль уже не мой размер ноги.

— А для этого существуют чары! — сказала Гермиона и расширила сапоги на размер махнув палочкой.

— Чувствую себя Золушкой на балу! — довольно сказала Луна, надев сапоги: — Спасибо Фее Крестной!

Глава 17. Волшебные ночи.

Устраивались в новой спальне Поттеры уже с учетом новых знаний о секретах постоянной трансфигурации. В чем им помогала Настя, так как Гермиона еще не освоила формулы глобального превращения. Гарри щедро жертвовал галеоны на новую мебель, тем более что курс галеона оказался весьма высок в подпространстве. А заодно скинули в подпространство весь скудный инвентарь, что был раньше.

И спать они легли на широкой кровати в стиле средневековья. Когда Настя осознала, что девушки замужем за Гарри и будут жить вместе, она в смущение выбежала из комнаты. Она почему-то считала, что обставляет комнату только для девушек. Слишком откровенно Гарри пялился все время на Настю, чтобы она сочла его уже занятым кем-то.

Уютно устроившись в огромной кровати, Гарри вначале переждал, морщась рыдания на своем плече Гермионы, которая долго и возмущенно бурчала, что в Хогвартсе их держат за идиотов, когда весь мир колдует по другому. Более прогрессивно. И Гарри пришлось дать обещание ей стать министром магии и изменить английский мир к лучшему, чтобы утешить возмущенную супругу.

Потом он осознал, что к его пенису подкралась Луна.

— Луна, ты что делаешь? — смутился он: — Мы так не когда не делали! В рот брать неприлично же!

— Ну, должна же я тебя отблагодарить, за то, что ты спас мои сапожки из плена волшебного ломбарда? — ответила Луна, оторвавшись от его "волшебной палочки": — И вообще нам нужно разнообразить половую жизнь, а то ты на других девушек стал заглядываться.

Гарри возблагодарил темноту, которая скрыла его смущение. Он сам не мог понять, что с ним творилось весь день. Русская его как будто приворожила. Он в отчаяние искал в ней хоть что-то, что могло его разозлить, вызвать неприязнь и с отчаянием ничего не находил. В ней не было резкости Гермионы и чудаковатости Луны. Она была... само совершенство. К черту! Надо выкинуть пока её из головы. А то еще девушки обидятся. Даже удивительно, что они раньше не устроили сцену ревности.

Ощущать свой пенис в чужом рту было забавно и непривычно. Хотя почему чужом? Это же Луна! Законная жена. Ну, почти законная. Через год и министерство признает магический брак. Даже через полгода. Он почувствовал, что руки Гермионы обнимают его подмышками и проникают к груди. Лопатками он почувствовал напряженные соски девушки.

— Не переживай! — прошептала Гермиона: — Подумаешь, засмотрелся на девушку. Таких красоток еще много. Ты еще не видел, что с собой Булстроуд сделала и другие слизеринки за лето. Не девушки, а конфетки стали! Будет куда пялиться весь год парням Хогвартса.

— Булстроуд? — изумленно спросил Гарри: — Эта корова жирная стала красивой? С трудом верится.

— Глупый, — усмехнулась Гермиона: — Красота, это результат тяжелого труда для девушки. А для волшебницы еще и многих чар и зелий. Если девушка хочет быть красивой, ничто её не остановит на этом пути. Судя по тому, что ты стал поглядывать на сторону, нам с Луной тоже придется поработать над собой.

— Да, собственно, к вашей внешности у меня нет претензий, — смущенно прошептал Гарри: — Вы не хуже русской студентки. Сам не знаю, что на меня нашло.

— Она милая, — сказала Луна, вытащив член Гарри изо рта: — Мы с Герми не умеем так кавайно краснеть. Для такого мальчика как ты мы слишком бесстыжие.

— Вот еще глупости! — смутился еще больше Гарри: — Ничего вы не бесстыжие! Вы сама деликатность и скромность! Это раньше Герми была резковата ко мне. Но ведь она была под зельем отворота. А сейчас у нас все чудесно. Вы лучшие в мире супруги! Если вам не нравится, что я гляжу на кого-то...

— Нет Гарри, — прервала его Гермиона: — Ты имеешь право глядеть куда захочешь. Но и мы тоже. Так что не обижайся, если я загляжусь на мускулистого и спортивного паренька с хафлпафа. Есть там один симпатяшка...

Гарри скрипнул зубами, но волшебные губы Луны опять отвлекли его от неприятных размышлений.

— Луна! — прошептала Гермиона: — Хватит все одной употреблять! Моя очередь. Я тоже хочу попробовать волшебную палочку на вкус.

Луна медленно поползла вверх, и прислонилась к спине Гарри, который уже с готовностью повернулся к Гермионе. Гермиона с довольным урчанием кошки, поймавшей мышь обхватила пенис Гарри руками и губами...

В общем, ночь на новом месте вполне себе удалась. Встав поутру, Гарри уже не впадал в ступор при виде Насти в общей гостинной, а отнесся к ней просто по-дружески. Но только пока она чистила зубы, ходя в пижаме. А когда она переодевшись в сексапильные шортики и топик поехала кататься по двору на какой-то летающей доске он опять включил режим "Рон-Флер". Нет, это просто невыносимо! Да что же она за человек такой! Небось и на метле лучше него летает?

Гарри в отчаяние одел мантию-невидимку, и пошел подглядывать за "красивыми слизеринками", в надежде отвлечься от этой русской. Неужто они правда похорошели? Гостиная слизерина была не далеко от гостевых покоев. Попробовав несколько пафосно-идиотских слов, Гарри смог подобрать пароль. Сегодня это было "чистая кровь". Вот идиоты! Их пароли еще тупее, чем у Дамблдора были. Угадываются с трех попыток. То ли дело в гостевой. Сегодня там Настя установила пароль "Дмитрий Шестакович". Хрен произнесешь, а не только угадаешь. Ох, уж эта Настя.

В гостиной Гарри застал шепчущихся между собой семикурсниц. Дафну, Милисенту, и третья неизвестная. Неизвестная сидела тихо, а Милисента, которая и правда утратила за лето жирок и бородавки, приобретя взамен греческий нос и роскошные светлые волосы, расспрашивала Дафну где та провела полночи.

— Где-где! — проворчала Дафна: — Я одела одну мантию на голое тело и пошла играть с шестикурсниками на раздевание в карты.

— Ну-ну! — оживилась Милисента: — Ты ослепила их своей красотой? Жертвы есть?

— Что "ну-ну"? — недовольно скривилась Дафна: — Я у них ВЫИГРАЛА! Эти идиоты совсем играть не умеют. Полночи их раздевала по очереди. Хоть бы один раз у меня выиграли. Без вариантов. Я интеллектуально их изнасиловала.

— Чистокровные вырождаются, — сокрушенно вздохнула Милисента. Гарри не выдержав пустил хохотунчика.

— Девочки, тут какой-то парень к нам прокрался! — встревожилась незнакомка.

— И кто же это может быть? — замурлыкала Милисента. Дафна презрительно усмехнулась.

— Спрячь коготки Милли! Это Поттер тут отирается в мантии-невидимке. Дохлый номер. У него и так два магических брака висят. Поттер пошел вон! Не искушай одиноких девушек, которых ты лишил женихов! А то на аваду наскочишь.

— Прощай Дафна! — сказал уходя Гарри, заржав: — У меня тоже была волшебная ночь.

— Редукто! — попрощалась, выстрелив на слух заклинанием Дафна: — Только посмей рассказывать обо мне анекдоты! Кастрирую! Я не Волди, десять лет тянуть не буду.

Глава 18. Поттер-анархист.

Когда они пошли на завтрак, Луна тихо спросила Гермиону:

— Ты не давала Насте зелье анархии?

— Давала утром, — кивнула Гермиона: — А что? Она же такая была вся стеснительная, смущенная новым местом. А теперь вроде успокоилась. Я ей зубную щетку смочила зельем.

— Это я заметила по мозгошмыгам её, — недовольно сказала Луна: — Не стоило этого делать. Мы полночи работали, чтобы отвлечь Гарри от нее, а ты все пустила насмарку. Гарри опять на нее стойку делает. Ты разве не заметила, что потом она вытворяла во дворе на своей доске? И как она была одета? На нее сейчас все парни слюни пускают.

— Но ты же сама говорила, что её кавайная стеснительность привлекает Гарри? — спросила Гермиона: — Я и подумала...

— Я это не тебе говорила, а Гарри! — поскучнев, сказала Луна: — Слова сказанные разным людям имеют разное значение. Психология тебе трудно дается. Слушай только то, что я тебе непосредственно говорю. Не нужно инициативы. А то наш гарем начнет расти как на дрожжах.

— Ты прямо какая-то слизеринка стала! — вздохнула Гермиона: — Я с трудом тебя понимаю.

— В любви мы все слизеринки! — ответила Луна: — Больше не давай зелье Насте. Пусть лучше краснеет, чем изнасилует Гарри. Или других студентов. Сломаешь девушке жизнь. У нее ведь есть свои планы, наверное...

* * *

Когда они сели завтракать прилетели совы с утренней почтой. Гарри получил громовещатель из банка:

— Мистер Поттер! — проскрипел недовольный голос гоблина: — Мы зарегистрировали, что вы использовали в трансфигурации гоблинское золото! Если еще раз такое повторится, то мы вас оштрафуем! Нельзя выводить золото из обращения! Это запрещено!

Макгонагал сердито посмотрела и подошла к Гарри.

— Что я слышу? Мистер Поттер, вы разве не учили закон об исключениях? Золото нельзя подвергать трансфигурации! Минус десять баллов с гриффиндора!

Гарри вздохнув кивнул и бросил косой взгляд на Гермиону. Гермиона ядовито прошипела:

— Я-то думала, что это научный запрет. А это просто произвол английских чиновников! Еду, между прочим тоже можно трансфигурировать. Тоже будете баллы снимать, если будет не по-вашему?

— Спокойно Гермиона, спорить бесполезно, — удержал её Гарри: — Мы пойдем другим путем. Я просто отменю все эти идиотские законы. Для этого мне нужно всего лишь стать министром магии. Мне это раз плюнуть. Я супергерой!

— Поттер! — возмущенно сказала Макгонагал: — Да вы анархист! Всякий закон имеет свой смысл! Нельзя рушить то, чего вы не понимаете.

— Ну с гоблинами понятно. Они жадные до золота и курс держат, чтобы самим пользовать возможности глобального рынка. А почему еду-то делать нельзя? — спросил Гарри.

— Это вас пока не касается! — гордо сказала замдиректора и ушла к столу преподавателей.

— Вот так всегда! — вздохнул Гарри: — Ничего не объяснят, только анархистом обзовут. Добро пожаловать в Хогвартс!

— Ну, в свете сказанного Настей, я уже могу и сама догадаться, — сказала Гермиона: — Еда основа и фундамент магловского рынка. А магический рынок Англии является подобием магловского. Его тенью. Если пища пойдет через подпространственный глобальный рынок, в виде превращений, то все эти лавки в Косой Аллее накроются медным тазом. Кому будут нужны дурацкие "тележки со сладостями" и прочие сахарные перья? Многие маглорожденные лишатся своей работы. Тогда они полезут в политику и потеснят чистокровных. Ведь их количественно больше.

— Значит это все важно? — спросил Гарри.

— Важно, как же! — прошипела Гермиона: — Они сохраняют выдуманную символическую работу для маглорожденных, чтобы сохранять классовое общество! А что важного в классовом обществе? Ничего кроме самодовольства высшего класса.

Поскольку финальную фразу Гермиона сказала слишком громко, то начали оглядываться слизеринцы.

— Ты что, Грейнджер, считаешь, что маглорожденные равны чистокровным? — презрительно спросила Дафна Гринграсс: — Если ты начнешь мерять силу разных классов, тебя ждет сюрприз.

— Чушь! — отмахнулась Гермиона: — Те различия, о которых ты говоришь имеют статусный характер, а не классовый. Это разные вещи.

— Статус, класс... какая разница? — удивилась Милисента.

— Большая! — отрезала Гермиона: — Статус определяет физическое превосходство личности. И определяется объективными тестами. Статус подобен научному закону, который невозможно нарушить. А классовые различия носят характер тайного сговора, где отдельные банды сговариваются обворовать всех остальных. Зачем бы этому придурошному Волди было бороться за права чистокровных, если бы вы и так были подавляюще сильны? Но вам мало физического превосходства де-факто! Вам подавай еще и политическое право первой ночи, и все золото земли, и преимущество на старте, и тайное право на обучение, усеченное у маглорожденных...

— Мисс Грейнджер! — возмутился Снейп: — Это завтрак, а не митинг! Прекратите свою пропаганду!

— Хочешь сказать, что чистокровные себя неспортивно ведут? — спросил тихо Гарри.

— Вот именно. Неспортивно! — зашептала, понизив голос Гермиона: — И главное, непонятно почему? Ведь если они и так сильней, чего боятся честных состязаний? Ведь они, таким образом, себе делают хуже!

— Почему хуже? — удивился Гарри: — Вроде им нравится оккупировать министерство и Визенгамот?

— Да потому что они подают дурной пример маглорожденным! — яростно прошипела Гермиона: — Оглянуться не успеешь, как в результате переворота, в высший класс вылезет плохо обученная и слабая магически элита из маглорожденных! А всех чистокровок — под нож! И эта новая дурная элита еще жестче будет держаться за неспортивное классовое поведение. Потому что им при честной жизни, точно ничего уже не будет светить!

— Так что же делать? — удивился Гарри.

— Устроить честное общество, где каждый займет свое место согласно объективному статусу! — твердо сказала Гермиона.

— Ну, вот политическая программа моих выборов уже и готова в общих чертах! — довольно улыбнулся Гарри: — Быть мне министром!

— Если тебя раньше не убьют. Думаешь, так просто отдают власть? — иронично спросила Гермиона: — Мир не спешит бежать навстречу своим спасителям. Он еще кровушки у них попьет немало.

— Поттеры! — рявкнул с директорского кресла Снейп: — Отработку хотите? Я сказал кончить митинг! Поговорите о школьных предметах.

— Но мы и говорим о трансфигурации! — вякнул Гарри.

— В рамках школьной программы! — строго ответил Снейп.

* * *

— Тяжелый у вас тут случай! — сказала Настя, когда они выходили с завтрака: — Как все запущено. Настоящая кастовая система. У нас как-то попроще с этими предрассудками. Надеюсь, с чарами нет таких заморочек? Они вроде к рынку не имеют отношения?

— К рынку все имеет отношение! — горько ответила Гермиона: — Наверняка чары регламентируются туевой хучей инструкций, запрещающих без лицензий чаровать предметы.

— Только и спасает, что чары не проконтролируешь, — сказала Луна: — Убожество законов, компенсируется их неисполнением. Нет глобальной системы чарования, которую можно было бы контролировать.

— А как же тогда колдовство несовершеннолетних регистрируется? — удивился Гарри.

— Это делается при помощи следилок на палочках Олливандера. А другие палочки иметь незаконно, — ответила Луна.

— То есть маги сами должны на себя доносить? — криво усмехнулся Гарри: — И оплачивать следящие устройства? Однако...

Глава 19. Этот страшный Хеллоуэн.

— Мама? — обрадовано крикнул Гарри Поттер, увидев в коридоре женщину с изрядным животом: — Что ты делаешь в Хогвартсе?

— Приехала поговорить с тобой, мой зайчик, — сказала Лили, потрепав рукой его волосы: — Соскучилась по всем вам. Сегодня праздник и Северус дал мне доступ через директорский камин.

Гарри осторожно погладил её по животу.

— Как там мой... — начал вопрос Гарри и смутился: — Блин, не знаю что сказать. Сын? Брат? Кем он мне будет?

— Ты уверен, что ребенок мужского пола? — усмехнулась Лили: — Возможно, что это будет девочка. Мальчика я уже рожала, больше не хочу.

Тут Гарри покраснел, увидев, что рядом греет уши изумленная Гринграсс, выпучившая глаза и разинувшая рот.

— Поттер, ты действительно ждешь от своей матери сына? — простонала Дафна: — Ну, ты, блин, даешь! Даже Волди себе такого не позволял!

— У тебя как всегда острый слух, — вздохнул Гарри: — Это не то, о чем ты подумала. Просто моя мама носит как суррогатная мать, ребенка Гермионы. Ведь Гермионе неудобно было бы здесь учиться с огромным животом. И поэтому я прошу тебя, не болтай лишнего! Это семейная тайна.

Срастив шаблон, Дафна неуверенно кивнула и пошла дальше с надменным лицом. Потом она резко развернулась на каблуках и ехидно спросила Гарри:

— А у меня есть шанс стать твоей семьей? Ты меня включаешь в нее?

И не дожидаясь ответа, сделала опять разворот на 180 градусов и пошла. Гарри икнул от испуга, а Лили тихо захихикала ему в рукав.

— Забавная девушка, — сказала Лили: — И симпатичная. Хоть и слизеринка.

— Поттеры-обормоттеры! — завопил рядом противный голос Пивза: — Я всем расскажу, что Гарри заделал Лили ребеночка! Инцест!

И противно заржал. Лили сделала суровое лицо и махнув палочкой пробормотала какое-то незнакомое заклинание. Пивз в отчаяние завизжал и съежился. А потом подлетел к ней и прошипел:

— Повинуюсь тебе госпожа! Что прикажешь?

— Назначаю тебя ночным стражем Хогвартса! — строго сказала Лили: — Будешь ходить с колотушкой по коридорам и следить, чтобы все было спокойно. И никогда никому не хамить. Обижать послушных учеников нельзя. Только на хулиганов можно нападать. Исполняй! Личных тайн учеников никому не раскрывать! В случае нападения извне поднимать тревогу!

Пивз сразу преобразовался в сутулую фигуру уменьшенного Филча и пошел шаркающей походкой по коридору постукивая колотушкой как метроном, и ворча: — Спите обитатели Хогвартса! Все спокойно! Все спокойно!..

Гарри изумленно посмотрел на мать.

— Но... как?!!

Лили смущенно улыбнулась и сказала:

— Мне было скучно в доме Блеков одной. А там огромная библиотека по некромантии. Род-то некромантский! Думаешь, зря они поселились в центре самого большого города Англии? Им нужны были самые большие кладбища Англии.

— Но я слышал, что для некромантии нужен особый аркан? — спросил Гарри.

— А я после 15 лет в могиле этот аркан заработала честно, — криво усмехнулась Лили: — Я теперь весьма мощный некромант по потенциалу. Даже Волди не смог бы делать то, на что я способна за гранью. Только ты не болтай об этом! А то твою маму в Азкабан бросят.

— Хорошо! — испуганно прошептал Гарри, судорожно оглянувшись вокруг: — Могила!!!

— А теперь пошли к директору, — сказала Лили, взяв Гарри под руку: — Мы с тобой хотим серьезно поговорить оба.

Гарри пошел на холодеющих ногах, чувствуя возможное направление разговора.

— О! Здравствуйте профессор Снейп! Хорошо выглядите, — буркнул Гарри и поправил очки, сомневаясь в верности зрения: — Вы как-то изменились внешне?

Снейп выглядел на редкость ухоженно и моложаво. С аккуратной прической. Гарри не сдержался и захихикал:

— Вы скинули лет десять, однако! Браво!

— Поттеррр! — прорычал Снейп: — Моя внешность вас не касается! Мы... с Лили, хотим с вами поговорить о другом деле.

— Сева, дорогой, называй его по имени, — проворковала Лили, обняв Снейпа: — А то когда ты рычишь "Поттеррр", мне начинает казаться, что это не Гарри, а Джеймс. И хочется броситься ему на шею. И целовать, целовать... Не растравляй рану. Он всего лишь Гарри. Просто Гарри. Наш сын.

— Гм... — Снейп скрипнув зубами продолжил мягче: — Гарри, мы хотим с твоей мамой пожениться! Ей сейчас трудно одной в том мрачном доме, она в положении, поэтому в следующее воскресенье мы устроим семейную церемонию венчания в доме Блеков. Тебе и твоим спутницам быть обязательно. Отправимся через мой камин с утра. Ясно?

— Хэллоуин еще ни разу меня не подвел, — проворчал Гарри: — Всегда ворох "радостных известий". Еще утро, а я уже узнал, что моя мама некромант, по Хогвартсу пущен слух, что я повинен в инцесте, а моим отцом станет "ужас подземелий".

— Вы еще доживите до вечера, — с ехидной ухмылкой сказал Снейп: — И наверняка получите еще более радостные известия... Стоп, что вы сказали? Лили некромант?

Он радостно повернулся к Лили:

— Дорогая, я не знал что у нас с тобой так много общего! Зелья, некромантия...я тебя обожаю!

Гарри чуть не стошнило от сладкой версии зельевара. Он быстро отпросился, заверив, что не имеет против их брака ничего.

— Сева! — с упреком сказала Лили, когда они остались одни: — Ну что ты как мальчишка все время на себя наговариваешь? Напускаешь страхов? Какой из тебя некромант? Ты просто хороший зельевар.

— Гениальный! — упрямо тряхнул головой Снейп.

— Ну, хорошо, — покладисто согласилась Лили, очумевшая от одиночества: — Ты гениальный зельевар, но... некромант никакой. И не болтай об этом зря, а то в Азкабан загремишь понапрасну как Сириус.

— Я, между прочим, тебя оживил! — упрямо сказал Снейп, чуть обидевшись.

— Ты лишь провел правильно ритуал привязки души и тела, — пожала плечами Лили: — Это банальные реанимационные мероприятия. Я же не лич, и не зомби. Не вампир. Я просто реанимированная волшебница. А вот я могу поднять из Дамблдора такого чудесного лича! Не лич будет, а малина! Тебе нужен надежный страж для Хогвартса? Колдовать будет не хуже оригинала. Только смирный будет.

— Нет!!! Только не Дамблдора! — в ужасе вскричал Снейп, содрогнувшись. И, подумав, на всякий случай добавил: — И не Воландеморта!

* * *

Гарри мрачно шел к себе в покои, разбивая по дороге развешанные тыквы с вырезанными рожами при помощи редукто и бормоча под нос "ненавижу Хэллоуин". Когда он прошел в свою спальню, то увидел, что с его женами сидит Дафна Гринграсс и они о чем-то заговорщически шепчутся.

— Нет-нет! — с порога бойко заявил Гарри: — Третья жена мне не нужна! Куда я её ложить буду? Одна лежит слева, другая справа. А третьей где лежать? Прямо на мне? Я так не высплюсь!

Дафна густо покраснела, а Гермиона презрительно хмыкнула и сказала:

— Гарри воображает, что он удачно пошутил. Весьма остроумно.

А Луна ласково улыбнувшись Гарри сказала:

— Ты слишком рано пришел. Мы еще не кончили наш секретный разговор.

— Ну, почему? — пришла в себя Дафна: — Основные мысли нами уже, леди, высказаны. Я лишь жду вашего решения.

— А оно того стоит? — с сомнением спросила Гермиона.

— На первом курсе твою жизнь оценили в десять баллов для гриффиндора, — пожала плечами Дафна: — Надеюсь, с тех времен твоя ценность возросла? Опять же добавь ценность жизни Лили. По моему тут есть о чем торговаться. А если оценить степень вашей привязанности друг к другу, то вероятность выживания Гарри и Луны в следующем году стремится тоже к нулю.

Гарри налился холодной яростью и вскочил:

— Ты пришла сюда угрожать?!!

— Гарри, ты не понял, — мягко сказала Луна, встав и погладив его по плечу: — Дафна пришла нас спасти. Но не безвозмездно. Все имеет цену.

— Говори цену! — ледяным голосом сказал Гарри, усевшись обратно на кресло.

— Один день в неделю, — сухо сказала Дафна: — Ты мой!

— Дафна хочет сказать, что ты должен заключить с ней магический брак и раз в неделю заниматься с ней сексом, — доходчиво перевела Луна со слизеринского на гриффиндорский: — Всю оставшуюся жизнь. Кстати я не против! С Дафной есть шанс, что жизнь будет значительно дольше. То есть в общем количестве совокуплений мы только выиграем.

— Говори дальше, — сказал Гарри дрогнувшим голосом, растеряв весь лед. Хэллоуин продолжал его "радовать". Теперь еще и ледяную принцессу в постель получит по субботам. Он в ознобе поежился.

— Если все так, как говорит Луна, то я не против. Что же нам угрожает мисс Гринграсс?

— В первую очередь твоя глупость, — холодно сказала Дафна: — Тебе нужно поменьше болтать о своих политических планах, если ты не готов к действиям. Что за чушь за школьным столом насчет твоей борьбы за пост министра?

Она сделала паузу и глубоко вздохнула, потом продолжив:

— Ладно, о ближайшей проблеме, кратко. Артур Уизли проталкивает законопроект, согласно которому все оживленные люди при помощи ритуалов люди будут считаться темными тварями и подлежать умервщлению. Формально это законопроект против темного лорда, но все понимают, что любой темный лорд не станет жить законопослушно. И закон ударит по реанимированным магическими средствами магам. Причем закон будет иметь обратную силу действия. Ясно по кому он ударит? Или пальцем указать?

— Когда? — с яростью спросил Гарри, кинув взгляд боли на Гермиону.

— В середине февраля будет сессия Визенгамота, — доложила Дафна: — Там, если ничего не предпринять, закон неизбежно будет принят. Кстати, всех участников таких ритуалов будут считать некромантами и сажать в Азкабан. Политический расклад таков, что многие члены Ордена Феникса набрали большой вес, за счет ВАШЕЙ победы над Воландемортом. А партии чистокровных в раздрае, из-за резкого осквибения большей части фигур. Вы сами себе создали серьезную проблему. Хотя вы были правы. Но сейчас вас пытаются заблаговременно нейтрализовать как политические фигуры. Вы не нужны Уизлям и ко. Вас съедят.

— Спасибо Дафна, что ты на нашей стороне, — устало сказал Гарри, понурившись.

— Поцелуй Дафну! — строго сказала Луна Гарри: — Она очень хорошая девушка!

— Это совсем не обязательно, — торопливо ответила Дафна, опять покраснев. "Что с Ледышкой? Она так может и растаять!" задумался Гарри, отвлекаясь от мрачных мыслей. Он встал и решительно подошел к Дафне. Потом поднял её и страстно поцеловал. Девушка не сопротивлялась, но и не особо ответила.

— Э... — задумался Гарри, оторвавшись от губ Дафны: — Заморочили меня! Я еще не понял каким образом я могу взять третью жену? Разве это законно?

— Об этом мы расспросили Дафну в первую очередь, — ожила Гермиона: — Мисс Гринграсс единственная наследница рода. У нее нет братьев. Только одна сестра. Ей нужно рожать наследника Гринграссам. Её первенец мужского пола им и станет. Все законно с точки зрения родового права. Согласно закону об оскудение родов. Но это не обязаловка, как у тебя с родом Блеков, а по согласию. Дафна поэтому и пришла к нам на переговоры. У нее привилегия выбора отца наследника.

Дафна отдышавшись, заговорила:

— Мой отец имеет контроль над пятью членами Визенгамота. У тебя Гарри пока только два кресла — Блеков и Поттеров. Нужно работать в этом направлении, чтобы увеличить количество своих голосов. Понадобятся деньги и союзники. Придется много переговариваться и обещать. И постараться разбить монолитную колонну орденцев и их союзников-радикалов.

— Я тоже считаю, что нам повезло, что в семью войдет Дафна, — кивнула Гермиона: — Она наша спасительница. Мы в политике как щенки малые. Наивные гриффиндорцы.

Гермиона встала и ласково обняла Дафну:

— Добро пожаловать в семью!

* * *

Но самое страшное Гарри узнал ночью от Гермионы, когда они уже улеглись в кровать, проводив Дафну.

— Знаешь Гарри, — зашептала ему в правое ухо Гермиона: — Снейп меня просил дать в будущем яйцеклетку, чтобы он оплодотворил её и подсадил к Лили. И тогда Лили сможет родить и для себя ребенка от Севы. Я согласилась. Ты же не против? Мы все равно с Лили похожи немного.

"Мама родит Снейджера!!!" — услышали иностранные студенты испуганный вопль в ночи. И утром приставали к ним, выясняя — кто такой этот Снейджер?

Глава 20. Свадьбы пели и плясали.

— Мы тут поговорили с девочками, — холодно сказала Гермиона Гарри после церемонии венчания Лили и Снейпа: — Если не хочешь Снейджера, то возможен Снейгуд, или Снейграсс. Хотя мне было бы приятно, что от меня будет еще кто-то в этом мире. Тебе так противны брат или сестра похожие на меня?

— Э... нет, мне противна сама идея, что Снейп и ты... Делай как хочешь! — отмахнулся Гарри.

— Ревнуешь? — усмехнулась Гермиона: — Но я и не собираюсь с ним ничего делать. Это их дело с Лили. От меня требуется всего лишь одна клетка. Должна же я отблагодарить свекровь, что она вынашивала нашего сына?

К ним подошла Дафна со свитком.

— Вот список возможных союзников в Визенгамоте, — деловито сказала она: — Мне с Гарри придется с ними вести переговоры. Но для этого я должна стать его официальной супругой. Свадьба будет завтра в поместье Гринграсс.

— Как завтра? — всполошился Гарри: — Я еще от этой свадьбы Снейпа не отошел.

— Тянуть нельзя, — отрезала Дафна: — Время дорого. Нам нужно очень много союзников. А времени мало. Еще придется напрячь прессу. Гермиона будет работать над статьями для "Ежедневного пророка", а Луна для "Придиры". Лили и мне придется писать для Ведьмополитена. А Гарри будет писать в ежемесячник "Настоящий волшебник". Снейп напишет несколько статей для "Магической науки и магической жизни". А также создаст новый популярный рецепт легального приворотного зелья с названием "Лили".

— А зелье зачем? — удивился Гарри.

— Оно сделает популярным имя твоей матери, — пояснила Дафна: — К ней начнут прислушиваться. И тут Скиттер напишет документальный роман о вечной любви двух героев, которых не смогла разлучить даже смерть. Дамы будут рыдать как белуги.

— Я сам буду рыдать не хуже, — проворчал Гарри.

— Снейп предоставил нам доступ к омуту памяти Дамблдора, — быстро продолжила Дафна: — Ты должен будешь просмотреть его и найти компромат на Фениксовцев. И, попробуй очаровать Нимфадору Тонкс. Она может стать ценным союзником. И как источник компромата на фениксовцев и как самостоятельный агент. По-моему, она к тебе неравнодушна. Все я улетела. Мне еще свадьбу готовить нужно.

Быстро закончив говорить, Дафна растворилась в камине. Гарри Поттер покрутил головой:

— Что это было? Как я должен очаровывать эту авроршу? Одни вопросы...

* * *

Свадьба Гарри и Дафны была... шикарна. Множество гостей из возможных союзников. Шикарные наряды. Множество переговоров и политических заговоров. Множество танцев. К новобрачному ложу Гарри дополз из последних сил. И рухнул. Следом рухнула также обессилившая Дафна. Очнулись они уже под утро, заботливо переодетые домашними эльфами в пижамы. Все тело Гарри болело, голова гудела.

— Доброе утро дорогой, — просипела перетрудившая вчера горло Дафна: — Требовать от тебя исполнение супружеского долга бессмысленно? Впрочем, Снейп разрешил нам сегодняшние занятия прогулять. Думаю, он и сам прогуливает. Мы ведь выдернули их из постели на свою свадьбу.

— Мне нужно принять ванну и выпить чашечку кофэ! — вяло сказал Гарри, с трудом поднимаясь.

— Аналогичная фигня, — буркнула Дафна, выползая из постели: — Свадьбы это так утомительно...

— У нас с Гермионой было попроще, — хмыкнул Гарри.

— Простота хуже воровства! — наставительно сказала Дафна: — Ты эгоист! Нужно давать людям повод встречаться. Тусоваться... Вилли! Налей большую ванну! Мы будем купаться.

— Мы? — удивился Гарри.

— А что такого? — удивилась Дафна: — Ты не забыл, что мы вчера поженились? Должна же я посмотреть на приобретение а-ля-натюрель? Если не понравится сразу в ванне и утоплю как котенка.

— Но мне бы вначале... гм... отлить лишнее.

— Это в другом месте, — махнула рукой Дафна на дверь: — Мы не маглы, у нас ванны и сортиры не совмещаются.

Потом была ванна, где Гарри попытался узнать, любуясь прелестным телом юной жены, почему она его выбрала. И получил в ответ туманную фразу, что в нем есть потенциал. Когда Дафна собиралась заставить эльфа тереть себя мочалкой, Гарри взбунтовался и заявил что это привилегия мужа. И не фиг своими серыми ручонками лапать его жену. И начал лапать самостоятельно.

Потом была чашечка кофе в махровых халатах. И опять долгий разговор о политике.

Когда в комнату заглянула теща, она увидела странную картину. Гарри стоя голым страстно входил сзади в её дочь пенисом, а та не менее голая наклонившись над низким столом при кровати, стоя раком, что-то быстро писала. Причем все её тело что ниже плеч, активно двигались навстречу Гарри, а голова и руки жили отдельной жизнью, бегло ведя записи.

— Дети! Что вы делаете? — возмущенно вскрикнула мать Дафны.

— Я занимаюсь сексом! — быстро ответил, пыхтя Гарри.

— Я пишу статью в Ведьмополитен, — спокойно ответила Дафна.

— Тебе пошло во вред общение с Гермионой! — укоризненно сказала теща: — Ты стала трудоголиком! Типичным! Разве можно во время секса отвлекаться?

— И ты меня отвлекаешь еще и на разговор с собой? — иронично ответила Дафна: — Не мешай! Я пишу статью "Дефлорация от избранного". Она и должна писаться в процессе секса! По горячим следам. Это будет хит! Я должна описать все свои ощущения!

Мама смутившись ушла.

— Ты трудишься, и ты голенькая! — хмыкнул Гарри, не останавливая возвратно-поступательные движения: — Типичный трудоголик!

Дафна не стала вступать в спор, так как голова была занята статьей. Она боялась, что к гамме ощущений от секса добавится раздражение тупым юморком. Это не украсит статью, нацеленную на женщин.

Потом, когда они легли отдохнуть, Гарри просмотрев заметки сказал:

— Хорошо, что Малфой уже не входит в круг нашего общения. А то я бы услышал язвительный комментарий, типа: Поттер, ты настолько ужасен в постели, что жена в это время пишет статьи! Кстати ты не знаешь, где он пристроился?

— Учится в частной школе и подрабатывает фотомоделью, — ответила Дафна: — Думаю это ему нравится больше чем шестерить у темного лорда за пайковый круциатус.

— Может мир магии это отстой? — спросил Гарри.

— Отстой это идиоты, которым даже магия не поможет, — брезгливо ответила Дафна: — А магия, она прекрасна. Её лишь нужно знать и понимать. И это не сложно. Может в этом главная беда? Несложная жизнь? Магия делает жизнь настолько простой, что волшебники утратили естественный отбор идиотов? Поэтому среди маглов больше умников?

Закончив читать опус Дафны, Гарри чувственно её поцеловал.

— Тронут до глубины души! Ты так прелестно меня расхвалила, особенно мои сексуальные возможности...

— Я преувеличила как всякий художник! — улыбнулась Дафна: — Что ты так огорчился? Совсем небольшое преувеличение. Крохотное. Масенькое! Малюсенькое...

— Хватит подбирать синонимы! — рявкнул Гарри: — А то я подумаю, что тебя не устраивает размер моего достоинства.

* * *

— Ты слышала, что говорила Дафна своим подругам на свадьбе? — возмущенно кипятилась Гермиона в разговоре с Луной: — Она, дескать, будет праздничной, воскресной женой для избранного, а мы с тобой повседневными, бытовыми. И поэтому её ждет только радость и праздник, а нас суровые будни.

— Ну а что она еще должна была говорить ПОДРУГАМ? — спокойно спросила Луна: — Не могла же она себя опустить в их глазах и сказать, что будет получать себе мужа в постель из милости грязнокровки один раз в неделю? Ты может хочешь с ней поменяться графиком если завидуешь?

Гермиона посидела с раскрытым ртом и извинилась:

— Что-то в последнее время я туплю не хуже Рона Уизли и завистливая стала. Бли-и-ин! Это работает плоть Рона во мне! Не могли найти друга поумней? Лучше бы ты Луна дала свой пальчик, я бы потом тебе его отрастила вновь. А я бы стала не завистливой дурой, а видящей мозгошмыгов. Хоть кради хроноворот и исправляй ошибки моего воскрешения! Мерлин! Я даже рыжая стала!

— Хватит паниковать! — сказала Луна: — Снейп говорил, что плоть друга ничего не значит для мозгов. Рыжая ты потому, что сама перекрасилась под Лили. И ты не глупая а эмоциональная. Потому что хоть твоего ребенка носит Лили, но у тебя тоже гормональный сдвиг на почве беременности. И наконец, твой муж сейчас возлежит на брачном ложе с другой. Это любого сведет с ума. Ты наоборот являешь собой образец сдержанности и разумности.

Глава 21. Политика — грязное дело.

Горячие политические дни пролетели незаметно. Была борьба за союзы. Посулы, взятки, шантаж. Нимфадору Гарри удалось склонить к сотрудничеству, подсадив на зелье анархии. Она и так была свободолюбивой, а тут вообще стала своей в доску. Кроме того, ей пообещали возвращение в род и хорошее приданное. За ней подтянулся и Люпин, который подбивал к девчонке клинья. Опять же старый друг Лили.

Статьи тоже раскрутили популярность Гарри Поттера и Снейпа с Лили. Орденцы, наоборот, были выставлены в неприглядном виде, как клуб бездельников и интриганов. Была указана неприглядная роль орденцев, как тюремщиков Дурслькабана, где был заточен светлый герой современности. Также муссировались истории с грабежами нищих орденцев в обоих войнах благородных домов. И способы вербовки при помощи опаивания зельями.

Клуб Поттеровцев использовал любую возможность. Нимфадора изрядно помогла используя свою способность метаморфа для ряда подстав. Артура удалось выжить из министерства. И все же...

— Нам не хватает двух голосов! — могильным голосом сказала Дафна на собрание группы поттеровцев: — А до голосования три дня! Нам конец. Я уже не знаю, что еще сделать!

— Разве что взяться за оружие? И мочить... — вякнул Гарри.

— Травить! — рявкнул Снейп.

— Придушить? — предложил Люпин.

— Слишком заманчивая идея для многих: и отомстить Поттеру за темного лорда и оскудение родов аристократами, и убрать его с дороги для карьеры предателями крови, — мрачно проговорила Дафна.

— А ведь большинства народа на нашей стороне! — сказала Гермиона.

— Решать будет Визенгамот! — отрезала Дафна: — На спасет только чудо!

— Вы хочете чуда? — спросила входящая Лили: — Их есть у меня! Альбус Брайан Персиваль Вульфрик Дамблдор, заходи!

И в комнату собрания вошел Дамблдор. Собственной персоной. Все разинули рты.

— Как-то вы нездорово выглядите, Альбус, — проговорил Снейп, разглядывая свою жертву, которую лично авадил.

— Смерть не красит, мой мальчик, — вздохнул Дамблдор.

— Профессор Дамблдор? Вы тоже избранный? — восхитилась Нимфадора: — Вас тоже авада не берет?

— Нет, я просто лич, хотя некоторая избранность во мне всегда была и останется, — важно ответил Дамблдор.

— Тогда беру свои слова назад, о вашем плохом внешнем виде, — изумленно сказал Снейп: — Для нежити вы выглядите бодрячком! Лили ты просто волшебница!

— Как ты умеешь банальному слову придать оттенок комплимента! — улыбнулась Лили: — Ты мастер интонаций!

— Точно! — согласился Гарри: — Сева мастер интонаций. Он любой фамилии может придать оттенок оскорбления.

— Поттеррр! — рявкнул Снейп.

— Я же говорил, — развел руками Гарри и все заулыбались. Даже Дамблдор.

— И чем нам поможет профессор Дамблдор? — поинтересовалась Дафна.

— Он сможет оказать влияние на позицию некоторых оголтелых фениксовцев. Мы еще подработаем над его гримом, и потом устроим вечер встреч старых друзей, — сказала Лили: — Это программа на ближайшие дни. А поскольку профессор проживет в нашем мире лет восемь, с сохранением магического потенциала, мы его устроим сторожем Хогвартса. Хотя ведь работает призрак историком? Может и Дамблдор сможет что-то преподавать?

— Я бы хотел преподавать на проклятой должности. Мне это проклятье не страшно, — скромно попросил Дамблдор: — Место профессора ЗОТИ мне подойдет. Чем я хуже одержимого или оборотня? Или упиванца под обороткой?

Римус поморщился.

— А он не начнет опять крутить интриги? — подозрительно спросил Гарри: — Типа ЗОТИ нам не нужно, мы мальчики-колокольчики, нам нужно силой любви побеждать...

— Мальчик мой, — хором сказали Дамблдор и Лили, но потом Дамблдор заткнулся, уступив сольную партию матери: — Лич полностью подвластен некроманту, который его поднял. У него нет собственной воли. Он как домашний эльф. А я хоть и верю в силу любви, но знаю и её границы.

— Знаю я одного домашнего эльфа, даже двух... Те еще интриганы! — проворчал Гарри.

— Ты про Кричера и Добби? — спросила Луна.

— Про эльфов потом поболтаем! — оборвал их Снейп: — Время дорого! Нужно инструктировать Дамблдора и определить к кому его пошлем на встречу. Девушки, займитесь гримировкой профессора. Чтобы ни одного трупного пятна! И духами спрысните его. Чтобы свежий дух был. Что-нибудь из лимонной гаммы. Типа объелся лимонными дольками.

* * *

В Норе.

— Артур, мальчик мой!

— Профессор Д-д-дам-бля-дор-р?!! — спросил трясущийся Артур.

— А-а-а!!! — с визгом вскочила Джинни и забилась в угол. Остальные Уизли сидящие за столом чуть не подавились и побледнели.

— Вы живы?!! — взвизгнула Молли.

— Я пришел тебя спросить Артур, — степенно начал старец, помахивая старшей палочкой: — Зачем ты затеял эту склоку с Гарри? Ты роняешь авторитет Ордена Феникса! Губишь свою карьеру. Не хорошо.

— Поттер сделал нашу дочь сквибом! — сварливо проорала Молли: — Ему это с рук не сойдет!

— Но твоей же дочери сошло с рук убийство жены Гарри? — начал Дамблдор: — Также ей сошло с рук то что она вызвала василиска и охотилась на учеников и пыталась возродить темного лорда? Твоему сыну сошло с рук изнасилование второй жены Гарри Луны?

Все с изумлением оглянулись на потупившегося Рона.

— Молли, — отечески увещевал Дамблдор: — Гарри не виноват, что ты дурно воспитала своих младших детей. Хотя я понимаю, что у тебя их слишком много...

— Ты не Дамблдор! — завопила Молли: — Ты Поттер под обороткой!

— Тогда я с вами проведу больше одного часа, чтобы убедились, что я это я, — сказал Дамблдор: — Я поговорю с вами о силе любви... которая вам не ведома. Вы слишком мстительны, друзья мои. А Гарри умеет любить и прощать. Иначе бы любой другой на его месте объявил вашему роду вендетту и истребил всех до одного. Он же лишь потребовал возврата долга жизни и дружбы, которым пренебрегли твои дети. Для такой глупой девушки как Джинни магия вредна и опасна. Пусть лучше живет без нее. Зато живет. Она еще сможет родить детей. И они возможно станут хорошими волшебниками...

Профессор еще полчаса говорил о силе любви.

— Я тоже считаю, что папе не стоило этого затевать, — мрачно сказал Рон. Близнецы с брезгливыми лицами кивнули.

— Я бы на месте Гарри нас всех перебил, — добавил Рон.

— За всех не говори! — возмутился Джордж: — Это ты накосячил!

— И Джинни! — добавил Фред.

— И папа теперь, — добавил Джордж, оглянувшись на съежившегося отца.

* * *

— Аластор, мальчик мой!

Аластор Грюм сходу атаковал лича Дамблдора, но был связан по рукам и ногам (ноге) волшебными веревками одним взмахом палочки Дамблдора.

— Я все еще великий волшебник, — печально улыбнулся Дамблдор: — Зря ты так на меня нападаешь старый друг! Я, конечно, понимаю твое стремление к бдительности, но где она была, когда тебя в чемодан упаковал сопляк Крауч? Ай-яй-яй! Должен сказать, я огорчен твоим поведением. Ты неверным путем ведешь Орден Феникса! Гарри Поттер спас тебе жизнь и многим другим членам ордена, которые неизбежно бы погибли в бойне с пожирателями. Он всё сделал почти в одиночку. И теперь наступила мирная пора. Нужно радоваться этому, а не стараться затеять новую склоку. Волшебный мир изнурен войнами. Ему нужно немного любви и счастья. Я тебе расскажу о волшебной силе любви, попирающей пятою смерть...

Через час Дамблдор сказал:

— Ладно, мне пора сделать еще один визит старому другу. Прощай Аластор и помни о силе любви... и веревки. Ты сможешь сделать правильный выбор. Я верю в тебя.

— Где тебя искать? — прохрипел инвалид, высвобождаясь из пут.

— Как где? — удивился Дамблдор: — В Хогвартсе конечно!

* * *

Заседание Визенгамота через три дня забаллотировало проект о нежити большинством голосов.

Глава 22.

В марте мы решили дать еще один повод обществу потусоваться и отгуляли официальную свадьбу с Луной. Ей к тому времени уже семнадцать стукнуло. Народу набилось больше, чем на свадьбу Гринграсс. Клан Поттер-Блек стал весьма известен и влиятелен. Из семьи не было на свадьбе только самого маленького члена клана — Мицара Блека (Мицар — дзетта Большой Медведицы). Мальчика возраста два месяца, которого Гермиона и Лили никак не могли поделить, и обе считали себя матерями. Лили его родила, а Гермиона зачала. Впрочем, сошлись на том, что у пацана две матери.

Когда я со своими усталыми женами плавал после свадьбы в большой ванне, Гермиона трансфигурировала кусок мыла в яблоко, и кинув его мне, назначила меня Парисом.

— Вручи самой любимой жене! — капризно сказала она.

— Что за подстава? — скривился я: — Хочешь всех перессорить? О, женщины!

— У нас не настолько много мозгошмыгов, — заметила Луна, лукаво улыбаясь: — Мы здоровая семья. Но семейная психотерапия нам не помешает. Тем более, что я знаю кого ты выберешь Гарри. Гермиона сама подставилась...

— Я скандалить не буду в любом случае, — презрительно сказала Дафна: — Чувство ревности во мне атрофировано с рождения. Луна права, Гермиона сама себе проблему создает. Она самая горячая штучка.

— Я не штучка! — обиделась Гермиона: — Я старшая по гарему! И уже наследника дала мужу! Я могу пользоваться привилегиями положения! Однако как честная подруга, даю Гарри шанс на объективность.

— Зачем? Вот грифиндорка! — фыркнула Дафна: — Привилегиями нужно пользоваться, а не отказываться от них.

— Во мне живет неукротимый дух соревновательности! — бодро пропела Гермиона и брызнула в слизеринку водой. Девушки завизжали и начали со смехом брызгаться друг в друга.

Я поморщился от этого нарушения гармонии и решил их отвлечь:

— Слушайте дамы мой приговор Париса.

Девушки сразу затихли и с интересам прислушались.

— По внешности я не могу вас судить, — начал я рассуждать: — Как можно противопоставлять серебро волос Луны, с золотом Гермионы, или темными как космос волосами Дафны? С мечтательной Луной мне хочется засыпать, с бодрой Гермионой просыпаться, с рассудительной Дафной проводить дневную пору. Вы разные, но красота ваша равна по калибру. Вы юны и фигуры ваши безупречны. Так что, каждая из вас телесно равна другой. Посему остается судить души...

Девушки нахмурились, погрузившись в самоанализ.

— А почему это я лучше днем? Тебе не хочется заниматься со мной сексом? Я вроде друга? — обиженно спросила Дафна, нарушив обещание не ревновать.

— Ну не могу же я хамски заметить, что Луна и Гермиона не умеют так элегантно одеваться как ты. А раздеться ночью может кто угодно, — прошептал я в ухо Дафне, притянув её за талию ближе. Её лик сразу прояснился и она меня чмокнула в нос.

— Ей! Я все слышу! — сказала Гермиона, толкнув меня ногой: — Давай про души наши говори!

— В духовном споре в виду явного преимущества побеждает... Луна!!! — крикнул я, и поднял её руку над водой. Притянутая за руку, победительница сразу умостилась верхом на мне, довольно улыбаясь и махая над головой врученным яблоком.

— Обоснуй! — сердито сказала Гермиона: — Мы должны знать, в чем наша проблема. Только не говори, что просто у нее сегодня свадьба была. Или что она моложе нас. Это банально.

— Дык, все же очевидно! — усмехнулся я придерживая Луну за попку: — Луна ЕДИНСТВЕННАЯ, кто во время секса не отвлекается на посторонние дела. Она не читает, не пишет, не разглядывает потолок, не ведет подсчеты и планирование... Луна сосредоточена на факторе удовольствия. А вы девушки плохо умеете расслабляться!

Дафна и Гермиона покраснели. Дафна оправилась быстрей и задумчиво спросила меня: — Ты уверен, что это самое важное духовное качество — сосредотачиваться на сексе?

— Нет, конечно! — бодро ответил я: — Но ведь вопрос был о самой ЛЮБИМОЙ? А если бы стоял вопрос о самой УВАЖАЕМОЙ жене, то тут была бы победа за тобой Дафна.

Гермиона уже совсем надула губы.

— Я значит и не самая любимая и не самая уважаемая... — спросила она с назревающей слезой на глазу и лягнула меня ногой.

— Есть ведь и иные вопросы, кроме этих двух, — ответил я, пытаясь утихомирить Гермиону: — Ты тоже САМАЯ-САМАЯ!!! Но в другой лиге.

— И в какой же? — с угрозой спросила коньячная амазонка, подплыв ко мне ближе.

— Если меня поставят перед необходимостью выбирать очередность вашего спасения... — вздохнув начал я: — То первой я брошусь спасать тебя! Ты моя самая ОБОЖАЕМАЯ жена. Мы с тобой слишком давно близки. И пусть девушки не обижаются, это лишь фактор времени. Мы с тобой уже много лет вместе. И вообще, хватит углублять эту тему, а то все-таки поссоримся.

— Ну, да, — смущенно зашептала Гермиона мне в ухо: — Мы с Дафной сейчас отвлекаемся... у нас серьезный проект, насчет политического будущего магического сообщества Англии.

— Мы думаем, как сделать тебя министром, — спокойно добавила Дафна.

— А на фига? — поинтересовался я: — Может как-то попроще жизнь устроить? Без политики?

— Без политики никак, — вздохнула Гермиона: — Хоть у нас с Дафной немного разные политические взгляды, но мы сходимся в том, что игнорировать политику нельзя. Я сейчас активно изучаю политические теории, анализирую, как устроить общество лучше.

— Ты слишком абстрактна! — сухо ответила Дафна: — Идеальный мир не построить. Нужно лишь в достаточной степени уметь его контролировать.

— Нет Дафна, — ответила горячо Гермиона: — Без теории, интриги быстро заходят в тупик. Дамблдор тому пример. Его теория была слишком тупая "свет против тьмы". И несмотря на весь его потенциал интригана, он сдулся. Нужна серьезная теоретическая база. И труды теоретиков анархизма мне показались самыми последовательными и привлекательными. Хотя я с удивлением поняла, что анархизм не является революционной теорией. Он консервативен по своей природе. Поэтому, Дафна, ты в какой-то степени анархистка, по своему практицизму.

— Анархизм консервативен? — удивился я: — Обоснуй!

— Теория циклических революций лишь дополняет классовое общество, исправляя его дисгармонию. Без революций, классовое общество деградирует до кастовой системы и останавливается в развитие, — начала втолковывать Гермиона: — Анархизм же строит общество бесклассовое и не нуждается в революциях. Он консервативен, потому что не создает ничего нового. Это восстановление естественного сотрудничества людей в обществе. Ты мне — я тебе.

— А зачем бесклассовое общество нам? — спросила Дафна: — Маглы тысячелетия живут при классовом обществе и ничего. Все хочешь маглорожденных пристроить к власти? Как Дамби?

— У маглов особый случай. Они технологически отсталая цивилизация. Если, конечно, магию рассматривать как вид технологий, — ответила Гермиона: — Отсталые народы могут жить при отсталом строе. Потому что степень контроля невысока. И элита не способна слишком сильно нарушить естественный ход сотрудничества общества. Люди живут в анархии на 90 процентов, тупо игнорируя несправедливые законы. Но маги слишком сильны в своем контроле над обществом. Слишком могущественны. И это фатально разрушает естественную анархию общества. И приходится вводить элементы искусственной анархии в виде глобальных правил и законов сотрудничества. Это и есть так называемые законы магии. И соблюдать их неукоснительно. А для такого твердого соблюдения, нужны простые и эффективные правила. Типа нерушимых обетов, общественных статусов, договоров... А всю ненужную буржуазную чушь вроде контроля за магией несовершеннолетних, принудительных интернатов в Хогвартсе — на помойку! Люди должны иметь свободу, не потому что это кавайно, а потому что от свободы меньше геморроя для политиков. Люди должны САМИ иметь возможность решать свои проблемы. И для этого нужны простые правила игры, понятные всем. С перспективой роста.

— По моему вода уже остыла, — мечтательно сказала Луна, закончив играть пальчиками с моей волшебной палочкой: — И Гермиона закончила дозволенные речи. Пора вылезать из воды, а то у меня пяточки станут как морщерогие кизляки.

Глава 23.

— Знаешь Гарри, а у меня животик растет! — сказала Луна, тихо улыбаясь: — Я думала, что задержки из-за того, что в меня проникли нарглы опять. И ждала четыре месяца, когда они уйдут. Но оказывается это ребеночек растет.

И она нежно погладила живот.

— Ну, шестой курс ты почти закончила, — сказал я почесав в затылке: — А вот как ты на седьмом курсе учиться будешь? Это же целый год! Родишь где-то в декабре?

— Не знаю, — беспечно сказала Луна: — Какая разница? Так даже ребеночку будет лучше, он сразу вместе со мной будет учиться.

— Но мы-то школу закончим! — забеспокоился я: — Кто за тобой присмотрит?

— Директор Сева за мной присмотрит, деда Алби присмотрит, мама Лили будет там преподавать историю на следующий год, тоже присмотрит...

— А почему мама решила выбрать историю? — удивился я, впервые услышав это.

— Других вакансий нет пока, — ответила Луна: — А Лили не трудно узнать самые интересные исторические факты из первых рук. Она поднимет на кладбище какого-нибудь древнего волшебника и расспросит о прошлом. Представляешь, как увлекательно будут происходить уроки истории! Ночь, светит луна, кладбище, испуганные школьники. И из могилы медленно вылазит древний очевидец войны между гоблинами и вейлами 1548 года. И начинает рассказывать, что он видел. Такое не забудешь, даже если захочешь.

Я представил нарисованную картину и вздрогнул.

— Да уж... это круче, чем преподавание призраком, — согласился я: — Но некромантия все еще запрещена. Как бы маму не упрятали в Азкабан за такую методику преподавания.

— Сева говорил, что для учебно-методических целей Лили могут в виде исключения выдать лицензию на некромантию. Ведь невыразимцы же занимаются некромантией? Для общего блага можно что угодно оправдать! — ответила Луна: — Ты лучше скажи, ты рад, что у меня будет ребенок?

— Однозначно! — ответил я, чмокнув её в губы: — Ты опередила старших жен.

— Они просто слишком заняты проблемами семьи, а я бездельница, — пожала плечами Луна: — Я недавно интересную сказку читала. Там три подруги сидят и думают, как понравиться своему лорду. И первые две думают о хозяйственных делах, как надо ткать и готовить, а третья собирается ребенка родить. И тому лорду она больше всех понравилась. Не скажешь, почему бездельницы больше нравятся мужчинам?

— Какое же это безделье? — удивился я: — Это же самая важная женская работа, которую не может больше никто за них сделать. Ткачихой и поварихой может быть любой эльф! А рожать волшебников может только волшебница. Так что ты делаешь главную работу на данный момент.

— Спасибо Гарри, — обрадовалась Луна, обняв меня: — Ты повысил мою самооценку. Потрогай животик. Чувствуешь как вырос?

— Ну, пока он еще вполне умеренного размера, — сказал я: — Рон Уизли после завтрака больший барабан набивал.

— Фу, Гарри! — обиделась Луна впервые за все время их знакомства: — Никогда не сравнивай меня с ним! Я так стараюсь забыть о его существовании...

* * *