Книга 3: "Метаморфозы: тень"

Бравин поймал себя на том, что впервые за долгое время он не волнуется. Подготовка к решающему бою выжгла эмоции и страх, оставив только нетерпение. Скорее бы...

...

Весенний ветер мягко щекотал бороду, пробирался сквозь неплотную одежду к телу и отзывался приятной негой. Было неожиданно спокойно, волнение прошло и очередная капля пота, лениво сползающая по спине, вызывала больше внимания, чем бессмысленные внешне перестроения готовившихся к бою Рорка. Пусть их. Рано или поздно им надоест тянуть нам жилы, они пойдут в атаку, а дальше как бог на душу положит.

В этот день думать о плане сражений, построениях и резервах предстояло не мне, поэтому было даже как-то странно и непривычно. Моя жизнь в кои-то веки превратилась в маленький камешек в чужой руке, и кому-то другому предстояло решать, что с ним делать. Я сознательно гнал от себя мысли о справедливости такого положения, в конце концов, в любой армии есть те, кто пробивает чужими телами дорогу к собственной победе, и те, кто своим телом мостит путь к победе другому. Сегодня внимательно изучала поле боя, обдумывала контрудары и распоряжалась чужими жизнями Итлана, дева битвы и дочь ушедшего за горизонт Владыки. Самое смешное: какой она стратег или тактик — вообще не имело значения. Нравится-не нравится — командует красавица... В памяти всплыли ее когти, оставившие кровавые следы на моем горле. Да уж, исключительно приятная в общении дама, повезло заклинателю.

Я скосил взгляд на Бравина, Смотреть на Мастера заклинаний снизу вверх было неудобно — людей из прислуги прогнали в арьергард, оставив на центральном холме только избранных — помощников и доверенных. Кем точно эти несколько десятков сидящих на коленях товарищей являлись я не знал, но среди них нашлось место и моей скромной персоне. И то спасибо, не пыль и грязь на поле брани месить. Сожалений по этому поводу я ожидаемо не испытывал. Хватит с меня уже страстей, наелся.

Порыв ветра поднял отворот куртки, вернув к реальности. Спокойствие спокойствием, но здесь всё ж не комната для релакса, а поле боя. На левом фланге уже гибли первые люди и Рорка. Там перестрелка лучников была в самом разгаре: облака смертельных жал то и дело закрывали небо, чтобы через несколько мгновений рухнуть градом вниз. Бессмысленное по своей сути дело — так выиграть битву никто не рассчитывал. Как максимум — обескровить противника и смешать порядки, как минимум — потратить несколько сот жизней своих солдат, обменяв их на жизни врагов по неясному курсу. Малоосмысленное и слабопредсказуемое занятие, поди узнай — кому сегодня больше улыбнется богиня удачи? Старый валютчик Рок лихорадочно сопоставлял ТТХ лучников, направления ветра, сравнивал подвижность Рорка и монолит человеческих щитов, чтобы выдать на-гора результат. Пока, судя по наблюдаемой картинке, для шаргов выходило не ахти — два к одному. Это — если навскидку. Вот только даже такой размен, вполне возможно, истощал наши силы.

Судя по недовольно покачивающей головой Итлане, эта мысль приходила в голову не только мне одному, вот только качать головой проще, чем реально изменить что-то, вынудив врага к более решительным действиям.

Я присмотрелся внимательнее к тому, что творилось на левом фланге, где Рорка были, пожалуй, наиболее настойчивы и упорны. Парадные построения лаорцев, возглавляемые Эенелем, мастером битвы и, по совместительству, помощником Геррика, дрожали, то и дело отступая на несколько шагов назад, пятясь перед лицом падающей с неба смерти, но удерживая стройность порядков. По крайней мере, до поры до времени. Сам Эенель на своем огромной жеребце лихо объезжал ряды лаорской пехоты, чем-то подбадривая никнущих все больше людей. Нужно отдать должное, стрел этот Алифи не боялся. Может, природное бесстрашие, а может, просто хорошие доспехи тому причиной. Кто знает? Вот только такое бесстрашие всегда может выйти боком, по крайней мере, один из адъютантов, следовавших за Эенелем, как тень, уже лежал на земле.

Если слева смерть искала и находила свои жертвы, то на правом фланге царили безмятежность и суета. Безмятежность — потому что ни один Рорка так и не решился выехать на расстояние выстрела. Похоже, у Вождя клана Теней были иные планы и этот фланг битвы интересовал его сейчас в последнюю очередь. А суета, потому что лаорцы активно пытались разобраться, что происходит с другой стороны поля боя. Понять. Увидеть. Рассмотреть детали. Попереживать. Позлорадствовать. Кто знает? Но люди на правом фланге вертели головами, кто повыше, или расспрашивали высоких, если природа ростом не наделила.

И только центр, сколоченный из повидавших многое ветеранов из Берлоги и Маинваллира, стоял как вкопанный. Куаранцы не крутили головами, не опускали щиты, не теряли внимания, слишком хорошо зная, к чему это может привести.

Перипетии завязывающегося внизу сражения были видны хорошо, непосредственной угрозы моей скромной персоне не наблюдалось, и я позволил себе чуть расслабиться. Я знал, чего от меня ожидали. Знал, зачем Бравин настоял на том, что мое место здесь, у его ноги. Знал и был готов. Если что... А если нет, то так и досижу, досмотрю спектакль до конца, потом скажу "спасибо" за представление и пойду назад на свой тюфяк у входа в чужую палатку. И даже не расстроюсь...

...

— Госпожа, Рорка нас обходят, — гонец, буквально ворвавшийся на командный холм, рухнул перед девой битвы на колени.

— Встань, — голос девы битвы был спокоен. — Говори.

— Тени пытаются просочиться к нам в тыл. Барр Ткулон просит прислать подмогу.

Бравин покачал головой и подошел к Итлане ближе, чтобы ничего не пропустить. У каждого из них своя задача и своя битва, и заранее не узнаешь, какие сведения могут оказаться нелишними при принятии судьбоносных решений. Барр Ткулон, оплывший от чрезмерной любви к обильным застольям капитан из лаорского воинства, не вызывал у него никаких эмоций, кроме, пожалуй, брезгливости. Итлана отправила лаорца на самый спокойный участок — в тыл, только для того, чтобы он не путался под ногами. Но он и там смог привлечь к себе внимание.

— Подмогу, значит? Сколько там Рорка? Сотни? Тысячи? Легковооруженные или доспешные? Мне нужны подробности, — Итлана не повышала голос, но человек вжал голову в плечи.

— Простите, госпожа, я могу передать только то, что мне поручили. Я не знаю подробностей. Барр Ткулон просил подмоги, это всё.

Итлана фыркнула и бросила одному из своих оруженосцев:

— Скачи с ним обратно, ты и будешь нашей подмогой — если я буду каждому раздавать подкрепления, то что останется на битву? Осмотрись и передай мне детали. А Ткулону скажи, что я его туда и направила затем, чтобы не дать шаргам прорваться мне за спину. Пусть выполняет долг, а не трясет от страха своими дряблыми ягодицами.

— Так и передать? — оруженосец с интересом взглянул на командующую.

— Суть доведи.

— Понял, — оруженосец кивнул и, отдав жестом гонцу приказ следовать за ним, начал спускаться с холма к стреноженным внизу лошадям.

— Бестолочи, — дева битвы повернулась к Бравину. — Как с такими воевать? И это Алифи, что тогда требовать от людей. Помощи он просит. Обойдется...

...

Следующий гонец прибыл к штабу на менее взмыленном жеребце, спокойно поднялся на холм, опустился на колено, встретив одобрительный взгляд Итланы.

— Госпожа, ваш посланец передал сообщение.

Итлана быстро просмотрела протянутый лист с докладом. Кивнула и, бросив еще один короткий взгляд на гонца, заметила:

— Хорошо. Передай, пусть держатся. Если прорвутся большие группы, немедленно ставьте меня в известность. Как тебя зовут?

— Энто, миледи.

— Хорошо, Энто. Именно ты будешь доставлять сообщения. Скажешь моему оруженосцу, что поступаешь в его распоряжение. С этих пор будешь слушать только его приказы. Ну, и мои, конечно, — она усмехнулась, жестом отпустив гонца, и повернулась к Бравину. Только во взгляде уже не было улыбки.

— Пытаются зайти за спину малыми группами, нарываются на расставленные засады, гибнут, как мухи, но за ними идут следующие. Ткулан распылил силы, теперь расплачивается — первую полосу заслона уже сдал.

— У Косорукого много мяса, может жертвовать не глядя.

— Утешил ты меня, Брави, как всегда. Ладно, пока не так страшно, если что — мой помощник подстрахует лаорца. Сейчас основная угроза не за спиной, а впереди...

...

Люди бежали цепью, оступались, падали, но вновь поднимались и снова бежали вперед на ощетинившуюся копьями стену черных щитов лаорской пехоты. Люди бежали с завязанными за спиной руками, почти не оглядываясь — бой барабанов за спиной подстегивал и не позволял остановиться. Итлана со странным интересом вслушивалась в незнакомый ритм. Если мрачный, навязчивый рокот барабанов клана Заката угнетал и подавлял волю, то частый ритм клана Теней подстегивал, словно кровь закипала волной, пульс сходил с ума и сердце с бешеной частотой ломилось из груди. Прочь.

— Закат подавляет чужую волю, а Тени укрепляют свою, — философски заметил незаметно подошедший Бравин.

— Читаешь мысли? — бросила дева битвы.

Бравин пожал плечами и сменил тему:

— Эенель же не будет нарушать порядки только для того, чтобы пропустить этих бедняг?

Итлана даже не стала отвечать, точнее, не успела ответить — широкая полоса всадников шаргов начала стремительно догонять беглецов, так что к моменту, когда голосящие и молящие о помощи люди добрались до шеренг Эенеля, между Рорка и их жертвами оставалось всего пару десятков шагов. Резкий приказ Алифи не оставил лаорцам выбора: короткие выпады копий и слитный взмах мечей щитоносцев передней линии остановил несчастных, так и не добравшихся до свободы. Но люди падали на выставленные щиты, цеплялись окровавленными руками за древки копий, падали в ноги, ползли, бились в агонии, внося хаос и мешая встретить новую угрозу. Люди, как всегда, цеплялись за жизнь до последнего, и ни срывающийся голос Эенеля, ни ярость капитанов Алифи не могли заставить беглецов умирать тихо и молча.

Бреши в монолите щитов оказались не столь велики, но для ворвавшихся на расстояние убойного выстрела шаргов и этого оказалось достаточно — одна за одной стрелы стали уносить жизни лаорцев.

— Пошли им помощь, — подскочивший к куаранцам Геррик был непреклонен. — Сейчас же.

Непонятно, что хотел услышать в ответ советник, но Итлана только скривила губы и ответила коротко.

— Не мешай, — и через короткую паузу добавила. — Женишок.

И столько презрения было в этом последнем слове, что кипевший гневом взгляд Геррика словно разбился о стену. А чего он хотел? Чужое презрение часто бывает сильнее собственного гнева. Вот и в этот раз лаорец крякнул, но все же вернулся назад, к собственным заклинателям.

— Вот и славно, — Итлана хищно усмехнулась. — Ничего, мы ещё посмотрим, кто кого.

Вряд ли кто-нибудь из сторонних наблюдателей сказал бы сейчас однозначно, кого сейчас дева битвы имела ввиду. Рорка? Или Геррика? Правда, Бравин одобрительно кивнул головой, но он вообще чересчур возомнил о себе...

— Не расслабляйся, это даже не начало.

Лаорцы смогли восстановить порядки достаточно быстро, трупы солдат оттянули внутрь, за спины щитоносцев, трупы беглецов и тех шаргов, что оказались чересчур близко к лаорцам, так и остались валяться на пригревающем чуть больше обычного весеннем солнце.

— Эенель не так плох, — заметил заклинатель. Пока у него было время и возможность спокойно обсуждать перипетии сражения.

— Не плох? Он сын дебила, старик Флорэль расстрелял бегущих людей ещё на расстоянии, а Рорка даже не подошли на выстрел. Так надо воевать, а не распускать сантименты. Знаешь, что будешь убивать? Убивай, а не сомневайся... Столько солдат потерял впустую.

И только правый фланг продолжал изнывать от безделья...

...

Следующую цепь беглецов Эенель приказал встретить на расстоянии: проскользнувшие между широкими щитами первой шеренги пехоты арбалетчики сделали один залп, отправивший за горизонт большинство бегущих людей, оставшихся в живых добили копьеносцы второй линии. К моменту, когда волна всадников Рорка докатилась до лаорских шеренг, всё уже было кончено, щитоносцы уверенно сомкнули порядки, закрывая бреши. Каков смысл повторять уже опробованный маневр? Эенель искренне недоумевал такой беспечности Рорка. Если в первый раз Теням удалось застать его врасплох, то во второй-то раз он был бы готов в любом случае? Арбалетчики уже перезаряжали оружие, для этого и нужно-то всего несколько десятков мгновений. А потом чересчур приблизившиеся уроды на своей сизой шкуре прочувствуют всю прелесть стального шквала арбалетных болтов.

Вот только обескураженные неудачей Рорка и не пытались остановиться, чтобы попробовать найти для стрел немногочисленные цели, поворачивать всадникам было уже поздно, им оставалось только разбиться о частокол копий и монолит щитов...

Грохот ломающихся щитов, вопли растоптанных людей, ржание умирающих лошадей и слитный рев сотен луженых глоток воинов Теней слились для Эенеля в один звук. Страшный. Невозможный...

Рорка, ценившие лошадей дороже жизни, спокойно бросили животных прямо на смертельные жала копий, ломая казавшийся непроходимым частокол...

Рорка из клана Теней, славящегося своей легкой конницей, стремительной и молниеносной, избегающей лобовых ударов, пошли в прямой стык. В рубку, где шансов у конных лучников не ноль — меньше...

Под серыми плащами шаргов оказались не кожаные куртки и даже не сетчатые кольчуги — стальные доспехи. Слетевшие на спины капюшоны открыли не разъяренные лица — серые забрала, и тяжелые кривые клинки рухнули на головы ошеломленных северян...

А позади первой волны Рорка Эенель увидел следующую. И следующую... И...

Когда встречным ударом тяжелых единорогов прорвавшиеся уже за спины пехоты Тени были втоптаны в грязь под ногами, а обреченные крики людей сменились чавканьем раскалываемых, как гнилые тыквы, голов Рорка, Эенель вздохнул с облегчением. Помощь пришла, хоть эта куаранская сука чуть не проспала смертельный удар. Ничего, пройдет чуть времени и Геррик взнуздает эту кобылицу, и тогда она заплатит за всё, а пока...

Эенель поднялся в стременах, залихватски гикнул и проорал что есть мочи:

— За Лаорисс! За Свет!! Бей уродов!!!

И бросился в самую гущу схватки...

...

Итлана оставалась внешне спокойна, только обострившиеся черты лица да наклон бровей могли выдать стороннему наблюдателю, что не всё идёт так, как планировалось.

— Рано? — Бравин спросил, сознательно приглушив голос. Не то, чтобы секрет, но и сеять панику раньше времени не стоило.

Итлана кивнула и так же тихо ответила:

— Слишком. У меня и без того скудные резервы, а приходится разбрасываться ими из-за.., — она не закончила фразу, но мысль была понятной. Впрочем, рефлексировать было некогда. Рано так рано, всё равно другого выбора не оставалось. Если бы она не отправила на помощь Эенелю резервные пять сотен, у неё попросту не осталось бы левого фланга. Вот только и пяти сотен могло не хватить.

Очередная волна Рорка не втянулась в рубку, а накрыла и атакующих, и защищающихся тучей стрел.