Фанфики

Газоотводный узел стал, своего рода, камнем преткновения нового комплекса. Памятуя о предыдущем опыте, Калашников разрабатывал сразу оба варианта: с коротким ходом поршня, и газовым регулятором-выключателем, и упрощенный вариант, имеющий поршень, жестко зафиксированный в затворной раме, и упрощенный газоотводный узел без регулятора. Достоинствами первого назывались повышенная потенциальная кучность (за счет снижения массы затворной группы, имеющей длинный ход) одиночного огня, регулятор теоретически позволял повысить надежность автоматики в затрудненных условиях, а также её выключение, для стрельбы винтовочными гранатами, запускаемыми специальными холостыми патронами. Второй вариант был проще, потенциально надежнее (без всякого «шаманства» с форсированным режимом), удобнее в обслуживании, и также позволял применять винтовочные гранаты, но только запускаемые при помощи боевого патрона и снабженные уловителем пули. В итоге, на полигонные испытания весной 1960-го были выставлены четыре образца автоматов и два образца пулеметов с обоими типами газового узла.

Испытания длились на протяжении всего 1960-го года. Очень скоро стало ясно то, что было с самого начала очевидно Калашникову (и вообще, всем причастным к созданию советского автомата): газоотводный узел АК по схеме с коротким ходом поршня не обеспечивает надежность действия оружия, особенно в затрудненных условиях, при этом никакой заметной разницы по кучности боя не демонстрирует. Газовый регулятор тоже не давал никаких достоинств против отработанного и сбалансированного нерегулируемого узла. В отчете НИПСМВО рекомендовалось сосредоточить усилия на схеме с длинным ходом поршня, выполненным вместе с затворной рамой, и нерегулируемым газоотводным узлом. В качестве опции предлагалось сохранить возможность производства изделий с выключателем автоматики, например, для экспорта в страны, где производились или использовались винтовочные гранаты, отстреливаемые при помощи холостого патрона. Также, рекомендовалось разработать упрощенный и компактный плечевой упор для укороченного образца автомата, для уменьшения габаритов в сложенном положении и массы. Доработки требовали, также: узел крепления крышки СК; дульные устройства; съемная складная сошка; магазин на 40 патронов для пулемета; одноразовые магазины на 30 и 40 патронов, обойма с адаптером для снаряжения; УСМ пулеметов, допускающий стрельбу с открытого затора (на предмет надежности и уменьшения усилия спуска); узел крепления ствола. Пулемет рекомендовалось снабжать рукояткой, закрепляемой на ПКЗ цевья (по типу Galil ARM) для удобства оперирования и переноски, оснастить специальным прикладом, более удобным для удержания при интенсивной стрельбе из положения лежа, изменить само цевье на более объемное. На полигоне отметили высокую степень взаимозаменяемости узлов и деталей автомата. Фактически, для переделки укороченного автомата в пулемет требовалось лишь сменить ствол, блок УСМ, и доукомплектовать оружие магазинами повышенной емкости и сошкой. Кроме того, указывалось, что, в случае принятия решения о переходе на боеприпасы уменьшенного калибра, отработка которых уже шла в НИИ-61, комплекс без всяких затруднений можно адаптировать под новые патроны. В нем были даже заранее предусмотрены решения проблемы капиллярности при попадании в ствол малого калибра воды. Фактически, для перехода на новый патрон можно было лишь заменить ствол, затвор, прицельные приспособления и магазины, оставляя в неизменном виде СК, затворную раму с возвратной пружиной, УСМ, газоотводный узел и т.д.. Это не требовало даже привлечения оружейного мастера.

После устранения всех недочетов, автоматно-пулеметный комплекс прошел полный цикл войсковых испытаний в различных климатических условиях, от Заполярья, до сельвы Центральной Америки. Оружие продемонстрировало высокую надежность, повышенную (в сравнении с АК обр. 1949-го года и облегченным АК обр. 1951-го года) кучность одиночной и автоматической стрельбы, удобство в эксплуатации и обслуживании. Пулемет по огневой мощи заметно превосходил штатный РПД-44, имея, при этом, гораздо более простую конструкцию и несравнимую технологичность. Сменный ствол легкому ручному пулемету оказался, в итоге, не нужен: штатный ствол нормальной длины позволял отстреливать длинными очередями по 10-25 выстрелов весь носимый боекомплект, или выпустить целиком 100 местный магазин одной очередью, без критического перегрева ствола и значимого ухудшения баллистических характеристик. После внесения изменений по требованию войсковых испытаний и опытной эксплуатации, комплекс был принят на вооружение под наименованиями «7,62 мм автомат Калашникова модернизированный обр. 1960-го г. АКМ-60», «7,62 мм автомат Калашникова малогабаритный модернизированный АКМ-60М», и «7,62 мм ручной пулемет Калашникова обр. 1960-го г. РПК-60». В дальнейшем, комплекс полностью вытеснил в войсках все предыдущие модификации АК, карабины СКС и ручные пулеметы РПД-44, которые остались лишь на вооружении милиционных формирований и в качестве гражданского оружия. В течении 1961-65 гг. советский автоматно-пулеметный комплекс был принят на вооружение всех стран ОВД, а также в странах ВЭС: Югославии, Китае, Индии, Индонезии, ОАР, Гватемале, и др., а также на Кубе, Шри-Ланке, в Иране, Финляндии, Израиле и во множестве других стран. Характерно, что чехословацкие военные, также, предпочли советскую систему собственной, уже испытанной конструкции Иржи Чермака Sa vz.58, лишь несколько изменив форму приклада выпускающейся в Брно модификации АКМ и использовав свой, сильно упрощенный, штык вместо советского (даже сами чехи шутили, что сделано это было из чистого принципа). В ряде стран было налажено местное производство комплекса, на его основе создавались собственные модификации. Впрочем, сводились они, преимущественно, к созданию разнообразных дополнительных устройств и комплектаций базовых моделей. Особенно популярным вариантом было создание снайперского оружия отделения на основе РПК-60, и особо компактных образцов на базе АКМ-60М, со стволами, укороченными почти «в ноль», для удобства скрытого ношения. Особняком стояли созданные в Югославии снайперские винтовки на основе АКМ-60, под патроны калибра 7,92х57, и их модификации под патрон 7,62х51 НАТО.

В СССР «семейство» стрелкового оружия на основе АКМ-60 пополнялось, в принципе, таким же образом. Различные рода войск СА, а также внутренние войска МВД и специальные части КГБ СССР могли заказывать под собственные нужды разные варианты комплектации: стволов разной длины, прикладов, УСМ, дульных устройств, навесного оборудования и прицельных приспособлений. Впрочем, наиболее массовыми были, конечно, базовые, тем более, что они имели высокую адаптивность и универсальность.

Гражданский вариант АКМ-60 появился в 1964-м году, и отличался от боевого лишь отсутствием режима автоматического огня. Он выпускался в нескольких калибрах: базовом, 5,6х39М, 5,45х39, 6,5х39 и появившемся чуть позже охотничье-спортивном 9,3х39 конструкции Михаила Николаевича Блюма. Кроме того, для гражданского рынка выпускалась версия под отвергнутый опытный «единый винтовочный патрон», получивший наименование 7,62х46. В гражданских модификациях патрон имел латунную или биметаллическую гильзу вместо алюминиевой, и пули различной конструкции весом 8,6-13 гр., для охоты и спорта. В качестве охотничьего патрона этот боеприпас считался наиболее предпочтительным, по сравнению со всеми другими, используемыми в АК, благодаря повышенной мощности, хорошим баллистическим характеристикам и большой вариативности конструкций пуль. В отличие от «промежуточных» по мощности боеприпасов, он был, безусловно, пригоден для охоты на практически любую дичь на территории СССР, за исключением самой крупной: гигантского лося и камчатского медведя. На его базе, позже, энтузиастами была также создана целая гамма различных боеприпасов, от высокоскоростного патрона для «суслинга» 5,6х46, до «стоппера» 10х46 мм, с энергетикой под 4000 Дж, для лесной охоты на среднего и крупного зверя. Некоторые из них производились фабрично, другие остались только в качестве предметов «домашнего» творчества и мастерских спортивных клубов.

Гражданская модификация автомата сохранила принципы модульности, заложенные базовой конструкцией, и могла комплектоваться стволами различной длины, фурнитурой разнообразного типа и назначения, а также различными прицельными приспособлениями. Также легко менялся калибр (в рамках доступных модификаций). Это позволяло пользователям собрать собственный вариант оружия, от практически полного аналога боевого образца, или образца в стилистике «первоначального» АК, в деревянной фурнитуре и без монтажных планок, до «почти классического» охотничьего варианта, с анатомическим прикладом (по принципу приклада СОК-95 «Вепрь») и длинным объемным цевьем, удобным при стрельбе навскидку. Существуют даже варианты цельной полупистолетной ложи из пластика или дерева, производства кооперативов и малых народных предприятий, полностью скрывающие характерную коробку АК (по типу http://modernfirearms.net/userfiles/images/civil/civ011/saiga_100.jpg или http://rus-guns.com/wp-content/uploads/rus-guns18/14.jpg).

В качестве инициативной разработки, в 1962-м году в КБ Ижевского машиностроительного завода появился пистолет-пулемет на основе АКМ-60М. Модификация свелась к отказу от газового двигателя и узла запирания, затвор и затворная рама стали единой деталью, съемным было только зеркало затвора. УСМ, СК и органы управления остались прежними. Выстрел осуществлялся при закрытом затворе. Ствол, с компактным ДТК, также устанавливался на штатное крепление. Вместо ДТК мог устанавливаться штатный ПБС. Приемник под магазины устанавливался новый. При необходимости, калибр легко менялся путем замены ствола, зеркала затвора и приемника магазинов. Пистолет-пулемет мог выпускаться разных калибров: 7,62х25ТТ, 9х19 Пара, .45ACP, 9 мм Largo и др. В калибре 7,62 ТТ применялся магазин от ППШ-41, или его современный аналог из полимера. Оружие выпускалось для нужд советских правоохранительных органов, а также на экспорт и в качестве гражданского спортивного самозарядного карабина ПП-62. Последний приобрел широкую популярность в советских тирах, особенно для первоначального обучения стрелков обращению с АКМ, благодаря дешевизне и доступности боеприпасов, магазинов, огромному ресурсу и практически отсутствующей отдаче. Способствовало распространению и то, что карабин можно было использовать в «пистолетных» тирах и на небольших полигонах, где не допускалось более мощное оружие, при этом его баллистика и приемы обращения куда ближе соответствовали «боевому» аналогу, нежели таковые оружия под патрон 5,6 мм кольцевого воспламенения. В СССР нужда в пистолетах-пулеметах, благодаря наличию огромного запаса ПП военного выпуска, импорту чешских и польских ПП в случае надобности, а также переходу армии на оружие под промежуточные патроны, была невелика. Но за рубежом качества ПП-62 оценили весьма высоко, и на мировом рынке он стал весьма популярен, став штатным вспомогательным и специальным оружием многих армий, а также армейских и полицейских специальных подразделений, потеснив там израильский ПП «Узи», Беретту-12 и появившийся позже HK MP-5.

Более «скромная» модификация АКМ-59 в СССР стала довольно редкой, т.к. производилась она недолго, однако, лицензию на её производство приобрела в 1964-м году КНДР, и там её много лет производили для экспорта в небогатые страны (КНА предпочла, в итоге, модульный комплекс АКМ-60 и РПК-60). В качестве основного пехотного вооружения он был принят в Алжире, Марокко, Бирме, Таиланде, ДРВ, Пуштунистане и в ряде африканских стран. Автомат хорошо себя зарекомендовал, как оружие для партизанских и милиционных формирований, неприхотливое, простое, надежное и достаточно эффективное. В некоторых странах (например, в Эфиопии) северокорейские специалисты налаживали серийное производство АКМ-59 на местных мощностях. Условия лицензии позволяли это, однако, лишь при соблюдении высоких стандартов качества, без права использования суррогатных материалов и кустарных технологий. Советская сторона дорожила репутацией своего оружия, и при нарушении условий лицензии вполне могла её отозвать. Поэтому, зачастую, на «туземных» заводах и сборочных линиях трудились сами командированные корейцы, выдерживая все требуемые стандарты.

Нелицензионный выпуск АК, все-таки, имел место быть в некоторых странах. Например, в последние годы существования Пакистана, АК производили в кустарных мастерских долины Дарра. Занимательно, что ремесленники «вернули» технологию АКМ-59, взятого за отправную точку, к истокам, отказавшись от штампованных деталей, планок ПКЗ и регулировок приклада, получив, в итоге, практически изначальный АК-47, разве что со стальным треугольным прикладом, складывающимся набок (или с деревянным фиксированным) и слепо скопированным дульным устройством. Близкие по идеологии образцы производили и в некоторых других странах, особенно много на Филиппинах. Эти автоматы сильно различались друг от друга по отдельным деталям, взаимозаменяемости или унификации там не было даже рядом, хотя, нередко они имели планки ПКЗ (совершенно нефункциональные, из-за несоблюдения размерности). Однако, они, в основном, перекрывали внутренний частный спрос, на вооружение их никто не ставил, а потому большая часть АК в мире была выполнена на заводах СССР и стран ВЭС, где придерживались высоких стандартов качества и взаимозаменяемости.

Вопрос о смене калибра стрелкового оружия с повестки не снимался. Опыты с патронами 5,6х39 и различными комбинациями пуль, весом от 3 до 6 грамм, показывали значительное превосходство малоимпульского патрона перед штатным, в отношении импульса отдачи, взаимодействующего на оружие, настильности траектории, кучности и частотности попаданий при ведении огня короткими очередями. Работы по перспективному боеприпасу возглавил В. М. Сабельников, коллектив разработчиков включал Л. И. Булавскую, Б.В. Сёмина, М.Е. Федорова, П.Ф. Сазонова, В. И. Волкова, В. А. Николаева, Е.Е. Зимина, П.С. Королева и др.

Полученные из ВИМИ материалы по данной тематики изрядно озадачили конструкторов: боеприпас, обозначенный в информационной сводке как «наиболее перспективный» крайне сильно походил на их собственное представление о наилучшей конфигурации патрона. Несмотря на довольно большой объем полученных данных из фонда «2012», перед конструкторами стояло немало сложных задач. Если воспроизвести в опытной партии боеприпас 5,45х39 (в служебной документации он обозначался как «13 МЖВ») оказалось несложно, расчеты по оптимизации конструкции пули, гильзы, воспламенителя и заряда были делом хлопотным, даже при методе «реверс инжиниринга». В.М. Сабельников, впоследствии, вспоминал, что, поначалу, вообще считал начальственной блажью тупое воспроизведение какой-то взятой с потолка конструкции патрона (при наличии нескольких собственных вариантов, которые казались ничем не хуже). Кроме того, настороженность вызывало происхождение эскизов. Опытным инженером не составило труда понять, что они были не иностранного, и уж точно, не американского происхождения. Американских патронов они уже насмотрелись, и убедились, что за океаном пошли по другому пути (фактически, взяв за основу первый же показавшийся подходящим «варминтер» и адоптировали его для автоматического оружия). По НИИ-61 пошли шепотки о том, что где-то в недрах всемогущего КГБ все еще сохраняются «шарашки» с дублирующими функциями. Правда, никто даже не мог предположить, кто же мог там сидеть и работать? В узкой отрасли разработки боеприпасов почти все всех знали, несмотря на режим и секретность, поэтому представить себе возникновение из ниоткуда целого коллектива безвестных конструкторов, причем, явно весьма искушенных и располагающих серьезной опытно-производственной базой, было проблематично. Вот информация по патронам 7,62х35, 6,8х43 и 6,5х39 (.300 Blackout, 6,8х43 мм Remington SPC, и 6,5 Grendel соответственно) никаких особых вопросов у них не вызвала. Очевидно было, что это «развлечения» янки, полностью в духе их инженерной школы, в поисках оптимального баллистического решения. Все три патрона были отброшены сразу же, поскольку их аналоги были отработаны в СССР уже многократно, ничего нового они собой не представляли, и, превосходя .233 Rem и 7,62х39 по отдельным характеристикам, в комплексе они практически уступали или были равноценны, что и выявили первые же практические испытания.