Тот факт, что оставшаяся неприступной для меня дверь легко распахнулась по желанию мелкого зануды, заставил меня скривиться как от зубной боли. Но пришлось идти за домовичком. А что мне ещё оставалось? Дом, где располагалась комната, судя по всему, был невелик — в небольшом коридоре, который упирался в лестницу, было всего три двери. Спустившись по лестнице, я оказался в небольшой гостиной комнате, где около камина располагалась пара кресел, в одном из которых находился хозяин этого дома.
Мельком взглянув на меня, он осуждающе покачал головой, видимо, оценив мой потрёпанный вид, после чего сделал приглашающий жест в сторону второго кресла.
— Икки, оставь нас, — сейчас голос Дамблдора звучал несколько устало, и одновременно совсем иначе, нежели я помнил по нашей прошлой встрече. Теперь это был властный тон человека, привыкшего приказывать.
Подойдя ближе, я так и не решился сесть. Старик же молча изучал меня и не спешил начинать, что бы там он не запланировал. У меня же в голове роилось множество вопросов, но сейчас, представ перед человеком, столь беспардонно встрявшем в мою жизнь, я почувствовал, как невольно сжимаются кулаки.
— Думаете, это хорошая идея, юноша? — Иронично приподняв бровь, спросил Дамблдор, после чего достал что-то из кармана кинул мне. Изменившееся обращение и переход на "вы" ещё сильнее сбивал с толку. Машинально перехватив предмет в полёте, я осознал, что это одна из моих палочек. — Ну, дерзайте.
Как ни странно, но это отрезвило меня. Противопоставить магу такой силы мне было нечего. Поэтому вместо глупой попытки драки, я остановил кровь и обезболил ноющие ссадины. А может дело в том, что за последние часы я успел спустить пар и сейчас ощущал скорее опустошённость. Хотя желание взять этого старого козла за бороду и затолкать её ему в глотку так глубоко, чтобы кончик болтался из задницы, никуда не исчезло.
— Разумно, — кивнул старик и вновь вернулся к созерцанию камина, — прежде всего, хочу, чтобы вы поняли — я не желаю вам зла. Безусловно, с вашей стороны всё выглядит совершенно наоборот, но боюсь я просто не имею права поступить иначе. Слишком хорошо знаю, чем всё это закончится.
— Да какое вам вообще дело до того, как я живу?!
— По большей части никакого, но вы уже успели привлечь к себе внимание некоторых персон. Малфой, Каркаров... Вы весьма перспективный маг, скорее всего один из сильнейших в своём поколении, уж можете поверить в этом опытному преподавателю. Но вы одиночка и за вами никто не стоит. До поры до времени вас бы защищали стены Дурмстранга, но рано или поздно вы бы в любом случае оказались бы под чужим влиянием. Либо... впрочем, нет, второй вариант в текущих условиях невозможен.
— И вы решили, что лучше сделать первый шаг самому. Что за бред! И что теперь? Запрёте меня здесь, чтобы ограничить "чужое влияние"? Почему бы тогда сразу не убить?
— Убить всегда проще всего, — слегка поморщился Дамблдор, — вас бы, кстати, и убили ещё тогда, в восьмидесятом году, если бы не моё вмешательство.
— Ну, спасибо, — в эти слова я вложил весь отведённый мне запас сарказма.
— Я никогда не был сторонником столь радикальных путей, но и оставлять всё как есть нельзя, — проигнорировал меня старик, — поэтому перейдём к главному. Сейчас у вас есть два пути. Первый — остаться здесь, пока я не закончу то, что началось по моей же вине. А второй — тихо и мирно перевестись в Хогрвартс по всем правилам, где вы будете под моим присмотром. Думаю, за ближайшие лет пять всё и закончится, так что в этом случае по окончании учебы ограничивать вашу свободу уже не понадобиться.
Бред, полный бред. Понятия не имею, что там за дела у этого старого маразматика, но сидеть у него на поводке у меня никакого желания нет. Да только кто спрашивает про мои желания...
— И что мне помешает сбежать из этого вашего Хогвартса?
В конце концов, я не настолько уж и одинок — если внезапно всплыву в Хогвартсе, то найдётся кому проверить что да как. Нет, сделать подобное под империо или другим подобными методами старик не рискнёт, и пока всё это выглядит полным маразмом. Или нет?
— Я бы мог заручиться вашим словом, но это будет излишним. За вашими плечами уже пять трупов, юноша. Если первые три можно списать на детский стихийный выброс, то два последующих вы сделали по своей воли. А учитывая ваше происхождение... как думаете, насколько беспристрастен будет столь любимый вами суд?
— Откуда... — Я не успел закончить свой вопрос, когда осознал, как именно он мог это узнать. Если он так спокойно меня вытащил из города, то извлечь из моей бессознательной тушки информацию ему явно не стоило большого труда. — Ублюдок...
Я был шокирован и полностью деморализован. Он смог докопаться до тщательно укрытых воспоминаний? Но как? И сколько он теперь знает? Освоение некоторых приёмов некромантии? Призыв демона? Обладая такими сведениями, он может всё...
— Конечно, в Азкабан детей у нас не сажают, пусть трупов для этого и более чем достаточно, — спокойно продолжал старик, — но думаю, в вашем случае могут сделать исключение и провести процедуру, которую уже больше века не практикуют. Лишат магии, сотрут все воспоминания о нашем мире и вернут в приют.
Это был конец. Почему-то я даже не сомневался, что если старик пожелает, то всё именно так и случится. Да и про отца я достаточно читал, чтобы понимать всё глубину распростёршейся пропасти. Достаточно подсуетится, чтобы дело вели люди, у которых погибла родня в той бойне, а с учетом тесных связей между магами в одной небольшой стране, это не проблема.
— Молчите? Что же, у вас будет время подумать, юноша. Но прошение о переводе должно быть написано до последней недели августа. Икки! Проводи нашего гостя.
— Меня будут искать, — чувствуя себя полностью опустошённым, пробормотал я. Сейчас это казалось мне последней соломинкой, за которую можно было ухватиться.
— Может и будут, да только где? — усмехнулся старик, — не думаю, что Игорь решит начинать ссору со мной без веской причины. А больше никто и не в курсе моего к вам интереса.
Не дожидаясь моего ответа, он вновь зашарил в кармане свой мантии и вынул оттуда листок бумаги, после чего протянул его мне. Заглянув внутрь, я понял, что это было моё письмо Бйорну.
-"П
* * *
ц" — промелькнуло у меня в голове.
* * *
— "Не переборщил ли я?" — раздумывал Альбус Дамблдор, вспоминая недавнюю беседу. Да, судя по тому, что он увидел в памяти мальчика, тот понимал только язык силы, но сомнения остались. Нет, то, что юный Мортем примет его предложение, Альбус даже не сомневался, в конце концов, предоставленный выбор был лишь иллюзией такового, но в дальнейшем наверняка будут проблемы. Местами он даже сожалел, что не отдал тогда ребёнка в руки Крауча, но старательно гнал от себя эту мысль — много всякого он сделал за свою долгую жизнь, но до убийства детей опускаться не собирался. И всё же ошибок прошлого он повторять не хотел — нет, больше мягкости он позволить себе не мог.
Узнав о том, что столь внезапно появившийся и вновь исчезнувший четыре года назад мальчик вполне себе жив, директор Хогвартса был шокирован — такого удара от того, кого считал своим другом, он не ожидал. Зачем Филиусу это понадобилось? Что такого он увидел в мальчике? Непонятно. Зато последствия можно сказать налицо — при первой встрече юный Мортем чем-то неуловимо напоминал Тома. А заглянув в его память, Альбус только уверился в своих выводах — тот нисколько не раскаивался в пяти оборванных жизнях. При этом не скажешь, что мальчик был злым или излишне жестоким, но взгляд на жизнь у него был несколько... своеобразным. Конечно, тут была толика и его, Альбуса, вины, поскольку идея с приютом явно оказалась не из лучших, но всё же...
Кроме того, напрягало количество "белых пятен" в этой самой памяти — стёртые или заблокированные клятвами воспоминания? Многовато для четырнадцатилетнего подростка. Даже те сведения, которыми он давил на мальчишку, пришлось раскапывать из того дела с магловскими исследователями, а по крохотным обрывкам воспоминаний можно было лишь подтвердить общую картину. Тогда-то он не придал значения некоторым странностям, но теперь всё встало на свои места — Флитвик подсуетился и замёл следы.
— Альбус, вы нас вообще слушаете? — выдернул его из размышлений голос Минервы.
-"Что-то я совсем отвлёкся" — мысленно посетовал Дамблдор, вспоминая, что уже второй час шел педсовет, посвящённый скорому началу учебного года, — прошу прощения, задумался о своём. Продолжай, Минерва.
Кивнув, МакГонагалл вернулась к теме закупки новых учебных парт, ввиду полной изношенности старых. И вся эта рутина требовала внимания, иначе в этом замке в конец всё развалится. Что поделать — одной магией сыт не будешь.
— Господа, — перешел к делу Альбус Дамблдор, когда насущные вопросы были решены, — в этом году у нас будет весьма необычный ученик.
— Поттер, — практически прошипел из своего угла Северус Снейп, заработав взгляды разной степени осуждения от своих коллег.
— Нет, Северус, этот вопрос мы давно уже обсудили. Речь о другом юноше, Элионе Мортеме.
Фраза произвела эффект разорвавшейся бомбы и спустя несколько секунд абсолютной тишины вопросы посыпались валом.
— Он разве жив?!
— Сын Малиора?!
— Откуда?!
И только Филиус Флитвик сохранил молчание, и взгляд его был полон осуждения. В дальнейшем обсуждении перевода нового ученика из Дурмстранга и возникающих из-за этого проблемах, участия он не принимал. Но когда все преподаватели покинули кабинет директора, он немного задержался.
— Ты совершаешь ошибку, Альбус, — произнёс полугоблин, — такие как он подобных обид не прощают.
— Возможно, Филиус, возможно. Но если он будет мстить лично мне, то я не вижу в этом ничего страшного. И всё же... зачем?
— Ты бы вновь стал дуть на холодную воду и не позволил мальчику раскрыть себя.
— И всё? — вполне искренне удивился Дамблдор, — значит, ты так и будешь ему помогать?
— Нет, — столь знакомый Альбусу хищный оскал появился на лице преподавателя чар, — он уже не ребёнок и в состоянии справляться со своими проблемами самостоятельно. Посмотрим, как долго ты сможешь удерживать его на коротком поводке.
Год обещал быть тяжелым...
Глава 2.
Последующие три дня я просидел взаперти, злой как собака и тихо ненавидя всё вокруг. Старый ублюдок крепко ухватил меня за глотку, и самое паршивое было в том, что я не знал, как много он сумел раскопать. Но время шло, и нужно было что-то решать. Я не верил, что Дамблдор пошел на весьма рискованный с моей точки зрения вариант с похищением только ради ограждения моей тушки от некого мифического "чужого влияния". У него явно были на меня какие-то планы и, если честно, сначала хотелось послать его куда подальше, чисто из принципа, ну и в надежде на помощь извне, или что со временем я найду способ сбежать. Но в итоге пришлось смириться — как бы то ни было, перевод в Хогвартс всё же не конец, в отличие от альтернативы с лишением магии.
Так же я много думал о том, что делать в дальнейшем. Нет никаких гарантий, что Дамблдор действительно отстанет от меня, когда решит свои таинственные проблемы. Да и вообще, сидеть у него на коротком поводке никакого желания не было. Но что я мог? Пытаться устранить его физически? Даже не смешно — он одним мизинцем меня спеленает. Разве что сам издохнет от старости или другой кто поможет. В этом, кстати, было своё рациональное зерно — у старика просто обязаны иметься враги его же калибра. Только вот информации в этом плане просто критически не хватало. На что ещё можно было надеяться? Раскопать что-то не менее провокационное на старика? Даже если опустить детали на тему "как это сделать", то в этом случае он может меня банально грохнуть, разумеется, если узнает. В общем, выходило, что нужно ждать шанса, но не просто сидя на заднице, а старательно его ища. Правда, при этом нужно соблюдать предельную осторожность. Как минимум к выпуску у меня должны быть варианты возможного противодействия, но хотелось бы заиметь их гораздо раньше.
Писать заявление с просьбой о переводе из Дурмстранга в Хогвартс было тяжело — я прекрасно понимал, что назад пути уже не будет. И дело даже не в Дамблдоре. Восстановиться обратно в академию вполне реально, но вот мой стипендиат прикажет долго жить, и тут даже Бйорн уже ничем не поможет. А стоит один год обучения о-го-го сколько и мне это явно не по карману. Скорее всего, старик этот факт тоже прекрасно осознавал и использовал его как дополнительную страховку, ведь альтернативных источников знаний у меня попросту не было. А рассчитывать на то, что я смогу устроиться только за счёт своих особенностей слишком рискованно.
Кстати, подобная писулька должна была передаваться лично студентом, но как показала практика, в моём случае этого не потребовалось. Надежда, всё ещё теплящаяся где-то в глубине души, умерла окончательно — Каркаров либо не мог, либо не хотел вмешиваться. Либо..., но об этом варианте даже думать не хотелось. Да и не играло это особой роли в данный конкретный момент.
Получив требуемое, Дамблдор вновь превратился в доброго чудаковатого дедушку — видимо таковой была его личина, причем настолько въевшаяся, что заменяла истинное лицо в повседневной жизни. Поразительный уровень двуличности. После этого я смог свободно перемещаться внутри дома, а также мне вернули мои вещи — похоже, старик предусмотрительно прихватил их с собой. Даже палочки мне вернули, пусть и с настоятельной рекомендацией не крушить дом, но вот за кинжал пришлось выдержать настоящий бой.
— Это МОЯ вещь, — практически прошипел я, когда этот старый козёл отказался мне её возвращать.
— Мальчик мой, подобные артефакты используются только для тёмной магии, коей не место в столь чудесном месте как Хогвартс, — голос Дамблдора был полон осуждения.
— Но если что-то случится...
— Это исключено! Хогвартс абсолютно безопасен!
— И всё же, в случае необходимости использовать подобную магию я смогу и без этого кинжала. Но это подарок, и я не хочу с ним расставаться.
— Подарок? — тут же заинтересовался Дамблдор, но мгновения спустя вновь стал безучастен, — впрочем, неважно. Хорошо, я пойду тебе на встречу, но я не потерплю подобной магии в своей школе. Ты меня понял?
— Да, сэр.
Не знаю, согласился ли он с моими доводами или решил сымитировать пряник после того, как от души прошелся кнутом — мне без разницы. Безусловно, даже такая мелочь немного приподняла моё настроение, но отношение к старику в лучшую сторону от этого точно не изменится.
До начала учебы оставалось не так много времени, и я собирался потратить его с умом. Правила Хогвартса и местные законы были жизненно необходимой информацией. Кроме того, я собирался как можно больше узнать, как о событиях конца октября восьмидесятого года, так и обо всём том конфликте в целом. В этом деле мне помогал домовик Икки, который, разумеется с разрешения Дамблдора, поставлял мне необходимую литературу. Должен признать — конфликт подавался совсем в другом ключе, нежели в тех трудах, что я читал в Дурмстранге. Если там речь шла о гражданской войне, то тут скорее о кровавом беспределе. Как-то это сомнительно, учитывая, что в крупнейшем столкновении погибло всего тридцать восемь магов, тогда как во время войны с Гриндевальдом счёт шел на сотни. Пропаганда победившей стороны? Возможно, но с учетом весьма ограниченного источника информации разобраться нереально. Зато понятно было другое — в Хогвартсе меня ждал "тёплый" приём. У многих в той резне погибла родня и не трудно догадаться, что они начнут до меня докапываться. Впрочем, пусть попытаются.
