Папандокс, или Два на восемь

Единственный минус для Дэна и Светки, привыкших затариваться в магазинах по списку, чтобы время блуждания по торговому залу не стремилось к бесконечности, касался именно отсутствия четкого перечня покупок. Сбор подношений или материалов для их изготовления на совещании был безоговорочно признан ритуальным действом и списка к нему не полагалось. Парочке жрецов следовало пользоваться лишь собственной памятью, интуицией и прочими полезными качествами в меру их наличия.

Глава 22. Покупки — дело серьезное

Сборы много времени не заняли. Ригет и Иргай только растолковали попаданцам и, главным образом, неплохо ориентирующемуся в городе Валту, какие лавки надо посетить. Особые дядюшкины инструкции не обошли и Дэна. Парню строго напомнили о профилактических антинекромантских мерах: лишний раз руками не махать и речей не выкрикивать.

После чего Светка и Дэн в сопровождении или под конвоем — это уж как толковать — бугая Валта вышли во двор. Деньес выкликал Пацана. Недовольно каркнув — как это его от процесса питания оторвали, — ворон явил свой призрачно-черный образ и выбрал точку перемещения из головы диры Иргай. Раскинув широкие крылья, Пацан налетел на тройку клиентов.

Не предупрежденный об особенностях перемещения Валт покачнулся на мостовой, восстанавливая физическое и душевное равновесие, затем шумно выдохнул с укоризной:

— Не худо бы остеречь меня было, диры. Я ж чуть в штаны... того... — смутившись, Борш не стал при девушке объяснять суть процесса.

— Извини, быстрее было продемонстрировать, чем объяснять, что и как получится, — невинным тоном объяснил Денис, принимаясь крутить головой.

Это Светке все вокруг, отличное от родного городка, где знакома каждая улочка, казалось если не чуждым, то чужим и неприятным, особенно вопиюще грязная мостовая, а Дэн с наслаждением собирал впечатления. Ради них он был готов вытерпеть ненавистный поход по магазинам. Впрочем, это дома поход был ненавистным занятием, а здесь мог превратиться в настоящее приключение. Потому Денис чуть ли не подпрыгивал на месте, давая возможность провожатому сообразить, где они оказались и куда вести спутников.

Процесс пошел быстрее, когда Борш убедился в том, что 'чудо-птичка' колоссальных размеров исчезла и пока возвращаться, чтобы заклевать, нагадить сверху или учинить еще какое-нибудь ужасное мистическое действо, не собирается. Наемник решительно развернулся и споро (а то не дай Восемь прилетит!) зашагал по улочке вниз, на ходу поясняя:

— Тут ближе всего канатная лавка много лет стоит. Вам вроде как веревки надобны?

— Да, только именно веревки, примерно в четверть пальца толщиной. Из канатов, боюсь, у меня ничего путного не выйдет увязать, даже если буду стараться и возьму вас с Бельташ в помощники, чтобы помогали затягивать узлы, — сразу обозначил рамки потребного Денис. — Хотя, — парень не удержался от улыбки, — масштаб работы на канатах точно был бы божественным. Жаль ни увязать, ни унести нам такую поделку не по силам!

— Ну так, — хмыком согласился наемник и обстоятельно объяснил айтишнику, что лавка только прозывается канатной, потому как есть в ней веревки и такой толщины, а всякого разного там тоже вдосталь, и цену хозяин вроде как не задирает. Товар у него специфический, но коль в одном месте столько, обычно никто с пустыми руками не уходит. Не веревку, так крючок иль петлю, кованную под нее, непременно прикупит.

Нужную лавку, распахнувшую свои двери и вынесшую аж пару 'многоэтажных' прилавков на улицу, попаданцы углядели издалека. Громадные плетеные корзины, забитые бухтами всевозможных веревок, крюки и гвозди, увешанные связками того же товара самой разной кондиции: тонкими, средними, толстыми, витыми, сплетенными, крашеными и натурального цвета... Товар закрывал собой чуть ли не половину улицы и производил впечатление!

Денис слегка обалдел от такого изобилия и не меньше пяти минут стоял столбом и смотрел. Лишь потом очнулся, тряхнул головой и взялся выбирать. Подошел к вопросу ответственно! Щупал, тер, тянул, изучал толщину и плетение.

Жилистый, смуглый, будто только вернулся с южного курорта, хозяин к клиентам с рекламными криками не бросался, за руки не хватал и в лавку не тащил. Все время, пока Дэн изучал ассортимент, он меланхолично сматывал в клубок плотный зеленовато-желтый шнур и изредка почесывал короткий ежик волос на голове. Выбор веревки — штука серьезная, мало ли для чего молодцу понадобилась? Девку упрямую связать или счеты с жизнью свести? Тут с советами, пока не обратились, лучше не встревать, неизвестно какая ответка прилетит!

Лишь когда будущий великий макрамист примерно определился с выбором и позвал лавочника, тот степенно отложил клубок и внимательно посмотрел на Дэна из-под полузакрытых тяжелых век.

— Мне нужен шнур примерно такой толщины, — парень ткнул пальцем в моток, — чтобы узлы не скользили и не расползались. Длины примерно метров, тьфу, рук, то есть, — Дэн поправился, использовав подходящую местную меру длины, усвоенную еще в путешествии к замку, — шестьдесят. Найдется?

— Такой будет. Нить некрашеная, серая, — сразу объяснил хозяин и вытащил из левой верхней корзины здоровенный клубок.

Денису всегда казалось, что совы обладают коричневым оперением, но таскаться по городу и искать 'такого же, но без крыльев' ему совершенно не хотелось. Потому братец привычно принялся пытать сестру:

— Свет, у тебя по зоологии пятерка в аттестате стоит, бывают серые совы?

— Бывают, — машинально ответила девушка, какой только ерунды в голове не хранившая по причине добросовестного отношения к учебе. — У них цвет от ареала обитания зависит.

— Тогда годится, — бодро подвел итог Денис. — Значит, берем клубок и хорошо бы еще корзину в придачу. Не в руках же нам его волочь, как заколдованный указатель от Бабки Ежки.

— За корзину тридцать ноготков, — сразу предупредил хозяин лавки, делавший свой маленький бизнес весьма продуманно, судя по тому, как он вытряхнул одну корзину из стопки, составленной прямо на мостовой справа от лотка. Сопутствовавший товар у него брали частенько.

Предвкушая торг за изрядный моток шнура, хозяин лавки прижмурился сытым котярой. Не ведая о его чаяниях, Дениска мысленно пребывал в творчестве и, повернувшись к сестре, вдохновенно вещал:

— Надеюсь, Трашп не обидится, если моя сплетенная в подарок сова будет серой, а его подручная птичка рыжая или черная. Или может, бабушку Иргай расспросить о деталях и шнур перекрасить?

— Дир, вы собираетесь сделать сову из шнура магией? — вкрадчиво осведомился торговец с легким недоумением. Магом его клиент не выглядел. В юном возрасте те отличали нахальной безбашенностью самоубийц, в зрелом, те, кто ухитрился выжить, степенностью.

— Нет, какая магия? — удивился парень неожиданной версии. Даже перестал крутить в руках большой клубок и вскинул голову на продавца: — Сплету я ее.

Глаза торговца зажглись таким огнем, что будь на его месте, скажем, одна из собачек Бельташ, Дениске, да и не только ему — всем на улице — следовало опасаться за свою шкуру. О том, что на веревках вяжут узлы, а из тонких шнуров плетут половики, мужчина знал, но СОВУ?! Да еще сову как дар богу ремесленников? Такого шанса истинный и потомственный веревочный маньяк упустить не мог. Он насел на парня с расспросами, пообещав сам, первый, скидку на товар. Дениска, не видевший в своем умении никакой коммерческой ценности, охотно показал торговцу на шести шнурках, как будут выглядеть несколько фигурных узлов плетения.

Торговец оказался не только жадным до знаний о применении любимых веревок, но и честным человеком. Возможно, на Вархете, пусть боги и покинули мир, если речь шла о подношении одному из Восьми, жулить считалось себе дороже? Возможно, свою роль сыграла молчаливая фигура Валта, маячившая за спинами молодых людей с безразличным видом убийцы, готового броситься в бой по первому свистку хозяина.

Короче, дир Пинхрат кликнул помощника на замену, а дорогих клиентов пригласил к себе в комнаты. Покидал Дениска лавку с контрактом на отчисление хорошего процента прибыли от изделий, несколькими монетами задатка, а оставлял образцы узлов и все три известные ему по школьному кружку труда схемы плетений: кашпо для цветов, сова и салфетка-дорожка.

В состоянии легкой оторопи айтишник пересыпал монеты с руки на руку и удивленно поделился с сестрой только что пришедшей на ум идеей:

— Свет, а ведь мы сейчас сами честно заработали деньги! Есть чем Сигета одарить!

— Точно! А ты говорил, что учиться макраме — дурацкая идея! — со смешком припомнила девушка ворчание брата, путающегося с узлами, их очередностью, шнурками и всем тем, в чем можно и нельзя было запутаться в ту страшную пору, когда маленький Дениска вынужден был осваивать искусство плетения.

— Да уж, — крякнул Дэн. — Раньше думал, что поговорку 'Учи, все в жизни пригодится' придумали учителя, чтобы получать зарплату, потому и знак интеграла потребен лишь для вынимания ключей из канализации, как в том бородатом анекдоте. А оно вон как вышло.

— Осталось бисер купить. Дир Валт, далеко нам идти? — обратилась девушка к наемнику.

— Через две улочки, если дира Иргай правильно объяснила. Мне-то иль диру Ригету такие лавки без надобности были, — прикинув, пожал могучими плечами здоровяк.

— Да уж, тебя за низкой бисера представить сложно, — хохотнул Дениска и с возгласом: — О, кажется, кондитерская по пути! Зайдем? — ткнул в вывеску на другой стороне улицы пальцем руки, свободной от корзины с мотком шнура.

Кондитерской в том смысле, чтобы был не только магазин, а и кафетерий, лавочка не являлась, потому, наверное, в список диры Иргай не попала, зато бочки и лотки со всякой сладкой всячиной в 'Сладости для радости' в наличие имелись. Более того, их количество поржало воображение даже избалованных супермаркетами попаданцев!

Глаза любого сладкоежки просто разбегались, не зная, за что зацепиться: орешки в меду, изюм, ягоды, леденцы, пастила, печенья, сдоба...

Полная женщина, сама чрезвычайно похожая на булочку с изюмом (за последний шли черные, коричневые и рыжие родинки в изобилии усыпавшие кожу), хлопотала за прилавком, обслуживая покупателей. Пока она отвешивала орешки мило розовеющей барышне и печенье одной старухе, выглядевшей, как то самое яблоко из бочки с моченкой, Дениска успел облазить не меньше половины лавки. Он нашел-таки нужное: деревянный ящик, очень похожий на хлебный поддон в магазине. В этой таре, аккуратно переложенные пергаментом, красовались аппетитно-коричневые карамельные яблочки, источающие упоительно-сладкий аромат.

— Знаешь, Свет, — Дениска кивком головы указал на находку и невольно сглотнул слюну, — если мы положим в чашу Алхой одно яблочко, вредная тетка нас точно во враги запишет. Такую вкуснятину надо не меньше, чем десятком уплетать, а если ей еще и мужа угостить захочется или друзей, то точно на конфликт нарвемся. Вот скажи, — парень переключился на наемника, — ты сколько таких яблок смог бы съесть?

Борш смерил ящик снисходительным взглядом и удивленно переспросил:

— Что тут есть-то? Одно баловство. Ам, и нету.

— Значит, скупаем все и думаем, как десерт преподнести, — энергично свернул обсуждение количества айтишник.

— Может, букет из яблочек сделать? — задумалась вслух Света, подключая изобретательность, свойственную каждому воспитателю детского сада, вынужденному искать полезные, интересные и не травмирующие занятия для развлечения орды деятельных малышей.

— Это как же из яблок да букет? — закудахтала услышавшая последний вопрос продавщица. Она, наконец, выпроводила придирчивую покупательницу, выбиравшую печенье, как гроб к похоронам, и теперь полностью переключилась на новых клиентов, рассуждавших о чем-то невиданном.

— У нас так учительнице в институте на юбилей дарили — каждая в бутоне из марципанов, от настоящих роз и не отличить, — рассеянно отозвалась Света. — Тут, понятно, так не сделать, но хотя бы на палочки-черенки насадить из твердой карамели...

— Это еще почему нет? Чтобы я да марципановых цветов не сотворила? — грозовой тучей надвинулась на жрицу трех богов пухлая торговка. — Платите, я вам таких цветов наверчу, лучше живых будут, да только яблоки в карамели тяжелые, не удержат их марципановые лепестки...

— А что, если сделать съедобный букет-корзину, там и подпорки вставим? — подключился к обсуждению Денис.

— Тогда уж блюдо, как пруд с кувшинками, — внесла изменения в проект Светлана.

— Такого не принято, — начала с сомнением лавочница, сама заражаясь кулинарно-экспериментальной идеей, — однако ж интересно, я бы попробовала...

Толстушка буквально загорелась идеей испытать новый экзотический способ подачи товара. Словом, договорились. Достойной дире Кетлеш компания оставляла задаток и обещала зайти часика через три. Марципановое тесто у хозяйки имелось готовое, требовалось лишь придать ему форму пруда и лилий, хранящих яблочки. Достойная женщина не взяла с клиентов больше, чем задаток на продукты. Саму работу потребовала оплатить по факту: когда сделаю, увидите, тогда и о цене толковать будем!

Прикупив кулек с залитыми медом орехами, команда сборщиков даров отправилась в дальнейший путь к лавке с бисером. Стоил он, как заранее предупредил Ригет племяшей, недешево. Но на какие жертвы только не пойдешь, чего не сделаешь ради богов, чтобы они от тебя, наконец, отвязались и в кошмарах не являлись? Даже на бисер разоришься!

Нужная лавка окон не имела и броских вывесок тоже. Ограничивалась деревянным щитом с мастерски выжженным и раскрашенным изображением тонкой женской ручки. На ладошке оной покоилась пригоршня разноцветного и разноформатного бисера.

Дверь открывалась тяжело и скрипела уж очень характерно. Случайно двери так скрипеть не будут, зато те, которые сигнализируют о появлении посетителей вместо колокольчиков, — непременно.

Никакого бисера в открытом доступе внутри лавки не имелось, лишь многочисленные массивные деревянные коробки, коробочки и короба с плотными крышками на полках. При появлении клиентов из-за стойки воздвиглась монументальная фигура в пестрой чалме.

Это была очень толстая и исполненная достоинством пропорционально весу тела женщина далеко за пятьдесят. Рыхлый нос, пухлые губы, внимательные черные глазки и компенсирующие почти полное отсутствие бровей белые кустики клочковатой растительности на подбородке. Короче, красавицей лавочницу не назвал бы и стосковавшийся без женского общества Валт по пьяной лавочке. Зато сразу становилось понятно, почему в помещении нет охраны. Зачем лишние траты? Да такая хозяйка махнет тумбообразной рукой — будет улочка, отмахнется ногой — проспект сделает, а коль всем телом вмажет — площадь будет!

Светка с некоторой робостью уставилась на женщину, тогда как Дениска восторженно прошептал на ухо сестре:

— Ты только глянь, тетка вылитая Дженуария из любимого бабкиного сериала, который она все на диске смотрит. Только с бородой и кожа чуть посветлее.

— Ой, — только и пискнула девушка, до которой запоздало дошло, почему женщина кажется такой неуловимо знакомой.